Гренка по французски о чем говорят
Рецепты из фильма «О чем говорят мужчины», которые можно приготовить самим
Большинство сцен комедии «О чем говорят мужчины» отсняты в Киеве. Но суть не в этом. Вернее, не только. Так случилось, что особое место среди всех шуток занимает гастрономия. Как изысканная, так и не очень. Поэтому для всех, кто хочет знать, что же такое де флопэ и чем гренки отличаются от крутона, мы подготовили подборку рецептов по следам любимого кинофильма.
Де флопэ из палабы с семечками кациуса
А тарелка такая огромная вероятно для того, чтобы подчеркнуть, что де флопэ на Земле осталось очень мало, и что оно очень дорогое. И что вот этого мало достаточно, чтобы оно стоило 64 доллара.
Считается, что это блюдо придумали предприимчивые московские повара после успеха данной киноленты, а до этого его вообще не существовало в природе. Но это не совсем так. Flope в переводе с французского обозначает «провал», а в кулинарии – вяленое мясо, вариантов приготовления которого существует достаточно много. Сегодня рассмотрим классический рецепт де флопэ.
Ингредиенты:
Способ приготовления:
Мясо нарезаем на мелкие кусочки, толщиной примерно 3 см, сбрызгиваем винным уксусом, с обеих сторон обсыпаем смесью из специй, укладываем в емкость и отправляем в холодильник на 10-12 часов.
Важно!
Крутон
А гренка в нашем ресторане называется крутон. Это точно такой же поджаренный кусочек хлеба, только гренка не может стоить 8 долларов, а крутон — может
Уловить разницу между гренками и крутонами могут, пожалуй, только истинные ценители высокой кухни, обитающие в основном в дорогих ресторанах, «где даже официанты одеты лучше тебя». Но если вернуться к основам кулинарии, то французское слово croûtons, действительно, означает обычную гренку, классический рецепт приготовления которой мы и рассмотрим.
Ингредиенты:
Способ приготовления:
Вчерашний хлеб нарезать на небольшие полоски, длиной примерно 5 см. В сковороде растопить сливочное и оливковое масло, добавить специи и немного «прогреть», чтобы они отдали аромат. Добавить нарезанный хлеб, каждый кусочек «обвалять» в масле. Равномерно разложить полосочки хлеба на противень и подсушить в хорошо разогретой духовке 15-20 минут.
Важно!
Картопляники
– Вот тут есть картопляники… Лёш, что такое картопляники?
– Картопля. Такая… тёртая.
– Неее, то драники. А это такая котлета, там внутри пюре, и всё обжарено.
– Какие зразы? Ну, как объяснить ему? (с придыханием) Картопляники!
Ингредиенты:
Способ приготовления:
Приготовить картофельное пюре. Мясной фарш посолить, поперчить и обжарить с мелко нарезанным луком, добавить измельченную зелень. Картофельное пюре смешать с 2/3 муки, яйцом и вымесить тесто. Сформировать небольшие картофельные котлеты, начинив их приготовленным фаршем. На хорошо разогретой сковороде обжарить картопляники с двух сторон до золотистой корочки, предварительно обмакнув в оставшейся муке. Подавать со сметаной.
Важно!
Картоплянники всегда вкуснее, если подавать их в паре с видом на Днепр и Подол.
Готовите?
Все о кулинарном искусстве…
Крутоны- французские сухарики на вашей кухне
Салат «Цезарь», пожалуй, является одним из самых известных салатов во всем мире. Ни один рецепт салата «Цезарь» не обходится без маленьких и вкусных сухариков, которые носят название крутоны. А если вы еще и в курсе, как приготовить крутоны, то вас можно смело назвать спецом в приготовлении салата «Цезарь». Крутоны – это маленькие ломтики хлеба, запеченные в масле со специями. Если для вас это блюдо пока не известно, то мы вас непременно научим его готовить самостоятельно. Рецепт крутонов очень простой и под силу любой неопытной хозяйке, а готовка не займет большого количества времени.
Немного истории
Перед тем как приступить к процессу приготовления, советуем в познавательных целях немного ознакомиться с историей появления крутонов. Эти маленькие и вкусные сухарики были придуманы французами, которые являются особыми гурманами. Даже само французское слово «crouton» имеет перевод как «корочка или горбушка». Раньше французы использовали горбушку хлеба в качестве, так называемой сцены или помоста, для подачи особого десерта или закуски. Делалось это в целях экономии, так как такая подача выглядела изыскано и дорого. Например, кусочек сыра с крутоном на фуршетном столе уже имел вид полноценной закуски.
А уже в последующем, эти сухарики стали частью салатов, бульонов, супов-пюре, а также самостоятельным блюдом. Чаще всего готовят крутоны с чесноком и сыром, существуют рецепты крутонов и с другими добавками, но сегодня мы рассмотрим рецепты с чесноком и сыром, а также пошаговую инструкцию их приготовления с фото.
Рецепт крутонов с чесноком
Для приготовления чесночных сухариков необходимо:
Рецепт крутонов с сыром
Крутоны с сыром готовятся по такому же принципу, что и чесночные. Для сырных сухариков нам потребуется:
Сырные крутоны готовы. Приятного аппетита!
Секреты приготовления крутонов и в чем их отличие от гренок
Возможно, вы помните эпизод из фильма «О чем говорят мужчины», в котором упоминаются и крутоны, и гренки. Так вот там сказано, что между ними нет никакой разницы, просто «гренок не может стоить 8 долларов, а крутон – может». На самом деле, все обстоит иначе. Для тех, кто не знает, что такое гренки, рассказываем. Это ломтик белого хлеба, смоченный в молоке и яйце, и поджаренный в масле. Крутоны – это хрустящие сухари с воздушной структурой. В принципе, два этих блюда абсолютно разные, но их почему-то многие путают.
Приготовить крутоны в домашних условиях несложно, а какими вкусными получаются блюда с добавлением этих сухариков, это просто объедение. Правда, увлекаться этим блюдом не стоит, так как их калорийность около 450 ккал. А в остальном эти сухарики можно использовать вместо попкорна при просмотре фильма, или подать к пиву в качестве закуски. Все же, крутоны, приготовленные самостоятельно, куда более вкусные и к тому же не содержать Е-добавки, а это очень важно.
Видео: Приготовление вкусных крутонов
О чём говорят мужчины
| Точность | Выборочно проверено |
«О чём говорят мужчины» — российский художественный комедийный фильм 2010 года.
Цитаты [ править ]
С какого-то времени появился этот вопрос «Зачем?» Вот раньше тебе говорили: «Слушай, я с двумя девушками познакомился, у них квартира свободна в Отрадном, посидим, выпьем! Поехали!» Ты сразу ехал. Если бы тебя спросили «А зачем?», ты бы сказал: «Как зачем? Ты чё, дурак? Две девушки, отдельная квартира! Посидим, выпьем, ну?!» А сейчас… тебе говорят «поехали», а ты думаешь: «Две какие-то девушки… левые. Квартира у них в ОТ-РАД-НОМ! Это ж ехать туда, пить с ними… потом то ли оставаться, то ли домой… завтра на работу. Зачем?!»
Она тебя несправедливо обидела — ты справедливо обиделся и уехал. Нормально!
— Девушка, простите, а у вас не будет потрахаться?
— Ой, извините, я бросила…
— Поздравляю!
Раньше мне родители что-то запрещали, сейчас — жена. Когда я уже повзрослею?
Раньше всё было понятно. Сделал уроки — молодец, перевёл бабушку через дорогу — да умница! Мячиком разбил стекло — плохой. А сейчас — сделал одной женщине хорошо, а другой от этого — плохо. А ты вообще всё делал для третьей. А ей — всё равно!
— Вот пока ты её (женщину) добиваешься — она прекрасна. Но вот вы живете вместе, она утром уходит на работу и говорит: «ты мой небритыш» — или даже так: «ты мой заспанный Чебурашка», не-не… Чебура-а-фка. И вроде это так мило, но так противно.
— И то, что заспанный небритыш и чебурашка — это натяжка.
— Не-е, Лёш, это «натя-я-фка».
Выдержала бы Джульетта любовь, если бы узнала, что Ромео говорит «зво́нит» или носки по всей квартире разбрасывает.
Мечты вообще не сбываются, в лучшем случае ты просто достигаешь цели.
«А гренка в нашем ресторане называется croûton. Это точно такой же поджаренный кусочек хлеба, но гренка не может стоить 8 долларов, а croûton — может». А дальше ты начинаешь искать хоть какой-то вкус, отличающий этот крутон от гренки. И находишь!
Очень рекомендую дефлопе. Он у нас лучший в Москве!
А тарелка такая огромная. Вероятно, это чтобы подчеркнуть, что дефлопе на Земле очень мало.
Почему можно изменить только жене или мужу? Почему нельзя изменить детям? Прикинь, тебя видели выходящим из Макдональдса с чужим ребенком…
— Окна не открывать!
— Душно же!
— Комары налетят!
— Мы свет выключим.
— Тараканы набегут!
Вообще стало не совпадать: как хочется поступить и как правильно поступить. А хочется, чтобы было как правильно, но хочется, чтобы было, как хочется… И? Что делать?
В соседнем номере в гостинице в Бельдяжках — Жанна Фриске! Ну, перепутала слет мелиораторов со слетом миллиардеров.
Уважаемая Жанна Фриске! Держите себя в руках. Я женат. И кипятильник свой заберите.
А вот взять вопрос «зачем». Когда я говорю ей «Поехали ко мне», а она мне — «зачем?». Вот объясни, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома не боулинг, не кинотеатр. Если скажу: «займёмся раз или два любовью, мне точно будет хорошо, тебе — может быть, а дальше ты можешь остаться, но лучше, чтобы уехала», она же точно не поедет. Хотя прекрасно понимает, что мы едем именно за этим. И я говорю — «поехали ко мне, у меня дома прекрасная коллекция лютневой музыки XVI века». И вот этот ответ её полностью устраивает.
У неё телефон не для того, чтобы с ней можно было связаться, а чтобы он лежал в сумочке, звонил, а она его не слышала.
Мне когда было 14 лет, я думал, что 40 лет — это так далеко, что этого никогда не будет. Или будет, но уже не мне. А вот сейчас мне практически 40, а я понимаю — действительно не будет! Потому что мне до сих пор 14. […] Получается, взрослых нет. Есть постаревшие дети. Лысые, больные, седые мальчики и девочки.
— О! Бельдяжки. Здесь мы и заночуем.
— Я не могу!
— Почему?
— Я женат… Мне нельзя в Бельдяжки…
— Саш, ты козёл и урод, только что это меняет?
— Ну, вот… Дорога есть, а бабки нет…
— А зачем нужна дорога, если через неё нельзя перевести бабку?
— Мой папа муда-а-а-а-а-к.
— За юношеские прыщи, за девочку в девятом классе, которая не пошла с тобой танцевать, за третьекурсницу, которая заснула в самый важный момент — пьяная дура!
— У тебя тоже такое было?
— Было…
— Чай, кофе?
— Два чая.
— А мне кофе.
— Как же я задолбался…
— Что, простите?
— Задолбался!
— Задолбался он. Я, может, тоже задолбался, но я же сижу…
— Саша! Выходи во двор гулять! Мы на качелях!
— Почему когда она кричит из соседней комнаты: « *непонятный звук*… Зелёные тапочки» — Я её спрашиваю: «Что?», а она мне говорит: «Зелёные тапочки!»… Ну, почему она повторяет именно эти последние два слова, которые я слышал?! КАК ей это удается?!
— Вот что мне сделать? Заказать такси, выйти с Геком или развестись?
— Подождите, я сейчас переоденусь и вам на рояле поиграю!!
— Ну, ты сравнил! Ту «Фанту» и эту!
— Ребят, он прям жрёт это!
Вот если бы пришли фашисты, которые за неправду расстреливают, и спросили, — «Изменяла тебе жена или не изменяла?» Я в любом случае ответил бы «нет», потому что если не изменяла, ты сказал правду, тебя отпустили, а если изменяла, то ты даже удивиться не успеешь. А вот сказал ты — «да, изменяла», и это оказалось правдой. Тебя отпустили, живи, только как с этим жить? Ты знаешь, она знает, что ты знаешь, все фашисты знают, их уже не позовешь — неловко, а ребята были полезные… А если всё и держалось на том, что ты «не знаешь», а она сейчас уйдет, а ты её любишь… ай…
— Вот поэтому я и не женюсь!
Фильм, спектакль всегда можно остановить в какой-то хороший момент. А жизнь? Вот бы был у неё всегда счастливый конец. Не «умер», потому что «умер» — это плохой конец. Вот например, идешь ты по набережной, прекрасный день… и вдруг, за горизонтом начинают медленно подниматься титры. Ты говоришь: «Это что? Это что, всё? Подожди, подожди секундочку, а кто меня играл? Че, хорошо играл? Ну, я надеюсь, вам всё понравилось, потому что ну закончилось-то все замечательно…». Вот бы так бы.
— Но ты не знаешь одного, Саша, — как будет на украинском Венгрия.
— Почему это… знаю, Вэнгрія.
— Ні, Саш… Угоршчина!
— И как они там живут?
— Где, в Украине или в Венгрии?
— В УГОРШЧИНІ!
— Почему Киев — мать городов русских? Не, ну русских ладно, понятно, но почему Киев — мать? Он же отец…
— А я скажу тебе. Это потому, что Москва — порт пяти морей.
— А вот почему? Пили одинаково, а от одного с утра разит, а от другого — слегка попахивает?
— Это называется «внутренняя интеллигентность»!
— Или вот: подошла, задала вопрос. Я вижу, что для неё это очень важно. Я начинаю отвечать, и тут понимаю, что она уже ушла! То есть, важно было только задать вопрос, а ответ её совершенно не интересует! Вот скажи мне, это вообще что?!
Я в какой-то момент нашёл точный ответ на вопрос «Почему?». Знаете, какой? «Потому что!»
Энди Уорхол, чой ты вьешься
Над мое-е-ею головой?
Ты добычи не добъёшься.
Энди Уорхол, я не твой.
(на мотив «Черный ворон»)
— Ясно! Но вот знайте, что я еду обедать с нищими духом людьми!
— Хорошо!
— Вот такусенькими. Карлики! Пигмеи!! Скоты. Вот так!
— Согласен! Всё, садись.
— А Лёша хорошо устроился, да? И пожрёт, и будет выглядеть высокодуховным человеком!
Не стало будущего. Раньше, в детстве, впереди было что-то яркое, неизвестное. Жизнь… А теперь я точно знаю, что будет потом. То же самое, что и сегодня. Заниматься я буду тем же, в рестораны ходить те же, ну или в другие такие же. На машине ездить примерно такой же. Вместо будущего стало настоящее. Просто есть настоящее, которое сейчас, и настоящее, которое будет потом. И главное, что мне моё настоящее это нравится. Машины хорошие, рестораны вкусные — только будущего жалко…
Вот, например, если мужчине нравится женщина, он должен её завоевать, а если женщине нравится мужчина, она… она же должна ему сдаться. То есть проиграть. Проигрывает, выигрывая. Мы играем в шашки. Они играют в поддавки… Кривая женская логика… Всегда у них так.
—. и пошёл искать произведение искусства под названием «Туалет работает».
– О, а я бы этот арт-объект сейчас освоил, между прочим.
Гренки & крутоны. Как жареный хлеб стал фаворитом рынка снэков и зачем ему столько имен
О том, что под незнакомыми звучными названиями может скрываться самое банальное блюдо, лишний раз напоминает существование крутонов. Ведь этого «французского гостя» смело можно причислить и к гренкам, и к сухарикам
В редком украинском доме не знают и не готовят гренки. Ведь превращение зачерствевшего хлеба в восхитительное и в принципе самодостаточное яство – редкое кулинарное чудо, совершающееся за считанные минуты. А поскольку так думают не только наши сограждане, то рецепты данного лакомства присутствуют в кухнях едва ли не всех стран и народов.
С другой стороны, нет такого простого блюда, в приготовление которого нельзя было бы внести оптимизирующие коррективы. Жареный хлеб, как выяснилось, не исключение. Не зря же среди сонма кухонных электроприборов отдельное место занимают тостеры, откуда могут выходить самые что ни на есть облегченные разновидности данного кушанья, не требующие при изготовлении даже масла. Причем о чрезвычайной популярности этой категории кулинарных гаджетов говорит хоть тот факт, что для них создан «свой» хлеб. Он так и обозначается: тостерный.
Вероятно, поэтому в сознании «нашего человека» гренки и тосты заняли разные позиции, поделившись по принципу «сделано на сковородке – сделано без сковородки». При этом ни те, ни другие не вступали в противоречие с существованием сухариков – хрустящих разновидностей перезапеченного хлеба, обычно созревающих в печах-духовках.
Гренки Вечного города и блюдо «Бедный рыцарь»
Хотя о гренках и их многочисленной «родне» принято думать как о продуктах «имени экономии и хронического дефицита» (иначе говоря, ноу-хау отечественных кулинаров ради спасения зачерствевшего хлеба), честь их изобретения нашим дедам-прадедам, увы, не принадлежит. Ведь первый рецепт, повествующий о кушанье из вымоченного в молоке и обжаренного хлеба, зафиксирован уже в знаменитом древнеримском кулинарном сборнике Apici decem libri de re coquinaria («Десять книг Апиция о поварском деле») – единственном из дошедших до нас античных образцов подобной литературы, составленном в конце IV — начале V века. И да, с учетом того, что в том же собрании рецептов фигурирует, например, рагу из языков фламинго, гренки Вечного города явно не были адресованы простолюдинам.
При этом кулинарные историки не исключают, что практика повторного запекания (обжарки, разогрева) хлеба существовала в домах любого достатка, причем задолго до увековечивания в вышеназванном литературном памятнике. Во всяком случае именно такие народные рецепты имеют обыкновение перебираться через века, не оставляя особых следов – как все, что в представлении живущих в своем времени можно отнести к вещам настолько привычным и банальным, что их существование не требует фиксации, поскольку разумеется само собой.
Косвенным образом такое допущение подтверждается тем, что после Апиция жареный хлеб нигде не упоминался больше полутысячи лет. И, возможно, пробыл бы «в подполье» еще дольше, если бы не появление в 1119 году Ордена бедных рыцарей Иерусалимского храма (фр. LʼOrdre des Pauvres Chevaliers du Temple de Jerusalem), сегодня более известного как тамплиеры. Созданный для защиты новых паломников Иерусалима, отвоеванного в 1099 г у сельджуков в результате Первого крестового похода, он, по легенде, также всегда был готов предоставить своим подопечным пусть предельно скромный, зато горячий обед на основе обжаренного хлеба.
Так это было или нет, наверняка никто не скажет, но то, что эта легенда получила развитие – факт. В частности, в Англии, где после франко-британской битвы при Креси (1346 год) король Эдуард III сформировал при Виндзорском замке отряд военных ветеранов, не имеющих никаких собственных средств к существованию. Официально они были приписаны к замковой часовне и поименованы Рыцарями милостыни, а неофициально стали просто «бедными рыцарями». Это стало первым шагом на пути к становлению теперь уже легендарного ордена, члены которого с 1833 носят гордое и почетное звание Военных рыцарей Виндзора.
Так вот, от британских «бедных рыцарей» был всего шаг до ассоциации с первыми тамплиерами и их разогретым хлебом. С 1500 года в английской кулинарной литературе стал фигурировать простейший мгновенный десерт под названием «Бедный рыцарь Виндзора». Он состоял из ломтика пшеничного хлеба, вымоченного в «болтушке» из яйца и столового вина, обжаренного на сливочном масле и приправленного сахаром с корицей.
Из Англии же, по всей вероятности, рецепт этого лакомства перебрался и в Германию, по дороге утратив «брутальную» составляющую в виде вина. Во всяком случае хлеб для немецкого яства Аrmer Ritter («Бедный рыцарь»), первое упоминание о котором обнаружено в кулинарной книге 1787 года, предлагалось окунать в классическую смесь молока и яйца.
От «потерянного хлеба» к французскому тосту
Как известно, в большинстве стран мира термин «французский тост» воспринимается как синоним словосочетания «поджаренный хлеб». Поэтому некоторые кулинарных авторы считают, что роман Франции с этим яством сыграл особую роль в его распространении.
И доля истины в этом есть, поскольку именно во французской кулинарной литературе впервые прозвучало явное указание на использование не только что испеченных, а зачерствевших булок. Даже название французского аналога подрумяненных на сковороде «бедных рыцарей» pain perdu буквально означает «потерянный хлеб». Интересно при этом, что, сравнивая впоследствии нежные сочные гренки из свежего и полежавшего сырья, специалисты с изумлением признали последнее более удачным. Причина – более высокая впитывающая способность и легкость нарезки.
Однако к появлению французских тостов жители страны, по умолчанию признанной законодательницей всех мод, включая гастрономическую, никакого отношения не имеют.
Сам термин «тост» (toast) – слово английское. Его ближайший лингвистический «брат» – это прилагательное toasty (поджаренный, подрумяненный). «Офранцузил» же его американец Джо Френч (англ. Joe French), в начале XVIII века владевший придорожной таверной близ города Олбани. В 1724 году в меню его заведения появились гренки, немедленно воспользовавшиеся успехом. А так как всякому востребованному блюду негоже оставаться без собственного имени, то нового фаворита спроса решено было окрестить коротко и ясно: тосты Френча.
Однако из-за специфики фамилии находчивого ресторатора (в английском языке french означает «французский») указанное им название French toast было интерпретировано как французский тост. Поэтому именно так полюбившиеся гренки вскоре именовала вся Америка, а за ней и многие другие страны мира.
Кстати, что до родного для нас существительного «гренки», то он имеет вполне отечественное происхождение. Корень его следует искать в глаголе «греть» (укр. «гріти»). Интересно также, что в украинском и русском языках это вкусное слово имеет разный род. Так, по-русски грамотно говорить «один гренок», а по-украински – «одна грінка». Впрочем, с учетом того, сколько людей убеждены, что единственное число от множественного «гренки» звучит как «гренка», эту словоформу в нормах русской речи вскоре придется закрепить официально.
Между гренками и сухариками
Итак, еще в XIX веке, говоря о поджаренном хлебе, жители разных стран в первую очередь имели в виду сытное яство повышенной мягкости и сочности. Однако с появлением моды на меню облегченной калорийности рецепты гренков всех мастей стали претерпевать изменения. И тут внезапно оказалось, что и без предварительного погружения в молочно-яичные льезоны подрумяненный хлеб представляет серьезный гастрономический интерес. Более того, его возможности даже становятся шире, поскольку в таком виде «французские тосты» могут быть как самостоятельным блюдом, так и частью более сложных кушаний.
Особенно высоко новый формат pain perdu оценили французы. Они же дали ему отдельное название croûton (буквально хрустик, сухарик) – за хрустящую корочку. Ну а поскольку недоеденные крутоны очень быстро превращались в настоящие сухарики, то вскоре разницу между ними стали считать несущественной. Фактически, именно тогда в «тостовой иерархии» началось новое деление: мягкие или с хрустом, соленые или сладкие, большие или маленькие.
Еще спустя некоторое время стало ясно, что самой универсальной из всех мыслимых видов «гренкопродукции» являются пресные или солоноватые хрустящие изделия небольшой величины. Они могут послужить и добавкой к первому блюду (например, бульону или гороховому супу), и элементом салата (самый яркий пример – «Цезарь»), и оригинальным гарниром, особенно к яствам с соусом.
И, конечно, самостоятельной закуской, в том числе к слабоалкогольным и безалкогольным напиткам. Именно поэтому их можно считать «пионерами» рынка снеков (от англ. snack — легкая закуска), в постоянном развитии которого, судя по исследованиям 2019 года, живо заинтересованы от 60% до 78% населения развитых стран.
Ну а «нашему брату» остается смириться с мыслью, что большинство видовых отличий между гренками, тостами и сухариками-крутонами мы придумали для себя сами. Ибо если «гренкозаготовку» нарезать соломкой и отправить на сковороду с маслом, ничем предварительно не пропитывая, однозначно классифицировать конечный (притом безусловно вкусный и привлекательный) продукт будет нелегко даже самому «подкованному» гурману.
Все самое важное за сегодня читайте на наших страницах в Facebook и Telegram