Грумант что это такое
Значение слова грумант
грумант в словаре кроссвордиста
грумант
Толковый словарь живого великорусского языка, Даль Владимир
арх. Шпицберген (Шейн).
Энциклопедический словарь, 1998 г.
древнерусское название арх. Шпицберген.
Большая Советская Энциклопедия
Википедия
Гру́мант:
Примеры употребления слова грумант в литературе.
Снаряжая покрут за моржами на Новую Землю и на Грумант, купец делал промышленников пайщиками.
Размытый берег и террасы на довольно большой высоте находили многие путешественники, посещавшие Грумант в более поздние годы.
Наслышан был король-то, что Никитин на Грумант, почитай, каждый год плавал, все места там знал.
Сказывал Амос, будто галанский корабельщик Баренц один раз Грумант издали увидел да Шпицбергеном прозвал, и с тех пор так его называть стали.
На Грумант, видать, в вотчину свою корабли поведешь, Тимофей Петрович?
Немного осталось пути до поворота прямо на Грумант Но ветра совсем не стало.
Отец говорил, поставил его кормщик, который первым из мезенцев на Грумант ходил.
Пути лодейные дальние на Грумант, на Матку, на Колгуев, в немцы, вверх в Русь ведомы ли тебе, кормщик?
На Грумант от Пертоминской обители, слышно, ныне побегут четырьмя лодьями.
Добро бы море было не наше, добро бы деды наши на Грумант не хаживали, добро бы мозгов у нас не хватало, али народ наш беломорский моря бы боялся.
Источник: библиотека Максима Мошкова
Транслитерация: grumant
Задом наперед читается как: тнамург
Грумант состоит из 7 букв
6. Происхождение названия Грумант
6. Происхождение названия Грумант
Весьма вероятно, что поморы, входившие в торговые сношения с норманнами, узнали от них о существовании к западу от Скандинавии обширной страны гор и ледников – Гренландии. Неудивительно поэтому, что когда русские во время своих плаваний от Новой Земли вдоль кромки льдов на запад увидели горы и ледники Шпицбергена, они сочли, что подошли к Гренландии и потому и назвали открытую ими землю Грундландом, или, иначе, Грумантом. Несомненно, что скандинавы от русских в свою очередь узнали об открытии русскими Груманта. Об этом с полной очевидностью свидетельствует письмо датского короля Фредерика II, написанное 11 марта 1576 года. В этом письме, между прочим, говорилось:
Это письмо написано за двадцать лет до так называемого открытия Шпицбергена голландцами в 1596 году.
Любопытно вспомнить некоторые обстоятельства, связанные с открытием голландцами Шпицбергена.
Голландский купец Мушерон, начиная с 1584 г., лично и через своих агентов в Московии, собирал сведения о плаваниях русских в Северном Ледовитом океане[18]. По его предложению голландские купцы в 1594, 1595 и 1596 гг. посылали экспедиции с целью пройти Северным морским путем в Китай и Индию. Все эти экспедиции связаны с именем Виллема Баренца. Плавания эти были неуспешны: льды, встреченные в Карском море, были не проходимы для парусных судов этих экспедиций. Однако во время своего плавания у берегов Новой Земли и у полуострова Канин голландцы несколько раз встречались с русскими промышленниками и от них получили много полезных сведений. Вероятно, в том числе были сведения и об острове Медвежьем и Шпицбергене. Иначе очень трудно объяснить, почему голландцы во время экспедиции 1596 г., пройдя Скандинавию, не повернули, как это они делали в 1594 и 1595 гг., на восток в Баренцово море, а прошли прямо к острову Медвежьему, а затем к Шпицбергену, словом пошли так, как будто они уже наперед знали географическое положение этих островов.
Надо отметить, что Баренц и Яков Гемскерк (командир корабля, на котором штурманом был Баренц), по-видимому, не знали о рассказах поморов, и потому протестовали против курса на север, взятого начальником экспедиции Яном Рейпом.
Вот как описывает Г. Де-Фер, участник плавания 1596 г., переговоры между кораблями Рейпа и Гемскерка о выборе курса от Нордкапа.
«… Сказали ему (штурману корабля Рейпа.—Н. 3.), что надо держать больше на восток, так как мы чрезмерно уклоняемся на запад. Но штурман их корабля ответил, что не желает заходить в пролив Вайгач»… и далее: «Что бы, однако, мы им ни говорили и ни советывали, они не желали держать другого курса, как NNO, так как, по их словам, если мы направимся на восток, то попадем в Вайгач. Много слов и даже очень резких было сказано нами»[19].
9 июня 1596 г. голландцы открыли остров Медвежий, названный так потому, что они убили на нем медведя.
Во время посещения острова штурман Рейпа и Биллем Баренц опять поспорили о курсе. Де-Фер пишет: «Тут наш штурман, Биллем Баренц, спросил его (штурмана корабля Рейпа.—Н. 3.), не слишком ли отнесло нас на запад, но тот упорно не хотел в этом сознаться. По этому поводу они долго спорили»[20].
Из приведенных выдержек можно заключить, что Рейп хранил узнанный от русских секрет до момента «открытия».
19 июня голландцы увидели землю, прошли вдоль ее западного берега приблизительно до 80° с. ш., побывали на берегу и затем повернули на юг. Увиденную землю голландцы посчитали за Гренландию. Де-Фер прямо записал: «… эта страна, которую мы считаем Гренландией»[21].
Выше указывалось, что наши древние поморы Шпицберген называли Грундландом, или Грумантом.
Предположение о том, что голландцы в 1596 г. уже знали, что, следуя от Скандинавии на север, они в сравнительно недальнем расстоянии найдут землю, богатую промыслами, подтверждается еще следующими соображениями.
Известно, что почти все путешествия, как сухопутные, так и морские (кроме паломничества) до конца XVIII в. совершались с военными, торговыми и политическими целями, а не для географических открытий как таковых.
Достаточно напомнить, что эпоха великих географических открытий, ознаменовавшаяся плаваниями Васко да Гамы, Колумба, Магеллана, связана с поисками драгоценных пряностей и золота. Эпоха великих русских открытий на севере Европы и Азии была создана поисками тюленя и моржа, в Сибири – поисками соболя, моржа и руд, а в северной части Тихого океана – поисками морского бобра и котика.
Голландцы во время плаваний в шпицбергенских и новоземельских водах увидели множество китов, и это повлекло за собой дальнейшие посещения иностранцами Шпицбергена и Новой Земли.
Трудно предположить, чтобы экспедиция голландцев в 1596 г., организованная на средства частных лиц, искала бы открытий ради самих открытий.
К сожалению, нельзя точно установить, когда именно первые поморы появились на берегах Шпицбергена и прилегающих островах. Каких-либо письменных доказательств пока не найдено. Однако в XVII–XVIII столетиях иностранные путешественники находили остатки пребывания русских – кресты, гурии, избы – на многих островах Шпицбергена. Благодаря особенностям полярного климата деревянные изделия долго не разрушались.
Другим доказательством давности русских промыслов на Шпицбергене служит обширный груманланский эпос, созданный большей частью самими груманланами, как называли русских промышленников, ходивших на Шпицберген. Песни этого эпоса распевали груманланы, коротая длинные дни и ночи вынужденного безделья во время долгой арктической зимы, их распевали матери, жены и сестры, поджидая груманланов на Большую Землю.
«В XVI и XVII столетиях, – пишет Норденшельд, – на берегах Белого моря жило немало отважных мореходцев… имена этих мореходцев и устные предания об их поездках давно забыты…»[22]
Справедливые слова Норденшельда надо относить не только к XVI и XVII вв., но и к более ранним столетиям.
Надо помнить, что иностранные плавания в наши северные моря совершались или за счет правительств, или за счет объединений богатых купцов. И в случае неудачи и, особенно, в случае удачи эти плавания становились широко известными. Плавания наших поморов совершались главным образом для добычи средств к существованию. Никому не было никакого дела, сколько и в каком году погибло поморских судов и какие географические открытия были сделаны вернувшимися поморами.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
ОПЕРАЦИЯ БЕЗ НАЗВАНИЯ
ОПЕРАЦИЯ БЕЗ НАЗВАНИЯ Около 10 тысяч хорошо вооруженных боевиков Дудаева готовы были стоять насмерть, защищая Грозный. На вооружении они имели до 25 танков, 30 боевых машин пехоты (БМП) и бронетранспортеров (БТР), до 80 артиллерийских орудий (в основном 122-миллиметровые
Глава без названия
Глава без названия В последние годы работы в разведке я совершил несколько командировок в дружественные нам в то время страны — снова в Афганистан, в Ливию и на остров Свободы — Кубу. Все эти поездки оставили в моем сердце определенный след и воспринимались
В поисках названия
В поисках названия Пытаясь придумать название для собственной книги, писатель стремится подобрать такое, которое и сам он, автор, и читатель сочтут подходящим и легким для запоминания. Первоначально я хотел, чтобы название этой книги звучало, скорее, как академическое,
Глава 10. Грумант-батюшка
Глава 10. Грумант-батюшка Грумант-батюшка, страшен, Весь горами овышен… Из поморского фольклора О край земли, угрюмый и печальный! Какие люди побывали тут.. Н Заболоцкий Три нации претендуют на открытие Шпицбергена, который в старых русских письменных источниках
В поисках названия
В поисках названия Пытаясь придумать название для собственной книги, писатель стремится подобрать такое, которое и сам он, автор, и читатель сочтут подходящим и легким для запоминания. Первоначально я хотел, чтобы название этой книги звучало, скорее, как академическое,
№ 103 к с. 128 Без названия
№ 103 к с. 128 Без названия Среди морозной праздничной Москвы, Где протекает наше расставанье И где, наверное, прочтете вы Прощальных песен первое изданье — Немного удивленные глаза: «Что? Что? Уже. Не может быть!» – «Конечно. » И святочного неба бирюза, И всё кругом
Глава 1. Без названия
Глава 1. Без названия Пару лет назад меня пригласил для разговора редактор одного из московских издательств: он предлагал написать книгу воспоминаний. «Мемуары нарасхват!» — подсказал он. Я знала об этом, более того, по возвращении из Америки приятель-фотограф Саша
Спор из-за названия
Спор из-за названия В письме Вейерштрасса упоминается фамилия еще одного участника описываемых событий. Речь идет о немецком математике Феликсе Клейне, весьма примечательной фигуре в науке того времени.За несколько лет до того, как Пуанкаре, став студентом
ПРИЛОЖЕНИЕ IV Имена и названия
ПРИЛОЖЕНИЕ IV Имена и названия Последовательность названий, под которыми был известен советский аппарат безопасности и разведки, отражал его сложные взаимоотношения с Комиссариатом внутренних дел, существовавшие до 1954 года, когда был создан КГБ как отдельный комитет
Операция без названия
Операция без названия Около 10 тысяч хорошо вооруженных боевиков Дудаева готовы были стоять насмерть, защищая Грозный. На вооружении они имели до 25 танков, 30 боевых машин пехоты (БМП) и бронетранспортеров (БТР), до 80 артиллерийских орудий (в основном 122-миллиметровые
[Без названия]
Баечки без названия
Баечки без названия Баечка перваяВ холле перед думским кабинетом Немцова было на удивление пусто. Я только что переговорила с одним из молодых депутатов нашей фракции, который попросил подсказать, на что нужно обратить внимание, когда даешь короткие интервью на камеры
В поисках названия
В поисках названия Я долго не знал, как назвать эту книгу.На ее страницах собраны записи встреч с великими людьми ушедшего века. Но это не сборник интервью, так как наши беседы, как правило, выходили из привычного формата «вопрос-ответ».Кто-то из моих собеседников
Упоминаемые географические названия
Упоминаемые географические названия Адмиралтейская часть, местность в центре Санкт – Петербурга в районе Адмиралтейства.Австрия, государство в центре Европы, в 1804–1867 годах – Австрийская империя.Бельгия, государство в Северо – Западной Европе, получившее
БЕЗ НАЗВАНИЯ
БЕЗ НАЗВАНИЯ Летом 1813 года, когда торговые связи России и Англии постепенно стали восстанавливаться, в Лондоне побывала Анна Джордейн с двумя старшими дочерьми — Каролиной и Адели-ной; они встретились в Сити с родным племянником Бетанкура Августином, сыном его старшего
Без названия
Без названия Мы провели с Галичем наедине почти весь день, и положенные две бутылки были выпиты. Но ему почему-то не хватило, и, оставив меня в своей болшевской комнатенке, он, взяв гитару, отправился бродить по соседям и «добавил еще», расплачиваясь исполнением
Грумант (посёлок)
Гру́мант (норв. Grumantbyen ) — российский шахтёрский посёлок на норвежском архипелаге Шпицберген. Своё название посёлок получил из-за старого поморского названия Шпицбергена — Грумант. В поселке Грумант производилась добыча угля, но из-за отсутствия глубоководного порта его погрузка на суда происходила в порту Коалбухта, куда вела железная дорога.
Содержание
История
Поселение Грумант было куплено компанией СоюзЛесПром (предшественником Арктикугля) в 1931 году у компании Англо-Русский Грумант [1] (по другим источникам — Russkiy Grumant). Государственный трест Арктикуголь за время своего существования добыл на руднике Грумант 2 млн тонн угля. В 1961 году было принято решение о консервации, последние тонны грумантского угля были выданы 15 июля. Географическое положение поселения, зажатого между фьордом и горой, не позволяло строительства жилья, поэтому большинство шахтеров проживало в Коулбухте.
В настоящее время железная дорога в сторону Коулбухты находится в полной негодности, туннель в сторону Груманта засыпан. В самом поселке Грумант находятся несколько аварийных зданий советского времени, непригодных для эксплуатации.
Сохранность зданий в поселке Коалбухта намного лучше — двухэтажные здания казарменного типа вполне пригодны для временного проживания. Кроме того, в поселке находится дом-мемориал экспедиции Русанова [2] в отличном состоянии и полностью пригодный для проживания в зимнее время.
В 1981 году было принято решение о доразведке Грумантского месторождения. Разведанные запасы угля сейчас оцениваются более чем в 100 млн тонн. Этот факт неоднократно использовался руководством концерна Арктикуголь для объявления о проектах возобновления добычи угля на разрезе. Учитывая, что кроме строительства шахты для этого потребуется восстановление туннеля, железной дороги и порта Коалбухта, экономическая целесообразность проекта остается под вопросом.
Грумант
Грумант или Грумантбюен — один из шахтерских поселков на российской части Шпицбергена, расположенный на берегу Исфьорда, между российским Баренцбургом и Норвежским Лонгиром.
Сейчас от посёлка почти ни чего не осталось, хотя в 1911-1913 годах именно здесь впервые на Шпицбергене были обнаружены залежи каменного угля.
Здесь была построена первая шахта и начата промышленная добыча угля англо-русским акционерным обществом «Грумант».
Геологоразведочными исследованиями запасы угля на Грумантском месторождении были оценены в 40 миллионов тонн. В 1931 году Советская Россия выкупила все акции англо-русского акционерного общества «Грумант» и угольный рудник Грумант вместе со всем Грумантским угольным месторождением, площадью 80 кв. километров стало Российской частью Шпицбергена. За полгода была усовершенствована организация угледобычи и в 1932 году добыча угля увеличилась до 20 тыс. тонн угля вместо 2 тыс. тонн в 1931году.
Расположение Груманта не совсем удачное в плане отгрузки добытого угля на корабли. Грумант находится среди скалистых мысов Исфьорда и подходы к нему довольно затруднительны, к тому же из-за малой глубины фьорда в этом месте углевозы большой грузоподъемности не могут подходить близко к берегу. Это видно и сейчас по стоящим старым сооружениям на крутом склоне берега.
По этой причине было решено угольный склад, сортировочную и порт отгрузки построить в 9 км от Груманта в бухте Колсбей. Уголь туда приходилось доставлять железнодорожным транспортом по узкоколейке. Работу узкоколейки смогли организовать бесперебойно круглый год, благодаря тоннелю и деревянной галереи защищавшей дорогу от снежных заносов. Для работающих на складе и в порту был построен небольшой поселок, который так и назвали Колсбей. Остатки этого поселка существуют и сейчас.
Уже перед Второй мировой войны на Груманте была налажена полная производственная и социальная инфраструктура. Шахта стала одной из самых передовых в угольной отрасли. Добыча угля буровзрывным способом была заменена на механизированную, с применением отечественного горношахтного оборудования, и в 1939 году было «выдано на гора» более 100 тыс. тонн угля.
После начала Второй Мировой Войны работы на Шпицбергене СССР вынужден был остановить, а шахтеров эвакуировать на материк. Шпицбергеном заинтересовался Третий Рейх, но так как норвежцы попытались этому противостоять, Фашистская Германия направила к берегам Шпицбергена военные корабли, которые просто уничтожили под чистую всю промышленность и поселения архипелага. Российские шахты и поселки тоже были полностью разгромлены.
После окончания войны, в связи с дефицитом топлива, трест «Арктикуголь» интенсивно начал восстановление угольной промышленности на Шпицбергене. Уже в декабре 1946 года на Шпицберген пришли первые суда с шахтерами, строителями и необходимыми для восстановления материалами и оборудованием. И сразу зимой начались восстановительные работы.
Только за 1947-1948 год на шахте Грумант было построено 6 км. железной дороги, восстановлено более 4 километров горных выработок, построена электростанция и шахтерский поселок. Уже в 1948 году шахта «Грумант» начала выдавать уголь на гора.
Однако в последующие годы судьба распорядилась с Грумантом и Колсбеем не совсем удачно. В 1956 году была запущена в эксплуатацию шахта «Пирамида», которая считалась более перспективной. Там был построен современный угледобывающий комплекс и благоустроенный шахтерский городок. Так же развивалось и угольное месторождение в Баренцбурге. К тому времени на Российской части Шпицбергена проживало уже около 3000 чел. Добычу угля на грумантском месторождении в 1960-х годах было решено приостановить и законсервировать. Хотя консервацией это можно назвать с трудом, производство просто было брошено и со временем постепенно начало разрушаться. Остатки сортировочного цеха, потихоньку разваливающегося на отшибе, существуют и сейчас в плачевном состоянии.
Не приглядно выглядит и берег возле Колсбея. Ржавая баржа, кучи ржавого железа, какие-то трубы, батареи и колеса, мелкие гайки которые хрустят под ногами как галька. Все это ещё больше усугубляет впечатление ненужности всего этого людям сегодня проживающим в этом заброшенном краю. Сохранилась и часть узкоколейной железной дороги идущей от Груманта к Колсбею и даже локомотив с несколькими вагонами, Это специально оставлено на обозрение туристов, бывающих в этих краях в последние годы.
В поселке осталось всего несколько полуразрушенных зданий, которые ни кем не используются, а просто доживают свой век под снежными бурями. Пару домов поддерживаются в относительно жилом состоянии. В некоторых квартирах до сих пор сохранились предметы быта, живших когда то здесь шахтеров. Из-за особенностей климата вещи не портятся, и создается впечатление что сейчас могут вернуться хозяева, но конечно никто сюда не возвращается. Иногда тут делают остановки туристы, которые совершает походы в этой местности, а также ученые работающие здесь сезонно. И тогда над трубами появляется дымок, говорящий что сейчас здесь есть люди.
Добраться до поселка удобнее по воде, по берегу довольно сложно, разве что обойти поверху. Хотя на скалах вокруг Груманта расположены большие птичьи базары, многие туристы которые хотят посмотреть поселок вблизи спускаются вниз.
В Колсбее, расположенном ближе к Баренцбургу таких зданий осталось и того меньше. Колсбей находится в широкой долине Колесдален в устье реки. Долина сильно заболочена, там сегодня можно пройти только пешком, но для туристов там смотреть не чего. Разве что пристань грузового порта, которая представляет собой остатки, разрушаемые ветрами, холодными водами и льдами.
В 80-х годах была проведена доразведка Грумантского месторождении, и запасы угля оценили в объеме 134,4 млн. тонн. Это не забыто, сейчас «Арктикуголь» считает возможным возобновить добычу угля в Колсбее и построить новые шахты. Новой разведкой сделанной в 2015 году обнаружены перспективные пласты, позволяющие вести добычу современными методами в больших объемах. Однако норвежцы всячески ставят препоны расширению российской зоны, ссылаясь на принятые ими природоохранные законы, которые в принципе на согласованы с Россией и на российской части Шпицбергена не действуют. Чем всё это закончится, покажет время.
Дикий Грумант: об истории поморских промыслов на Шпицбергене
К XXI Апрельской международной научной конференции сотрудники Лаборатории экологической и технологической истории подготовили доклад, как Российская империя осваивала архипелаг Шпицберген. Публикуем отрывки из монографии «Поморские промыслы на Шпицбергене в XVIII – начала XIX в.», в котором исследователи рассказывают об участниках и добыче промысловых артелей.
Участники промыслов
Изучение людей, так или иначе вовлеченных в промысел, будь то организаторы или непосредственные участники охоты, составляют ключевую проблему истории экспедиций на Шпицберген. Монопольные права компаний распространялись только на торговлю ворванью, а не на сам промысел, как таковой. В итоге, как показывают документы, основную часть промыслов вели независимые собственники, не связанные с компаниями и только обязанные сбывать им продукцию своего промысла.
Эту группу составляли посадские (купцы и торговые люди) и зажиточные крестьяне, снаряжающие частные экспедиции на Шпицберген. Из архангелогородского купечества немногие заявляли о том, что они снаряжают собственные корабли, регулярно отправляющиеся на Шпицберген, обычно эта деятельность являлась своего рода дополнением к основной торговле или промыслу рыбы и зверя на Мурмане. Можно также с уверенностью говорить о том, что в частном моржовом промысле на Шпицбергене были больше заинтересованы онежские торговые люди (Турыгины, Дьяковы, Лыткины) и мезенцы (Вараксины, Рогачевы, Иньковы). Как и участники промысловых артелей, они обычно не разделяли «новоземельский» и «грумантский» [так Шпицберген называли поморы. — прим. ред.] промыслы. С их стороны, как организаторов экспедиции, выбор того или иного направления зависел от стоимости самой экспедиции. [. ]
Отдельно следует упомянуть об участии в промыслах на Шпицбергене религиозных общин, в частности, Выгорецкого общежительства староверов. Так, Амос Корнилов являлся представителем именно этого сообщества. Его плавания на Шпицберген широко известны во многом благодаря его встречам с М. В. Ломоносовым, который включил сведения Корнилова о его походах на Шпицберген в свои работы.
Результаты исследования показывают, что, в отличие от участников, например, мурманских промыслов, для основной части промышленников, ходивших на Шпицберген (и Новую Землю) эта деятельность становилась своего рода профессией. Как правило, они начинали в юности (15–17 лет) в качестве учеников-«зуйков» на одном судне с кем-либо из старших родственников — братьями, отцами, дядьями, а впоследствии именно из числа таких промышленников монополии и отдельные судовладельцы набирали основной состав экспедиции и кормщиков — Иньковы, Рогачевы, Личутины, Вараксины, Стяговы, Савины, Старостины и др. В то же время, промысел на Груманте не являлся специализированным занятием; правильнее было бы говорить о новоземельско-грумантских промыслах, поскольку одни и те же промышленники часто ходили и на Новую Землю, и на Грумант.
Для населения Русского Севера дальние морские промыслы, в том числе и походы на Грумант, были одной из практик выживания в условиях неблагоприятного социально-экономического «климата». Участие в таких помыслах помогало населению решать проблемы обеспечения хозяйства необходимыми продуктами, которые можно было приобрести на заработанные на промыслах деньги. В этом убеждает также и анализ социального положения рядовых промышленников: как правило, это были люди несемейные (неженатые мужчины до 30–40 лет, вдовцы 45–60 лет) или имеющие небольшую семью (только жена, жена и 1–2 ребенка) и не ведущие крестьянского хозяйства, т. е. относящиеся к категории «бобыли», имеющие только дом, а в некоторых случаях и без дома.
Как показывают документы XVIII в., частные организаторы предпочитали набирать команду из промышленников своего региона: онежане ходили на промыслы на кораблях, снаряжаемых онежскими же купцами — Лыткиными, Дьяковыми, Турыгиными; мезенцы-кормщики и другие опытные промышленники могли быть наняты частными и монопольными организаторами из других регионов. Но, в целом, команда составлялась из «своих», поскольку трудности промысла требовали хорошей согласованности действий и доверия членов команды друг другу. Часто уходили несколько человек из одного села, даже из одной семьи — отец и сын или племянник, два-три брата. Причем, отец и сын (племянник) обычно нанимались в одну артель, в то время как братья чаще поступали в работники в разные артели.
Промысловая артель
Артель, идущая на промысел морских зверей как на Новую Землю, так и на Шпицберген, включала в себя в среднем 12–20 человек, что отличает ее от малой рыболовецкой артели, состоявшей из 3-4 человек. Главой артели был кормщик с помощником — полукормщиком. Последних иногда было двое. Далее следовали два носошника, два забочешника, несколько весельщиков и, часто, ученик-зуек. Носошник метал в зверя «носок» — так назывался поморский гарпун в старину — и был основной фигурой на моржовой охоте. Забочешник, находясь на средней скамье карбаса [традиционное поморское судно. — прим. ред.], должен был следить за ремнями, чтобы они не запутались, и подавать носошнику гарпуны. В конце XVIII в. в ходу были уже кремневые ружья, однако носошники и забочешники по прежнему оставались в артелях, только, кроме гарпуна, они были вооружены и пищалью.
Промышленники участвовали в артели на основе системы покрута, получая деньги вперед, как бы в долг, с последующей его отработкой. [. ] Основные принципы такой системы следующие. Работники, заключившие договор — «покрут», получали вперед деньги, выданные в зачет промысла и деньги «на обувь», которые не входили в промысловую прибыль и из нее впоследствии не вычитались. Величина выданных сумм напрямую зависела от статуса в артели. Каждый из членов артели имел определенную долю в промысле. [. ]
Вероятно, основные участники каждой артели (кормщик, полукормщик или носошники) были своего рода вербовщиками других участников, приводя с собой жителей своей или близлежащей округи. Такой локальный принцип формирования артели прослеживается, например, по спискам Беломорской Акционерной торговой компании: так, из 23 артельщиков Акима Старостина 7 были из Холмогорской округи, откуда был родом и один из старших участников этой артели Нестор Добытин. [. ]
Стратегия промыслов на Шпицбергене
Охотники ежегодно доставляли с Груманта ворвань, шкуры и клыки моржа, шкуры морского зайца, а из продуктов зимнего промысла на суше — шкуры песцов и северных оленей. Остальные продукты появляются в источниках нерегулярно.
Клыки являются наиболее очевидной особенностью биологии моржа и как правило упоминаются исследователями в первую очередь в качестве объекта интереса охотников. В то же время источники ясно показывают, что поморы били моржей не только ради клыков, но также для получения шкур и ворвани. Согласно Морскому уставу и описаниям моржового промысла, созданным в XVIII в., поморы использовали для моржового промысла небольшие карбасы. Охотники стремились застать зверя на залежках, иногда уходя для этого очень далеко от основного лагеря. Если им сопутствовала удача, промышленники убивали как можно больше животных и немедленно разделывали туши, забирая жир, шкуры и клыки и бросая остатки на берегу или на льдине. Именно такой способ обращения с добычей был привычен поморам при промысле морского зверя. [. ]
Если охотники не могли забрать всю продукцию с собой немедленно, то им следовало отрубить мертвым зверям головы. Согласно Морскому уставу обезглавливание рассматривалось как знак собственности, означавший, что владелец намеревается вернуться. Другим промышленникам воспрещалось трогать обезглавленные туши, оставленные на берегу. В то же время Устав позволял брать целые туши моржей и брошенные без присмотра шкуры и ворвань, и все, что угодно всем позволялось брать из воды. Если владелец по каким-либо причинам не возвращался, обезглавленные туши могли оставаться нетронутыми и «берег был покрыт тушами моржей на протяжении многих лет». [. ]
Попробуем оценить примерную стоимость товаров, полученных от одного моржа. Источники показывают, что большие клыки, более 1 кг весом, составляли только малую часть добычи. Средний вес клыка в источниках XVII в. колеблется от 0,65 до 1 кг. В XVIII в. источники упоминают клыки еще меньших размеров, весом от 0,3 до 0,5 кг. Таким образом, можно предположить, что основной целью охотников были самки или молодые моржи.
Как правило, такой морж на Шпицбергене весит около 600 кг. Используя данные о ценах от 1793 г.можно попытаться оценить доход от одного такого зверя. Средний морж давал следующие товары: два клыка, по 0,5 кг каждый, всего 1 кг; 1 пуд клыков стоил примерно 19,75 руб., следовательно, два таких клыка приносили порядка 1,2 руб.; одна шкура стоимостью примерно 0,98 руб.; 150 кг ворвани. Пуд ворвани стоил 2,65 руб., или 0,16 руб. за 1 кг, следовательно, ворвань от одного моржа могла быть продана за примерно 24,25 руб. В целом один морж такого размера приносил на рынке примерно 26–27 руб., и почти 90% этой выручки обеспечивала ворвань. [. ]
Морской заяц дает от 40 до 100 кг ворвани. В среднем можно предположить, что продуктивность достигает 70 кг. При средней цене ворвани в 2,65 руб. за пуд один зверь приносил на рынке 11,3 руб. за ворвань. Еще 0,62 руб. стоила шкура. В целом один морской заяц приносил примерно 12 руб., и почти 94% этой суммы приносила ворвань.
Единственным продуктом песцовой охоты был ценный мех. Каждый песец приносил в среднем 4,35 руб. Северный олень служил важным источником пищи для охотников, и можно предположить, что оленьи шкуры были не главной целью промысла. Тем не менее, каждая шкура приносила дополнительного дохода примерно на 1,5 руб.
На основе расчетов, приведенных выше, можно прийти к некоторым выводам относительно стратегии поморских промыслов на Шпицбергене в кон. XVIII в. Летом охотники прежде всего были заинтересованы в ворвани, которая обеспечивала от 90 до 94% выручки от промысла морского зверя. Зимой же поморы, прежде всего, били песцов, которые обеспечивали наивысшую выручку от сухопутных промыслов.
Таможенные материалы показывают, что в том случае, когда промышленники получали много ворвани, они могли даже игнорировать другие продукты. Так, на борту двух судов, пришедших в Архангельск со Шпицбергена в 1787 г. было зафиксировано 428 бочек ворвани и кроме того только 100 шкур морского зайца. В то же время когда промышленники не получали достаточно ворвани, они обращали внимание на прочие ресурсы. Так, в 1785 г. удалось добыть в среднем только 90 бочонков ворвани на судно, и промышленники доставили с Груманта моржовые шкуры и клыки, тюленьи шкуры, гагачий пух и китовый ус.
Вся продукция грумантских промыслов предназначалась для продажи, в том числе на экспорт. В целом ее можно разделить на продукты морских промыслов и меха. Главную часть первой категории составляет ворвань, а второй — песцовый мех. Продукты морских промыслов входили в состав так называемых «поморских» товаров, занимавших видное место в экспорте архангельского порта на протяжении всего XVIII столетия. Моржовый клык в значительных количествах вывозился в Астрахань и далее через Каспийское море в Иран, Индию и Среднюю Азию. [. ]
Итак, можно заключить, что документы XVIII в. не дают оснований говорить о какой-либо особенной продуктивности и доходности промыслов на Шпицбергене. Основной целью экспедиций была ворвань, весьма важный для того времени товар, доставлявшийся в Архангельск не только со Шпицбергена, но со всего региона Белого и Баренцева морей. Промыслы на Шпицбергене занимали весьма скромное место в хозяйственной жизни Русского Севера в изучаемое нами время. Тем не менее, они были важны для некоторых групп местного населения.
Юлия Александровна Лайус, ведущий научный сотрудник Лаборатории экологической и технологической истории
Маргарита Михайловна Дадыкина, старший научный сотрудник Лаборатории экологической и технологической истории
Алексей Викторович Крайковский, старший научный сотрудник Лаборатории экологической и технологической истории