Гордость в православии что это

Гордость и гордыня: смысловая ловушка (+ВИДЕО)

Для христианина гордыня – однозначно грех. Однако в понимании большинства людей испытывать гордость за что-либо не всегда плохо: принято, например, гордиться своей страной, воинским подвигом предков, успехами детей. Психологи так вообще наперебой утверждают, что нужно уметь объективно оценивать свои собственные достижения и гордиться ими и что такая гордость, если при этом не сравнивать себя с другими, не вредит христианскому благочестию. Так может ли гордость быть добродетелью? Об этом рассуждает настоятель Петропавловского храма Саратова игумен Нектарий (Морозов).

Есть ли разница?

Да, действительно приходится встречаться с мнением, что гордость как здравое чувство собственного достоинства и греховная гордыня – отнюдь не одно и то же. Но сразу скажу: на мой взгляд, какого-то существенного различия нет. Гордость – это страсть, а гордыня – это, наверное, некое проявление этой страсти в конкретном человеке. Вот и вся разница.

В чем тут ловушка? В том, как воспринимаем те или иные слова и понятия мы, люди верующие, и как воспринимаются те же самые слова, понятия и явления в жизни светской. Современный человек не всегда бережно пользуется тем уникальным инструментом, каковым является слово. Например, лозунг одного из проектов к 70-летию Победы звучал так: «Я помню, я горжусь». Верующий христианин, понимающий, что такое духовная жизнь, под этими словами никогда не подпишется. Казалось бы, разве грешно испытывать гордость за свою страну? Здесь нужно вспомнить, что гордость, или гордыня, в любом ее виде никогда не доводила ни отдельно взятых людей, ни целые народы ни до чего хорошего. Мы видим в окружающем нас мире осколки некогда великих держав, империй, жители которых сегодня могут лишь вспоминать – кто-то с гордостью, а кто-то с болью и сожалением – о былом величии, от которого не осталось никакого следа. И разве это не то, что должно каждого из нас привести, наоборот, к смиренному мнению о себе, о своих соотечественниках, о своей нации как таковой.

Лучше любить

Важнее не гордиться своей Родиной, а заботиться о ней, делать то, что необходимо для ее процветания

Мне кажется, что гораздо важнее не гордиться своей Родиной, а любить ее, дорожить ею, заботиться о ней, делать то, что необходимо для того, чтобы она была сильной, успешной. А гордость – каково ее полезное наполнение? Допустим, я горжусь своей страной – и что с того? К чему это приводит? К тому, что я могу где-то встать и заявить: «Вот я – русский, и я этим горжусь»? Может быть. Но мне всегда вспоминается в таких ситуациях пример из «Отечника», когда некий брат не очень благочестивой жизни, придя в одно сообщество монашествующих, все время говорил: «А я ученик такого-то старца… а такой-то старец мой наставник», – и в конце концов кто-то из присутствующих зрелых мужей сказал ему приблизительно следующее: «Не говори об этом, потому что ты – кислый плод от истинно доброго дерева, и многие, зная это дерево как доброе, могут усомниться в нем». Поэтому лучше просто делать для своей страны то, что ее и сегодня будет прославлять. А гордость питает наше самолюбие, но не дает ничего доброго окружающим.

Для верующего человека естественно не гордиться тем, что дал ему Бог, а благодарить Его и бояться это потерять

Для верующего человека естественно не гордиться тем, что дал ему Бог, а благодарить Его и бояться это потерять, стараться делать всё от него зависящее, чтобы оправдать этот дар. Я не выбирал Отечество, не выбирал, к какому народу принадлежать, так судил Господь. Где здесь основание для гордости? Но человек в своем падшем состоянии во всем находит это основание. Ему дают какие-то богатства – он гордится тем, что богат. Он становится нищим – гордится тем, что, хотя он и нищий, он все равно лучше всех этих богатых. Он что-то умеет – гордится умением. Он ничего не умеет – гордится этим своим пребыванием в «ничего неумении» и полной невостребованности и все равно считает, что он – центр Вселенной.

Блестящий порок

Еще блаженный Августин очень точно охарактеризовал то, о чем мы говорим. Он сказал, что добродетели героев древности были блестящими пороками. Гордость, когда ее кто-то пытается представить в качестве добродетели, является как раз таким блестящим пороком. Порок может быть облечен в крайне привлекательную, яркую оболочку, и гордость также бывает внешне красивой. Практически любой идол современности – это гордый самим собой человек, а те, кто составляет толпу его почитателей, гордятся тем, что они его почитатели. Это какая-то непрерывающаяся ярмарка тщеславия.

Точно так же порой происходит и с какими-то другими вещами, которые на самом деле достойны осуждения, а иногда насмешки или горьких слез, а люди их превозносят, ими живут и думают, что это вполне правильная жизнь. Иногда подобное случается и с верующими, которые, наверное, не очень внимательно читают Евангелие.

В Интернете можно встретить бесчисленное количество публикаций социологов и психологов, которые говорят о том, что человек должен уметь по достоинству оценивать себя и свои успехи. На этом же постулате построено множество столь востребованных сегодня тренингов. И получается, на первый взгляд, такой парадокс: с одной стороны – постоянные попытки вытащить человека из-под гнета заниженной самооценки, а с другой – констатация того, что главная болезнь современного человека – это гордыня.

Заниженная самооценка – болезнь гордых людей

На самом деле никакого противоречия здесь нет. Заниженная самооценка – болезнь гордых людей. Если в человеке нет болезненной гордости, он не будет так страдать от несоответствия своим представлениям о себе. Человек, который не настолько поражен гордыней, понимает, что жизнь – это школа, в которой он является учеником; понимает, что есть какие-то стартовые условия, с которыми он в эту школу вошел, и теперь надо просто заботиться о том, чтобы стать лучше, опытнее. Человек осознает, что нужно концентрироваться не на том, каким он стал, а на том, чего ему еще не хватает, – но это не вызывает чувства ущербности, ощущения неудачности выбранного пути, потому что, как правило, такой человек имеет помимо необходимого стремления учиться еще и терпение, а оно неразрывно связано со смирением. А те, кто имеет проблемы с заниженной самооценкой, вроде и хотят быть гораздо лучше, чем они на самом деле есть, но при этом ничего не готовы для этого делать. Психологам надо бы таким людям не самооценку повышать, а объяснить, что такое жизнь и как ею жить. Однако ощутимая доля представителей этой профессии работает даже не на культ успешности, который столь развит сегодня в нашем обществе, а в большей степени на самих себя. В современном мире психолог, особенно в западной традиции, – это человек, который замыкает на себя свою клиентскую базу и становится своего рода костылями, без которых пациенты просто не могут по жизни двигаться. Хотя на самом деле психолог должен был бы помочь человеку правильно на себя взглянуть, разобраться, что у него в жизни не так, и на этой основе уже свою жизнь строить.

Что же касается культа успешности, он является на самом деле очень мощным двигателем торговли. Нарисован некий идеальный мир, образец, к которому нужно стремиться, и человек, не задаваясь вопросом, чем в своей сущности этот мир и этот образец идеала является, желает ему соответствовать и со всех ног к нему бежит. А по дороге ему говорят: вот это надо приобрести, за это надо заплатить, без этого ты не обойдешься – и таким образом фактически моделируют его личность.

Быть успешным человеком – это значит раскрыться в том качестве, в котором тебя Господь сотворил

А ведь что значит быть успешным человеком? В истинном смысле этого слова – это значит быть самим собой и реализовать в своей жизни все те таланты, которые дал Бог. Это значит раскрыться в том качестве, в котором тебя Господь сотворил, а не пытаться стать кем-то другим. И уж тем более – не пытаться достичь чего-то внешнего, что на самом деле никогда не даст ни счастья, ни ощущения полноты жизни. Если же человек не способен здраво оценить навязываемые ему ложные цели, то он, безусловно, станет их рабом.

Христианин по определению должен иметь представление об истинных ценностях. Самая главная – собственно Господь и жизнь с Ним. Но вот тут-то, наверное, и происходит разделение на тех христиан, которые это понимают, и тех, которые этого совершенно не сознают. И это еще один повод задуматься: а христианское ли у меня мировоззрение и представление о жизни и о том, что после нее.

Не гордись, но бойся

Конечно, большинство из нас все равно в те или иные моменты ощущает гордость в каком-то ее проявлении. Возможно ли усилием воли это чувство трансформировать во что-то менее предосудительное? У апостола Павла есть очень хорошие слова: «Не гордись, но бойся» (Рим. 11: 20). То, чем ты гордишься, не твое, тебе это дали, но могут и забрать, и тогда ты останешься ни с чем. О том же говорит и апостол Иаков: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. 4: 6). Когда человек понимает, что такое «Бог гордым противится», он этого начинает бояться, потому что не хочет находиться в состоянии противления Богу. Надо помнить, что какие-то неприятные, тягостные, порой даже трагические события в жизни – это то, что является следствием той самой гордости, которой противится Бог.

Как только в сознании человека все это соединится, он поймет, что гордыню в своей жизни надо как-то очень существенно потеснить, и каждый раз, когда она будет поднимать свою главу, будет прижимать ее пятой к земле.

Источник

Гордость, тщеславие и самолюбие

Из наследия Оптинских старцев

В миру гордость и самолюбие иногда почитаются едва ли не добродетелями и признаками благородства натуры. Представление это ошибочное и бывает, по словам преподобного Макария, «по неведению или от помрачения страстей». Старец писал духовному чаду:

Питер Брейгель Старший. Вавилонская башня. 1563 г.

«В прежнем твоем письме упоминаешь не раз о самолюбии своем и будто уважаешь оное, красуешься им, как некоей утварью. Надобно его истреблять из себя всеми мерами, оно-то причиною есть всех наших зол и пороков. Мирские люди еще считают оное добродетелью и благородством – и это по неведению или от помрачения страстей; а нам надобно во всём противиться ему смирением и самоотвержением».

Бог гордым противится

Гордость и тщеславие относятся к самым опасным страстям. Оптинские старцы много говорили и писали о борьбе с этими страстями. Преподобный Лев горестно называл тщеславие «ядом, который убивает плоды и самых зрелых добродетелей».

«Сия страсть от юности до преклонных лет и до самого гроба нередко простирается. Она не только страстных, преуспевающих, но иногда и совершенных преследует, почему и требует немалой осмотрительности. Бесстрастный Творец лишь может искоренить ее. О, коль трудно избегнуть сего яда, убивающего плоды и самых зрелых добродетелей».

Преподобный Варсонофий говорил о гордости как о бесовском свойстве:

«Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Почему не сказано, что Бог противится блудникам, или завистливым, или еще каким-либо, а сказано: именно гордым? Потому что бесовское это свойство. Гордый становится уже как бы сродни бесу».

Преподобный Никон предостерегал:

«Не должно тщеславиться ни здоровьем, ни красотою, ни другими дарами Божиими… Всё земное непрочно: и красота, и здоровье. Благодарить Господа надо, благодарить со смирением, сознавая свое недостоинство, а не тщеславиться чем-либо».

Преподобный Амвросий предупреждал, что ничто так не препятствует успехам в духовной жизни, как гордость и тщеславие, а исчадиями этих страстей бывают зависть и ненависть, гнев и памятозлобие:

«Все мы сплошь да рядом больше или меньше недугуем тщеславием и горделивостью. А ничто так не препятствует успеху в духовной жизни, как эти страсти. Где бывает возмущение, или несогласие, или раздор, если рассмотреть внимательно, то окажется, что большею частию виною сего бывают славолюбие и горделивость.

Почему апостол Павел и заповедует, глаголя: “Не бываем тщеславни, друг друга раздражающе, друг другу завидяще” (Гал. 5: 26). Зависть и ненависть, гнев и памятозлобие – общие исчадия тщеславия и гордости».

Тщеславие и гордость, хотя одной закваски, но действие и признаки их разные

«Тщеславие и гордость одно и то же. Тщеславие выказывает свои дела, чтобы люди видели, как ходишь, как ловко делаешь. А гордость после этого начинает презирать всех. Как червяк сперва ползает, изгибается, так и тщеславие. А когда вырастут у него крылья, возлетает наверх, так и гордость».

А чтобы показать, чем гордость и тщеславие отличаются друг от друга и как действуют на человека, преподобный Амвросий даже сочинил рассказ об утках и гусях, олицетворяющих эти страсти. Поводом для такого рассказа стал подаренный старцу ковер с изображением уток:

«Недавно подарили мне ковер, на котором красиво изображены утки. Я пожалел, что не догадались тут же выставить и гусей, так как на ковре осталось еще много места. Мысль такая мне пришла потому, что свойство и действие уток и гусей хорошо изображают свойство и действие страстей: тщеславия и гордости.

Тщеславие и гордость, хотя одной закваски и одного свойства, но действие и признаки их разные. Тщеславие старается уловлять похвалу людей и для этого часто унижается и человекоугодничает, а гордость дышит презорством и неуважением к другим, хотя похвалы также любит.

Тщеславный, если имеет благовидную и красивую наружность, то охорашивается как селезень и величается своею красивостью, хотя мешковат и неловок часто бывает так же, как и селезень. Если же побеждаемый тщеславием не имеет благовидной наружности и других хороших качеств, тогда для удивления, похвал человекоугодничает и как утка кричит: “Так! так!” – когда на самом деле в справедливости не всегда так, да и сам он часто внутренне бывает расположен иначе, а по малодушию придакивает.

Гусь, когда бывает что-либо не по нем, поднимает крылья и кричит: “Кага! каго!” Так и горделивый, если имеет в своем кружке какое-либо значение, часто возвышает голос, кричит, спорит, возражает, настаивает на своем мнении. Если же недугующий гордостью в обстановке своей не имеет никакого веса и значения, то от внутреннего гнева шипит на других, как гусыня, сидящая на яйцах, и, кого может кусать, кусает…»

Чем же ты гордишься?

Очень многим и гордиться-то вовсе нечем. По этому поводу преподобный Амвросий передавал такой рассказ:

«Одна исповедница говорила духовнику, что она горда. “Чем же ты гордишься? – спросил он ее. – Ты, верно, знатна?” – “Нет”, – ответила она. – “Ну талантлива?” – “Нет”. – “Так, стало быть, богата?” – “Нет”. – “Гм… В таком случае, можешь гордиться”, – сказал напоследок духовник».

«Возноситься нечем: Бог дает слово. Доброго слова человек сам собою сказать не может. Всякое доброе слово от Бога. Сказано: “Не нам, Господи, не нам, а имени Твоему даждь славу” (Пс. 113: 9)».

Указывая, что человеку нечем гордиться, старец прибавлял:

«Да и чем в самом деле человеку тут возноситься? Оборванный, ощипанный просит милостыни: “Помилуй, помилуй!” А подастся ли милость, это еще кто знает».

Как определить у себя признаки смирения или гордости

Преподобный Макарий писал о главных признаках наличия у человека смирения или гордости:

«Признаком смирения и гордости да будет для тебя следующее: вторая всех зазирает, укоряет и видит в них черноту, а первое видит только свою худость и не дерзает судить кого-либо».

Преподобный Анатолий (Зерцалов) учил своих чад, что иногда излишнее смущение при каком-либо деле также выдает затаенное тщеславие:

«Трусишь при пении от тщеславия. Много его у тебя».

Печаль наказания Божия гордым

Преподобный Лев предупреждал о том, что гордые терпят различные бедствия:

«Ежели не положить вину на себя, то не перестанешь бедствовать, нося печаль наказания Божия гордым».

Избавиться от гордости очень трудно

Избавиться от гордости очень трудно. Если человек думает, что он уже негордый, что уже стяжал смирение, то это явно, по словам старца Макария, доказывает его гордость:

«В письме твоем ты назвала себя смиренною (конечно, это по неведению), но ты еще не достигла сей меры, чтобы быть смиренною. Когда бы мы приобрели это богатство, то и все добродетели удобно бы стяжали. Да оно и одно без других добродетелей может нас спасти, а добродетели без оного, напротив, никакой пользы не приносят. Стяжавый смирение стяжал Бога. Это всё учение святого Исаака, великого мужа.

Так ты не должна думать, что ты смиренна, а когда думаешь, то явно показываешь свою гордость».

Брейгель. Гордость

Гордость неразрывно связана с другими страстями

Преподобный Амвросий говорил:

«Три колечка цепляются друг за друга: ненависть от гнева, гнев от гордости».

«Тщеславие не дает нам покоя, подстрекая к ревности и зависти, которые мятут человека, возбуждая в душе бурю помыслов».

«Лупишь глаза – оттого и помыслы, прежде тщеславные, а потом и дурные. Ты заметь: непременно прежде тщеславные, а потом дурные. Ты вниз голову держи, вот так, не лупи глаза на народ».

А преподобный Макарий предупреждал, что от гордости страсти получают силу, а смирение, наоборот, низлагает страсти:

«Но надобно знать, что все страсти от гордости нашей получают силу нас побеждать, а, напротив, смирение их низлагает».

Одна гордость может заменить все прочие страсти

Бывает, что в человеке так велика гордость, что прочие страсти стихают. Преподобный Макарий наставлял:

«Одна страсть другую укоряет: где самолюбие, там сребролюбие уступает, и наоборот бывает. А нам известно, что все пороки иногда оставляют человека, а один с ним пребывает – гордость».

Такой человек может внешне вести себя безукоризненно и с презрением смотреть на других людей, мучимых страстями пьянства или курения или иными страстями. Но во взгляде этого внешне безупречного человека такая гордыня и самолюбование, такое превозношение своими достоинствами, что одной гордости его уже достаточно для погибели души. Старец предупреждал:

«Однако бывает, по слову святого Иоанна Лествичника… и то, что от некоторых все страсти удаляются, кроме одной гордости, которая заменяет собою все прочие страсти, и потому надобно иметь осторожность, чтобы вместо плодов не принести плевел».

Как бороться с этими страстями

Преподобный Макарий советовал при борьбе с помыслами высокоумия и гордости не стыдиться открывать их на исповеди:

«О том, что помыслы находят высокоумные, надобно открывать и не стыдиться».

Преподобный Иларион наставлял при появлении помыслов тщеславия и похвалы самого себя напоминать себе, что главное – смирение, а вот его-то у нас и нет. И первым доказательством этого являются как раз приходящие к нам помыслы тщеславия:

«Отсекать помыслы тщеславия и похваляющие тем, что Богу приятнее всего смирение, а у тебя его нет; следовательно, ничего нет и доброго. Так правильно и должно делать».

Старец Иосиф учил при появлении помыслов тщеславия вспомнить свои грехи:

«А когда тщеславие взойдет, тогда не худо и вспомнить какой-нибудь грешок, укоряя себя».

И старец Амвросий давал такой совет:

«Если будешь отвечать тщеславию вспоминанием своих грехов и лености, то увидишь, что нечем хвалиться».

«Человек – яко трава. Кто гордится, тот вянет, как трава, а кто боится Бога, тот будет помилован Господом».

«Надо вниз смотреть. Ты вспомни: “Земля еси, и в землю пойдеши”».

«Когда нападет гордость, скажи себе: чудачка ходит».

«Как придет тщеславие, так молись: “Господи, от тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади рабу Твою”».

Иногда человек изо всех сил пытается избавиться от помыслов гордости и тщеславия, но ему это никак не удается. По этому поводу преподобный Амвросий писал:

«Вражий гул продолжает тебе досаждать, и враги всячески ухитряются уязвить душу твою стрелами гордости и возношения».

Старец советовал в таком случае в первую очередь рассмотреть свое душевное расположение:

«Прежде всего рассмотри душевное расположение, мирна ли ты со всеми, не осуждаешь ли кого».

Преподобный писал духовному чаду:

«…молись со смирением Богу псаломскими словами: “Грехопадения кто разумеет; от тайных моих очисти мя и от чуждых пощади рабу твою”. У всех святых отцов единогласный ответ и совет в подобных случаях: во всяком искушении победа – смирение, самоукорение и терпение – разумеется, при испрашивании помощи свыше. Молись о сем и Царице Небесной, и всем угодникам Божиим, к каким ты имеешь особенную веру, чтобы помогли тебе избавиться от прелести бесовской».

«Самолюбие наше корень всему злу. Оно есть начало всех страстей, оно есть причина всех наших бедствий и страданий, иногда в настоящее время, а иногда как последствие прежних ошибок… Секира к истреблению корня самолюбия – вера, смирение, послушание и отсечение всех хотений и разумений».

Гордость могут побороть также труд и скорби. Преподобный Амвросий говорил:

«Много нужно трудиться, много ран принимать, чтобы не погибнуть от гордости. Когда нас не трогают, не толкают, гордость живет в нас до конца жизни».

В самом желании быстро взойти на высоту добродетелей сокрыта гордость

Гордость и тщеславие бывают скрыты в самом нашем желании мгновенно избавиться от всех страстей, скоро взойти на высоту добродетелей. В этом, по словам преподобного Льва, скрывается духовная гордость:

«Вы, желая угодить Богу, хотите скоро взойти на высоту добродетелей и мните это возможным от вас, что ясно доказывает в вас духовную гордость (в чём вы и сами себя сознаете)…»

Смирение же хорошо знает, что «добродетель не груша: враз не скушаешь».

«От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба Твоего» (Пс. 18: 13–14).

Преподобные отцы наши, старцы Оптинские, молите Бога о нас, грешных!

Источник

Гордость

Го́рдость – 1) грех; наи­глав­ней­шая гре­хов­ная страсть, выра­жа­ю­ща­яся, по слову св. Иоанна Лествич­ника, в отвер­же­нии Бога и пре­зре­нии людей; 2) чув­ство удо­вле­тво­ре­ния успе­хами своих ближ­них, род­ного народа, страны, сбли­жа­ю­ще­еся по смыслу с чув­ством глу­бо­кого ува­же­ния, вос­хи­ще­ния.

Гор­дость (наряду с тще­сла­вием) счи­та­ется наи­бо­лее опас­ной гре­хов­ной стра­стью, поскольку ее повод лежит не в мате­ри­аль­ном (чув­ственно-вос­при­ни­ма­е­мом) мире, а в мире духов­ном. Так, блуд или среб­ро­лю­бие, тянут чело­века к види­мым вре­мен­ным благам, а гор­дость – к насла­жде­нию своим падшим «я», к утвер­жде­нию своей само­сти в про­ти­во­вес Богу и ближ­нему. Гордый чело­век пре­воз­но­сится над дру­гими людьми своими мни­мыми досто­ин­ствами, считая прочих людей ниже себя.

Гор­дость пре­вра­щает чело­века во врага Богу, поскольку Бог есть Сама Любовь и Само Сми­ре­ние, и всякий чело­век есть Образ Божий. Обла­дая всем все­воз­мож­ным совер­шен­ством, Бог не замы­ка­ется в Себе. Он творит разум­ных существ по Своему Образу и стре­мится дать им уча­стие в Своей вечной бла­жен­ной Жизни. Он ищет веч­ного соеди­не­ния с чело­ве­ком, Сам ста­но­вится Чело­ве­ком через Бого­во­пло­ще­ние, соче­тая в Себе Боже­ствен­ное и чело­ве­че­ское есте­ство, даруя каж­дому веру­ю­щему в Него воз­мож­ность об́ожения.

Глав­ные при­знаки гор­до­сти и тще­сла­вия:

Всякая ли гор­дость гре­ховна?

Гор­дость как чув­ство, спо­соб­ству­ю­щее само­воз­ве­ли­чи­ва­нию и пре­воз­но­ше­нию над ближ­ними гре­ховна всегда. Пони­ма­е­мая в этом зна­че­нии гор­дость отно­сится к числу наи­бо­лее вре­до­нос­ных и раз­ру­ши­тель­ных грехов.

Именно гор­дость послу­жила при­чи­ной паде­ния анге­лов ( Ис.14:12-15 ). Гор­дость же побу­дила Адама решиться ослу­шаться Бога ( Быт.3:5 ). Во вре­мена Вет­хого Завета гор­дость отдель­ных пра­ви­те­лей спо­соб­ство­вала заго­во­рам, кро­во­про­ли­тию и войнам.

Гор­дого чело­века очень трудно напра­вить в русло спа­се­ния. Ведь считая себя самым достой­ным, он часто пре­не­бре­гает помо­щью ближ­них в сове­тах, настав­ле­ниях и даже молит­вах. Во вре­мена Нового Завета гор­дость не раз ста­но­ви­лась при­чи­ной обра­зо­ва­ния ересей и цер­ков­ных рас­ко­лов.

Однако нередко поня­тием «гор­дость» обо­зна­ча­ется совер­шенно другое душев­ное чув­ство, дале­кое от пре­не­бре­же­ния к ближ­ним. Так, кто-то, питая ува­же­ние к деду-герою, может ска­зать: я гор­жусь своим дедом. А кто-то, раду­ясь успе­хам Оте­че­ства, про­из­не­сёт: я гор­жусь своим госу­дар­ством, своей стра­ной.

По сути первое и второе зна­че­ния гор­до­сти пред­став­ляют разные поня­тия. С опре­де­лен­ной долей услов­но­сти можно ска­зать, что в народ­ном упо­треб­ле­нии слова «гор­дость» и «гор­дость» могут исполь­зо­ваться как омо­нимы. Ведь в первом вари­анте под гор­до­стью под­ра­зу­ме­ва­ется завы­шен­ное мнение гор­деца о самом себе, воз­ве­ли­чи­ва­ю­щее его соб­ствен­ное «Я», а во втором случае речь идёт об ува­же­нии (или даже бла­го­го­ве­нии) других.

Конечно, и такое, каза­лось бы, близ­кое многим граж­да­нам чув­ство, как гор­дость за Отчизну, народ, может сопро­вож­даться над­мен­но­стью и кич­ли­во­стью. При таком поло­же­нии вещей речь идёт о гор­до­сти гре­хов­ной.

Чем гор­дость отли­ча­ется от гор­дыни?

Иногда слова «гор­дость» и «гор­дыня» спра­вед­ливо упо­треб­ля­ются как сино­нимы. Между тем в ряде слу­чаев они имеют рас­хо­жие, а иногда и вза­имно кон­траст­ные зна­че­ния.

Так, гор­дыня может озна­чать не просто гор­дость, но под­черк­нуто высо­кую сте­пень этого вида греха (гре­хов­ного рас­по­ло­же­ния души).

С другой сто­роны, слово гор­дость может упо­треб­ляться, к при­меру, не в смысле само­воз­ве­ли­чи­ва­ния, а в зна­че­нии радост­ной удо­вле­тво­рен­но­сти (ср.: гор­диться Оте­че­ством); слово же «гор­дыня» имеет нрав­ственно нега­тив­ный окрас и в подоб­ном кон­тек­сте не упо­треб­ля­ется.

Что такое гор­дость ума?

Как глу­боко уко­ре­нив­ша­яся в греш­нике страсть, гор­дость может влиять на раз­лич­ные силы души: разум­ную, воле­вую, чув­ствен­ную, раз­дра­жи­тель­ную.

Поня­тие «гор­дость ума» может быть интер­пре­ти­ро­вано двояко.

В первом зна­че­нии гор­дость ума пони­ма­ется как внут­рен­нее пре­воз­но­ше­ние, свя­зан­ное с вос­хи­ще­нием греш­ника своими интел­лек­ту­аль­ными спо­соб­но­стями, либо резуль­та­тами своей умствен­ной дея­тель­но­сти. Слу­ча­ется, что сами себе такие люди кажутся исклю­чи­тель­ными или даже неза­ме­ни­мыми, гени­аль­ными, выда­ю­щи­мися.

О таких греш­ни­ках гово­рится в Книге про­рока Исаии: «Горе тем, кото­рые мудры в своих глазах и разумны перед самими собою!» ( Ис.5:21 ).

Особую группу греш­ни­ков, зара­жен­ных «гор­до­стью ума» (пони­ма­е­мой в выше при­ве­дён­ном зна­че­нии), пред­став­ляют ере­тики, про­ти­во­по­ла­га­ю­щие соб­ствен­ное разу­ме­ние цер­ков­ному.

Во-вторых, “гор­дость ума” может пони­маться в смысле пора­же­ния стра­стью гор­до­сти разум­ной силы (сферы) души.

Такого рода греш­ники далеко не всегда склонны счи­тать себя «самыми умными» людьми. Гор­дость ума может про­яв­ляться в них в том, что они не желают слу­шать и слы­шать советы других.

В край­нем про­яв­ле­нии зави­си­мость от этой стра­сти про­яв­ля­ется в том, что греш­ники начи­нают высме­и­вать и оспа­ри­вать спра­вед­ли­вость и муд­рость Божьего Про­мысла, Божьего Суда.

Для чего Бог посту­пил так-то и так-то? — ведь было бы лучше, если бы Он посту­пил этак и этак. Почему Бог не создал чело­века таким обра­зом, чтобы тот нико­гда не грешил? Зачем Он создал людей, о кото­рых заве­домо знал как о буду­щих оби­та­те­лях ада? Почему он не уни­что­жит диа­вола, зная, что тот про­ти­во­дей­ствует его замыс­лам и вредит людям? — В ряде слу­чаев эти и подоб­ные вопросы (если, конечно, они не вызваны бла­го­че­сти­вой любо­зна­тель­но­стью, а направ­лены на осуж­де­ние Бога), могут ука­зы­вать на зара­жен­ность вопро­ша­ю­щих гор­до­стью ума.

Бог гордым про­ти­вится, а сми­рен­ным дает бла­го­дать ( Иак.4:6 ).

Посему, кто думает, что он стоит, бере­гись, чтобы не упасть ( 1Кор.10:12 ).

Ниже­го­род­ский архи­епи­скоп Иаков: «Чтобы понять, ощу­тить ее, заме­чай, как ты будешь себя чув­ство­вать, когда окру­жа­ю­щие тебя люди сде­лают что-либо не по-твоему, вопреки твоей воле. Если в тебе рож­да­ется прежде всего не мысль кротко испра­вить ошибку, дру­гими допу­щен­ную, а неудо­воль­ствие и гнев­ли­вость, то знай, что ты горд и горд глу­боко. Если и малей­шие неуспехи в твоих делах тебя опе­ча­ли­вают и наво­дят скуку и тягость, так что и мысль о Про­мысле Божием, участ­ву­ю­щем в делах наших, тебя не весе­лит, то знай, что ты горд и горд глу­боко. Если ты горяч к соб­ствен­ным нуждам и холо­ден к нуждам других, то знай, что ты горд и горд глу­боко. Если при виде небла­го­по­лу­чия других, хотя бы то врагов твоих, тебе весело, а при виде неожи­дан­ного сча­стья ближ­них твоих грустно, то знай, что ты горд и горд глу­боко. Если для тебя оскор­би­тельны и скром­ные заме­ча­ния о твоих недо­стат­ках, а похвалы о небы­ва­лых в тебе досто­ин­ствах для тебя при­ятны, вос­хи­ти­тельны, то знай, что ты горд и горд глу­боко».

пре­по­доб­ный Вар­со­но­фий (Оптин­ский):

В самих подви­гах нужна боль­шая осто­рож­ность. При­е­хал к нам в Скит один моло­дой чело­век, жаж­ду­щий спа­се­ния. При­хо­дит к батюшке Амвро­сию, прося дать ему молит­вен­ное пра­вило.

— Кла­дите по 30 покло­нов в день, и хватит с вас, — сказал Батюшка.
— Если бы вы были не батюшка Амвро­сий, то я поду­мал бы, что вы надо мною сме­е­тесь, — воз­ра­зил при­шед­ший, — я клал в міру по тысяче покло­нов.
— Я думаю, вы пришли сюда не учить, а учиться, — заме­тил строго Старец, — кла­дите по 30 покло­нов за послу­ша­ние, и довольно.

Выйдя от Батюшки, тот всем начал рас­ска­зы­вать, какое малень­кое пра­вило дал ему Старец. Про­хо­дит несколько дней, и моло­дой чело­век снова явля­ется к о. Амвро­сию.

— Ну, что ска­жете? — спро­сил Батюшка.
— Да я хочу пого­во­рить отно­си­тельно дан­ного мне вами пра­вила: я не могу.
— А какое я вам дал пра­вило? — спро­сил о. Амвро­сий (Батюшка вслед­ствие массы посе­ти­те­лей иногда забы­вал).
— Класть по 30 покло­нов.
— Ах да, помню, вам мало?
— Нет, Батюшка, я пришел вас про­сить облег­чить, ибо по 30 покло­нов я класть не могу. Такая тоска и леность напа­дает, просто сил нет. Удив­ля­юсь, как это раньше я с лег­ко­стью клал по тысяче покло­нов, а теперь и 30 не могу.
— А потому, что вам помо­гал враг.
— Как, враг помо­гал молиться?
— Да, потому что, совер­шая боль­шое молит­вен­ное пра­вило, вы себя в душе пре­воз­но­сили, а всех других осуж­дали, счи­тали всех погиб­шими, а только себя спа­сен­ным.
— Да, Батюшка, мне каза­лось, что боль­шин­ство людей гибнут, и я бла­го­да­рил Бога за свое спа­се­ние.
— Ну, вот видите, у вас были и гор­дость, и пре­воз­но­ше­ние, и осуж­де­ние других, а врагу больше ничего не нужно!

Сле­до­ва­тельно, как должно быть осто­рож­ным даже в молит­вах и подви­гах, кото­рые нам кажутся спа­си­тель­ными.

Источник