если море волнуется раз значит она еще верит
Pyrokinesis — Море волнуется
Слушать Pyrokinesis — Море волнуется
Текст Pyrokinesis — Море волнуется
Ход парусам
Где та одинокая русалка и там
Видел как догорала по глазам
Ты знал, для чего на дне коралловые замки
Это дабы уберечь её, но
Сердце ещё бьёт, хотя давно обречено
И целый океан в её руках, но для чего
Ей все мало-мало-мало в этом нету ничего
Ничего хоть даже капельки родного
Разочарование одно и выплыть не дано
И найдёт в этом свой конец, или в другом
Везде тюрьма
Одно и тоже ей дворец или дурдом
И до боли ненавистный океан
И не желает отпускать никак тоска
Смотрит на закат со скал
И верит, что когда-то её выбросит на берег
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег,
Но как не крути, море волнуется три, и не важно кем быть
И рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Хоть как
Научите ходить
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег,
Но как не крути, море волнуется три, и так просто забыть
Что рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Никак
Не могут ходить
Удача — это навык, и влюбленный и пленённый капитан
За розою ветров, от огромных берегов до Окинавы
И что прячут эти тайны океана
И опять поднимая якоря
И мечтая покорить себе моря
Что ушел по воде навсегда, всем сказал бы,
А сам — на дно, (но)
На дно к своей русалке,
Но не понимает, что даже если всё-таки умрёт
Она мечтает то ли покорить
Хотя бы метр земли
И заметно, что ей это море, ну не более чем клетка
И оставить в глубинах покоющих
Дно и в пучинах дворцы и сокровища
Всё, готова океан позабыть (забыть)
Только научите ходить, а?
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег,
Но как не крути, море волнуется три, и не важно кем быть
И рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Хоть как научите ходить
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег,
Но как не крути, море волнуется три, и так просто забыть
Что рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Никак не могут ходить
И до боли ненавистный океан
Не желает отпускать никак, тоска.
Смотрит на закат со скал и верит,
Что когда-то её выбросит на берег.
И опять поднимая якоря,
И мечтая покорить себе моря.
Что ушёл по воде навсегда всем сказал бы
А сам на дно, но на дно к своей русалке.
О песне
Глава 1
«МОРЕ ВОЛНУЕТСЯ. ДВА»
— …А это что за красавец за вторым столиком сидит? Никогда его здесь не видела
— Говорят, издалека прибыл. Наверняка очередной столичный упырь, тьфу
Шевеля одними губами, даже не повернув голову, Соня снарядом отправляет в бокал сочный сгусток слюны. Не будь она барменом, из нее вышел бы неплохой артиллерист.
— Интересно, что он в деревушке нашей забыл?
— А черт его знает. Вот черт знает, а я знать не хочу. Пускай этот упырь проваливает обратно к себе на юг
Очередной — не очередной, а гостей дорога в наше северное захолустье, увы, но заводит редко, так что Сонин выпад был не столько в сторону самого незнакомца, сколько в его «столичный» статус. Местные, в большинстве своем, не отличались особой терпимостью к гостям, особенно к гостям такого колорита.
Холодный север – холодный нрав, как говорится.
«Спасибо, что напомнила… Я, вообще-то, изо всех сил старалась забыть»
Впрочем, Соня называла упырями всех, кто ей не приглянулись. И плевалась. А людей, которые ей приглянулись, она могла сосчитать по пальцам руки слесаря. И снова плевалась. Плевалась она вообще постоянно.
— Вот те крест, сама посмотри. Заказал бокал красного вина и тортик – забыла, как его там упыри называют – чизхуйк, ой, тьфу ты, чизкейк. Тьфу! Точно упырь, зуб даю!
Сомневаюсь, что она ненарочно забыла, как называется тот самый тортик, но уверена, что вполне нарочно снова бомбардировала слюной бокал перед тем, как передать официанту Серёже. Ну, на войне как на войне, ничего не поделать.
— На второй столик, Серёж
Загадочный, молодой красавец с большой земли? Невероятная удача. Мать бы оценила всю иронию ситуации. А потом бросила бы в меня парочку кухонных ножей, если бы я позволила себе упустить такой шанс, так что…
— Сереж, я сама отнесу, не напрягайся…
«Знакомьтесь…»
Я родилась на полуострове Полумесяца (наверное, поэтому я частенько бываю полупьяной) – самой северной точке империи. Назвали его так потому что ледники, лежавшие вдоль побережья, образуют собой дугу, которая в лунном свете приобретает голубое свечение. Для прибывающих кораблей «лунные ледники» стали чем то вроде природного маяка, или, как говорят моряки — «путеводной луной». Но в действительности это гиблое место. Ледяная пустыня. Дальше на север – терра инкогнита, так что мы здесь как своеобразная ультима туле цивилизации. Но коренные — то ли от невозможности, то ли от привычки — продолжают жить в этой суровой, недружелюбной и замерзшей пустоши. Напрасно и далеко, не без иронии говоря. Так что почти никто из первожителей не покидал пределы полуострова. Почти.
«…Элли»
Да, меня зовут Элли. На большой земле это обычное имя, но здесь — хоть я и прожила тут всю жизнь — люди до сих пор удивленно хихикают. Дело в том, что однажды мама моя, будучи в расцвете сил цветенья розы, влюбилась в (или влюбила в себя?) юнгу одного из торговых кораблей и как то раз, совсем одна (но не без помощи юнги, конечно же) осуществив, как она сама в детстве мне говорила, «величайший» побег — спрятавшись в бочке для селёдки — совершила «переезд». Сейчас подробности «переезда» мы опустим — они понадобятся нам позже. Так вот. Где-то там она познакомилась с моим будущим отцом, который, собственно, и назвал меня так, как назвал. В честь персонажа какой-то сказки, но какой, если честно, к совершеннолетию я так и не узнала. Но это меня особо и не волновало.
В детстве мама часто рассказывала мне о большой земле: обычаях, традициях, еде, одежде. О диких зверях и диковинных людях. Об огненных пустынях и тысячелетних лесах, с деревьями настолько высокими, что пронзающими само небо. О маковых полях и горных водопадах. О великих городах и их героях. О самых-самых разных чудесах и… И чудовищах (о чудовищах она вообще рассказывала с особым трепетом. Я бы даже сказала с восхищением).
О царях, почитавших богов, и богах, устрашавших царей. И даже легенду о короле, однажды убившем бога.
Отец же, напротив, был крайне молчалив и необщителен, чем только подливал масло в детское пламя любопытства, создавая вокруг маминых рассказов особый ореол загадочности.
На контрасте жизни в скудной провинции на кромке мироздания, конечно, все эти истории безумно завораживали. Деревья, пронзающие небо… Боюсь представить, какие на них растут желуди. И какие там тогда, наверное, огромные белки и… или свиньи… (Впрочем, с возрастом я поняла, что все белки это еще те свиньи, а свиньям желуди и вовсе не нужны).
Вернись бы в то время, я бы задала маме очевидный вопрос: зачем они с отцом вернулись жить в эту зияющую дыру, но… Но я просто не успела.
«Одною зимней ночью задавать вопросы стало больше некому»
Дополнительная информация
Текст песни «море волнуется»
Pyrokinesis Lyrics
Ход парусам
Где та одинокая русалка и там
Видел как догорала по глазам
Ты знал, для чего на дне коралловые замки
Это дабы уберечь её, но
Сердце ещё бьёт, хотя давно обречено
И целый океан в её руках, но для чего
Ей все мало-мало-мало в этом нету ничего
Ничего хоть даже капельки родного
Разочарование одно и выплыть не дано
И найдёт в этом свой конец, или в другом
Везде тюрьма
Одно и тоже ей дворец или дурдом
И до боли ненавистный океан
И не желает отпускать никак тоска
Смотрит на закат со скал
И верит, что когда-то её выбросит на берег
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег
Но как не крути, море волнуется три, и не важно кем быть
И рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Хоть как
Научите ходить
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег
Но как не крути, море волнуется три, и так просто забыть
Что рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Никак
Не могут ходить
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег
Но как не крути, море волнуется три, и не важно кем быть
И рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Хоть как научите ходить
Если море волнуется раз, значит она ещё верит
И море волнуется два, и русалка всё ищет свой берег
Но как не крути, море волнуется три, и так просто забыть
Что рожденные ползать, плавать, летать, плевать
Никак не могут ходить