Зрите в корень афоризм что означает
Зри в корень
Что такое зри в корень или смотреть в корень
В ыражение зри в корень возникло как наивный афоризм Козьмы Пруткова, смешного и милого поэта, талантливо придуманного А. К. Толстым и братьями Жемчужниковыми.
Афоризм К. Пруткова верен не только в своем общепринятом обобщенно-метафорическом, так сказать, сугубо фразеологическом значении — „вникай в самую суть какого-либо явления обращай внимание на самое главное», но и в другом, узко лингвистическом значении — „смотри в корень слова». В самом деле, ведь при анализе слова нельзя определить ни его „родственников», ни его морфемного состава, ни способа словообразования, если мы не знаем, что в нем является самой главной, наиболее важной частью, т. е. если мы не опознали содержащегося в нем корня.
Слова, по образному и меткому определению французского этимолога А. Вайана,— это не только корни, но также и зеленые побеги. Поэтому неверно сводить этимологию только к определению корней, т. е. к установлению одних генетических связей слова. Важно установить, кроме этого, и реальную историю появления слова на свет. Однако так же несомненно все же и то. что корень в слове— его самая необходимая принадлежность.
Слов без корня не бывает. Отыскивая корень, мы касаемся самых глубинных и существенных признаков слова. А „зрение в корень» в широком значении этого оборота позволяет объяснить В превратности орфографии слова, и тайны его происхождения. Поэтому будем следовать призыву К. Пруткова и тогда, когда мы вдруг окажемся внутри слова.
Статья на тему З ри в корень
Похожие страницы:
Понравилась статья поделись ей
Зри в корень
Что такое смотреть в корень
Выражение зри в корень возникло как наивный афоризм Козьмы Пруткова, смешного и милого поэта, талантливо придуманного А. К. Толстым и братьями Жемчужниковыми.
Где корень в слове корень?
Вряд ли когда-нибудь в вашей работе этот вопрос возникал как практический. И это понятно: существительное корень сейчас четко и определенно выступает как корневое, целиком в этом отношении присодиняясь к словам типа дом, локоть, море и т. д.
* ( О. Н. Трубачев. Об одном опыте популяризации этимологии. «Вопросы языкознания», 1961, № 5, стр. 133.)
Наличие древнерусского забороло и старославянского забрало «деревянная городская стена, деревянный забор на валу», польского brodlo и чешского bradlo «забор», чешского zabradli «барьер», «парапет» и т. д., явно производных с помощью суффикса *-dlo от *zaborti, borti, позволяет считать и слово забор родственным этим словам. В таком случае это безаффиксное производное от *zaborti «охранять, защищать», обозначающее «то, что защищает, ограждает».
Это объяснение не только правдоподобное, но и очень вероятное, тем более что такое же или близкие значения имеют и некоторые другие однокорневые с бороться слова как в славянских языках (ср. болгарские слова обор «огороженный загон для скота», оборище «огороженное место», сербскохорватские брана «плотина, насыпь», браник «заслон», чешское zabrana «преграда, препятствие» и т. д.), так и в других индоевропейских языках (ср. англ. bar «барьер, ограда», древневерхненем. bara «огороженное место» и др.). Нельзя не принимать во внимание также и сходное значение в словах, производных от синонимических глаголов биться и колоть. Ср. хотя бы древнерусское забои и диалектное закол «забор, загородка» (В. Даль. Толковый словарь. т. I, стр. 553) и т. д. Как видим, забор, действительно, не «забирает», а «защищает».
Почему назвался груздем?
Не такое имя у груздя. Оно хотя и выразительно, но без специального, причем глубокого и всестороннего, этимологического анализа кажется непонятным. Именно поэтому о происхождении слова груздь учеными высказывались различные мнения. А. А. Потебня считал, что это слово родственно литовск. gruzdenu, gruzdenti «тлеть, куриться, дымить» и, следовательно, гриб назван по имеющемуся у него горьковатому привкусу (А.А. Потебня. Заметки этимологические и о народной поэзии. «Русский филологический вестник», 1880, № 3, стр. 92). В свете его этимологии груздь первоначально значило «горьковатый» (гриб).
Такое объяснение неаргументированно: ни в одном славянском языке нет ничего похожего на указанный литовский глагол, с этим глаголом существительное груздь сравнивается совершенно произвольно. В самом деле, если бы слово груздь д-н; числительное стало склоняться по образцу слова сто). Такое объяснение, однако, маловероятно.
Скорее всего, числительное девяносто представляет собой позднейшее видоизменение праславянского *nevenedkmte (> *devenosъto), родственного лат. nonaginta «девяносто», греч. enenekonta и др.
Праславянское *devenosbto ( *devetь > девять), что и в словах четверть, десять и т. п.
Согласно этой точке зрения, числительное девяносто древнее формы девятьдесятъ и выжило в конкуренции с последним, не дав ему укрепиться, потому что обозначало (в отличие от пятьдесят и пр.) «узловое» число, по которому вели раньше счет наравне с десятками и сотнями (ср. в древнерусских памятниках: Домонтъ со псковичи съ тремя девяносты плени землю литовскую. ; Два девяноста то мерных верстъ проехал Иванушка. и т. д.).
Все цвета радуги
Прилагательные белый, черный, красный, желтый, зеленый, синий. Все они представляют собой в настоящее время совершенно условные немотивированные наименования и являются корневыми. Но с этимологической точки зрения эти названия цвета предстают перед нами в ином свете. В момент своего возникновения это были мотивированные слова, все они были образованы суффиксальным способом. Почти все указанные прилагательные являются также и сверстниками. Исключение составляет лишь слово красный, в цветовом значении сравнительно недавнее. Остальные возникли давно и известны во всех славянских языках.
Все разбираемые слова принадлежат к исконному лексическому фонду русского языка. Это следует отметить потому, что среди цветовых прилагательных в нашей речи немало иноязычных (ср. хотя бы заимствованные из французского языка слова бежевый, палевый, оранжевый, лиловый, фиолетовый, пунцовый, бордовый).
Таким образом, первоначально слово белый имело значение «блестящий, светящийся».
Из его далеких родственников, пришедших к нам из греческого языка, следует отметить слова фонарь (из среднегреч. phanarion, являющегося суффиксальным производным от древнегреч. phanos «свет, блеск») и фантазия (из древнегреч. phantasia «видение, призрак»).
Прилагательные зеленый и желтый тесно связаны между собой не только тем, что они обозначают смежные цвета спектра. Их объединяют также и кровные узы родства. Ведь эти общеславянские слова являются однокорневыми и отличаются друг от друга лишь суффиксами, посредством которых они были образованы.
Два ключа
Ключ, которым мы отпираем замок или заводим игрушку, и ключ бьющий из земли, друг на друга совершенно не похожи и не имеют между собой ничего общего. И слова, их обозначающие, тоже являются чужими, хотя звучат и пишутся одинаково. Встречаются они друг с другом очень редко, но в языке тем не менее образуют омонимическую пару, существующую не только на бумаге, но и в реальном употреблении. Среди фразеологических оборотов есть выражение, где эти слова-омонимы даже слились воедино, создав выразительный каламбур. Это оборот Жизнь бьет ключом, и все по голове, родившийся в результате «распространения» более короткого Жизнь бьет ключом (по аналогии с оборотами типа Не все равно: есть и горки, построенными на двузначности одного из слов). В нем ключ одновременно значит и «гаечный ключ», и «родник».
Наши омонимы обычно считаются словами, совпавшими случайно. Слово ключ, обозначающее техническое приспособление, толкуется как родственное существительному клюка «палка с загнутым концом, крюк», однокорневое, в частности, лат. clavis «ключ», clusa «запор». Что же касается слова ключ «родник», то его относят к глаголу клюкать «шуметь, бурлить, клокотать» (о воде).
Думается, что такое исконное разлучение слов ключ (техническое приспособление) и ключ (родник) не верно. Было время, когда они входили в одну семью слов, причем сначала в ней появилось слово ключ как название технического приспособления, а затем на его основе слово ключ со значением «источник, родник».
О возможности такого этимологического решения пишет, между прочим, М. Фасмер: «Обычно сближается с клюкать «шуметь. но имеет смысл поставить вопрос об одинаковом происхождении с ключ I. Ср. нем. выражение eine Quelle erschliessen «открыть источник» («Этимологический словарь русского языка», т. II. М., 1967, стр. 258). Однако разъяснять его не разъясняет. А этот ключ к разгадке слова ключ «родник, источник» предлагал уже В. Даль: «Ключ, отмычка, перешло. на родник, как на отомкнутое недро земли» («Толковый словарь. «, т. II. М., 1955, стр. 122).
Таким образом, в конечном счете два ключа появились из одного и того же источника. Вначале было слово ключ «клюка, засов, запор, замок», с течением времени получившее значение «отмычка, ключ».
Как ни удивительно, но это исконно русское существительное общеславянского характера родственно иноязычному слову слесарь, обозначавшему при его заимствовании из немецкого языка мастера, изготовлявшего именно замки и ключи. Но об этом см. заметку «Слесарь, ключ и замок».
Слесарь, ключ и замок
Как видим, родство слов слесарь и ключ налицо. Можно догадаться о близости этих слов к слову шлюз, восходящему тоже к средневерхненем. sloss (ср. устарелое слюз). К нему же (правда, опосредованно) восходит и слово замок «крепость, форт, укрепление». И вот как именно. В результате буквального перевода (калькирования) латинского слова clusa, означавшего и «крепость, форт», и «запор, замок», средневерхненем. Sloss «замок, запор» тоже приобрело значение «крепость, форт». Его скалькировали чехи. Они также стали называть крепость словом, обозначавшим «замок, запор». Чешское zamek «замок» было в свою очередь «снято» поляками. А получившее новое значение польское существительное (в переоформленном виде ek > ok, но с сохранением начального ударения) пришло к нам. Так рядом с исконным и общеславянским замок (от замкнуть «закрыть») появилось в русском языке польское слово замок, связанное словообразовательными узами и со словом слесарь, и со словом ключ, и даже со словом шлюз.
Откуда есть пошло слово отверстие и какой в нем корень
Такие же «звериные» названия различных технических приспособлений широко представлены и в других языках.
Ерунда и чепуха
Эти синонимы по своему употреблению друг от друга не отличаются совершенно. Даже в пределах фразеологических оборотов они выступают как братья-близнецы (ср. вполне возможные правильные обороты городить чепуху и городить ерунду, пороть ерунду и пороть чепуху, нести чепуху и нести ерунду и т. д.).
Совершенно иная родословная у существительного чепуха.
* ( «Russisches etymologischen Wörterbuch», Bd. III, S. 817.)
Козьма Петрович Прутков. Загадочная Легенда Афоризмов и Сатиры. Цитаты
КОЗЬМА ПЕТРОВИЧ ПРУТКОВ (11 апреля 1803-13 января 1863) — Литературная маска, псевдоним, под которым в 50–60-е годы XIX в. выступали поэты и писатели — Алексей Толстой, братья Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы в журналах «Современник», «Искра» и другие. В настоящее время Козьма Прутков справедливо считается одним из классиков русской юмористической литературы, завоевавших народное признание.
Поэт, драматург, философ, директор Пробирной палатки, Козьма Прутков – гениальная мистификация русской сатиры. Этот вымышленный персонаж так основательно утвердился в русской литературе, что ему мог бы позавидовать иной, реально существовавший, писатель.
Многие выражения из стихотворений и афоризмов Козьмы Пруткова вошли в живую речь («Зри в корень!», «Что имеем – не храним, потерявши – плачем», «Век живи – век учись», «Никто не обнимет необъятного», «Если хочешь быть счастливым, будь им», «Козыряй!»).
В Козьме Пруткове во всем своем блеске обнаружился русский ум, умеющий взглянуть на себя со стороны да над собой же и посмеяться.
Начало литературному образу Козьма Прутков было положено на Липецкой земле летом 1851 года в усадьбе братьев Жемчужниковых — Павловке (ныне Долгоруковский район). Туда с визитом нагрянул Алексей Константинович Толстой.
Легенда была проработана с необычайным тщанием. Не был тайной ни адрес Пруткова (он жил в большой казенной восемнадцати комнатной квартире в доме № 28 на Казанской улице, отходящей от Невского проспекта), ни его внешность.
Согласно биографии, представленной авторами личности Козьмы Петровича Пруткова, «родился» всенародно любимый лирик, философ, острослов, тонкой души человек в начале XIX века, 11 апреля.
Он появился на свет в деревне Тентелевой Сольвычегодского уезда, входившего в то время в Вологодскую губернию, и происходил из незнатного, но весьма замечательного дворянского рода.
Дед его, отставной премьер-майор и кавалер Федот Кузьмич Прутков, оставил потомству знаменитые «Гисторические материалы», которые, при всей их старомодности и неуклюжести слога, обладают несомненными достоинствами, содержат глубокие и остроумные мысли. Будучи уже зрелым литератором, Козьма Прутков опубликовал «Исторические материалы Федота Кузьмича Пруткова (деда)», скромно объявив в предисловии: «Весь мой род занимался литературою» – и пообещав, вслед за дедовыми записками, издать записки отца и свои собственные.
Кроме биографии Козьмы Пруткова, был также воссоздан и его «портрет», студентами Академии художеств, занимавшимися и живущими вместе. Это были — Лев Михайлович Жемчужников, будущий профессор Александр Егорович Бейдеман и Лев Феликсович Лагорио.
«Портрет», отпечатанный в том же 1853 году в литографии Тюлина, в значительном количестве экземпляров.
Описывая внешность своего героя, «издатели» не утаили и такие особенности внешности писателя, как «две бородавочки: одна вверху правой стороны лба, а другая вверху левой скулы» и «кусочек черного английского пластыря на шее, под правою скулой, на месте постоянных его бритвенных порезов».
Сатирические стихи, афоризмы Козьмы Пруткова и самый его образ высмеивали умственный застой и пародировали литературное подражательство.
Единственный памятник гениальному Козьме Прутковую установлен на долгоруковской земле. Автором памятника является Иван Александрович Христенко – краевед, бывший директор музея-усадьбы «Край Долгоруковский», ежегодно устраивающий Жемчужниковские чтения.
23 апреля 2003 года – в день 200-летия Козьмы Пруткова учреждена пародийная премия юбиляра «Чугунный Козьма».
В сентябре 2004 года – в год 150-летия появления имени Козьмы Пруткова в печати – вышел сайт юбиляра с его полным собранием сочинений.
Цитаты Козьмы Пруткова:
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Музыка
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Постоянные читатели
—Статистика
Зри в корень!
Тайна «крылатых фраз»
Любой из нас хоть раз сталкивался с такой проблемой: блеснув чьей-либо мыслью или удачным оборотом, люди обычно или смущенно оговариваются: «Не помню, кто это сказал. «, или ссылаются на некоего поэта, часто без указания его имени — «как сказал поэт. «. Или вовсе приписывают всякое яркое выражение Наполеону.
Итак, вот какие мифы «крылатых фраз» развенчал Вадим Серов.
«Истина в вине» (лат. «In vino veritas»)
«Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет»
Эту фразу советский писатель Петр Павленко (1899-1951 гг.), сценарист фильма «Александр Невский» (совместно с Сергеем Эйзенштейном, 1938) вложил в уста князя Невского. Впоследствии она не раз приводилась в газетных статьях и на плакатах как подлинная историческая фраза, принадлежавшая этому историческому деятелю. В действительности же эта фраза является евангельской. В оригинале звучит так: «Взявшие меч – мечом и погибнут». Кроме того, в собственно источниках жизнеописания Александра Невского («Псковская вторая летопись» и «Софийская первая летопись») этих слов нет.
«А все-таки она вертится!»
Принято считать, что подписав отречение от своего «еретического учения» и выслушав приговор инквизиции о пожизненном заключении, Галилей поднявшись с колен в церкви Santa Maria sopra Minerva, топнул ногой и произнес эту знаменитую фразу. Как ни красива легенда, как ни мужествен был Галилей, но фразу эту он не говорил (по словам Бертрана Рассела, «произнес ее не Галилей, а весь мир»). Впервые же история о знаменитой фразе была рассказана лишь через пять лет после смерти Галилея.
Вероятнее всего, возникла она благодаря знаменитому художнику Мурильо, которому после смерти Галилея был заказан его портрет. Заказ был выполнен одним из учеников Мурильо в 1646 году. И только через 250 лет искусствоведы установили, что широкая рама искусно скрывает «еретическую» часть картины, на которой видны астрономические эскизы, показывающие вращение Земли вокруг Солнца, и знаменитые слова: «Eppus si muove!». Здесь-то вероятно и скрываются корни возникновения легенды.
«Газетная утка»
«Рожденный ползать летать не может»
Нет-нет. Автор не Максим Горький. Она конечно содержится в «Песне о Соколе», но первенство принадлежит отнюдь не ему. Значительно раньше встречается она в басне Ивана Хемницера (1745 – 1784) «Мужик и корова». Басня рассказывает о мужике, оседлавшем корову, которая, «…под седоком свалилась… не мудрено: скакать корова не училась… А потому и должно знать: кто ползать родился, тому уж не летать».
«Кто не работает, тот не ест»
Придумали его не большевики. Те просто наиболее часто его повторяли, отчего и авторство приписывается именно им. Тем не менее следует отметить, что восходит оно во Второму посланию апостола Павла к фессалоникийцам: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь».
«Государство – это я»
Приписывается оно знаменитому французскому королю Людовику XIV. «Король – солнце» будто бы произнес эту фразу в 1655 году на заседании парламента. Тем не менее принадлежность фразы указанному деятелю не соответствует действительности: из опубликованного Роже Александром протокола упомянутого заседания парламента видно, что король этой фразы не произносил. Некоторые исследователи полагают, что первой данную фразу произнесла английская королева Елизавета I (1558 – 1603).
«В здоровом теле здоровый дух»
«Плох тот солдат, который не мечтает быть генералом»
Приписывается полководцу Александру Суворову. Тут с одной стороны опять резьба, но вместе с тем еще и путаница с автором. Читая сборник «Солдатские заметки» (1855) Александра Фомича Погосского (1816—1874), представляющий собою собрание афоризмов-поучений, стилизованное под народные, находим в нем и такое выражение: «Плохой тот солдат, который не думает быть генералом, а еще плоше тот, который слишком думает, что с ним будет» (Полн. собр. соч. А. Ф. Погосского. Т. I. СПб., 1899). Крылатой стала лишь первая часть этой фразы, продолжение, как это часто бывает, забылось. В современном значении употребляется обычно чтобы ободрить, поощрить кого-либо в его предприятии, смелом плане, замысле.
«Цель оправдывает средства»
Этот девиз приписывается иезуитам. На самом же деле знаменитый иезуит Эскобар-и-Мендоза сказал буквально следующее: «Цель сообщает деяниям их специфическую ценность, и в зависимости от хорошей или дурной цели деяния делаются хорошими или дурными», что не то же самое. Да и сами иезуиты, к их чести, официально отказывались от поддержки взглядов Эскобара. Иезуитам же данную фразу приписал Блез Паскаль в «Письмах к провинциалу», при этом сама эта мысль высказывалась еще раньше: «Поскольку тому, кому отказывают в праве применять нужные средства, бесполезно и право стремиться к цели, то из этого следует, что раз всякий имеет право на самосохранение, то всякий имеет право применить все средства и совершить всякое деяние, без коих он не в состоянии сохранить себя» (Томас Гоббс, «О гражданине») или «Кому дозволена цель, тому дозволены и средства» (Герман Бузенбаум «Основы морального богословия»). Меж тем самое раннее из известных, принадлежит Овидию, у которого она звучит так: «Exitus acta probat» («Результат оправдывает действие»).
«Нет человека – нет проблем»
Традиционно приписывается Иосифу Сталину. Меж тем реальным ее автором является по-видимому Анатолий Наумович Рыбаков (1911 — 1998), использовавший ее в романе «Дети Арбата» (1987). В указанном художественном произведении Сталин произносит ее в связи с расстрелом военспецов в Царицыне в 1918 г.: «Смерть решает все проблемы. Нет человека, и нет проблемы». Впоследствии в своем «Романе-воспоминании» (1997) Рыбаков писал, что эту фразу он, «возможно, от кого-то услышал, возможно, сам придумал».
Козьма Прутков: «Зри в корень!»
Впервые о нем узнали в 1854г. в юмористическом приложении к журналу «Современник» «Ералаш». Ф.Достоевский тогда написал: » Есть у нас теперь один замечательный писатель, краса нашего времени, некто Козьма Прутков. Весь недостаток его состоит в непостижимой скромности: до сих пор не издал он еще полного собрания своих сочинений». Такое собрание вышло в 1884 г. Первый тираж составил 600 экземпляров, в дальнейшем тиражи достигали сотен тысяч. Произведения Козьмы Пруткова состоят из мыслей и афоризмов, басен и эпиграмм, драматических произведений, азбуки для детей, пародий на стихи известных поэтов и многое другое. Афоризмы К. П. до сих пор пользуются популярностью.
* Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни.
* Никто не обнимет необъятного.
* Нет столь великой вещи, которую не превзошла бы величиною ещё большая. Нет вещи столь малой, в которую не вместилась бы ещё меньшая.
*Лучше скажи мало, но хорошо.
* Наука изощряет ум; ученье вострит память.
* Память человека есть лист белой бумаги: иногда напишется хорошо, а иногда дурно.
* Человек, не будучи одеян благодетельною природою, получил свыше дар портного искусства.
* Начало ясного дня смело уподоблю рождению невинного младенца: быть может, первый не обойдется без дождя, а жизнь второго без слёз.
* Никто не обнимет необъятного.
* Все говорят, что здоровье дороже всего; но никто этого не соблюдает.
* Не растравляй раны ближнего; страдающему предлагай бальзам.
* Копая другому яму, сам в нее попадешь.
* На дне каждого сердца есть осадок.
* Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий.
* Ногти и волосы даны человеку для того, чтобы доставить ему постоянное, но лёгкое занятие.
* Единожды солгавши, кто тебе поверит?
* Где начало того конца, которым оканчивается начало?
* Если хочешь быть счастливым, будь им.
* Магнит показывает на север и на юг; от человека зависит избрать хороший или дурной путь жизни.
* Чувствительный человек подобен сосульке; пригрей его, он растает.
* В здании человеческого счастья дружба возводит стены, а любовь образует купол.
* Если на клетке слона прочтёшь надпись «буйвол», не верь глазам своим.
* Всякая вещь есть форма проявления беспредельного разнообразия.
* Глядя на мир, нельзя не удивляться!
* Спокойствие многих было бы надёжнее, если бы дозволено было относить все неприятности на казённый счёт.
* Всякая человеческая голова подобна желудку: одна переваривает входящую в оную пищу, а другая от неё засоряется.
* Если бы всё прошедшее было настоящим, а настоящее продолжало существовать наряду с будущим, кто был бы в силах разобрать: где причины и где последствия?
* Лучшим каждому кажется то, к чему он имеет охоту.