стены и башни белого города в москве
Белый город
Белый город в Москве – это крепостная стена, существовавшая с конца XVI до середины XVIII в., и часть города, заключённая между этой стеной и стеной Китай-города. Происхождение названия «Белый» имеет два объяснения:
Белый город – третий оборонительный пояс Москвы – построен в 1585-1593 гг. под руководством русского зодчего Федора Коня. Основные работы окончили в 1591 г. и тогда начали сооружать Деревянный город. На отделку Белого города ушло ещё два года. О масштабе работ можно судить по книге Д. Горсея «Записки о Московии XVI в.», где он написал: «За сооружение. каменной стены кругом всей Москвы царь заставил приняться ‘семь тысяч каменщиков'».
Протяжённость стены была больше 9,5 км, высота – около 10 м, ширина – 4,5-6 м. Она стояла на упругом основании из деревянных свай с распорками из белокаменного бута, позволявшими ей противостоять артиллерийскому обстрелу. Стена имела несколько ярусов бойниц, с её внешней стороны проходил наполненный водой ров. Были в стене «трубы», через которые протекала река Неглинная. Об одной из них сохранили память Трубная площадь и Трубная улица.
В июле 1591 г. ещё не завершённый Белый город помог предотвратить нападение на Москву крымских татар. Хан Казы-Гирей ушёл от города, не решившись штурмовать грозные стены. Современники считали Белый город одной из самых сильных крепостей Европы.
К середине XVIII в. крепостная стена потеряла оборонительное значение и сильно обветшала. Камни и кирпичи потихоньку растаскивались местными жителями. Е.П. Янькова (1768-1861) вспоминала о воротах Белого города: «В те времена, когда в Москве было несколько стен городских, понятно, что нужны были и ворота; потом стены обвалились, их сломали, а ворота оставили, и было очень странно видеть, что ни с того ни с сего вдруг смотришь, стоят на улице или на площади ворота; многие стали ветшать, их и велено было снести; это было в 1780-х годах. Теперь осталось на памяти одно только название».
Кстати, кроме многочисленных «ворот» о Белом городе напоминает и Белгородский проезд.
Где проходила стена Белого города
Крепостная стена начиналась у Водовзводной башни Кремля и вдоль Москвы-реки доходила до современного Соймоновского проезда. По проезду она шла до Пречистенских ворот. Описав дугу по нынешнему Бульварному кольцу, стена выходила к Яузским воротам. Пройдя по современному Устьинскому проезду до Москвы-реки, поворачивала вправо и вдоль реки шла до Китайгородской стены, угол нынешнего Китайского проезда. Таким образом, подкова стены Белого города, начавшись у Кремля, заканчивалась у Китай-города.
Башни Белого города
Белый город насчитывал 27 башен высотой от 13 до 27 м. Из них 17 башен было глухих и 10 проездных. Из проездных башен самой низкой была башня Покровских ворот 14 м, а самой высокой – башня Яузских ворот 19,4 м. Башни имели несколько боевых ярусов и деревянные шатровые покрытия.
Часть башен Белого города имела названия: Трёхсвятские (Всесвятские) ворота, Алексеевская (Семиверхая) башня, Чертольские (Пречистенские) ворота, глухая башня «против Сивцева вражка», Смоленские (Арбатские) ворота, Никитские ворота, Тверские ворота, Дмитровская глухая башня, Петровские ворота, глухая башня, «что на Трубе», Сретенские ворота, Фроловские (Мясницкие) ворота, Покровские ворота, Яузские ворота, глухая, круглая башня, «что на Васильевском лужку». Одной из самых примечательных была глухая угловая Семиверхая башня с семью шатрами. Она стояла на месте храма Христа Спасителя и защищала Крымский брод от татарской конницы. Именно этот колосс «о шести гранях», высота которого превышала 27 м, отвратил в 1591 г. Казы-Гирея от штурма города.
Около половины воротных башен имело коленчатые проезды. Один из них изображён на плане Арбатских ворот середины XVIII в.: внутренняя арка проезда расположена на тыльной стороне башни, обращённой к городу, а наружная – на боковой, с внешней стороны. Это давало возможность держать въездную арку под обстрелом как с примыкающей к башне стены, так и с соседней башни. Чтобы получить достаточное место для арки на боковой стороне башни, стену сдвинули внутрь. Другие ворота имели по два проезда. Среди них Тверские ворота и Трёхсвятские. Ворота Белого города «затворялись в. длинном проходе четырьмя дверями и непременно имели решётчатую железную дверь, которую спускали сверху башни и поднимали посредством ворота».
Если глухие башни исчезли с карты города бесследно, то проездные – «застряли» в названиях многочисленных площадей Бульварного кольца. Принято писать, что «после разбора башни освободилось место, которое и назвали площадью таких-то ворот». На самом деле, ничего не освобождалось. На картах видно, что эти площади фактически являются перекрёстками без домов. Проездные башни стояли ещё двадцать лет после разборки стен Белого города, удивляя прохожих. Сейчас удивляются немногие обнаружившие площадь на карте. Обнаружить её в городе невозможно.
Белый город XVII в. в реставрации А.М. Васнецова
Будучи в 1918-1928 гг. председателем Комиссии по изучению старой Москвы при Московском археологическом обществе, Аполлинарий Васнецов занимался раскопками ворот и башен Белого города. Так что серия акварелей-реставраций Белого города XVII в. – сочетание фантазии художника с глубоким знанием истории, археологии, архитектуры и быта того времени.
Белый Город (Стена Белого Города – памятник зодчества конца 16 века)
Автор: Angel · Опубликовано 07.12.2017 · Обновлено 31.01.2019
Остатки стены Белого Города — памятник зодчества
В 1995 году в начале Покровского бульвара (Хохловская площадь) были обнаружены остатки стены Белого Города – памятника зодчества и фортификации, которому насчитывается около 500 лет. Некоторые из найденных камней кладки были с уникальной резьбой, некоторые были из бывших великокняжеских палат Кремля. Также здесь были найдены предметы быта и монеты.
Долгие годы решалась судьба древнего артефакта (как вариант, рассматривалась засыпка его с целью сохранения для будущих поколений), пока, наконец, в 2017 году не было принято решение о реставрации остатков стены Белого Города и открытия здесь первого в Москве археологического парка.
Возведение стен Белого Города
Вернемся в Москву конца 16 века. Это был уже крупнейший европейский город, который состоял из Кремля, Малого Города, обнесенного Китайгородской стеной, и Большого Посада. Ограничивал линию Большого Посада вал, именуемый в источниках «земляной осыпью». Вал проходил по кольцу теперешних бульваров и при Иване Грозном был довольно внушительным сооружением.
В источниках (Г. Штаден) указывалось, что вал тянулся от ворот до ворот, которые были «сделаны из бревен и снаружи вокруг обложены землей и дерном».
После того, как эти деревянные укрепления вокруг Москвы сгорели в результате набега крымских татар в 1570-х годах, по решению правительства, возглавляемого боярином Борисом Годуновым, территорию Белого Города было решено защитить каменной крепостной стеной. Хронограф 1617 года говорит, что в 1586 году царь Федор Иоанович «повеле на Москве делать град каменной нареча ему имя Царев Белой каменной город».
Возведение крепостных стен Белого Города было самой крупной стройкой на Руси 16 века, необходимость которой диктовалась задачей обороны столицы государства. Для руководства этой грандиозной по тем временам стройкой был выбран зодчий Федор Савельевич Конь (источники упоминают, что фамилия зодчего была Иванов, «Конь» же было прозвищем, связанным с какими-то его личными качествами).
Крепостные стены Белого Города – это первое известное сооружение зодчего Фёдора Савельевича Коня (в дальнейшем он возводил каменный Смоленский Кремль). Этот государев мастер времен правления Бориса Годунова – один из немногих древнерусских зодчих, чье имя зафиксировано в Хронографах 17 как «мастера из русских людей».
Фёдор Конь возводил исключительно каменные стены и башни, которые отличала высокая техника и продуманность конструкций. Современники зодчего тщательно изучали приемы и изобретения Ф. Коня, и с восхищением описывали их в источниках тех времен.
За основу он взял римские каноны строительства: не кирпич на кирпич, а хаотичную кладку. Именно этот способ строительства во времена Смуты (1598-1613) позволил избежать полного разрушения стен Белого Города.
Кирпич для стены делали на московских кирпичных заводах, белый камень же доставляли из подмосковного села Мячково. Известь для побелки стены использовали золотоордынскую, привезенную в Москву в самый разгар строительства в 1591 году.
Некоторые работы требовали высококлассных специалистов. Для сооружения крепостной стены вокруг Москвы царь заставил принять семь тысяч каменщиков. (Д. Горсей, Записки о Московии 16 в.).
Источники сообщают, что вначале строились Тверские ворота, ведущие на улочки Белого Города. По дороге же, выходящей из них, путники отправлялись в Тверь и Санкт-Петербург. Рядом с Тверскими воротами обосновались кузнечных дел мастера, выстроились мучные и мясные лавки.
Далее строительство стены Белого Города велось в обе стороны.
В результате Москва получила новый пояс каменных укреплений, которые сразу же были снабжены «хорошими медными орудиями», преимущества которых перед железными и чугунными уже были известны.
Стена Белого Города стала третьей, самой внешней оборонительной фортификацией. Сначала шла Кремлевская крепостная стена, затем стена Китай-города, и наконец, крепостная стена Белого города, которая была выше Китайгородской и так же, как и Кремлевская, была увенчана зубцами и «ласточкиными хвостами». Согласно Описной Книге 1701 года, длина стены была более 9,5 км, и состояла она из 28 прясел (часть крепостной стены между башнями) и 27 башен. Стены и башни Белого Города образовывали в плане неправильное полукольцо, охватывающее территорию 695704 кв. сажени (более 3 миллионов кв. метров).
Несмотря на то, что «величества ради и красоты» новый пояс укрепления Москвы был назван Царьградом, народ всегда называл его Белым.
В разных источниках датами окончания строительства стены Белого Города называются и 1588, и 1589, и 1591 годы. Однако в июле 1591 года к Москве подошло войско крымского хана Казы-Гирея. Подошло и быстро отступило к Котлам и Воробьевым горам: на приступ Москвы хан больше не решился! А позже именно эта третья внешняя оборонительная стена сыграла важнейшую роль в 1612 году в битве за Москву с поляками.
Стены Белого Города, помимо того, что обладали отличными фортификационными свойствами, были еще и художественно выразительны. Современники называли стену «красивой» и «изумительной». Слава о Белом городе, о величественности его стен и башен и их обороноспособности распространялась далеко за пределы «Московии». Благодаря им Москва, уже давно привлекавшая внимание путешественников и подчас вызывавшая их удивление, стала для них своеобразным чудом света. Отмечая, что она выделяется среди всех других русских городов, они очень часто восхищались ею так, как не восхищались никаким другим европейским городом. «Имать же Российское царство многи грады каменныя и твердыя, паче же всех Москва, град царствующий величеством зело превеликий, и крепок, тремя стенами каменными огражден, ему же величеством и крепостию едва во всей Европии подобен град обретается», — говорится в итальянском описании всего света, переведенном в конце XVII в. на русский язык.
Укрепление Белого Города
Едва окончилось строительство Белого города, как в быстром темпе стали возводить наружное кольцо укреплений. Дерево-земляная крепость охватывала всю тогдашнюю территорию города кольцом (теперешнее Садовое кольцо Москвы). Длина нового кольца укреплений, названного за быстроту его постройки Скородомом, достигала 15 км, на земляном валу было возведено 50 башен, том числе 34 проездные. В условиях того времени дерево-земляные укрепления противостояли артиллерийскому огню не хуже, чем каменные, и в дальнейшем наиболее распространенными оборонительными сооружениями стали земляные бастионы. Высотные и водные препятствия не имели уже того значения, что в XV в., и рвы Скородома, Белого города и Китай-города были значительно уже и мельче, чем Кремлевский. Деревянные заборола и башни были очень живописны и выдержаны в лучших традициях русской архитектуры. Лет через 20 после постройки Скородома поляк С. Маскевич писал о нем: «Вся ограда была из теса, башни и ворота весьма красивые, как видно стоили трудов и времени». Высоту деревянной части стены он определяет «в три копья», то есть, в 6-8 метров.
Что же представлялось взгляду дозорного на самой высокой точке Москвы – колокольне Ивана Великого в Кремле? Он видел изнутри уже все четыре линии укреплений Москвы с широкими плацдармами перед ними и расходящуюся от Кремля и Красной площади запутанную сеть улиц. Видел проездные башни, к которым эти улицы сходились, образуя пучки. Вот от Владимирских ворот Китай-города расходятся, как лучи, Мясницкая и Лубянка, от Воскресенских – Дмитровка и Тверская, от Арбатских ворот Белого города – Поварская и Смоленская. Они выходят далее к разным воротам Скородома, также к воротам отовсюду сворачивают многочисленные кривые переулочки. В тех местах, где улицы пересекаются с кольцевыми плацдармами, перед воротами образовались площади, пустыри, небольшие поля, а дальше за стенами Скородома на расстоянии виднеются монастыри-форты.
Словом, перед взором дозорного простиралась сложная и на первый взгляд беспорядочная сеть улиц, которую мы называем теперь радиально-кольцевой системой планировки города.
Посещавшие Москву в конце XVI в. иностранцы признавали ее одним из самых больших по размерам городов Европы, правда, со значительно меньшей плотностью населения. Они писали, что «город очень велик и многолюден, и его почти нельзя сравнить ни с каким немецким городом»; что Москва «обширнее Праги», «больше Флоренции»; что «город в целом больше, чем Лондон с предместьями». А по количеству населения Москва превосходила в 4 раза второй по размерам из тогдашних русских городов – Великий Новгород, и в 6 с лишним раз – Псков или Казань. Такой была столица России к концу XVI века.
Крепостная стена Белого Города сильно пострадала в Смутное время (1598-1613), а после окончания Северной войны (1700-1721) и вовсе потеряла свое фортификационное значение: с ворот Белого Города сняли охрану и перестали запирать ворота на ключ по ночам.
По указу Екатерины Великой крепостные стены Белого Города были разобраны «за излишностию, ветхостию и неудобностию».
Памятник просуществовал 200 лет, о чем свидетельствуют гравированные аксонометрические планы и фасадные изображения Москвы 17-18 веков.
Москва строилась, стройматериалов не хватало, и москвичи стали разбирать стены для строительства собственного жилья. Известны и значительные здания, построенные из камня стены Белого Города, к примеру, Дом генерал-губернатора на Тверской, Воспитательный дом.
В 1720 году, во времена массового сноса Белгородской стены, Тверские ворота снесли и на их месте возвели Триумфальную арку для торжественного въезда Петра I, заключавшего в тот момент Ништадтский мир. Стену Белого Города разрушили в этом районе в 1770 году, кузнецов и лавочников переместили в другие места, а через пять лет здесь разбили Тверской бульвар, который стал первым публичным прогулочным местом Москвы.
Считается, что последними были снесены Арбатские Ворота – в июле 1792 года. Однако еще в 1805 году существовал фрагмент Белгородской стены на берегу Неглинки с проломом для русла реки.
С конца 18 века на месте стены Белого Города постепенно возникает Бульварное Кольцо, которое окончательно сформировалось в первой половине 19 века. Бульварное Кольцо, сформированное по контуру крепостной стены Белого Города, так же, как и стена, имеет форму подковы, упирающейся в набережные Москвы-реки.
На месте проездных башен крепостной стены, после их разрушения сформировались площади, в названиях которых сохранились упоминания о том, что здесь некогда были ворота: Чертольские (по указу набожного царя Алексея Михайловича переименованные в Пречистенские), Смоленские (Арбатские), Никитские, Тверские, Петровские, Сретенские, Фроловские (Мясницкие), Покровские, Яузские.
yarodom
yarodomЛетопись: Люди, места, события, свидетельства
Башни Белого города
Исторические места Москвы
Мы привычно говорим: Покровские ворота, Никитские ворота. А что это за ворота? Как пелось в одной песне: «А здесь давно уж нету никаких ворот». Эти топонимы практически единственное свидетельство некогда существовавшего мощного оборонительного комплекса Москвы.
В том месте, где сейчас проходит Бульварное кольцо, при Иване Грозном был сделан земляной вал с деревянным частоколом наверху. В 1571 году при очередном набеге крымских татар все постройке между кирпичными стенами (Кремля и Китай-города) и этим валом были сожжены. Поэтому на месте частокола в царствование Федора Иоанновича и под руководством Бориса Годунова была построена новая 9,5 – км кирпичная стена. Стена Белого города имела 17 глухих башен, в основном прямоугольных в плане, покрытых четырёхгранными шатрами с несколькими ярусами боя, и 10 проездных башен, имевших трёхшатровые завершения (всего 27 башен). Вдоль стен был прорыт ров, заполненный водой. Высота башен колебалась от 13 до 20 метров. Руководил строительством известный зодчий Фёдор Конь, известный также строительством аналогичной крепости в Смоленске.
Однако все усилия и расходы оказались бесполезными. И даже наоборот. Во времена Смутного времени русскому ополчению пришлось брать штурмом эти стены и выбивать засевших поляков. Кроме этих боев никаких других штурмов крепость не переживала. Стена простояла до 60-х годов следующего века, когда по распоряжению Екатерины II не была полностью разобрана, а на её месте разбиты бульвары.
Следующей надвратной башней была Покровская. Пролет крепостной стены от Покровских до Яузских ворот — самый длинный, по разным сведениям на нем стояло от 3 до 5 глухих башен. Сейчас никаких внешних следов башни не найти.
Но если пройти сто метров в сторону Покровского бульвара, то можно увидеть огороженный железной сеткой заброшенный котлован, еще несколько лет назад бывший Хохловской площадью. Ближе к западному краю котлована видна прикрытая навесом каменная кладка — это и есть единственный видимый ныне фрагмент Стены, изученный археологами в 2000-е годы. Выглядит он не очень внушительно, но известно, что конструкция стены была неоднородна: на высоких и ровных, или же низких и ухабистых участках рельефа она могла менять и толщину, и глубину заложения фундамента. На Хохловской планировалось строить паркинг и каким-то образом включить фрагмент стены в его пространство, на работы давно встали.
Здесь, у Покровских ворот, в присутствии царя и его приближенных 10 октября 1698 года был зачитан указ о вине стрельцов, после чего начались казни у всех ворот Белого города.
Часть 2
Предыдущий пост я посвятил истории возникновения и разрешения стены Белого города, р также рассказал о двух надвратных башнях – Яузской и Покровской. Сегодня мы двинемся дальше. Следующая башня Мясницкая. Как можно понять из названия, она стояла на перечение с Мясницкой улицей. В память о ней часть Тургеневской улицы недавно переименовали в площадь Мясницких ворот. Стояла башня где-то здесь.
Достоверных изображений башни не сохранилось. Мясницкие ворота изображены на одной из гравюр П. Пикарта начала 18 века. Изображение условное, но отчетливо видна прямоугольная надстройка над зубцами башни, а в ней — довольно странное круглое окно.
Есть изображение Мясницкой башни на картине А,Васнецова, но это во многом конечно фантазия художника.
Рядом с площадью Мясницких ворот в конце XIX века акционерным обществом «Россия» был построен доходный дом, самый крупный жилой комплекс в дореволюционной Москве. Мотивы башни нашли в нем достойное отражение.
Следующая башня и ворота – Сретенские. Промежуток между Мясницкими воротами и Сретенскими, пожалуй, самый маленький. Это место неожиданно возникает на узкой Сретенке. Не скажешь что здесь когда-то была мощная башня.Справа –Церковь Успения Пресвятой Богородицы. Получается, она была за стеной Белого города.
А здесь Сретенская башня на картине, посвящённой вступлению на царство Михаила Федоровича Романова.
Со Сретенскими воротами связана одна история, произошедшая незадолго до разорения города в 1611 году, когда Москва была под властью поляков. Некий пан Блинский после многодневного запоя ни с того ни с сего открыл пальбу по иконе Богородицы «у Сретенских ворот». Возмущенные москвичи «привели к упомянутым воротам, отрубили на плахе обе руки и прибили их к стене под образом святой Марии, потом провели его через эти же ворота и сожгли в пепел на площади». Строгие нравы были.
Ворот в Белый город здесь не было, а рядом с башней было проделано отверстие для протекавшей здесь реки. Народ прозвал это отверстие «трубой», а рынок, раскинувшийся с внешней стороны стены — Трубным. На картине Аполлинария Васнецова изображен торг рядом со стеной.
То же место на старой гравюре.
В 1991 году в строительном котловане на Трубной площади показались хорошо сохранившиеся белокаменные основания. По всей вероятности, по берегам реки стояли две башни, а меж ними была перекинута зарешеченная арка. С севера Трубу подпирала насыпь плотины — на месте нынешнего Цветного бульвара Неглинка превращалась в небольшое озеро. В описях также значится «палатка над трубою», в которой, возможно, нес вахту оператор подъемного механизма.
Петровские ворота были на месте пересечения с нынешней улицей Петровка.
Они играли заметную роль в дни Смутного времени. Известно, что здесь был разбит лагерь четырехсот русских ополченцев под командованием Михаила Самсонова. Более ничего не удалось разузнать об этой башне.
Часть 3
В части 1 и части 2 было рассказано о причинах строительства каменной стены Белого города, местоположении и архитектурных особенностях этого творения русского зодчего Федора Коня, а также о Яузской, Покровской, Мясницкой, Сретенской и Петровской башнях. Продолжим путешествие по башням Белого города.
На плане стены Белого города, выполненном В.В.Косточкиным Тверская башня обозначена под номером 7. Никитская – 6, Арбатская – 5.
Я думаю, что башня стояла на восточном краю площади, ближе к Кремлю, так как известно, что Федор Конь вел каменную стену за рвом, который был перед земляной насыпью. Некоторые современные реконструкции располагают башню ближе к церкви Рождества Богородицы в Путниках (та, что стоит рядом с Театром ленинского комсомола), как это сделано на рисунке В.А.Рябова.
Про внешний вид башни известно ещё, что была она в три уровня, соединенных каменной лестницей, а с боков были казематы для хранения боеприпасов. Эта башня известна тем, что в ней в царствование Михаила Федоровича провел в заточении полгода датский принц Вальдемар, который приехал свататься к дочери царя, но переходить в православие не хотел. Во второй половине XVII века на месте снесенных укреплений был построен Страстной женский монастырь (где кинотеатр «Россия»), который простоял до 30-х годов XX века.
А напротив стоял памятник Пушкину (фото сделано с колокольни монастыря). Потом памятник переместили на противоположную сторону площади.
Никитские ворота стояли, естественно на площади Никитских ворот. Стояли они где-то здесь.
От Тверской ворот их отделяли две глухих (непроездных) башни. На этой картине просматривается весь участок между двумя надвратными башнями, правда уже в XIX веке.
Через центр современной площади по направлению Большой Никитской улицы в XV—XVI веках проходила Волоцкая, или Новгородская дорога, которая вела к Волоколамску и далее к Новгороду. После основания Никитского монастыря с конца XVI века площадь стала называться Никитской. Монастырь снесли в 30-е годы, а название осталось. Изображений монастыря осталось мало.
Пожалуй эти ворота больше других известны по событиям Смутного времени. Здесь торжественно встречали Марину Мнишек, прибывшую в Москву. В 1611 году здесь разгорелась ожесточенная схватка между польскими войсками и русскими ополченцами. Тверские ворота охранял отряд в 2000 человек и полякам не удалось его взять, а Никитские неоднократно переходили из рук в руки. В одной польской рукописи упоминается о трех сотнях немецких наемников, блокированных в этой башне — когда кончились снаряды, они отбивались от русских выломанными из стен кирпичами. «Мы пошли по башням до Никитских ворот и отняли их… отряды москалей становились все многочисленнее и нам пришлось сбежать с Никитских ворот… навел Господь Бог ужас на москалей и мы снова побежали к Никитским воротам… перед заходом солнца они подступили в громадном количестве и нам снова пришлось отступать».
Арбатская башня стояла между нынешними Никитским и Гоголевским бульварами по оси улицы Арбат. Где-то там. В те времена площадь пересекал ручей под названием «Чарторый», русло которого пролегало по внешней стороне нынешних Никитского и Гоголевского бульваров и Саймоновского проезда (сейчас заключен в трубу).
Ещё до постройки стены здесь был Храм Бориса и Глеба, который особенно любил Иван Грозный. После постройки стены он оказался за её стенами. После многочисленных перестроек он имел следующий вид (картина 1877 г.). Левее – Церковь святителя Тихона Амафунтского, построенная позже, при правительнице Софье.
Перед «зачисткой площади» в 30-е годы Храм Бориса и Глеба выглядел так.
Сегодня заключительный пост про башни Белого города. О западной части стены. По реконструкции известного архитектора М.П.Кудрявцева она выглядела так.
После Арбатских ворот отправимся по Гоголевскому (ранее Пречистенскому) бульвару в сторону Москвы-реки. Как я уже писал, здесь протекал ручей Черторый (вернее небольшая речка), его русло проходило по внешней (низкой) части нынешнего бульвара.
Справа в него впадал приток Сивка (на месте современного переулка Сивцев Вражек). Здесь же стояла единственная из глухих башен, местоположение которой благодаря ручью можно сейчас индентифицировать. Она была где-то здесь.
Надо сказать, что глухие башни Белого города отличались от кремлевских и китайгородских. По новой европейской моде они не были закрытыми со стороны города, так называемые башни-перси. По мысли тогдашних фортификаторов это позволяло контролировать поведение защитников стен, вербовавшихся в те времена зачастую из наемников. Это облегчило русским задачу выбить поляков из города в Смутное время.
Следующая надвратная башня стояла на улице Пречистинка и называлась сначала Чертольская, а потом Пречистенская. Через эти ворота шла дорога в очень важный Новодевичий монастырь, где традиционно постригали в монахини особ царского рода. Наверное она была перед вестибюлем метро «Кропоткинская».
Писали, что эти ворота были самыми красивыми, но оценить мы этого не сможем, так как ни одного изображения башни не сохранилось. В марте 1611 г., на следующий день после начала восстания москвичи попытались взять Кремль в осаду и начали строить баррикады в начале Волхонки, против Боровицких ворот. Интервенты, наблюдая со стен их маневры, заметили, что русские не заперли створы Чертольских ворот у себя за спиною. Поляки вышли на еще крепкий лед Москвы-реки через Тайницкие ворота, стремительно обошли бастион Семиверхой башни, ворвались на Волхонку с запада, «побили всех насмерть» и полностью выжгли деревянные кварталы Занеглименья.
За башней, внутри стен находился Алексеевский женский монастырь (башню одно время называли Алексеевской), который основал в 1360-е годы митрополит Алексий. На рисунке часть Белого города за Семиверхой башней.
После нескольких пожаров к 1634 году был построен шедевр архитектуры XVII века — двухшатровый храм. Вот он на картине Карла Рабуса незадолго до своего разрушения в 1837—1838 годах в связи со строительством Храма Христа Спасителя.
Следующая башня называлась Всехсвятской, по имени церкви, расположенной поблизости. Она единственная имела ворота, расположенные по линии стены, а не с загибом, как остальные надвратные башни. Это было связано с тем, что ворота выходили к мосту через Москва-реку, тогда ещё деревянному и понтонному. Она располагалась в месте выхода улицы Ленивки на берег.
Останки этой башни были первой деталью Белогородской крепости, попавшейся на глаза краеведам — мощеный бревнами фрагмент проезда, открывшийся при земляных работах, приметил в 1922 году сам Аполлинарий Васнецов, который и запечатлел её на картине вместе с первым Каменным мостом (это уже конец XVII века). Мост перенесли на сегодняшнее место только в 30-е годы.
Дальше стена шла вдоль реки и примыкала к Водовзводной башне Кремля. На этом можно было бы и закончить. Но есть один вопрос. Ничего нигде не говорится о месте впадения Неглинки в Москву-реку. Все подробно описывают место входа Неглинки в черту Белого города ( так называемая «труба») с описанием толстой решетки и т.д. А как Неглинка выходила за эту черту?Как это место было защищено? А может и не выходила? Я посмотрел старые карты. На «Петровом чертеже», голландской карте конца XVI века, принадлежавшей Петру Первому, Неглинка впадает в Москву-реку через стену. Не видно как.
На «Сигизмундовом чертеже», о котором я писал выше, то же самое. Кстати, на этих чертежах хорошо видны ранее описанные башни.
И только на карте 1630 года видно, что Неглинка текла через двойные ворота. Неужели не было дополнительной защиты? Может кто знает?