есть такие женские глаза которые глядят всегда грустя стих
Всегда найдётся женская рука
Всегда найдется женская рука
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.
Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.
Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.
Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.
Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.
Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.
А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз…
Ты предавал их в жизни столько раз!
И вот оно — возмездье — настает.
«Предатель!»- дождь тебя наотмашь бьет.
«Предатель!»- ветки хлещут по лицу.
«Предатель!»- эхо слышится в лесу.
Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,
и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя…
Евгений Евтушенко — Всегда найдется женская рука: Стих
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.
Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.
Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.
Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.
Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.
Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.
А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз…
Ты предавал их в жизни столько раз!
И вот оно — возмездье — настает.
«Предатель!»- дождь тебя наотмашь бьет.
«Предатель!»- ветки хлещут по лицу.
«Предатель!»- эхо слышится в лесу.
Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,
и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя…
Анализ стихотворения «Всегда найдется женская рука» Евтушенко
Произведение «Всегда найдется женская рука» Евгения Александровича Евтушенко – ода женщине и ее мудрости.
Стихотворение датируется 1961 годом. В этот период поэту исполнилось 29 лет, он автор нескольких сборников стихов, давно принят в члены Союза писателей, уже оправился после мучительного развода с Б. Ахмадулиной и вступил в брак с Г. Сокол-Лукониной. Еще недавно, кстати, она была женой его друга. В жанровом отношении – элегия, рифмовка смежная, 10 строф. Лирический герой – сам автор. В первом же четверостишии он признается, что «женская рука» способна исцелить любые душевные раны. Женщина, по уверению поэта, мгновенно откликается сочувствием. Уменьшительный суффикс «немножечко» подчеркивает, что и этого достаточно исстрадавшемуся сердцу героя. «Беспутной головой»: возможно, после кутежа. И тут появляется молчаливая, все понимающая «она», чтобы стеречь всю ночь его неровное дыханье. В третьем четверостишии воспевается чуткость. Действительно, не каждый способен различить за показным весельем «страдание твое». Впрочем, здесь еще образы разных женщин, встречаемых героем на жизненном пути. А вот в следующей строфе поэт славит уже женское самопожертвование. «Неведомо за что»: всепрощение – то, о чем молит герой, однако, как сильно обличает совесть каждый раз, когда приходится обманывать эти кроткие глаза. Собственно, с каждым четверостишием все явственнее проступает образ Женщины, именно с большой буквы. Той самой, одной единственной, что всегда рядом, которая вдохновляет, оберегает, верит в силы и талант своего избранника, готова вместе с ним противостоять всему миру. Впрочем, трактовка стихотворения позволяет различить в некоторых строфах и образ матери. Действительно, поэт всегда тепло отзывался о своей матери Зинаиде Ермолаевне, прожившей долгую жизнь. Однако в этих строчках рисуется и образ той самой идеальной возлюбленной (а может, утраченной возлюбленной – как знать, не Б. Ахмадулиной ли?). «Предатель!» — в этом хлестком рефрене самобичевание героя, признание в своей слабости. «Простит, хотя обида тяжка»: вот потому и появляется на свет эта ода самоотверженности женщин. «Чего прощать нельзя»: по собственному кодексу чести, принципов. Множество перечислительных градаций (например, в предпоследней строфе), эпитеты (усталое, измученного, мятежный), олицетворение (дождь бьет), сравнение (как брата), лексические повторы, восклицания и многоточия.
Стихи «Всегда найдется женская рука» Е. Евтушенко созданы поэтом в кризисный период его личной жизни.
Евгений Евтушенко
Ежедневные рифмы из сборника «Песнь любви» (1967)
Евгений Евтушенко (1932/33-2017)
***
Как ты женщинам врёшь обаятельно!
Сколько в жестах твоих красоты!
Как внимательно и обнимательно,
как расчётливо действуешь ты!
Ни малейшей вульгарности, грубости.
Только нежно погладишь плечо,
и они уже делают глупости
и готовы их делать ещё.
И, вниманием не избалованные,
заморочены магией фраз, —
как девчонки, идут на болотные,
голубые огни твоих глаз.
Они слушают стансы ласково,
и, выплакивая им боль,
ты влюбляешься по Станиславскому —
Вдохновенно вживаешься в роль.
Но ведь женщины, — женщины искренни
не актёрски, а так, по-людски,
и просты их объятия, как исповедь
накопившейся женской тоски.
В их глазах всё плывёт и качается,
ну, а ты — уже стал ты другим.
Так спектакль для актёра кончается,
ну, а зритель — живёт ещё им.
Личность, в общем, до женщин ты лютая,
как ты часто бахвалишься сам.
Это часть твоего жизнелюбия —
поясняешь интимным друзьям.
Почему же порой запираешься,
в телефонную трубку грубя,
И по-новому жить собираешься?
Значит, мучает что-то тебя?
И в плывущих виденьях, как в мареве,
возникают, расплатой грозя,
отуманенные обманами
женщин горестные глаза.
Ты к себе преисполнен презрения.
Ты в осаде тех глаз. Ты в кольце.
И угрюмая тень преступления
на твоём одиноком лице…
***
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.
Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.
Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.
Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.
Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.
Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.
А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз.
Ты предавал их в жизни столько раз!
Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,
и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя.
(1961)
***
Качался старый дом, в хорал слагая скрипы,
и нас, как отпевал, отскрипывал хорал.
Он чуял, дом-скрипун, что медленно и скрытно
в нем умирала ты, и я в нем умирал.
«Постойте умирать!»— звучало в ржанье с луга,
в протяжном вое псов и сосенной волшбе,
но умирали мы навеки друг для друга,
а это все равно что умирать вообще.
А как хотелось жить! По соснам дятел чокал,
и бегал еж ручной в усадебных грибах,
и ночь плыла, как пес, косматый, мокрый, черный,
кувшинкою речной держа звезду в зубах.
Дышала мгла в окно малиною сырою,
а за моей спиной — все видела спина!—
с платоновскою Фро, как с найденной сестрою,
измученная мной, любимая спала.
Я думал о тупом несовершенстве браков,
о подлости всех нас – предателей, врунов:
ведь я тебя любил, как сорок тысяч братьев,
и я тебя губил, как столько же врагов.
Да, стала ты другой. Твой злой прищур нещаден,
насмешки над людьми горьки и солоны.
Но кто же, как не мы, любимых превращает
в таких, каких любить уже не в силах мы?
Какая же цена ораторскому жару,
когда, расшвырян вдрызг по сценам и клише,
хотел я счастье дать всему земному шару,
а дать его не смог — одной живой душе?!
Да, умирали мы, но что-то мне мешало
уверовать в твое, в мое небытие.
Любовь еще была. Любовь еще дышала
на зеркальце в руках у слабых уст ее.
Качался старый дом, скрипел среди крапивы
и выдержку свою нам предлагал взаймы.
В нем умирали мы, но были еще живы.
Еще любили мы, и, значит, были мы.
Когда-нибудь потом (не дай мне бог, не дай мне!),
когда я разлюблю, когда и впрямь умру,
то будет плоть моя, ехидничая втайне,
«Ты жив!» мне по ночам нашептывать в жару.
Но в суете страстей, печально поздний умник,
внезапно я пойму, что голос плоти лжив,
и так себе скажу: «Я разлюбил. Я умер.
Когда-то я любил. Когда-то я был жив».
(1966)
И как же обойтись без этого:
Ты спрашивала шёпотом:
«А что потом?
А что потом?»
Постель была расстелена,
и ты была растеряна.
Но вот идёшь по городу,
несёшь красиво голову,
надменность рыжей чёлочки,
и каблучки-иголочки.
В твоих глазах –
насмешливость,
и в них приказ –
не смешивать
тебя
с той самой,
бывшею,
любимой
и любившею.
Но это –
дело зряшное.
Ты для меня –
вчерашняя,
с беспомощно забывшейся
той чёлочкою сбившейся.
И как себя поставишь ты,
и как считать заставишь ты,
что там другая женщина
со мной лежала шепчуще
и спрашивала шепотом:
«А что потом?
А что потом?»
(1957–1975)
Со мной вот что происходит (песня из кинофильма «Ирония судьбы, или С легким паром!»)
муз.М. Таривердиева, поет Сергей Никитин
Поэты России о женской доле
«В полном разгаре страда деревенская. »
Николай Некрасов, 1862
Выпадает им такая нелёгкая доля.
И так трудно найти свою половину,
Чтоб быть рядом, но на всё Божья воля.
Но надо всё-таки пережить лихую годину.
Вдали от солнца и природы,
Вдали от света и искусства,
Вдали от жизни и любви
Мелькнут твои младые годы,
Живые помертвеют чувства,
Мечты развеются твои.
И жизнь твоя пройдет незрима,
В краю безлюдном, безымянном,
На незамеченной земле,-
Как исчезает облак дыма
На небе тусклом и туманном,
В осенней беспредельной мгле.
1848 или 1849
. Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,-
Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет — словно солнце осветит!
Посмотрит — рублем подарит!»
Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет
Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка.
И голод и холод выносит,
Всегда терпелива, ровна…
Я видывал, как она косит:
Что взмах — то готова копна!
.
В игре ее конный не словит,
В беде — не сробеет,- спасет;
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет!
Красивые, ровные зубы,
Что крупные перлы, у ней,
Но строго румяные губы
Хранят их красу от людей —
Она улыбается редко…
Ей некогда лясы точить,
У ней не решится соседка
Ухвата, горшка попросить;
.
Всегда у них теплая хата,
Хлеб выпечен, вкусен квасок,
Здоровы и сыты ребята,
На праздник есть лишний кусок.
Идет эта баба к обедне
Пред всею семьей впереди:
Сидит, как на стуле, двухлетний
Ребенок у ней на груди,
Рядком шестилетнего сына
Нарядная матка ведет…
И по сердцу эта картина
Всем любящим русский народ!
Из поэмы «Мороз, Красный нос», 1863
Однообразно и пустынно,
Однообразием сильна,
Проходит жизнь. И в жизни длинной
Любовь одна, всегда одна.
ХОРОША БЫЛА ТАНЮША, КРАШЕ НЕ БЫЛО В СЕЛЕ.
Хороша была Танюша, краше не было в селе,
Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.
У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.
Месяц в облачном тумане водит с тучами игру.
Вышел парень, поклонился кучерявой головой:
«Ты прощай ли, моя радость, я женюся на другой»
Побледнела, словно саван, схолодела, как роса.
Душегубкою-змеею развилась ее коса.
«Ой ты, парень синеглазый, не в обиду я скажу,
Я пришла тебе сказаться: за другого выхожу».
Не заутренние звоны, а венчальный переклик,
Скачет свадьба на телегах, верховые прячут лик.
УТИХАЕТ СВЕТЛЫЙ ВЕТЕР.
Утихает светлый ветер,
Наступает серый вечер,
Ворон канул на сосну,
Тронул сонную струну.
В стороне чужой и темной
Как ты вспомнишь обо мне?
О моей любови скромной
Закручинишься ль во сне?
Пусть душа твоя мгновенна —
Над тобою неизменна
Гордость юная твоя,
Верность женская моя.
Не гони летящий мимо
Призрак легкий и простой,
Если будешь, мой любимый,
Счастлив с девушкой другой.
Ну, так с богом! Вечер близок,
Быстрый лёт касаток низок,
Надвигается гроза,
Ночь глядит в твои глаза.
21 августа 1905
МНЕ НРАВИТСЯ, ЧТО ВЫ БОЛЬНЫ НЕ МНОЙ.
Продолговатый и твердый овал,
Черного платья раструбы.
Юная бабушка! Кто целовал
Ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца
Вальсы Шопена играли.
По сторонам ледяного лица
Локоны, в виде спирали.
Темный, прямой и взыскательный взгляд.
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?
И ВОТ ОДНА ОСТАЛАСЬ Я.
И вот одна осталась я
Считать пустые дни.
О вольные мои друзья,
О лебеди мои!
И песней я не скличу вас,
Слезами не верну,
Но вечером в печальный час
В молитве помяну.
Настигнут смертною стрелой,
Один из вас упал,
И черным вороном другой,
Меня целуя, стал.
Но так бывает раз в году,
Когда растает лед,
В Екатеринином саду
Стою у чистых вод
И слышу плеск широких крыл
Над гладью голубой.
Не знаю, кто окно раскрыл
В темнице гробовой.
1916
***
ЖДАЛА ЕГО НАПРАСНО МНОГО ЛЕТ.
А за окном со свечками народ
Неспешно шел. О, вечер богомольный!
Слегка хрустел апрельский тонкий лед,
И над толпою голос колокольный,
Как утешенье вещее, звучал,
И черный ветер огоньки качал.
И белые нарциссы на столе,
И красное вино в бокале плоском
Я видела как бы в рассветной мгле.
Моя рука, закапанная воском,
Дрожала, принимая поцелуй,
И пела кровь: блаженная, ликуй!
1916
Огней так много золотых
На улицах Саратова.
Парней так много холостых,
А я люблю женатого.
Эх, рано он завёл семью.
Печальная история!
Я от себя любовь таю,
А от него — тем более.
Я от него бежать хочу,
Лишь только он покажется:
А вдруг всё то, о чём молчу,
Само собою скажется?
Его я видеть не должна —
Боюсь ему понравиться.
С любовью справлюсь я одна,
А вместе нам не справиться!
1953
Источник:
***
ПЕСНЯ О ЛЮБВИ
На тот большак, на перекрёсток,
Уже не надо больше мне спешить,
Жить без любви, быть может, просто,
Но как на свете без любви прожить?
Пускай любовь сто раз обманет,
Пускай не стоит ею дорожить,
Пускай она печалью станет,
Но как на свете без любви прожить?
Не надо мне, не надо было
К нему навстречу столько лет спешить.
Я б никогда не полюбила,
Но как на свете без любви прожить?
От этих мест куда мне деться?
С любой травинкой хочется дружить.
Ведь здесь моё осталось сердце,
А как на свете без него прожить?
1960
Источник: http://poemata.ru/poets/dorizo-nikolay/pesnya-o-lyubvi/
Хочу я быть невестой,
красивой, завитой,
под белою навесной
застенчивой фатой.
Чтоб вздрагивали руки
в колечках ледяных,
чтобы сходились рюмки
во здравье молодых.
Чтоб каждый мне поддакивал,
пророчил сыновей,
чтобы друзья с подарками
стеснялись у дверей.
Сорочки в целлофане,
тарелки, кружева.
Чтоб в щёку целовали,
пока я не жена.
Платье мое белое
заплакано вином,
счастливая и бедная
сижу я за столом.
Страшно и заманчиво
то, что впереди.
Плачет моя мамочка,-
мама, погоди.
. Наряд мой боярский
скинут на кровать.
Мне хорошо бояться
тебя поцеловать.
Громко стулья ставятся
рядом, за стеной.
Что-то дальше станется
с тобою и со мной.
1956
БЕЗ НАЗВАНИЯ (НЕДОТРОГА, ТИХОНЯ В БЫТУ..)
Недотрога, тихоня в быту,
Ты сейчас вся огонь, вся горенье,
Дай запру я твою красоту
В темном тереме стихотворенья.
Посмотри, как преображена
Огневой кожурой абажура
Конура, край стены, край окна,
Наши тени и наши фигуры.
Ты с ногами сидишь на тахте,
Под себя их поджав по-турецки.
Все равно, на свету, в темноте,
Ты всегда рассуждаешь по-детски.
Замечтавшись, ты нижешь на шнур
Горсть на платье скатившихся бусин.
Слишком грустен твой вид, чересчур
Разговор твой прямой безыскусен.
Пошло слово любовь, ты права.
Я придумаю кличку иную.
Для тебя я весь мир, все слова,
Если хочешь, переименую.
Разве хмурый твой вид передаст
Чувств твоих рудоносную залежь,
Сердца тайно светящийся пласт?
Ну так что же глаза ты печалишь?
1956
ВСЕГДА НАЙДЕТСЯ ЖЕНСКАЯ РУКА.
Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.
Всегда найдется женское плечо,
чтобы в него дышал ты горячо,
припав к нему беспутной головой,
ему доверив сон мятежный свой.
Всегда найдутся женские глаза,
чтобы они, всю боль твою глуша,
а если и не всю, то часть ее,
увидели страдание твое.
Но есть такая женская рука,
которая особенно сладка,
когда она измученного лба
касается, как вечность и судьба.
Но есть такое женское плечо,
которое неведомо за что
не на ночь, а навек тебе дано,
и это понял ты давным-давно.
Но есть такие женские глаза,
которые глядят всегда грустя,
и это до последних твоих дней
глаза любви и совести твоей.
А ты живешь себе же вопреки,
и мало тебе только той руки,
того плеча и тех печальных глаз.
Ты предавал их в жизни столько раз!
Ты мечешься, ты мучишься, грустишь.
Ты сам себе все это не простишь.
И только та прозрачная рука
простит, хотя обида и тяжка,
и только то усталое плечо
простит сейчас, да и простит еще,
и только те печальные глаза
простят все то, чего прощать нельзя.
1961
Я уеду из этой деревни.
Будет льдом покрываться река,
Будут ночью поскрипывать двери,
Будет грязь на дворе глубока.
Мать придет и уснет без улыбки.
И в затерянном сером краю
В эту ночь у берестяной зыбки
Ты оплачешь измену мою.
Так зачем же, прищурив ресницы,
У глухого болотного пня
Спелой клюквой, как добрую птицу,
Ты с ладони кормила меня?
Слышишь, ветер шумит по сараю?
Слышишь, дочка смеется во сне?
Может, ангелы с нею играют
И под небо уносятся с ней.
Не грусти! На знобящем причале
Парохода весною не жди!
Лучше выпьем давай на прощанье
За недолгую нежность в груди.
Мы с тобою как разные птицы!
Что ж нам ждать на одном берегу?
Может быть, я смогу возвратиться,
Может быть, никогда не смогу.
Ты не знаешь, как ночью по тропам
За спиною, куда ни пойду,
Чей-то злой, настигающий топот
Все мне слышится, словно в бреду.
Но однажды я вспомню про клюкву,
Про любовь твою в сером краю
И пошлю вам чудесную куклу,
Как последнюю сказку свою.
Чтобы девочка, куклу качая,
Никогда не сидела одна.
— Мама, мамочка! Кукла какая!
И мигает, и плачет она.
1970
ПЕСНЯ ОЖИДАНИЯ
(Из к/ф «Точка отсчета»)
Так случилось — мужчины ушли,
Побросали посевы до срока,
Вот их больше не видно из окон —
Растворились в дорожной пыли.
Вытекают из колоса зёрна —
Эти слёзы несжатых полей,
И холодные ветры проворно
Потекли из щелей.
Мы вас ждём — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.
А потом возвращайтесь скорей:
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
Мы в высоких живём теремах —
Входа нет никому в эти зданья:
Одиночество и ожиданье
Вместо вас поселились в домах.
Потеряла и свежесть, и прелесть
Белизна ненадетых рубах.
Да и старые песни приелись
И навязли в зубах.
Мы вас ждём — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.
А потом возвращайтесь скорей:
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
Всё единою болью болит,
И звучит с каждым днём непрестанней
Вековечный надрыв причитаний
Отголоском старинных молитв.
Мы вас встретим и пеших, и конных,
Утомлённых, нецелых — любых,
Лишь бы не пустота похоронных,
Не предчувствие их!
Мы вас ждём — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.
А потом возвращайтесь скорей,
Ибо плачут по вас
И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.
Быть женщиной — что это значит?
Какою тайною владеть?
Вот женщина. Но ты незрячий.
Тебе ее не разглядеть.
Вот женщина. Но ты незрячий.
Ни в чем не виноват, незряч!
А женщина себя назначит,
как хворому лекарство — врач.
И если женщина приходит,
себе единственно верна,
она приходит — как проходит
чума, блокада и война.
И если женщина приходит
и о себе заводит речь,
она, как провод, ток проводит,
чтоб над тобою свет зажечь.
И если женщина приходит,
чтоб оторвать тебя от дел,
она тебя к тебе приводит.
О, как ты этого хотел!
Но если женщина уходит,
побито голову неся,
то все равно с собой уводит
бесповоротно все и вся.
И ты, тот, истинный, тот, лучший,
ты тоже — там, в том далеке,
зажат, как бесполезный ключик,
в ее печальном кулачке.
Она в улыбку слезы спрячет,
переиначит правду в ложь…
Как счастлив ты, что ты незрячий
и что потери не поймешь.
1972
Юнна Мориц ( р. 1945 ):
Разговор двух дам, подслушанный правдивым автором
в ресторане аэропорта города Челябинска, в то время,
когда туда по случаю непогоды совершали посадки
самолеты различных направлений
— Я не поняла, вы заказали?
— Нет, не приходил еще, злодей
В этих ресторанах при вокзале,
Нас и не считают за людей
— Я во Владик жму из Ленинграда
Муж там без меня на стенку влез, а
— Владика мне даром и не надо,
Я в Мацесту, сбросить лишний вес.
Припев: Излишний вес, он словно бес,
Он цепко держит наши органы в осаде,
А также виден он и спереди, и сзади,
Чтоб он исчез, излишний вес.
— Встаньте, дорогая, и пройдитесь,
Ой-ой-ой, вот тут у вас висит.
— Крошка, при моем-то аппетите,
Еле помещаюсь я в такси.
— Говорят, мосластым нет прохода,
Пышных, счас не очень, говорят.
— Крошка, это ж западная мода,
— Наш-то что имеет, то и рад.
Надо сьездить в город Мелитополь,
Бабка варит там супец один.
Выпьешь, станешь стройною, как тополь,
Как артист Никулин Валентин.
— Ну а эти, извиняюсь, йоги?
— Крошка, это ж сумашедший дом.
Я однажды завернула ноги в позу «Лотос»,
Еле развязала их потом.
Где ж официант, будь он не ладен?!
Вон он, приближается, злодей.
Будьте добры, мне четыре порции оладий со сметаной,
— Мне картошки, пива и сельдей.
Лариса Рубальская ( р. 1945 ):
ТЫ ПОЛЮБИЛ ДРУГУЮ ЖЕНЩИНУ
Ты полюбил другую женщину —
Такие горькие дела.
Что в нашей жизни будет трещина,
Я совершенно не ждала.
И мне не верится, не плачется,
Я даже злиться не могу.
За что относится захватчица
Ко мне, как будто бы к врагу?
Ведь я звоню совсем не часто вам
И не затем, чтобы отбить.
Я даже рада, что вы счастливы.
Мне просто трудно разлюбить.
Как в нашей жизни всё намешано!
И справедливо не всегда.
Ты полюбил другую женщину,
А мне от этого беда.
Помогут годы или месяцы.
А может, я надеюсь зря.
«Да он вернётся, перебесится», —
Мне все подруги говорят.
Прости мне, небо, душу грешную,
Видала я в коротком сне,
Что, разлюбив другую женщину,
Ты возвращаешься ко мне.
19.
Источник:
***
МНЕ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ, А Я НЕ ЗАМУЖЕМ
Мне тридцать лет, а я не замужем.
Как говорят, не первой свежести.
А в сердце чувств такие залежи,
Такой запас любви и нежности!
Моим богатством нерастраченным
Так поделиться с кем-то хочется.
«Да на тебе венец безбрачия», —
Сказала мне соседка-склочница.
Молчала б лучше, грымза старая,
Да помогла б мне с этим справиться.
Все говорят, я девка статная,
И не дурна, хоть не красавица.
Как вкусно я варю варение,
Как жарю кур с румяной корочкой!
И кто б мне сделал предложение,
Не пожалел бы ну нисколечко!
Тут заходил один подвыпивший.
Жену с детьми отправил к матери.
Час посидел, мне душу выливши,
Потом ушёл. Дорога скатертью.
А скоро праздники подкатятся.
Пойду к подружкам на девичник я.
Вчера себе купила платьице.
Не дорогое, но приличное.
Надену лаковые лодочки,
Войду в метро, как манекенщица.
Потом с девчонками, под водочку,
Нам, может, счастье померещится.
На платье ворот в белых кружевах,
И в нем такая я красавица!
Подружки обе, хоть замужние,
Но, в общем, тоже несчастливые.
Мужья их в доме гости редкие.
Один – моряк. Все где-то плавает.
Другой встречается с соседкою.
Но дети есть, а это – главное.
19.
Источник:
***
ДАВАЙ ПОЖЕНИМСЯ
В чёрных лужах листья кружит
Вечер мокрый во дворе.
Вышло так, что все подружки
Вышли замуж в сентябре.
Говорят они при встрече
Слово новое – семья.
Но одна в осенний вечер
Под дождём гуляю я.
Я вижу свет в твоём окне,
Ты руки тянешь не ко мне,
Не для меня зажёг свечу,
А я ведь тоже так хочу.
Хочу, чтоб ты других забыл,
Хочу, чтоб ты меня любил,
Хочу, чтоб мне сказал слова —
Давай поженимся, давай!
У меня на сердце рана
По ночам огнем горит.
В восемнадцать замуж рано —
Так мне мама говорит.
Сохнут слёзы на подушке,
Снова ночь прошла без сна.
Вышли замуж все подружки,
Только я хожу одна…
19.
Источник:
***
Андрей Дементьев ( р. 1928 ):
КОГДА ЛЮБОВЬ НАВЕК УХОДИТ.
Когда любовь навек уходит,
Будь на прощанье добрым с ней.
Ты от минувшего свободен,
Но не от памяти своей.
Прошу тебя,
Будь благороден.
Оставь и хитрость, и вранье.
Когда любовь навек уходит,
Достойно проводи ее.
Достоин будь былого счастья,
Признаний прошлых и обид.
Мы за былое в настоящем
Должны оплачивать кредит.
Так будь своей любви достоин.
Пришла или ушла она.
Для счастья
Все мы равно стоим.
У горя —
Разная цена.
1996
А Я ДЛЯ ВАС НЕУЯЗВИМА.
Я подданная русских захолустий.
И тем права пред Богом и людьми.
И приступам провинциальной грусти
моя любовь к Отечеству сродни.
Пусть кажется кому-то экзотичной,
как в зимний день июньская гроза,
моя великорусская привычка
прищуривать нерусские глаза.
Вдали от многолюдных перекрёстков
постигла я на стылых сквозняках
кровавый привкус русского вопроса
на опалённых временем губах.
Ладонь отвергла дедовскую шашку,
но не снискала мира на земле.
Сгорает век томительно и тяжко.
Мои пути потеряны во мгле.
Лицо слезой кровавой умываю,
впадая временами в забытьё.
Но ни на что вовек не променяю
Божественное подданство своё!
19.
Олег Митяев (р. 1956 ):
ТЫ МОГЛА БЫ ПЕРВОЮ
Ты могла бы первою
Встретиться со мной,
Чтоб остаться нервною
Брошенной женой.
И казаться светлою,
Тихой, неживой,
Будто с незаметною
Раной ножевой.
Ты могла быть следующей,
Встреченной потом,
И в каком-то сведущей
Деле непростом.
И не одинокою
Ты могла бы быть,
И умела б многое,
Только не любить.
Ты могла случайною
Быть, в конце концов,
И детям дать печальную
Участь без отцов.
И не жить, а маяться,
Долю материть,
Ждать, когда сломается
Что-нибудь внутри.
Так что лить без повода
Слезы смысла нет.
До какого года нам
Выписан билет
Никому не ведомо.
Радуйся, молись,
Чтоб большими бедами
Обошла нас жизнь.
Ватутинки
Июль 2004
РАНЬШЕ МАМУ Я НЕ СЛУШАЛА.
Лариса Преображенская ( р. 1963 )
Мчись, слезинка за слезой,
Раз нависли тучи.
Плачь, девчонка, над судьбой,
Может, станет лучше?!
Только пробегут года
И чрез призму лет
Ты увидишь – та беда.
Что весною снег.
В жизни страшно нам другое –
Летом холода.
Это только будет горем –
Жизнь под коркой льда.
Если нет еще цветочков,
Снег не страшен, нет.
Не опасен холод почкам –
Не оставит след.
***
Долюшка женская – доля тяжелая:
Дом и работа, семья.
Тянешь телегу свою запряженная –
Участь лихого коня.
Но жеребец твой летит, словно сокол,
Не запряжен он ничем,
Ловко, красиво бежит, одиноко,
Знать не желает проблем.
Сбруя нечаянно может поранить –
Не для того он рожден.
Сильный, холеный, он сам любит править,
Скачет свободным путем.
Ты, кобылица, все вынесешь муки –
Некуда вовсе спешить.
Ноша дана, чтоб не ведала скуки.
Как без нее будешь жить?
Долюшка женская – доля невольная,
Жертвенна участь твоя.
Тлеет надежда, что все-таки вовремя
Упряжь возьмут сыновья.
2010
Автор публ. на портале СтихиРУ
Ирина Самарина-Лабиринт (р. 1981 ):
Немного устала от сложных вибраций судьбы…
Но женщины лишь на минуту бывают слабы,
А долгие годы несут целый мир на руках,
Где разум не дремлет, а сердце опять в облаках…
Немного устала от шлейфа злословий пустых…
Вчера мне казалось, что ветер задиристый стих…
Сегодня он путает мысли и волосы вновь…
Что нужно для счастья? Здоровья родным и любовь…
Немного устала, но вида другим не подам.
Я словно трёхлетний малыш с громким: «Мама, я сам!»
На плечи чужие — проблемы свои… Так нельзя…
Я буду идти, хоть опасна порою стезя…
Немного устала… Так хочется капли тепла…
Чтоб верить самой, что живу, а не раньше жила…
С пломбиром в руках и с улыбкой по-детски смешной…
Мне хочется верить, что мир не воюет со мной…
Немного устала… По-женски слезинку пущу…
Умоюсь, накрашусь… И больше уже не грущу.
Мне просто чертовски идёт сильной женщиной быть,
Чтоб с лёгкостью ношу судьбы, словно бусы, носить…
2012
Источник: http://poemata.ru/poets/samarina-labirint/nemnogo-ustala/
ОЧЕНЬ ВАЖНО ОСТАТЬСЯ ЖЕНЩИНОЙ
Небеса, я хочу исправиться…
И не плакать от новых трудностей…
От сомнений в душе избавиться…
Я надеюсь, мне хватит мудрости…
Слишком много минут потеряно
От обид, что на сердце прятала…
Небеса, сколько слёз отмерено,
Я уже от души проплакала…
Небеса, я всего лишь женщина,
Что ранима и так доверчива.
От обманов в сердечке трещины,
Но слезами солить их нечего…
Я прощаю людей неискренних,
Что судьба, будто пыль, отсеяла…
Мне достаточно быть единственной,
И любимой, и чтобы верила…
Небеса, мне бы счастья женского —
Это знать, что семья не рушится,
Это радость от смеха детского,
Это сердца подсказок слушаться…
Небеса, отпускаю прошлое…
И прощаю себя за слабости…
Буду верить всегда в хорошее,
Буду ждать не беды, а радости…
Пусть сбываются все желания…
Исполняется, что обещано…
Не смотря на судьбы терзания,
Очень важно остаться женщиной
20.
Источник: Автор публ. на портале СтихиРУ,
много стихов на эту тему
Александр Городницкий ( р. 1933 ):
А ЖЕНЩИНА УХОДИТ ОТ ТЕБЯ
Еще в застолье пьют за вас друзья,
Но от беды грядущей нет спасенья,
И предсказать приход ее нельзя,
Как предсказать нельзя землятресенье.
А ветерок, речную гладь рябя,
Кружит листву над городом окрестным,
А женщина уходит от тебя,
Хотя тебе об этом неизвестно.
Где и когда все сделалось не так,
Уже неважно, поздно лезть на стену,
Вся жизнь твоя, как стершийся пятак,
С ее уходом потеряла цену.
Стремись вперед, противника дробя,
Бойцовские оттачивая свойства,
А женщина уходит от тебя,
Ей дела нет для твоего геройства.
Она уходит, гений красоты,
На световые наступая пятна,
Ее теперь уже не в силах ты,
Схватив за плечи, повернуть обратно.
И грянут трубы, миру раструбя
Еще недавно бывшее секретом,
Что женщина уходит от тебя,
И жизнь твоя кончается на этом.
2013
Дмитрий Ахременко ( р. 1975 ):
ЖЕНЩИНА ТАК ЧАСТО ОДИНОКА
Женщина так часто одинока,
Если сердцу хочется тепла,
Если снова не уснуть до срока,
Кажется, что мимо жизнь прошла.
Очень часто Счастья не познала
Женщина прекрасная собой,
Королева среди жизни бала,
Только вот закончен праздник твой.
Оттого и слёзы среди ночи
И молчанье средь пустого дня,
Только сердце снова Счастья хочет,
В дивный мир Любви опять маня.
Слишком часто это происходит,
Ведь судьба людская такова,
Среди сердца ласковых мелодий
Есть ещё осколок волшебства.
А судьба опять проходит мимо,
Нет теперь и Радости святой,
Только дни опять летят незримо,
Вдаль уносят прошлого покой.
Женщина грустит, опять страдая
От судьбы, в которой Счастья нет,
Будто нет восторженного Рая,
Будто тихо гаснет Солнца свет.
Женщина так часто одинока,
Только в том вины вовеки нет,
В ней есть тайна истины высокой
И тепло, которым мир согрет.