Что будет если много работать
ЗдоровьеПочему много работать вредно: Что говорит наука о рисках офисной жизни
Сидячий образ жизни, прокрастинация и соцсети
Текст: Марина Левичева
Мы проводим на работе огромную часть жизни — немудрено, что влияние будней на психику сотрудников, да и на общее состояние здоровья, серьёзно занимает учёных. Исследователи из Гарварда выяснили, что бортпроводники, например, находятся в группе риска сразу по нескольким видам злокачественных опухолей. Команда шведских учёных установила, что каменщики, электрики и другие люди, вынужденные работать в условиях загрязнённого воздуха, в два раза чаще болеют ревматоидным артритом. Профессиональное выгорание свойственно, если верить исследованию Школы медицины Стэнфорда, половине врачей. Негативно влияет на здоровье и сидячий образ жизни, характерный для офисных работников. Разбираемся, что в работе наносит наибольший вред здоровью и как можно улучшить ситуацию.
Три часа в день, четыре дня в неделю
Если вы считаете, что рабочий день должен быть как можно короче — вы правы. Учёные из Университетского колледжа Лондона утверждают, что много работать по-настоящему вредно — и не только потому, что тогда ни на что не остаётся времени. Анализ показателей здоровья 85 494 мужчин и женщин из Дании, Швеции, Финляндии и Великобритании выявил, что в долгосрочной перспективе такой подход может спровоцировать инсульт, сердечную недостаточность и деменцию. При этом восьмичасовой рабочий день не означает, что человек работает все восемь часов без перерыва — как выяснилось, люди не работают даже половину этого времени. Одно из исследований показало, что средний сотрудник занимается работой 2 часа 53 минуты в день — а это позволяет говорить о перспективах трёхчасового рабочего дня, который не снизит продуктивность, но повысит мотивацию.
К слову, о мотивации: пока теоретики рассуждали, не приведёт ли сокращение рабочего времени к снижению продуктивности, новозеландская компания Perpetual Guardian сократила рабочую неделю до четырёх дней в рамках эксперимента. На два месяца руководство компании предоставило всем своим сотрудникам дополнительный и, что важно, оплачиваемый выходной — а по истечении контрольного периода оценило, как это повлияло на прибыль. Масштабный анализ показал, что прибыль компании ничуть не уменьшилась, а мотивация сотрудников даже выросла. Четырёхдневную рабочую неделю в итоге решили сделать постоянной — хотя пока не ясно, сохранятся ли результаты, если то, что было экспериментом, превратится в рутину.
Кстати, учёные объяснили, почему большинство из нас терпеть не может понедельники: оказывается, всё дело в компенсаторном сне в течение выходных, нарушающем циркадные ритмы, а также в эмоциональном контрасте понедельника и воскресенья. В рамках восстановления продуктивности после выходных они советуют реальнее подходить к составлению списков дел, оставляя себе достаточно времени на каждое из них. Иными словами, то, что можно отложить на вторник, лучше отложить на вторник. Хотя официального диагноза «трудоголизм» не существует (работа всё же воспринимается как нечто позитивное из-за финансового вознаграждения), нездоровая одержимость работой может стать реальной проблемой, влияющей на все сферы жизни человека. Японцы учатся справляться с этим с помощью «инэмури» — короткого восстановительного сна на лавочках в парках, в кафе или прямо на совещании.
Стресс и гендерное неравенство
Доказано, что женщины страдают на работе больше, чем мужчины. Это происходит потому, что работодатели, как правило, не дают им достаточно возможностей для самореализации — известно, что и синдром самозванца в отношении работы у женщин и мужчин проявляется по-разному. Мужчины в ответ на профессиональную критику обычно демонстрируют ухудшения в работе, а женщины в такой ситуации, напротив, склонны прикладывать двойные усилия, чтобы показать результат, которого от них ждали. Ещё одно неочевидное проявление гендерного неравенства: психологи из Корнеллского университета обнаружили, что, говоря о профессионалах, мужчин значительно чаще, чем женщин, называют по фамилии — а такое упоминание автоматически увеличивает значимость человека в сознании тех, кто с ним не знаком.
На наше самочувствие на работе может влиять и сам вид деятельности. В числе наиболее стрессовых — то есть максимально влияющих на психическое здоровье — профессий регулярно оказываются социальные работники, медсёстры, учителя и владельцы собственного бизнеса. С другой стороны, менее подвержены стрессу те, кто занят ручным трудом — речь о ремонте машин, установке кондиционеров или гончарных мастерских. Что касается профессий, для которых характерны психопатические черты личности (отсутствие эмпатии, раздутое чувство собственного достоинства, необходимость манипулировать окружающими), то в списке окажутся государственные служащие, адвокаты, журналисты, специалисты по продажам, полицейские и священнослужители.
Микробы в здании: чего бояться в офисе
Казалось бы, работа в офисе — один из самых непыльных вариантов. Она редко предполагает большое количество физического труда — и хотя интеллектуальный труд может быть не менее лёгким, он не так травмоопасен. С другой стороны, неправильно думать, что офис может навредить только психическому, но не физическому здоровью. Миллионы патогенных микроорганизмов подстерегают нас в офисе — и вовсе не только в очевидных местах вроде туалета. По данным исследования, проведённого в Аризонском университете, в офисах живут такие бактерии, как кишечная палочка, золотистый стафилококк, а также Helicobacter pylori и Pseudomonas aeruginosa (синегнойная палочка). Анализ бактериальной среды показал, что на мониторах и стульях «проживает» более 3 тысяч микробов на квадратный сантиметр, а на офисных телефонах — более 4 тысяч на квадратный сантиметр.
Ещё печальнее ситуация обстоит на офисной кухне, где хранится коробка с чайными пакетиками. В ней, говорят учёные, может содержаться до 4 тысяч бактерий, в то время как на ободке унитаза, который мы привыкли считать самым грязным местом вообще, в среднем обитает около 300 микроорганизмов. Как такое возможно? Проблема, поясняют авторы эксперимента, в том, что почти 80 % людей не моют руки перед тем, как делать напитки для себя и коллег. А делать это, очевидно, следовало бы. И напомним, что в общественных туалетах самые опасные места — это не унитаз, а дверная ручка и кнопка слива.
Как сидячая работа нас убивает (и что с этим делать)
Работа убивает — заявляют учёные, имея в виду сидячий образ жизни. Изучив информацию примерно о восьми тысячах людей старше 45 лет, сотрудники Медицинского центра при Колумбийском университете пришли к выводу, что те, кто почти весь рабочий день проводит в сидячем положении, умирают раньше своих сверстников. Современные специалисты всё чаще говорят об «офисном синдроме» как целом комплексе заболеваний — он включает болезни опорно-двигательного аппарата, мигрень, синдром сухого глаза, варикозное расширение вен, геморрой и некоторые другие состояния, спровоцированные всё тем же сидячим положением.
Не менее часто, чем о вреде сидячего образа жизни в целом, врачи говорят о его вреде в связке с перееданием и ожирением. Учёные выяснили, что почти четверть офисных работников съедают лишние 1300 килокалорий в неделю, причём 70 % из них поступает в виде кофе с сахаром, подслащённых напитков, бутербродов, печенья и конфет, предоставляемых компаниями в неограниченном количестве — так что бонус в виде бесплатных печенек может отозваться не лучшим образом. Информацию подтверждает и другое исследование, в котором обнаружилось, что женщина в офисе потребляет в среднем сто тысяч лишних килокалорий в год — а это согласуется с данными о том, что у женщин-трудоголиков чаще встречается сахарный диабет.
В этом смысле интересен эксперимент, проведённый Google под руководством исследователей из Йельского университета. В нём было установлено, что при наличии неограниченного количества закусок на рабочем месте мы всегда берём больше, чем нужно. Кроме того, оказалось, что люди съедают больше продуктов, расположенных в офисной кухне на уровне глаз, и реже выбирают то, что расположено ниже — а это можно использовать, чтобы стратегически раскладывать овощи и фрукты и делать менее привлекательными сладости. О том же говорит и эксперимент с конфетами для секретарей: когда коробка стояла прямо на столе, работники съедали на 48 % больше, чем когда она находилась на расстоянии пары метров от стола.
К счастью, шанс сделать сидячую работу менее вредной всё-таки есть. Исследования обнаружили, что даже минимальная активность — но не реже, чем по две минуты каждый час — помогает снизить риски, связанные с преждевременной смертностью и сильным увеличением веса. Чего не сделает, например, работа стоя, которая, как было установлено, сжигает всего по 0,15 дополнительных килокалорий в минуту.
Свет, интернет, командировки
Если у вас в компании есть ограничения на социальные сети и развлекательные сайты типа YouTube, расскажите начальнику об одном из недавних исследований: в нём пришли к выводу, что сёрфинг в интернете во время рабочего дня никак не влияет на производительность сотрудников. С другой стороны, если речь идёт о постоянной проверке телефона, который человек буквально не может выпустить из рук, ситуация может быть не такой безопасной. Доказано, что это заметно повышает уровень стресса, снижая общий уровень счастья и благополучия. Ну а там недалеко и до «фаббинга» — привычки отвлекаться на телефон во время личных разговоров — со всеми его разрушительными последствиями.
На что действительно стоит обратить внимание на работе, так это на достаточное количество освещения. Учёные из Мичиганского университета выяснили, что слабое освещение, которое может показаться некоторым уютным, снижает активность гиппокампа — области мозга, ответственной за память и обучение — на 30 %. Негативно на состояние организма влияют и частые командировки: по данным исследования, проведённого в Колумбийском университете, они чреваты увеличением тревожности и депрессивных настроений, нарушением качества сна и склонностью к бесконтрольному потреблению алкоголя.
И всё-таки работа имеет очевидный позитивный аспект — зарплату. И её значимость для здоровья подтверждена наукой. Группа учёных из Гарвардской школы бизнеса и Университета Британской Колумбии выяснила, что счастье можно купить за деньги, если тратить эти деньги на то, чтобы доверить кому-то выполнение неприятной работы (скажем, уборку в квартире — службе клининга, а поход по магазинам за продуктами — онлайн-гипермаркету). Это, отмечают авторы, даёт нам не столько ощущение счастья, сколько свободное время, которое можно потратить на то, что действительно нравится.
«Жить как робот — но недолго»: 11 историй о том, как работа может приводить к выгоранию
Опыт читателей Т—Ж
Трудоголизм — верный путь к хронической усталости и апатии.
Но есть еще целый ряд причин, по которым у сотрудников может развиться эмоциональное выгорание. Читатели Т—Ж рассказали, к каким моментам на работе лучше присмотреться более пристально, чтобы не довести себя до такого состояния.
Это истории читателей из Сообщества Т—Ж. Собраны в один материал, бережно отредактированы и оформлены по стандартам редакции.
Мне 23 года, я логист. Сменила уже три рабочих места, зато набралась опыта в сфере грузоперевозок. Поняла, что столкнулась с выгоранием, после того как в течение пяти месяцев работала более 12 часов в сутки. Решила уйти, но мне предложили другую работу. Погрузилась в нее, толком не отдохнув, и у меня начались эмоциональные срывы. Думаю, это произошло в том числе потому, что у моего руководителя не было никакого желания работать, а я из-за своей мягкотелости позволяла на себе ездить.
Зато благодаря опыту выгорания я поняла, что способна жить как робот — но недолго. Начала задумываться о собственном деле, потому что работать по 12 часов на себя или впахивать так на дядю — разные вещи. Также размышляю о получении дополнительного образования, чтобы сменить сферу деятельности.
Мне 38, чаще всего я работала (и работаю) удаленно. Сейчас я редактор-корректор в интернет-издании.
Через пару месяцев работы я заметила, что по утрам в будни сижу и смотрю в одну точку минут десять, а потом вызываю такси, так как проснуться вовремя не могу. В пятницу вечером скачиваю как можно более глупую книжку из раздела «Женское фэнтези» и читаю ее запоем все выходные, с небольшими перерывами на еду. Уборка стала практически нереальным делом — не было сил, да и столько плохо написанных книг еще не было прочитано.
Еще я стала постоянно болеть. То кто-то привезет в офис ротавирус с Черного моря и все по очереди лежат дома. То простуда гуляет. То просто было настолько плохо, что я работала из дома (благо такая возможность была).
Из жизни ушла ясность. Я чувствовала себя полным дерьмом, неспособным вытошнить из себя ни слова в гугл-док по созданному мною же контент-плану. Все фразы казались кривыми, а мой предыдущий опыт работы настолько неважным, что становилось непонятно, куда я дальше пойду, когда сферические в вакууме «они» поймут, что я плохая?
Добавляло огня и то, что при таком бешеном графике я еле могла оплачивать коммуналку и еду: заработок был очень низким. Кроме упомянутой ИТ-компании — там зарплата была такой хорошей, что я долго не могла решиться ее потерять. Наконец, меня настиг жизненный кризис.
Мне 35, у меня нет детей, хобби и впечатлений от путешествий. Зато есть хорошо оплачиваемая работа, которую я ненавижу. Что дальше?
Я уволилась из офиса и месяц просто спала и ела, стараясь ни о чем не думать. Накоплений (30 000—35 000 Р ) хватило впритык на два месяца без работы. В это время я не делала никаких импульсивных покупок — кроме разве что кофе навынос. Но после 30 дней лежания стало ясно, что оно не помогает. Тогда я договорилась со своим парнем, что беру паузу еще на несколько месяцев и новую работу искать пока не буду — на тот момент я прекрасно знала такие слова, как «выгорание», «саббатикал» и «психотерапия».
Ошибкой было то, что я сохранила некоторых клиентов по SMM. В перерывах между просмотром сериалов и употреблением готовой еды я пыталась писать посты и ретушировать фото, но это давалось мне с огромным трудом. Получала я за эту работу около 15 тысяч. Думаю, если бы я сразу же прекратила общение с клиентами и реально совсем ничего не делала, то восстановилась бы быстрее. Еще надо было сменить обстановку: уехать в другой город, хотя бы просто чаще выходить из дома. Но это я понимаю только сейчас.
Был месяц, когда я не заработала вообще ничего — все траты взял на себя мой парень. Но расходы были небольшими: простая еда, поездки на маршрутке. Правда, пришлось потратиться на травматолога-ортопеда: после стольких лет сидячей работы заболела спина. Заплатила 1500 Р за прием, около 500 Р отдала за лекарства и 8000 Р — за курс массажа.
Сейчас мне 34 года. Когда у меня случилось выгорание, мне было 29, я была генеральной директоркой отеля и просто обожала свою работу. Быть управляющей — безумно интересно. У меня была классная команда, интересные задачи, и я почти ничем другим не увлекалась.
В какой-то момент я стала болеть — несильно, но регулярно. Сначала у меня впервые в жизни был гайморит, потом конъюнктивит, затем простуда, больное горло, молочница — каждый месяц со мной что-то происходило. Я понимала, что мне нужен отпуск, но на него все не было времени.
Зато было очень много стресса и огромная ответственность за бизнес и людей.
А потом у меня немного заболела грудь. Я решила попасть к врачу, но, чтобы надолго не уходить с работы, записалась по ДМС в маленькую частную клинику рядом с отелем. Мне не повезло: маммолог попался не очень и просто выписал обезболивающее. Сначала мне словно стало лучше. Но потом было несколько острых приступов, и в итоге мне все-таки пришлось записаться к хорошему специалисту.
В тот вечер я должна была улетать в отпуск — была уже в таком состоянии, что у меня разве что глаз не дергался. Врач отправил на УЗИ, по результатам которого спросил: «Сами доедете до хирурга или вам вызвать скорую?». Оказалось, что за две недели у меня развился серьезный абсцесс кисты и нужна была срочная операция. Так что в отпуск я не улетела, потому что попала в больницу — как раз накануне Нового года. Основные расходы — операцию, отдельную палату, перевязки — покрыло ДМС. Я потеряла только около 30 000 Р на билет в Гонконг.
Причин у моего выгорания было несколько. Я была директоркой, а это стрессовая позиция с большим количеством требований. Быть управляющей — значит не отключаться ни на минуту. Отель работает 24 часа в сутки — значит, нужно всегда быть на связи. Плюс я очень ответственный человек и стараюсь все сделать наилучшим образом. Ну, и самое главное: я очень любила свою работу и была ею увлечена. Поэтому даже не думала, что могу выгореть и что мне нужно планировать отдых, — до тех пор, пока не начались проблемы со здоровьем.
Лежа в больнице после операции, я понимала, что с моей жизнью что-то не так. Улетела в отпуск в Таиланд, Вьетнам и Камбоджу при первой возможности — с еще не зажившим шрамом. Потратила на поездку около 150 тысяч. А по возвращении получила предложение поработать в Танзании. Еще через три месяца я уже улетела в Африку. Быть управляющей здесь — тоже стрессово, но по-другому. Тут у меня уже нет такого высокого вовлечения в дела компании.
Мне 36 лет, уже почти 20 из которых я работаю системным администратором. Начал рано, с нуля. Еще в школе был эникейщиком, то есть помощником сисадмина. Теперь у меня куча международных сертификатов, хорошая работа и нормальная зарплата (а еще семья, ребенок и ипотека). Мой основной способ заработка — администрирование, но брал и разные сайд-проекты, вообще не связанные с ИТ.
Сложно сказать, когда я столкнулся с выгоранием. Я даже не понял, что это произошло. Все так затянулось, что превратилось в «норму». Мне не хочется ставить цели и вообще хоть что-либо делать, чтобы их достигать.
Ничто не вызывает эмоций. Балансирую между «никак» и «все равно».
Возможно, это кризис 30 лет. Но мне кажется, что «накрыло» меня тогда, когда я доделал один огромный проект. Видимо, цена оказалась высока. Гиперответственность и легкий налет перфекционизма, судя по всему, никого не делают счастливым.
Я все еще не восстановился. Отпуск, как показывает практика, справиться с выгоранием не помогает. Единственное, что поддерживает на плаву и не дает совсем превратиться в овощ, — это любимая жена и ребенок. Но я переживаю, что моего ограниченного ресурса не хватит, когда им нужна будет поддержка. К счастью, мое состояние не сказалось плохо на нашем финансовом положении. Скорее даже наоборот. Работу я стараюсь делать, как всегда, качественно. Зарплата повысилась, а расходы на себя уменьшились, потому что особо ничего и не хочется.
Мне 38. Уже более 15 лет я работаю в крупной нефтегазовой компании специалистом по учету нефтепродуктов. Как и в любой системной организации, карьера здесь развивается только с помощью «лохматой руки», начальство тебя не ценит, коллектив разрозненный, а зарплата оставляет желать лучшего.
Однажды все это мне надоело. Исчезло желание идти на некогда любимую работу. Кончился энтузиазм, потребность расти и бороться. Не хотелось что-то доказывать и чего-то добиваться — просто потому, что бесполезно биться головой о стену. Причиной моего состояния в большей степени послужило наплевательское отношение со стороны начальства и постоянный передел в системе, из-за которого сталкивались интересы и пересекались полномочия работников из разных служб и отделов.
Решение нашлось в виде внезапного декрета в самый разгар реформ. Теперь спокойно сижу дома, воспитываю вторую дочку и просвещаюсь в вопросах финансовой грамотности. Печальный опыт долговой ямы и банкротства заставили меня начать по-другому относиться к деньгам. Теперь я погашаю кредиты, коплю подушку безопасности и немного инвестирую. Сейчас моя главная цель — восстановить здоровье после родов. Надеюсь, что декретное выгорание мне не грозит, потому что следующая задача — освоить новую профессию.
Мне нравятся игры и кино, поэтому я занимаюсь 3Д-моделированием в геймдев-аутсорс-студии. Пришел в специальность относительно поздно — в 27 лет. Уже два года стараюсь вырасти в старшего специалиста.
Выгорел я на прошлом месте работы, в другой студии. Сперва мне стало тяжело вставать на работу, потом — просто просыпаться. Следом перестало нравиться то, чем я занимаюсь. Спустя полгода я оставил просмотры курсов по специальности, не было желания разбираться в новом. Если раньше мне нравилось приходить домой и моделировать проекты для портфолио, то теперь от этого занятия у меня начались приступы тошноты.
Я практически перестал разговаривать с женой, а все наши редкие разговоры свелись к тому, что я рассказывал о произошедшем в офисе за день. Но часто не было сил и на это. Как она терпела эти беседы, мои возвращения в два часа ночи и работу по выходным и праздникам — для меня загадка. Очень ценю поддержку и терпение моей жены. Не знаю, что могло бы произойти без нее, ведь в последние месяцы я постоянно визуализировал, как выхожу в окно или шагаю под поезд. Вряд ли на самом деле дошло бы до такого, но эти мысли были со мной долгое время.
В последние пару месяцев я больше симулировал деятельность, чем работал. Просто сидел и смотрел в одну точку. Неудивительно, что результат моей «работы» вечером был практически неотличим от того, что было неделю назад. Не думаю, что я делал это специально. Наверное, я так сильно замедлился просто потому, что не находил в себе сил уже ни на что.
Естественно, меня уволили. К удивлению начальства, я поблагодарил их за такой шаг. Самому мне было тяжело это сделать: я чувствовал долг перед коллегами, на которых тут же взвалят мои задачи. Кроме того, моя жена тогда только открыла бизнес, а я только вышел на более-менее приличную оплату труда и хотел помогать ей финансово.
Всему виной плохой менеджмент. Работу и ее срок рассчитывали, исходя из норм для старших художников, а выполняли ее младшие. Опытные художники уходили, младшие становились на их место, пытались наверстать упущенное — и все по новой. Это был снежный ком задержек, который мчался по всему отделу и выжимал всех. Больше года у меня были бесконечные переработки: я трудился от 60 до 80 часов в неделю. Мой антирекорд работы — 36 часов без перерыва на сон. Конечно, переработки в игровой индустрии в целом считаются нормой (даже в западных студиях), но такое — уже перебор.
После увольнения мне предложили пойти в другую студию на удаленку. У меня не было перерыва между работами, но обычную 40-часовую неделю с нормальными выходными я воспринял как своеобразный отпуск. А через два месяца ушел в настоящий. Жизнь меня особо не учит, но лучше я буду бомжевать возле трасс, чем соглашусь на такие условия снова.
Думаю, я выгорел из-за страха остаться ни с чем и попыток держать все под контролем. Я не доверяю книгам «Как стать богатым», а полагаюсь только на труд. Верю, что, пока работаю, я достигаю чего-то. Поэтому своим бездействием я демотивирую сам себя.
До недавних пор я все так же просыпался ночью, смотрел «Ютуб» или фильмы и практически жил с телефоном в руках. Но теперь эти новые, пагубные привычки стали мне очень мешать. Как будто одна часть меня оправдывает, а другая осознает, что такой образ жизни — реальная проблема. Борюсь с ним, пытаюсь замещать эти привычки чем-то новым. Кладу телефон где-то далеко, чтобы спокойно спать, и больше совсем не смотрю «Ютуб» (спасибо бесконечной рекламе).
Мне 25 лет. Работаю в ИТ-компании менеджером по рекламе, параллельно иногда беру проекты на фрилансе. В свободное время пытаюсь обучаться UX/UI-дизайну.
Началось все с того, что я просто хотел больше зарабатывать, так как боялся нестабильной экономической ситуации. Плюс стоимость жизни увеличилась, и пришлось крутиться.
С выгоранием столкнулся, когда практически от всех рабочих задач меня стало просто тошнить. В то время кроме основной работы у меня было параллельно два проекта на удаленке. Я посвящал каждому по три-четыре часа в день, до и после работы. Сперва все было прекрасно: отличный доход, интересные задачи. Но через месяц я начал замечать, что мне все труднее даются самые обычные действия — написать текст, запустить рекламу. Разумеется, я не придал этому значения, потому что через силу, но все делалось.
Я практически не смещал фокус с работы.
Бросил почти все увлечения, перестал читать книги и гулять. Видимо, поэтому мой мозг стал искать отдых самостоятельно: то отвлечется на видео в «Ютубе», то включит параллельно работе сериал. Мне казалось, что это не мешает, так как идет фоном. Но сейчас я понимаю, что это были уже фактически мольбы мозга: «Ну давай поделаем что-нибудь другое».
Забил на спорт, начались проблемы с давлением и сердцем. Разумеется, свою роль сыграла пандемия и сидячий образ жизни. Да и в целом в Петербурге прогулки в холодное время года — ад, на который не хочется тратить силы и время. Но из-за отсутствия активности я стал уставать еще быстрее. Заедал стресс сладостями и фастфудом, сильно набрал вес.
В итоге я отказался от дополнительных проектов, потому что у меня на ровном месте стали сдавать нервы. А время, остававшееся после работы, решил в качестве «детокса» посвятить себе — читал, играл в видеоигры, гулял в одиночестве. Тем не менее осадочек остался: мне стало казаться, что я разучился работать и что если я не работаю, то проживаю жизнь зря. Всякий отдых, который я решаю себе устроить, отзывается чувством вины. Повысилась тревожность, а недавно у меня даже была паническая атака.
Но это был полезный опыт в финансовом плане. Я тратил все, что тогда зарабатывал, и даже не следил — на что. Поэтому сейчас понял, что при любом доходе нужно уметь откладывать. А еще осознал, что в работе нужно расти не количественно, а качественно. Это помогло мне определить вектор дальнейшего развития.