Измайловское шоссе 44 что за здание

Памятник архитектуры «Жилой дом Гусаревых» (Москва)

На охранной табличке допущена ошибка в фамилии Гусаревых.

Дом построен в первой половине XIX в., возможно, даже до Отечественной войны 1812 г. Первые сто лет он принадлежал роду Гусаревых.

Родоначальником этой фамилии и первым владельцем дома был купец-старообрядец Никон Матвеевич (1777—1860). Сведения о его жизни немногочисленны, но позволяют предположить, что личностью он был неординарной. Никон Матвеевич имел огромное влияние на общину старообрядцев, живших в этой части города. Когда в 1838 г. генерал-губернатор Д.В. Голицын закрыл старообрядческую часовню в селе Покровском, по решению прихожан молельню перенесли в дом Гусарева вместе с ценнейшим иконостасом. Около десяти лет в доме Гусарева совершались богослужения для шестидесяти прихожан и бракосочетания.

Но основным занятием Н.М. Гусарева были все же не дела общины, а кирпичные заводы. За Семёновской заставой кирпичных заводов было несколько. Самый крупный принадлежал тоже старообрядцу купцу Милованову, жил он рядом с Гусаревыми. Самый маленький принадлежал Колгунову, при заводе он и жил. Возле самой заставы был завод Тарлецкого. У Гусаревых было несколько кирпичных заводов: недалеко от дома (его в середине века продали), в Мытищах (его продали В.Ф. Челнокову) и ещё один, второй по величине за Семёновской заставой. Этот завод находился между Хапиловским прудом и селом Черкизово, в современном квартале между 2-й Пугачевской ул. и Жидковым пер. Завод был основан в 1784 г. и вместе с домом передавался по наследству.

После смерти Никона Матвеевича ему наследовали два сына Гавриил (1807—1864) и Константин (1826—1890). Очевидно, у Константина детей не было, так как ещё при его жизни и завод и часть дома перешли к младшему сыну Гавриила (старший Павел умер в раннем возрасте), потомственному почётному гражданину Алексею Гавриловичу Гусареву (1839—1886). Он прожил всего сорок восемь лет, но успел прославить и своё производство, и фамилию Гусаревых.

Алексей Гаврилович получил хорошее образование, был инженером-технологом. На своём заводе он производил эксперименты и применял новые технологии. Был членом Московского архитектурного общества, выступал на его заседаниях с сообщениями о результатах своих опытов над поглощением воды кирпичом в разных степенях обжига. Принимал деятельное участие в устройстве первой выставки общества, основал премию для составления рисунка печи в русском стиле для выставки 1872 г.

Сохранилось описание завода А.Г. Гусарева у села Черкизово, содержащее любопытные детали. В 1872 г. завод был реорганизован, на нём работало около 300 рабочих, было 6 зданий, 31 сарай, 6 жилых зданий, центробежная ручная машина для прессования кирпича, 1 локомобиль для откачки воды, 1 лошадь для мучивания глины, две напольные русские печи, один большой трёхъярусный горн, четыре малых горна и последнее слово техники — Берлинская печь (или печь Гофмана). Топили дровами, воду брали из Хапиловского пруда и из колодцев, вырытых на территории самого завода.

Кирпич выделывался только в летний сезон с мая по сентябрь и только в хорошую погоду. В иное лето бывало всего 42 рабочих дня. Рабочие, которые формовали кирпичи, назывались порядовщики. Все они были крестьянами из Калужской губернии Козельского района. На зиму порядовщики уезжали в свои деревни, а по весне управляющий завода приезжал вербовать новых рабочих. Работали артелями со строгими правилами. Например, если у какой-нибудь артели заканчивалась глина, песок или вода, то все остальные артели обязаны были прекратить работу и сидеть без дела пока не восстановятся одинаковые условия работы. Начиналась работа по звонку в 6 утра, в 8 часов звонок на завтрак (30 мин.), в полдень звонок на обед и отдых до двух часов, заканчивался рабочий день в 7 часов вечера. Кроме того, два раза в день был перерыв по полчаса на чаепитие.

Порядовщики жили при заводе, кто спал во времянках, кто на кухне, а кто и на рабочем месте. Бани при заводе не было, приходилось ходить в баню в село Черкизово. Но делали они это совсем не часто, раз или два в месяц. Со стиркой обстояло тоже неважно. Единственные женщины на заводе работали кухарками и прачками и два-три раза за сезон обстирывали рабочих. На территории было четыре ретирады, они содержались в чистоте, так как редко посещались. Как отмечал санитарный инспектор, «большинство отдают дань природе на воле». Помойных ям не было, отходы выливались тут же возле строений. При такой кажущейся антисанитарии болезней на заводе практически не было, да и смертность была крайне низка, скажем, за 1879 г. умер один человек.

Ежегодно завод производил 5 миллионов кирпичей: алый, красный, железняк. Для кирпича использовалась только местная глина.
Кирпич Гусаревых можно было встретить по всей Москве: на здании Политехнического музея, в домах на Малой Семёновской ул.(не сохранились), Малый Ивановский пер., 7-9, cтроение 1, в палатах XVIII в. на ул. Энгельса (не сохранились), он использовался для реставрации стен и башен Московского Кремля.

Остаётся загадкой, почему для строительства собственного дома у Семёновской заставы Гусаревы использовали не кирпич, а дерево. Но всё же в доме имелись прекрасные образцы продукции завода А.Г. Гусарева. Это полихромные со сложным рисунком изразцы, технологию изготовления которых разрабатывал сам Алексей Гаврилович. Равнозначную часть его производства занимали гончарный и терракотовый цеха. В них производились поливные изразцы (простые и узорные), терракотовые вазы, статуи, бюсты, дренажные трубы, делались лепные украшения из гипса и портландского цемента для стен и потолков. Для этих работ, кроме местной, использовалась гжельская и тульская глина. Гончарный и терракотовый цеха работали круглый год. Их рабочие — литейщики, сырейщики, строгали, лепщики, гончары, терракотчики, были элитой завода. Большинство из них жили с семьями в селе Черкизово или снимали там комнаты, обедать уходили к себе домой.

В 1882 г. в Москве проходила грандиозная Всероссийская художественно-промышленная выставка, которая была «предназначена для произведений всех родов промышленности и художественной деятельности». А.Г. Гусарев успешно участвовал в выставке, более того, поднёс Его Величеству картину, писанную на фаянсовых пластинах огнеупорными красками, и огромную фигуру «Слава России». За что был награждён золотой медалью и правом изображать на своём клейме государственный герб и инициалы «А.Г.».

После смерти А.Г. Гусарева в 1886 г. его заводы унаследовала Агнеса Ивановна Гусарева-Новицкая, в XX в. они были уничтожены. Дом у Семёновской заставы в начале Измайловского шоссе перешёл Юлии Александровне Славятинской. Она стала последней его владелицей. После 1917 г. в здании был склад, затем долгие годы здесь размещался НИИ проблем высшей школы (НИИВШ). В 2010 г. НИИ был выселен, а здание передано РПЦ.

Объект культурного наследия федерального значения

Источник

Дом Гусаровых на Измайловском шоссе отреставрируют

Выдано разрешение на реставрацию дома Гусаровых, построенного в XIX веке в стиле неокласицизм. Специалисты вернут двухэтажному зданию исторический облик, отремонтируют фасады, приведут в порядок интерьеры. Работы начнутся после отмены режима повышенной готовности в связи с риском распространения коронавирусной инфекции. Дом Гусаровых — объект культурного наследия федерального значения.

«Это небольшое здание, построенное неизвестным архитектором в 1840-х годах для семьи старообрядцев Гусаровых, только кажется простым. Во-первых, оно выглядит как кирпичное, но на самом деле второй этаж деревянный — он искусно отделан рустом, под которым находится деревянная доска. Второй секрет — этажи. Со стороны парадного фасада их два — на улицу выходили окнами комнаты с высокими потолками. А уже со стороны двора расположены покои, где потолки пониже — так в жилой части дома появился третий этаж», — рассказал руководитель Департамента культурного наследия Алексей Емельянов.

Здание долгое время не эксплуатировалось, поэтому многие конструкции пришли в негодность и требуют замены. Реставрационные работы начнутся с удаления штукатурки на первом, каменном этаже. После специалисты вычинят аварийные участки кладки и заполнят их новым кирпичом. Отслоившуюся кладку и трещины заделают специальными составами.

На втором, деревянном этаже реставраторы снимут элементы декора, разберут деревянную обшивку фасадов и заменят аварийные участки бревенчатых стен. Будут сняты перегородки, которые появились в здании позже и нарушили первоначальную планировку. Все поверхности обработают биоцидными средствами — они повысят их сохранность и долговечность.

Фундаменты гидроизолируют, это не даст воде подмывать здание. В подвале отреставрируют кладку, своды и арки. На крыше приведут в порядок стропильную систему, обшивку, отремонтируют стоки, кровлю покроют сталью.

Будут воссозданы исторические окна и двери, деревянные подоконники и скобяные приборы из латуни.

После реставрации здание, являющееся собственностью подворья Патриарха Московского и всея Руси и относящееся к храму Воскресения Христова на бывшем Семеновском кладбище, будут использовать для нужд церкви.

Источник

Памятник архитектуры «Жилой дом Гусаревых» (Москва)

На охранной табличке допущена ошибка в фамилии Гусаревых.

Дом построен в первой половине XIX в., возможно, даже до Отечественной войны 1812 г. Первые сто лет он принадлежал роду Гусаревых.

Родоначальником этой фамилии и первым владельцем дома был купец-старообрядец Никон Матвеевич (1777—1860). Сведения о его жизни немногочисленны, но позволяют предположить, что личностью он был неординарной. Никон Матвеевич имел огромное влияние на общину старообрядцев, живших в этой части города. Когда в 1838 г. генерал-губернатор Д.В. Голицын закрыл старообрядческую часовню в селе Покровском, по решению прихожан молельню перенесли в дом Гусарева вместе с ценнейшим иконостасом. Около десяти лет в доме Гусарева совершались богослужения для шестидесяти прихожан и бракосочетания.

Но основным занятием Н.М. Гусарева были все же не дела общины, а кирпичные заводы. За Семёновской заставой кирпичных заводов было несколько. Самый крупный принадлежал тоже старообрядцу купцу Милованову, жил он рядом с Гусаревыми. Самый маленький принадлежал Колгунову, при заводе он и жил. Возле самой заставы был завод Тарлецкого. У Гусаревых было несколько кирпичных заводов: недалеко от дома (его в середине века продали), в Мытищах (его продали В.Ф. Челнокову) и ещё один, второй по величине за Семёновской заставой. Этот завод находился между Хапиловским прудом и селом Черкизово, в современном квартале между 2-й Пугачевской ул. и Жидковым пер. Завод был основан в 1784 г. и вместе с домом передавался по наследству.

После смерти Никона Матвеевича ему наследовали два сына Гавриил (1807—1864) и Константин (1826—1890). Очевидно, у Константина детей не было, так как ещё при его жизни и завод и часть дома перешли к младшему сыну Гавриила (старший Павел умер в раннем возрасте), потомственному почётному гражданину Алексею Гавриловичу Гусареву (1839—1886). Он прожил всего сорок восемь лет, но успел прославить и своё производство, и фамилию Гусаревых.

Алексей Гаврилович получил хорошее образование, был инженером-технологом. На своём заводе он производил эксперименты и применял новые технологии. Был членом Московского архитектурного общества, выступал на его заседаниях с сообщениями о результатах своих опытов над поглощением воды кирпичом в разных степенях обжига. Принимал деятельное участие в устройстве первой выставки общества, основал премию для составления рисунка печи в русском стиле для выставки 1872 г.

Сохранилось описание завода А.Г. Гусарева у села Черкизово, содержащее любопытные детали. В 1872 г. завод был реорганизован, на нём работало около 300 рабочих, было 6 зданий, 31 сарай, 6 жилых зданий, центробежная ручная машина для прессования кирпича, 1 локомобиль для откачки воды, 1 лошадь для мучивания глины, две напольные русские печи, один большой трёхъярусный горн, четыре малых горна и последнее слово техники — Берлинская печь (или печь Гофмана). Топили дровами, воду брали из Хапиловского пруда и из колодцев, вырытых на территории самого завода.

Кирпич выделывался только в летний сезон с мая по сентябрь и только в хорошую погоду. В иное лето бывало всего 42 рабочих дня. Рабочие, которые формовали кирпичи, назывались порядовщики. Все они были крестьянами из Калужской губернии Козельского района. На зиму порядовщики уезжали в свои деревни, а по весне управляющий завода приезжал вербовать новых рабочих. Работали артелями со строгими правилами. Например, если у какой-нибудь артели заканчивалась глина, песок или вода, то все остальные артели обязаны были прекратить работу и сидеть без дела пока не восстановятся одинаковые условия работы. Начиналась работа по звонку в 6 утра, в 8 часов звонок на завтрак (30 мин.), в полдень звонок на обед и отдых до двух часов, заканчивался рабочий день в 7 часов вечера. Кроме того, два раза в день был перерыв по полчаса на чаепитие.

Порядовщики жили при заводе, кто спал во времянках, кто на кухне, а кто и на рабочем месте. Бани при заводе не было, приходилось ходить в баню в село Черкизово. Но делали они это совсем не часто, раз или два в месяц. Со стиркой обстояло тоже неважно. Единственные женщины на заводе работали кухарками и прачками и два-три раза за сезон обстирывали рабочих. На территории было четыре ретирады, они содержались в чистоте, так как редко посещались. Как отмечал санитарный инспектор, «большинство отдают дань природе на воле». Помойных ям не было, отходы выливались тут же возле строений. При такой кажущейся антисанитарии болезней на заводе практически не было, да и смертность была крайне низка, скажем, за 1879 г. умер один человек.

Ежегодно завод производил 5 миллионов кирпичей: алый, красный, железняк. Для кирпича использовалась только местная глина.
Кирпич Гусаревых можно было встретить по всей Москве: на здании Политехнического музея, в домах на Малой Семёновской ул.(не сохранились), Малый Ивановский пер., 7-9, cтроение 1, в палатах XVIII в. на ул. Энгельса (не сохранились), он использовался для реставрации стен и башен Московского Кремля.

Остаётся загадкой, почему для строительства собственного дома у Семёновской заставы Гусаревы использовали не кирпич, а дерево. Но всё же в доме имелись прекрасные образцы продукции завода А.Г. Гусарева. Это полихромные со сложным рисунком изразцы, технологию изготовления которых разрабатывал сам Алексей Гаврилович. Равнозначную часть его производства занимали гончарный и терракотовый цеха. В них производились поливные изразцы (простые и узорные), терракотовые вазы, статуи, бюсты, дренажные трубы, делались лепные украшения из гипса и портландского цемента для стен и потолков. Для этих работ, кроме местной, использовалась гжельская и тульская глина. Гончарный и терракотовый цеха работали круглый год. Их рабочие — литейщики, сырейщики, строгали, лепщики, гончары, терракотчики, были элитой завода. Большинство из них жили с семьями в селе Черкизово или снимали там комнаты, обедать уходили к себе домой.

В 1882 г. в Москве проходила грандиозная Всероссийская художественно-промышленная выставка, которая была «предназначена для произведений всех родов промышленности и художественной деятельности». А.Г. Гусарев успешно участвовал в выставке, более того, поднёс Его Величеству картину, писанную на фаянсовых пластинах огнеупорными красками, и огромную фигуру «Слава России». За что был награждён золотой медалью и правом изображать на своём клейме государственный герб и инициалы «А.Г.».

После смерти А.Г. Гусарева в 1886 г. его заводы унаследовала Агнеса Ивановна Гусарева-Новицкая, в XX в. они были уничтожены. Дом у Семёновской заставы в начале Измайловского шоссе перешёл Юлии Александровне Славятинской. Она стала последней его владелицей. После 1917 г. в здании был склад, затем долгие годы здесь размещался НИИ проблем высшей школы (НИИВШ). В 2010 г. НИИ был выселен, а здание передано РПЦ.

Объект культурного наследия федерального значения

Источник

Деревянные старожилы московских улиц, продолжение

Измайловское шоссе, 4. Усадьба А. Г. Гусарова ( XIX в.). 2014

И хотя от проспекта Буденного дом отделяет ограда, все-таки можно рассмотреть, что он не так-то прост. Видно, что фасадная часть с парадными залами имеет два этажа, а задняя, не парадная его часть с жилыми комнатами — три невысоких. Фасад же, с его высокими окнами, полу-колоннами и скромным декором портика смотрится весьма торжественно.

1-й Кирпичный переулок, 4. 2014

Одноэтажный деревянный дом с нарядными наличниками, что стоит сейчас на территории Московского завода художественных часов, в прошлом — рабочая казарма. Одним из ее обитателей был член президиума профсоюза текстильщиков большевик Петр Щербаков, чьим именем названа расположенная неподалеку улица. В его трудовой биографии работа в чулочной мастерской, на пуговичной фабрике Ронталлера, в кинематографической фирме Ханжонкова. Причиной такой «перемены мест» стала подпольная революционная работа. С 1911 — в рядах РСДРП. После Февральской революции член Благуше-Лефортовского Районного Комитета партии. Осенью 1917 на предприятиях Благуши и Лефортовского района Щербаков создает отряды Красной гвардии. Во время октябрьских боев ему поручено организовать в районе медико-санитарную службу. Во время штурма Алексеевского военного училища в Лефортово, при оказании помощи раненому Петр Щербаков был убит юнкерами. Похоронен у Кремлевской стены.

Малая Семеновская улица, 11, стр. 2. 2014

Дом был построен в 1880-х для местного купца Н. А.Егорова. Просторное (7 простых и 2 сдвоенных окна по фасаду) строение простых форм имеет только один этаж. Ни мезонина, ни выступов-пристроек. Его «изюминка» — наличники с очень необычной резьбой. Украшают дом и изогнутые кронштейны под карнизом. И хотя фасад частично скрыт за деревьями, все можно рассмотреть в деталях с торцевой стороны. Декор с трех сторон дома одинаков.

Улица Гастелло, 5. 2014

Среди типовых » коробок » постройки второй половины XХ века затерялся небольшой, одноэтажный по фасаду деревянный » теремок » — напоминание о дачном прошлом 3-й Сокольнической улицы (ныне она носит имя героя-летчика Николая Гастелло).

Это бывшее имение известного в тогдашней Москве велосипедного мастера Ивана Родина. Когда-то в комплекс усадьбы входили трехэтажный флигель (уничтожен в 1976 в связи с реконструкцией соседних домов), каретный сарай и сад. Дому, построенному в 1903, повезло больше, чем флигелю. Но все же и он пострадал. Капитальный ремонт 1960-х вместе с обновлением принес перестройку самого здания.

Этот дом хочется рассматривать: орнамент входной двери, сдвоенное окошко мезонина и его затейливо декорированная шатровая крыша, многоярусная резьба наличников и карнизов. И стилизованное резное солнышко над козырьком.

Арбатецкая улица, 2\28. 2014

Все знают, что в Москве есть улица Арбат. Но мало кто слышал об Арбатецкой улице, получившей свое имя от слободы Арбатец. Существует несколько версий происхождения этих названий. По одной из них слово Арбатец происходит от арабского «рабат» (пригород, предместье).

Слобода Арбатец принадлежала Крутицкому митрополичьему подворью и разделила его участь: после упразднения в XVIII веке подворья, перестала существовать и слобода. Слободские земли отошли к Военному ведомству. И в XIX столетии на улице были построены четыре одноэтажных деревянных дома — одинаковых, как солдаты в строю. И это все, что осталось сегодня от старинного «военного городка». Занимательное место.

Улица Бурденко, 23. Дом Г. А.Палибина (1818). 2014

Типичный (или типовой) небольшой особняк после-пожарной Москвы. Видно, что семья хозяина усадьбы — коллежского советника, служившего в Московской межевой канцелярии, Гавриила Палибина — была не из богатых: один этаж с мезонином, пять окон по фасаду и немного «накладного» декора. Да еще сад на небольшом участке за деревянным забором. Именно такой была Москва середины XIX века — зеленой, уютной, спокойной и неторопливой. Подобных «островков московской старины» на карте современного города — по пальцам пересчитать. А в Хамовниках эта усадьба, пожалуй, единственная в своем роде.

Источник