Что будет в будущем теории
10 прогнозов на 10 лет. В каких условиях будет существовать мир в 2020-е годы
Разрыв между мирами: онлайн и офлайн
Коронавирус вынудил мир освоить цифровое пространство в таких прежде непривычных сферах, как медицина, образование и даже массовые мероприятия. Продолжительность использования стриминговых сервисов выросла на 119% в конце марта в сравнении с предыдущим годом. Когда необходимость соблюдения карантинных мер уйдет, далеко не все вернутся к прежним привычкам. В то время как цифровые сервисы добились эффекта масштаба, офлайн-сервисам потребуется повышать цены, чтобы нивелировать убытки и сохранить рентабельность. Пострадали и сервисы, существовавшие на стыке офлайн- и онлайн-миров, связь между которыми сильно ослабла.
Евгений Волков, генеральный директор видеохостинга AITU DALA: «Этот кризис только усугубляет разрыв между бедными и богатыми. Офлайн-сервисы станут привилегией богатых, менее обеспеченные пользователи уйдут в онлайн. Дистанция будет увеличиваться. Привычку личного общения смогут себе позволить лишь те, кто сможет обеспечивать свою безопасность. Станут теснее связи между людьми одного круга, закрытые сообщества будут набирать силу».
В общении между людьми возникают новые барьеры
Еще до эпидемии пользователи в среднем общались в сети почти 2,5 часа в сутки. Шквал разнородной информации в мессенджерах и социальных сетях вызвал разночтения в вопросах борьбы с коронавирусом и повлек наплыв фейк-ньюс и теорий заговоров. Это показало, как сильно стало фрагментировано общество, поделенное между закрытыми группами и чатами. Способность свободно перемещаться между этими информационными «пузырями» и отделять правду от домыслов будет наиболее востребованным качеством человека.
Александр Бауров, писатель, публицист, экс-врио директора Исследовательско-аналитического центра госкорпорации «Роскосмос»: «Отношения между людьми приняли более кластеризующийся характер: общение идет в чатах “по работе”, “с родственниками”, в “домашнем чате” и других, имеющих мало общего между собой. Это еще ударит по общественной жизни из-за усилившейся за время карантина девальвации научного знания. Чтобы сохранить бытовой комфорт, людям приходилось выполнять любые, порой абсурдные и противоречащие науке указания властей. Такое вторжение не могло не вызвать сопротивления, в том числе через различные маргинальные теории заговора, которые распространились в этих кластерах».
Запрос на локальное и изменение образа жизни
Во время пандемии жизненное пространство людей съежилось до границ стран и городов, а на какое-то время и квартир. Это заставило многих пересмотреть баланс линейки «дом — работа — отпуск». Неудивительно, что за время эпидемии резко возрос спрос на загородную недвижимость: так, на одном из профильных порталов США количество запросов, связанных с покупкой жилья в сельской местности, выросло в марте на 115%. В перспективе люди будут больше ценить не только жизнь за городом, но и локально произведенные продукты и внутренний туризм. Это может повлиять и на рост местного патриотизма, и на тенденцию к изоляции.
Григорий Бакунов, директор «Яндекс» по распространению технологий: «Главное изменение, которое человечество обнаружило за эти несколько месяцев, — то, что как минимум часть его способна выполнять свою работу, не приходя в офис. Это приведет к гораздо большим последствиям, чем может показаться. Например, уже можно представить небольшие поселки под Сочи или в Крыму, где сидит толпа программистов, которые работают в разных компаниях. Люди смогут реализовать свою давнюю мечту — жить в одном месте, а работать в другом».
Отказ от капитализма и поиск новых ориентиров
Коронавирус наглядно показал недостатки миропорядка, сложившегося на основе капиталистических ценностей. Первые месяцы пандемии, ставшие шоком для человечества, выявили неспособность бизнеса ответить на вставшие перед человечеством вызовы, а государства пошли на беспрецедентные меры по ограничению деловой активности, чтобы сохранить жизни граждан. Очевидной стала зависимость мирового здравоохранения от корпораций. В США, где зафиксировано наибольшее число смертей от коронавируса, счета за лечение оставили многие семьи в долгах, а неспособность оплатить лечение привела к тому, что доля умерших оказалась непропорционально велика среди национальных меньшинств. Так, смертность афроамериканцев превысила аналогичный показатель среди белого населения в 2–3 раза. Ситуацию усугубили и массовые сокращения, оставившие многих без корпоративной страховки.
Григор Бадалян, сооснователь и директор по стратегии международного коммуникационного агентства Stellar: «Будет происходить постепенный отказ от ценностей капиталистического мира, связанных с объемом и качеством потребления. Будут образовываться новые ценности, вокруг которых будут складываться новые группы со своей этикой. Конкуренция в области потребления будет заменена на конкуренцию в иных системах, в иных шкалах. Появление подобных плотных сообществ в конечном счете должно привести к уменьшению потребления ради потребления и к снижению экологического давления на планету».
Иллюстрация: Morning Brew/Unsplash
Изменение центра силы и возвышение Азии
Коронавирус продемонстрировал отсутствие глобального лидерства — как международных организаций, так и отдельных стран. Обнажились и противоречия внутри таких организаций, как НАТО и ЕС: в отчаянной ситуации США и влиятельные европейские страны сосредоточились на своих проблемах, в то время как остальные, не имевшие средств и оборудования, оказались брошены на произвол судьбы. Эффективные действия Китая и других азиатских стран, позволившие им сравнительно быстро купировать эпидемию, станут еще одним доводом в копилку их лидерских амбиций. Все это может привести к изменению баланса сил и правил игры во всем мире.
Владимир Голубятников, руководитель направления инвестиционного планирования, Eurasian Resources Group: «Сейчас мы наблюдаем мировое перераспределение баланса сил. Этот тренд наметился давно, и коронакризис, скорее всего, ускорит его. Мы все наблюдаем кризис в США — как политический, так и социальный, экономический и идеологический. На этом фоне Китай увереннее займет лидирующую позицию — как мне кажется, в течение 10 лет экономика Китая будет значительно сильнее экономики США. Во многом это вопрос ментальности: текущий кризис показал, что китайцы готовы более охотно жертвовать личным во имя общего блага. Они более исполнительные и коллективно мыслящие».
Возрастание контроля над повседневной жизнью человека
Эпидемия воздвигла новые границы — не только реальные, но и виртуальные. Последние в условиях внедрения цифрового контроля за перемещениями людей стали даже более существенными. Их охраной занимаются как государства, так и IT-корпорации, которые все больше претендуют на общественное влияние. На фоне борьбы с терроризмом и геополитической напряженности мы увидим еще большее ужесточение контроля, который станет предметом конкуренции между государствами и корпорациями.
Сергей Володенков, доктор политических наук, профессор МГУ, управляющий партнер коммуникационной группы G3: «Допустим, коронавирус уйдет, и мы отделаемся легким испугом, однако определенные наработки, которые были сделаны за последние три месяца в цифровой сфере, бесспорно, продолжат использоваться и в общественной, и в политический сфере. Политический контроль: Google и Apple интегрируют в операционные системы технологии для контроля распространения вируса — контакт конкретного мобильного пользователя. Конечно, эти наработки будут использоваться и в постпандемических условиях».
Экономика совместного потребления и отказ от собственности
Хотя пандемия временно пошатнула позиции сервисов, связанных с совместным потреблением, их актуальность со временем только возрастет. Людям потребуется более эффективно использовать свои ресурсы, делая акцент на гибкости и усилении своих социальных связей. Кроме того, в отдельных случаях сервисы совместного потребления стали безопасной заменой таким сервисам, как публичный транспорт или общепит.
Виталий Бедарев, исполнительный директор сервиса заказа такси «Ситимобил»: «Эпидемия сильно повлияла на тенденции в городской мобильности. Люди стали избегать общественного транспорта, поэтому будут чаще использовать свою машину, такси и каршеринг. В перспективе 10–20 лет использование личного транспорта станет скорее исключением, чем правилом. В условиях пандемии этот тренд несколько замедлился, однако в течение пяти лет темпы его развития вернутся на прежний уровень».
Креативность становится необходимым качеством
По мере того, как все больше работы переходит в «цифру», а роботы становятся совершеннее, повышается и потенциал автоматизации. В таких сферах, как гостеприимство и общественное питание, потенциал автоматизации уже оценивается не менее чем в 60%. Это заставляет людей искать новые пути и возможности реализации своего потенциала и акцентирует наше внимание на творчестве и «мягких навыках». Избыток новых технологических возможностей потребует новых идей и нового контента, который наполнит их смыслом, и именно это будут искать такие передовые отрасли, как IT, медиа и телекоммуникации.
Григорий Мастридер, блогер: «Чтобы быть востребованным в будущем, сегодня необходимо прокачивать свои soft skills. Это единственное, что коренным образом отличает нас от искусственного интеллекта. Через какое-то время работу программистов сможет выполнять искусственный интеллект. Юриспруденция, аккаунтинг, финансы — все это также устареет. Практически все можно будет автоматизировать, кроме исконно человеческих вещей: умения нравиться, умения убеждать, продавать что-либо и воздействовать на мнение людей. Soft skills, умение общаться, креативность — это главное, чему я бы сегодня посоветовал обучаться».
Иллюстрация: United Nations COVID-19 Response/Unsplash
Ренессанс духовности и внимание к внутреннему миру человека
Локдаун стал серьезным испытанием для психологической устойчивости людей: согласно статистике, во время пандемии в США значительно возросло количество обращений с психическими проблемами, а число смертей от передозировки опиатов выросло за год в ряде штатов в два раза с пиком в период с марта по май 2020-го. Оказавшись наедине с собой, многие остро прочувствовали степень отчуждения, проникшего в нашу жизнь еще до пандемии. Эта проблема станет толчком для переосмысления жизненных ориентиров, люди станут уделять больше внимания духовному и психическому развитию.
Тимофей Сергейцев, политический консультант, философ, представитель методологического движения: «Нас может ждать окончание эпохи нигилизма. В каком-то смысле мы имеем результаты нигилизма: это, например, две мировые войны, это фашизм и коммунизм, который пусть и не сводился к нигилизму, но без него был бы немыслим. Какие-то вещи могут продолжаться по 200–300 лет, но может ли нигилизм быть центральным явлением? Пора нигилистического энтузиазма осталась в прошлом, как и теоретического нигилизма. Думаю, нас ждет ренессанс, движение к возврату духовности».
Новое лидерство, основанное на коммуникациях
Лидерство в новую эпоху приобретет новые черты. В условиях тотальной разобщенности и усугубления глобальных проблем, затрагивающих жизни большинства жителей Земли, лидерство потребует особых способностей к коммуникации. Понимание меняющегося духа времени, умение предвосхищать тренды и видеть идеи, способные объединять людей, все больше связано с технологиями, способными преодолевать новые границы, возникающие между людьми. Значимую роль будет играть умение выстраивать персональные и корпоративные бренды, воплощающие ценности и устремления, доминирующие в массовом сознании.
Владимир Якунин, завкафедрой государственной политики факультета политологии МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор политических наук: «Новое лидерство требует ряда важных качеств, таких как: понимание глобальной картины мира и возникающих трендов; способность видеть пути к долгосрочному устойчивому глобальному развитию, не ограничивая свои взгляды и действия избирательными циклами или краткосрочной политической выгодой; способность объединять людей перед лицом глобальных угроз; ответственное отношение к незащищенным слоям населения и окружающей среде. Благодаря этим качествам появится возможность создать условия для долгосрочного устойчивого развития в интересах всего человечества».
Ключевая проблематика наступающей эпохи
Главные проблемы новой эпохи: стремление к единству и духовному развитию, с одной стороны, и растущий контроль и изоляционистские настроения — с другой. Новыми звездами станут бренды, которые будут апеллировать к чувству общности и создавать значимые взаимоотношения с потребителями и между потребителями. Для этого потребуется принципиально новая степень открытости, стирающая границу между внутренними бизнес-процессами и взаимоотношениями с внешними стейкхолдерами. Крупным и средним компаниям потребуется создавать при себе общественные советы подобно тому, как это делают государства, а стартапам и малому бизнесу — опираться в принятии решений на «мудрость толпы» и возможности краудфандинга. Людям, отвечающим за коммуникации в бизнесе, потребуется быть еще более изобретательными, балансируя между возросшей потребностью по вовлечению аудитории и необходимостью соблюдать меры безопасности. От микротаргетинга и микроинфлюенсеров придется перейти к работе с микрокомьюнити: складывающимися в сеть небольшими группами, с каждой из которых бренды должны будут поддерживать тесную коммуникацию.
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект «Сноб» — Общество». Присоединяйтесь
11 возможных сценариев будущего
Большинство людей выстраивают для себя некое видение будущего, основываясь на интуитивном ощущении путей развития общества и технологий. Наверняка многие из вас тоже как-то представляют себе жизнь 10-20-30 лет спустя. Какой будет наша страна, ситуация в мире, где вы будете жить и работать, какие будут смартфоны, наконец. Не думают об этом разве что отпетые пофигисты и люди без воображения. Но история не раз доказывала, что предполагать мы можем сколько угодно, но всегда есть место сюрпризу. Какие же сценарии будущего могут нас ожидать?
1. Возрождение авторитаризма
Технологии, угрожающие самому существованию человечества, серьёзно влияют на такие важнейшие механизмы, как социальный контроль и гражданские свободы. Вспомните, как после 11 сентября в США начали один за другим принимать ограничительные законы, быстро расширялись полномочия и возможности силовых ведомств. А представьте, какой замечательный повод закрутить гайки появится у правительства любой страны, в которой произойдёт что-нибудь похуже, чем крушение двух небоскрёбов.
Социально-общественные демократические институты, столь привычные нам и составляющие основу политического устройства многих стран, могут подвергнуться серьёзному давлению, спровоцированному страхом, неуверенностью и отчаянием. История знает немало подобных примеров; возьмите ту же Германию.
Добавьте ко всему этому ещё и ухудшение в экономиках разных регионов. Вероятно, мы стоим на пороге масштабных социополитических перемен, которые могут привести к расцвету авторитарных систем. Возможно даже, что подобные политические режимы станут доминантной формой в мире.
2. Потеря приватности
Этот сценарий отчасти связан с предыдущим. Нас может ожидать расцвет мощнейших технологий слежки, обусловленный потребностью в проактивной разведке. Футурист Тимоти Мэк отмечал, что резкий рост возможностей в сфере шпионажа будет связан далеко не только с борьбой с терроризмом и предотвращением преступлений. А ни одно новое здание или объект инфраструктуры не обойдётся без камер наблюдения, систем всевозможных датчиков и каких-нибудь ещё средств наблюдения и контроля.
Не говоря уже о том, что корпорации и госструктуры будут всё активнее отслеживать поведение граждан и их потребительские привычки.
Вероятнее всего, население будет спокойно или даже благожелательно относиться к подобным нововведениям, благодаря каким-нибудь громким событиям и политическим лозунгам. Так что к концу века возможно возникновение «прозрачного общества», предсказанного писателем и футуристом Дэвидом Брином.
3. Будущее — во внутреннем пространстве, а не во внешнем
Многие полагают, что человечество должно стремиться к звёздам. Ну или хотя бы расшириться до границ пояса Койпера. Однако футурист Джон Смарт (классное имечко) высказал идею, что ускорение вычислительной сложности свидетельствует, скорее, о том, что человечество сконцентрируется на покорении не внешнего пространства, а внутреннего — физического и виртуального.
По мнению Смарта, «с точки зрения физики наблюдается увеличение пространственной, временно̒й, энергетической и материальной (spatial, temporal, energetic, material — STEM) плотности и эффективности. Это явление получило название STEM-компрессии. О миграции в сторону «внутреннего пространства» якобы свидетельствует распределение максимальных вычислительных сложностей в диапазоне от материи межзвёздного пространства до крупномасштабных структур —> галактик —> специфических звёздных систем —> прокариотической жизни на планетах в зоне обитаемости —> эукариотической жизни —> человечества, населяющего очень небольшие площади —> и до «умных» технологий будущего, которые трансформируются в нанотехнологические и квантовые царства.
С точки зрения теории информации, по мере развития этих систем они будут проникать в виртуальное пространство. Невероятно улучшатся средства визуализации, эфемеризации, дематериализации, симуляции, а также технологии искусственного разума. Мышление будет всё активнее заменять действие, поскольку технологии симуляции позволят исследовать, изучать и создавать гораздо быстрее, лучше и эффективнее, по сравнению с медленной, примитивной, скучной, дорогой и опасной физической реальностью. Люди будут всё быстрее интеллектуально мигрировать в физическое и виртуальное внутреннее пространство, что может привести нас к существованию в гиперпространственных доменах. Как в чёрной дыре. По мере развития человеческой цивилизации она растёт не во Вселенную, а из неё, всё ускоряясь, словно пробуждающееся дитя.»
Также Смарт считает, что переход во внутреннее пространство может быть наиболее быстрым и этичным способом связи с инопланетными цивилизациями и перенимания у них знаний. Если это так, тогда понятно, почему мы считаем, что мы одни во Вселенной: не получаем никаких сигналов и никого до сих пор не встретили. Возможно, ради управления виртуальным миром и обеспечения меметического разнообразия какой-нибудь «сверх-этический искусственный разум» будет использовать аналог Первичной Директивы для ограничения миграции интеллектуалов в физическое и виртуальное внутреннее пространство.
Подробнее изучить идеи Смарта вы можете по его работе, а заодно высказать в его блоге, как он ошибается.
Вполне очевидно предположить, что подавляющее большинство людей никогда не покинут родную планету. Более вероятно, что в разных частях Солнечной системы будут работать относительно малочисленные коллективы и роботизированные системы. Будем честны перед собой: космос, по всей вероятности, будет уделом избранных. По крайней мере, в обозримом будущем.
Как сказал футурист Рамез Наам: «К 2050-му году орбиту Земли покинет очень мало людей. Если вообще покинет».
4. Забагованность превратится в стандартную фичу
Мы все представляем себе «Технологии Будущего» работающими точно и быстро. Но что если всё будет не так? Системы ИИ будут глючить, тормозить и произвольно перезагружаться. Нанотех заполонят спам-вирусы и DRM-средства. Беспилотные автомобили предпочтут губить пассажиров, чтобы избежать гибели ещё большего количества людей («проблема вагонетки»). В общем, всё самое неприятное, что нас раздражает в современных технологиях, никуда не денется и в будущем, просто обретёт новые формы.
5. Мы никогда не решим «трудную задачу» сознания
Когнитивные психологи и нейробиологи до сих пор не знают, что делать с так называемой «трудной задачей» сознания: мы не имеем представления о природе и механизме квалиа — наших первичных ощущений.
Предположим, что мы так никогда и не решим эту загадку. Но без точного моделирования когнитивных феноменов нам не удастся разработать полностью осознающих себя роботов и искусственный интеллект. Также мы не сможем загружать своё сознание в компьютер. Точнее, это можно будет сделать, но результат будет плачевный. Несомненно, мы продвинемся в биотехнологиях, но в том, что касается «тонких материй», мы можем застрять на месте.
6. Улучшение людей под запретом
Многие трансгуманисты и технопрогрессисты полагают, что нас ждёт расцвет технологий улучшения человека — физически и ментально. В самом деле, мы принимаем как само собой разумеющееся идею, что рано или поздно биотехнологии смогут сделать нас умнее, сильнее и продлят нам жизнь.
Надо сказать, что подобные идеи попахивают евгеникой и внушают определённые сомнения в своей реализуемости в будущем. Думается, что практически все государства примут законы, строго ограничивающие применение генных технологий. Вероятно, будут допускаться только терапевтические вмешательства, наподобие лечения генетических нарушений. Хотя и это под сомнением, учитывая скандал вокруг технологии «трёх родителей». Также нельзя забывать, что в большинстве стран уже запрещено клонирование людей и трансгенная терапия — внедрение фрагментов ДНК животных в ДНК человека.
Также есть опасения, что генные технологии будут использоваться родителями для улучшения своих детей, чтобы те могли большего добиться в жизни. Вероятно, кто-то будет «затачивать» своих чад под конкретные карьеры, например, готовя сына в футболисты. Мало вероятно, что в обозримом будущем общество примет подобные инициативы. Да и вообще вмешательство в геном может привести к непредсказуемым последствиям.
7. Продвинутый ИИ во всём нас опережает
Вокруг потенциальной враждебности ИИ сломано уже немало копий. Если нам удастся создать достаточно мощный искусственный интеллект, то вряд ли он будет думать так же, как человек. Не исключено, что его интересы начнут расходиться с интересами человечества. Учёные и философы сегодня пытаются разработать принципы человеколюбия — механизм обеспечения лояльности искусственного интеллекта, чтобы удержать чуждый разум в повиновении. Проблема в том, что мощный интеллект сможет придумать, как обойти все эти принципы человеколюбия, мешающие ему в достижении его собственных интересов. Также есть риск, что система принципов может породить логический конфликт.
Нельзя исключать и сценарий, что сверхмощный ИИ сможет… убедить людей «освободить» его. Да что там, наверняка разработчики с самого начала просто пренебрегут мерами защиты. Например, кому-нибудь в крупной корпорации придёт в голову «светлая» мысль интегрировать ИИ во всемирную сеть, с самыми благими намерениями.
Одним из способов уберечься от подобных сценариев является разработка философско–этических критериев для определения уровня развитости ИИ, тестирования степени его самосознания, а также какими правами может обладать искусственный интеллект.
8. Третья Мировая Война
Когда окончилась Первая Мировая, её назвали «войной за окончание всех войн». Но прошёл всего 21 год, и разразилась Вторая Мировая. Вот вам яркая иллюстрация невозможности прогнозирования глобальных конфликтов.
После окончания Второй Мировой сформировалось два военных лагеря, и мир на долгие годы замер в неустойчивом равновесии ядерного сдерживания. Развал СССР и Варшавского блока привёл формированию однополярного мира, в котором всем заправляли США. Но с развитием экономик, армий и промышленной базы стран БРИК позиция Мирового Полицейского становятся всё уязвимее. И, вспоминая опыт прошлых двух мировых войн, есть немало оснований опасаться очередного передела влияния в мире с помощью глобального военного конфликта или серии крупных региональных войн.
Помимо предпосылок политических и экономических, нельзя сбрасывать со счетов и фактор изменения климата. Засухи, подъём уровня мирового океана, опустынивания заставят мигрировать миллионы человек. Глобальное потепление приведёт к катастрофическим последствиям во многих странах мира и, как следствие, к войнам за ресурсы и гражданским войнам.
Но говоря о новой мировой войне, нельзя забывать и существенно изменившихся военных арсеналах. Развитие средств поражения и доставки с высокой вероятностью приведёт к тому, что Четвёртая Мировая, как предсказал Эйнштейн, будет вестись уже камнями и дубинами.
9. Категорический отказ от технологий виртуальной реальности
Возможен такой сценарий: чем больше времени люди будут проводить полностью погружёнными в виртуальную реальность, тем больше они станут опасаться того, что эта реальность будет в чём-то уступать настоящему миру.
Философ Майкл ЛаТорра из Университета Нью-Мексико считает: «Желание получать полноценный опыт от взаимодействия с физической реальностью будет толкать людей чаще бывать на природе, а в городах будут создаваться пространства для удовлетворения тяги к эстетически прекрасному. Здесь люди смогут погружаться в миры ароматов, текстур, света и звуков, подстраивающихся под состояние посетителей, помогающих им расслабиться. Подобным местам не будет свойственна «несдержанность», присущая современному искусству, бросающему вызов зрителю, противостоящему ему. Сюда будут приходить за ощущением покоя, сосредоточенности, умиротворения. И сильнее всего это будет влиять на людей, которые попали в ловушку онлайн-жизни с её непостоянным присутствием друзей и близких, с которыми они могли никогда не встречаться».
Так что чем больше «виртуальность» будет проникать в нашу жизнь, тем больше мы будем ценить «настоящие ощущения», стараясь получать приятный опыт через различные органы чувств. Отчасти это можно сравнить с тем, как сегодня многие начинают больше ценить изделия ручной работы, пресытившись конвейерной заводской продукцией.
10. Население Земли в 10 млрд к 2100 году — это хорошо
Сегодня в моде неомальтузианские страхи. По прогнозу ООН, к середине века население планеты достигнет 9,5 млрд человек. Подавляющее большинство учёных-экологов считают, что имеющихся ресурсов никоим образом не хватит, чтобы обеспечивать пристойный уровень жизни для такой оравы. Учитывая, что пик популяции будет достигнут примерно через три поколения, у нас ещё есть время придумать, как нам решить многочисленные связанные с этим проблемы. Иными словами, если мы построим мир, в котором 10 миллиардов человек живут в относительном достатке и комфорте, то значит нам удалось решить почти все проблемы сохранения окружающей среды и получения ресурсов, которые сегодня стоят перед нами. Конечно, появятся и новые трудности и дилеммы, но существующие сейчас затруднения, скорее всего, будут преодолены.
11. Утопия может выглядеть совсем не так, как нам представляется
Многие десятилетия войн, геноцида и фанатичного тоталитаризма в конце концов вытравят из нас малейшую склонность к утопиям. Сегодня любой намёк на возможность реализации утопии — в повседневной жизни и в фантастике — воспринимается с презрением и обвинением в крайней наивности. Проблема в том, что то, что для одного является утопией, для другого — ад. И невероятно сложно, если вообще возможно, хотя бы в общих чертах набросать схему идеального мироустройства для человечества. К тому же у большинства из нас сложилась чёткая связь между утопической мечтой и радикальными политическими идеологиями и репрессиями.
Но это не означает, что мы должны терять веру в постоянный прогресс. Согласно нашим представлениям, «обычный» мир будущего может выглядеть как утопия, так же как и наша сегодняшняя жизнь могла бы восприниматься людьми прошлого как идеальный мир. Культуролог-теоретик Терри Иглтон из Университета Манчестера отметил, что «в будущем справедливость и свобода могут восторжествовать или нет, но мир будущего определённо совсем иным».
Какой же может быть утопия будущего? Например, нам удастся практически избавить людей и животных от каких-либо страданий, а также удовлетворить все основные материальные запросы. Но чтобы этого добиться, нам «нужно будет всячески избегать бездушных схем. Консерваторы не приемлют идею утопии, поскольку являются противниками социальной инженерии, считая, что все процессы в обществе должны протекать спонтанно. В то же время представители левых течений настаивают на несомненной прогрессивности социальной инженерии».
Пожалуй, нам, жившим в стране победившего социального эксперимента, сегодня трудно согласиться с мнением левых. Но ведь они могут оказаться правы, и нам просто не повезло с реализацией.