Гульназ фатхлисламова что случилось
«Это был приказ»: обвинившая коллег в изнасиловании дознавательница рассказала о «пьяной» вечеринке
На минувшей неделе суд оправдал фигурантов громкого дела об изнасиловании дознавательницы в Уфе. Но Гульназ Фахтлисламова продолжает настаивать, что ее изнасиловали трое коллег. Женщина пообещала продолжить борьбу за свое честное имя.
Гульназ в студии «Центрального телевидения» рассказала, что на вечеринку ее привезли на служебной машине.
Гульназ Фахтлисламова: «Мне сказали по приказу: явись. А нас пять лет учат в институте подчиняться вышестоящему руководству, соблюдать субординацию и выполнять свои служебные обязанности».
При этом она призналась, что ничего не опасалась, ведь ее отец начальник местного ОМОНа был знаком с присутствовавшими там мужчинами.
Гульназ Фахтлисламова: «Что будет дальше я не могла представить. Меня отвлекали, все время задавали вопросы. В тот момент, когда я хотела уйти, мне просто не дали этого сделать».
Она также заявила, что намерена оспорить решение суда.
Гульназ Фахтлисламова: «Это зверское преступление совершили трое, и я всегда буду говорить об этом. Потому что я это пережила. Я борюсь за себя, за свое имя, за своих родителей».
Напомним, скандал в Уфе разгорелся осенью 2018 года. дознавательница Гульназ Фахтлисламова обвинила троих коллег в изнасиловании во время вечеринки в здании отдела полиции. Начальников сразу двух ОВД Эдуарда Матвеева и Салавата Галиева приговорили к семи годам лишения свободы. Еще один подозреваемый глава отдела по вопросам миграции Павел Яромчук получил на год меньше.
Матвеев и Галиев уверяли суд в своей невиновности и предоставляли доказательства в свою защиту. Более того, у них было алиби. В итоге за решеткой оказался только Павел Яромчук, но приговор ему смягчили: вместо шести его ждут четыре года колонии. Что же касается бывших начальников ОВД, то их суд полностью оправдал. Более того, за ними даже признали право на реабилитацию.
Дознавательнице из Уфы самой пора на нары
Алиса Янина
Верховный суд Башкирии оправдал полицейских по делу об изнасиловании 23-летней дознавательницы из Уфы. Двое высокопоставленных полицейских — Салават Галиев и Эдуард Матвеев — признаны невиновными с правом на реабилитацию. Также изменен приговор признанному виновным Павлу Яромчуку. Вместо шести лет колонии, назначенных ранее, ему дали четыре. Адвокат Павла тут же заявил: будем обжаловать, ибо мой подзащитный невиновен. Лично я в этом не сомневаюсь.
Преступление, напомню, было более чем резонансным. В октябре 2018 года в одном из полицейских участков Уфы по окончании рабочего дня случилась гулянка. Мужчины позвали «для атмосферы» двух сотрудниц, которые еще не ушли домой. Выпито было солидно: примерно по 0,7 литра виски на каждого. А на следующий день одна из участниц, 23-летняя дознавательница Гульназ Фатхлисламова, написала заявление об изнасиловании в Следственный комитет.
Нестыковки начались буквально сразу. Утром, например, она спокойно вышла на работу и не выглядела убитой горем. Заявление написала лишь вечером. К тому же камеры наружного наблюдения показали, что как минимум двое участников вечеринки в сам момент изнасилования. были вне полицейского участка. Да и место, где над девушкой якобы сразу втроем (!) надругались насильники, следователей смутило. Кабинка туалета. Как там вчетвером устроить «древнеримскую оргию»? Тем более что двое из мужчин довольно тучные, да и возраст — 50 плюс — для оргий не самый подходящий.
Полицейские Салават Галиев (на фото) и Эдуард Матвеев признаны невиновными с правом на реабилитацию / Фото: Youtube / Филиал ВГТРК — ГТРК «Башкортостан»
Не буду пересказывать перипетии дела. Когда в прошлом году суд перевел «насильников» из СИЗО под домашний арест, лично мне стало ясно: обвинение разваливается. Так что же все-таки там случилось? Моя версия такова: жила была девочка Гульназ, дочь любящего, но строгого папы. Однажды она с коллегами очень сильно напилась. Как выяснилось в ходе следствия, в ночь «изнасилования» девушка несколько часов сидела в своем подъезде на ступеньках, не решаясь зайти домой, ибо была просто «в дрова». Чтобы оправдаться перед родителем, сказала: меня напоили и изнасиловали. И понеслось.
Теперь, наверное, следует возбуждать другое уголовное дело — по статье 306 УК РФ «Заведомо ложный донос». Срок, между прочим, до шести лет. А еще, по-хорошему, Гульназ нужно бы выплатить компенсации полицейским, потерявшим работу и доброе имя.
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции
Изнасилованная дознавательница из Уфы решила добиться восстановления в полиции
Гульназ Фатхлисламова: «Считаю, что не порочила честь мундира»
Изнасилованная дознавательница из Уфы Гульназ Фатхлисламова решила опротестовать решение суда о своем увольнении со службы из правоохранительных органов.
Напомним, девушка проходила потерпевшей по громкому делу: в октябре 2018 года в стенах отдела миграции ОВД по Уфимскому району полковник, подполковник и майор напоили молодую сотрудницу алкоголем, после чего надругались над ней в уборной.
Суд отправил трех бывших высокопоставленных полицейских в колонию. Все они лишились должностей. Но из органов внутренних дел за совершение проступков, порочащих честь сотрудника полиции, была уволена и сама потерпевшая.
Теперь девушка намерена доказать суду, что она не порочила честь мундира.
— Зачем вам это?
— Решение по этому гражданскому делу было вынесено на основании показаний свидетелей в отношении меня. Свидетелей собралось около десяти человек. Мои бывшие коллеги утверждали, что я недостойна работать в ОВД, что я аморальна, пристаю ко всем мужчинам в отделе. Противная ситуация. Эти люди намного старше меня, и они обвинили меня в том, чего не было. Но суд учел их мнения.
— Кто эти люди по должности?
— Дознаватели и оперуполномоченные.
— На момент преступления вы работали в отделе совсем немного. Успели со всеми познакомиться?
— Пятеро из свидетелей работали вместе со мной, в отделе дознания. Это взрослые люди, им за тридцать, у них есть дети. С остальными я не успела познакомиться. Даже их имен не знаю, так как они работали в отделе уголовного розыска, который находился этажом выше в отдельном здании. Суть в том, что предметом служебной проверки было именно то преступление, которое произошло 31 октября 2018 года. А эти люди начали рассказывать про корпоратив, который состоялся ранее, 5 октября, в День уголовного розыска.
— Что они говорили в своих показаниях?
— Рассказывали, что я на корпоративе оделась слишком вызывающе, вела себя распущенно, приставала к сотрудникам и в конце концов совершила дорожно-транспортное происшествие, которое скрыла от руководства. Но меня на суде выставили, будто я находилась за рулем в нетрезвом состоянии. Хотя меня довез до дома на автомобиле молодой человек, который проходил практику в отделе, но на суде он отрицал данный факт.
— Вы пробовали опротестовать эти показания в суде?
— Мы подавали ходатайство о назначении биллинга, который бы установил, что коллега отвозил меня. Но суд отказал, проигнорировал просьбу. Просто невероятно то, что бывший однокурсник, с которым мы работали в одном кабинете, обвинил меня в ДТП. Я понимаю, что все люди, которые выступили против меня на суде, попросту боялись потерять работу, так как были зависимы от начальника отдела, который имел влияние над ними. Считаю, что на корпоративе, среди своих коллег, я не могла порочить честь сотрудника ОВД, так как не находилась в общественном месте или где-либо на публике.
— Вы уже наняли адвоката?
— Сейчас мне никто не помогает. Моим прежним представителям по гражданскому делу в момент рассмотрения дела в первой инстанции поступали угрозы, если они продолжат защищать меня. Одной из них угрожали, что она не сможет работать по профессии, посоветовали думать о своей семье. Так что в этот раз я намерена сама себя защищать в суде. Я имею высшее юридическое образование и за это время достаточно набралась опыта, чтобы защитить свои права.
— Вы бы могли найти других адвокатов.
— По гражданскому делу со мной особо никто не хочет работать, так как это дело против МВД. Никто не хочет портить себе репутацию. Более того, юристы заранее спрогнозировали проигрыш.
— Почему?
— Никто не хочет, чтобы я оставалась работать в ОВД, будто это я виновна, а не в отношении меня совершили преступление. Будто я, употребляя с начальниками алкогольные напитки, сама себя довела до такого состояния, когда не могла контролировать свои действия. Якобы это и послужило причиной, которая привела к чрезвычайному происшествию. Во всяком случае, так написано в заключении служебной проверки в отношении меня.
В том же документе указали, что меня следует уволить из ОВД. Мне странно, что под «чрезвычайным происшествием» подразумевается преступление в отношении меня, изнасилование и насильственные действия иного характера. Это позор на всю страну. Оказывается, у нас человек не имеет защиты даже тогда, когда в отношении него было совершено уголовное преступление.
— После обвинительного приговора вы пробовали связаться с бывшими коллегами, может, они уже по-другому к вам относятся?
— Меня не интересует их мнение. Говорить с ними я не хочу.
— Пытались поговорить с кем-то по поводу трудоустройства?
— Нет, про трудоустройство в ОВД ни с кем не говорила. Обычно после увольнения по «порочащим честь сотрудника» не берут обратно в органы. Да и вообще, всем было наплевать, чем я стану заниматься в дальнейшем.
— У вас остались друзья в полиции?
— Нет. Их, оказывается, никогда и не было. Особенно это чувствовалось тогда, когда нуждалась в поддержке друзей, близких. Но я окрепла в одиночестве. Сейчас мне не нужно с кем-то дружить, я чуть по-другому смотрю на мир.
— Почему вы хотите вернуться на службу в полицию? Могли бы заняться, например, творчеством, вы же неплохо поете.
— Дело не в том, что я хочу работать в полиции. Я хочу сломать это решение. Я училась в ведомственном институте не для того, чтобы быть уволенной только из-за того, что это кому-то выгодно. А по творческому пути я уже иду. Надеюсь, скоро выпущу сингл. Еще я защищаю людей в судах по гражданским и административным делам.
— Чем вы сейчас занимаетесь?
— Учусь саундпродакшену, звукорежиссуре в институте. И работаю в сфере юриспруденции на себя.
— Осужденные выплатили вам материальную компенсацию?
— Мне еще ничего не выплатили, пока даже исполнительное производство не возбуждено.
— Когда назначено первое заседание?
— Судебное заседание состоится в Кировском районном суде Уфы 15 сентября. Надеюсь, прокуратура поддержит меня.
— Вся эта история со временем забывается?
— Забыть все сложно. И невозможно забыть отношение всех людей, которые воспользовались моим молчанием. Но я стараюсь не ворошить прошлое. Пытаюсь смотреть в будущее. Сейчас уже больше могу открыться миру, чтобы побороть все свои страхи.
Изнасилованная дознавательница из Уфы рассказала о нынешней жизни
Гульназ Фатхлисламова: «Нахожусь в дикой неопределенности больше двух лет»
Ранее суд признал виновным лишь одного из обвиняемых, двух фигурантов дела оправдали. Сторона потерпевших не согласилась с приговором. В ноябре дело вернули на новое рассмотрение.
Сегодня Гульназ Фатхисламова уже не прячет свое лицо, не закрывает странички в соцсети. Судя по фотографиям, девушка живет полноценной жизнью. Летом ездила отдыхать в Ялту, а первого января опубликовала пост: «Для меня 2020 был лучшим, и я на позитивной волне – отбрасывая все, что целится на настроение. Всем сердцем желаю, что 2021 будет еще великолепнее».
Конечно, расспросить Гульназ хотелось о многом. Но девушка сразу дала понять, что подробно о себе рассказывать не готова, сразу исключила вопросы о личном. Пересказывать детали того вечера с полицейскими тоже не имело смысла, все было сказано на суде.
Мы задали общие вопросы, чтобы понять, чем сегодня живет экс-дознавательница.
— Прошла новость, что вы подаёте жалобу в ЕСПЧ. Основная суть жалобы?
— В самой жалобе ЕСПЧ больше всего упор был сделан на мое незаконное увольнение из органов, на предвзятое отношение ко мне со стороны МВД.
— Вы жалеете, что вас уволили из органов?
— Я хочу добиться справедливости. Добиться решения на международном уровне. Благодарю Бога и всех, кто идёт ко мне навстречу, и идёт вместе со мной по этой нелёгкой дороге.
— Спустя два с лишним года вы себя психологически уже лучше чувствуете?
— Я смотрю на все уже более уравновешенно, хотя это даётся с трудом.
— Вы не устали от бесконечных судов, нет желания поскорее все забыть?
— Конечно, я устала от всего этого. Я же человек и это нормально. Но я борюсь за ту маленькую 23-летнюю себя, которая прошла через многое. Считаю, останавливаться на полпути безответственно. Когда я вспоминаю обо всем произошедшем, у меня появляются сила и стремление двигаться дальше, потому что такое унизительное отношения не должен терпеть никто. Если бы я остановилось, то это послужило бы поводом для остальных скрытых преступников уйти от ответственности. Если я отступлюсь, то подобное продолжится, потому что кто-то посчитает, что подобное деяние не наказуемо и так можно поступать.
— Вас узнают на улице?
— На улицах меня не узнают, по крайней мере, мне так кажется. Во всяком случае, никто ко мне не подходил и не спрашивал, кто я и тому подобное. В большинстве случаев я встречаю негатив со стороны комментаторов публикаций в социальных сетях. Люди пишут одно и то же, и да, порой очень обидные вещи.
— Переживаете из-за этого?
— Раньше переживала, но сейчас верю, что у добрых и занятых своей жизнью людей просто нет времени на ненависть и осуждение. В реальной жизни ко мне тепло относятся, меня поддерживают. Даже в Сети я встречаю смелых, добрых, сопереживающих. Спасибо им за храбрость.
— Друзья от вас не отвернулись?
— Главное, что самые близкие остались.
— Какой приговор вас бы удовлетворил?
— Ваша защита намерена добиваться лишения экс-полицейских званий и взыскания в размере 100 млн рублей моральной компенсации. Это огромная сумма.
— Боль которую мне пришлось испытать, невозможно измерить деньгами. Поймите, я потеряла часть своей жизни. Мне пришлось изменить абсолютно все, чтобы начать жить заново.
Я нахожусь в дикой неопределенности более двух лет. Это отрыв, я пребываю в состоянии между небом и землёй. Вы не можете представить, насколько тяжело, когда тебя осуждает вся страна без оснований, когда специально хотят тебя сбить с толку, с твоей истины. Когда ты лежишь в больнице на грани самоуничтожения, видишь своё тело, и тебе стыдно его показывать, смотреть на все эти синяки. Осознавать, что все вокруг знают, что с тобой произошло.
Помню, как сложно было после случившегося утром, когда я собралась на работу. В тот день я чувствовала ответственность, но внутри всё было вывернуто, и уже тело пахло совершенно не тобой. Я красила губы помадой, чтобы скрыть кровоподтеки. И истерически улыбалась, чтобы скрыть всю внутреннюю боль, скрывала глаза. Поэтому я до настоящего времени поддерживаю свой гражданский иск.
— Теперь вы, наверное, стали более осторожной при выборе компании, друзей, да и просто знакомых?
— Если я и раньше куда-то шла, то всегда в компании с проверенными людьми, которых достаточно хорошо знала. Я была всегда уверена в своём окружении. Но в тот вечер это была ни компания друзей, ни моих знакомых, это было мое руководство.
— Сейчас трудно заводить новые знакомства?
— Я никогда не водилась с шумными компаниями. Новых друзей в настоящий момент не прибавилось, и знакомых тоже. Хотя со мной пытаются познакомиться, но к новым знакомствам у меня совсем нет доверия. После случившегося я никому не могла довериться долгое время. Я закрылась в себе.
— Отношение к сотрудникам правоохранительных органов поменялось?
Хотя со мной никто особо не был знаком, на тот момент я только пришла на службу. За всем этим прошла незаконная, как я считаю, служебная проверка в отношении меня, где было чёрным по белому сказано, что я «сама себя довела до такого состояния, в котором не могла контролировать свои действия, что привело к чрезвычайному происшествию».
Согласитесь, смешно и одновременно тошно от того, что взрослые, образованные и опытные офицеры называют преступление «чрезвычайным происшествием». И поставили этот момент за основу увольнения. Что касается моего отношения к сотрудникам правоохранительных органов, оно индивидуально. Но все же нельзя забывать, что они созависимый народ.
За групповое изнасилование дознавательницы отсидит только один из трёх силовиков. И лишь четыре года
Фото © ТАСС / Тараканов Вадим
Изнасиловали втроём в кабинете начальника
Потерпевшая по делу о групповом изнасиловании в МВД Гульназ Фатхлисламова. Фото © Cоцсети
По версии потерпевшей, мужчины «каждый поочерёдно, иногда одновременно изнасиловали её в естественной и противоестественной форме». При этом девушке якобы наносили удары. После скандала всех троих полицейских уволили из МВД. Бывших силовиков арестовали. И на скамье подсудимых оказались все трое: 51-летний полковник полиции Эдуард Матвеев, который руководил отделом МВД по борьбе с организованной преступностью, 50-летний подполковник Салават Галиев, работавший опером убойного отдела, где он, кстати, ловил в том числе насильников, и майор Павел Яромчук, заведующий в МВД Башкирии отделом миграции.
Кстати, потерпевшую девушку из органов тоже уволили. За то, что до изнасилования она вместе со своими руководителями употребляла алкоголь прямо в отделении полиции.
Вице-премьер не вмешивался
Пикантности этой истории придаёт тот факт, что пострадавшая Фатхлисламова приходится дочерью Иреку Сагитову, который занимал высокие посты в правоохранительных органах — руководил ОМОНом полиции и Росгвардии. А с прошлого года Сагитов работает в Правительстве Башкирии на должности вице-премьера, чиновник теперь входит в ближайшее окружение главы региона Радия Хабирова.
Ирек Сагитов, вице-премьер Башкирии, бывший начальник республиканского ОМОНа. Фактически отказался от дочери. Фото © Instagram / sagitov_irek
Впрочем, как узнали журналисты, Сагитов не стал вступаться за свою дочь и устранился от скандальной истории. Опубликованы записи разговоров, где Сагитов объясняет, что дочь с ним не жила, он её не воспитывал и к своей семье не причисляет.
Как силовики не поделили педофила и разбудили в маленьком городе древний дух неповиновения
При этом Сагитов был хорошо знаком с обвиняемыми полицейскими, в том числе с полковником Эдуардом Матвеевым. Именно он мог устроить Гульнар в правоохранительные органы по просьбе её отца — тогда ещё начальника ОМОНа.
Салават Галиев — начальник МВД, работал опером убойного отдела, в том числе ловил насильников. Фото © ТАСС / Ильгиз Калимулин
Алиби для полковника и подполковника
В конце 2018-го троих высокопоставленных экс-полицейских арестовали. Бывших силовиков в наручниках и прикрывающих лица капюшонах завели в зал суда. Заседания проходили в закрытом режиме. Суд первой инстанции назначил каждому офицеру от шести до семи лет лишения свободы.
Алиби подполковника Галиева. Фото © Скрин из видео YouTube / Филиал ВГТРК ГТРК «Башкортостан»
У полковника Матвеева тоже оказалось алиби. По показаниям коллег подозреваемого, из здания миграционной службы его увозил водитель на служебной машине. Немногим позднее 22:00 полковника привезли домой. Об этом свидетельствуют записи с видеокамер, установленных во дворе Матвеева.
Верховный суд Башкирии рассмотрел аргументы сторон и встал на сторону высокопоставленных полицейских: двух из троих подозреваемых освободили из-под стражи в зале суда. На свободе оказались начальники МВД Галиев и Матвеев, с них сняли все обвинения. Их младшего коллегу Павла Яромчука оставили под стражей, назначив ему четыре года колонии (первоначально ему дали шесть лет). Он же будет выплачивать девушке компенсацию. Правда, и здесь Верховный суд сократил размер штрафа — с 3 миллионов до 500 тысяч рублей.