Чрево парижа что это
Откудапошло название «Чрево Парижа»? что сейчас там?
В 1135 г. король Людовик VI на болотистом месте устроил городской рынок. В Средние века здесь нередко проводились состязания между слепыми, вооруженными дубинками, и откормленной свиньей. Если побеждали слепые, то наградой была эта же свинья. С тех пор рынок здесь был всегда. Эмиль Золя назвал его «Чрево Парижа». Теперь на его месте построен Форум, т. е. рыночная площадь.
«Чрево Парижа», то есть, то место, откуда парижане получали еду, что-то типа продовольственного рынка. Название пошло от Золя, который написал роман с таким названием, где все и описал.
Первые торговые ряды появились на этом месте еще в 12-ом веке, это «чрево Парижа» описывали в своих произведениях французские романисты во главе с Эмилем Золя. В 1851-ом году власти решили навести на рынке порядок в этом очаге порока и разврата и даже возвели над рынком ажурную крышу из стали. Однако рынок это не спасло и после второй мировой войны, в 1969 году рынок разрушили, несмотря на все протесты общественности, и целых десять лет на этом месте зияла дыра, которую впоследствии залили бетоном и стали возводить этажи форума – Де-Аль.
«Чрево Парижа», рынок, названный так с легкой руки Эмиля Золя. И действительно ведь чрево: расположенный в центре города, за день он переваривал несметные объемы овощей, фруктов, мяса, рыбы. Кстати, в базарных рядах царствовали торговцы рыбой, и недаром Hаполеон всегда опасался: «Hадо мной будут смеяться рыбные торговки». А в былые времена, когда рождался наследник престола, эти рыбные торговки даже отправляли свою делегацию в Версаль, где ее принимали король и королева. После обязательного поздравления дамам рынка полагалось обильное угощение.
Много историй связано с «чревом Парижа». В этом квартале возвышался позорный столб, а по соседству, на колокольне церкви Сен-Жак, построенной на деньги гильдии мясников, служил звонарем некто Шарль Иар по прозвищу Квазимодо, которого Виктор Гюго писательской волею переместил в Собор Парижской Богоматери.
Недалеко от центра Помпиду находится Форум Центрального рынка, гигантский торговый центр, бывшее «Чрево Парижа». Сейчас здесь уходящие под землю многоярусные, очень современные торговые ряды.
Теперь на месте рынка, на протяжении восьми столетий кормившего без преувеличения весь Париж, раскинулся шикарный парк, в центре которого стоит собор св. Евстафия, перед коим на огромной каменной ладони возлежит огромная каменная голова. Называется это чудо «Ухом Парижа», которое, по задумке авторов, «слушает пульс города и мира».
Чрево Парижа (квартал Les Halles)
Об этом месте ходит немало легенд и слухов, его упоминали в своих романах Дюма, именно тут происходит действие романа Зюскинда, и наконец, благодаря знаменитому роману Эмиля Золя «чрево Парижа» центр столицы получил такое название.
Именно так парижане именуют столичный квартал Les Halles (Ле-Аль), расположенный на правом берегу реки Сены, что в первом округе Парижа.
Итак, с чего же все начиналось? В 1137 году по указу французского монарха Людовика V торговля мясом, хлебом и вином была перенесена с Сен-Лазар в плато Бобур. Это было сделано исключительно в целях безопасности, так как прежние рынки размещались в близости от лепрозория.
Однако новые рынки совсем не походили на старые торговые площадки, строительство развернулось настолько, что практически не могло остановиться. Франциск I разрушал старые дома и построил на их месте торговые ряды с арочными галереями.
В 18 веке к Рынку присоединили знаменитое «Кладбище невинных»: так жители называли ров, в который сбрасывали трупы казненных на близлежащей Гревской площади. B 19-м столетии рынки разрослись и стали центром яркой, совсем нескучной жизни. Именно эту атмосферу и описал с такой проникновенностью и яркостью Эмиль Золя в своем Романе «Чрево Парижа».
Жизнь в «чреве Парижа» не менялась вплоть до конца 20-го века и гулять здесь в позднее время суток все-таки не стоило, квартал стал одним из самых опасных и беспокойных мест столицы.
Чтобы хоть как-то реабилитировать криминальную репутацию центра Парижа в глазах горожан власти приняли решение перенести рынки на окраину города, а прежнее чрево Парижа изменить до неузнаваемости. В 1960-х годах тут решили создать грандиозный подземный город, который как предполагалось будет находится на четырех уровнях. Проект поражал своим масштабом и стоимостью.
Помимо торговых рядов, здесь запланировали разместить выставочные залы, галереи и кинозалы. Строительство началось в 1970 году и длилось 9 лет. Однако следует отметить, что новые постройки не особо понравились парижанам.
«Чрево Парижа» вспороли, проложили в нем стеклянные кишки, и теперь они воняют», – о невесело шутили и продолжают шутить столичные жители. Помимо того, что перемещаться по узким коридорам торгового центра было просто изнурительно, так ещё вдоль стен покупателей то и дело поджидали любезные «карманники».
Ночью же Форум des Halles превращался в ночлежку для клошаров и бродяг. Но Форум есть Форум, и никому не запретишь находиться на его территории. Сегодня тут располагается подземный коммерческий центр (Le forum des Halles).
Новшества французских чиновников
Но вот и президенту Жаку Шираку захотелось внести свою лепту в дизайн данной территории. И в 1983 году он заказал прогрессивному дизайнеру Ж. Виллервалю изготовить железные козырьки, которые впоследствии были установлены над главным спуском в недрах Форума. Эти нелепые железяки в народе получили прозвище «зонтики Ширака».
В наши дни не вызывало одобрения «чрево Парижа» и у мэра города Бертрана Деланоэ. И вот парижский градоначальник объявляет тендер, рассматривает 4 грандиозных предложения и отдает предпочтение идеи Давида Манжана.
В своем проекте Манжан сделал главный упор не на архитектурные инновации, а на то, чтобы идеально вписать квартал Les Halles в общий ландшафт города. А вот Форум должен превратиться в «главное художественное творение XXI столетия».
Работы по реконструкции начались в 2009 году и все подземные перестройки планируют завершить к 2016. Также предполагается создать большее число переходов, улучшить транспортное сообщение, облегчить проход в подземный торговый центр, а вот число бутиков должно уменьшиться на треть.
Но уже сейчас слышатся недовольные возгласы парижан, которые выступают против вырубки деревьев в этой части города. «Куда же теперь деваться бедным кошкам», сетуют заботливые жители города. Не вызывает восторга и полупрозрачная огромная крыша под названием La Сanopee.
Строительные работы еще не закончились, но пока ясно только одно, очередная операция «чрева Парижа» проходит далеко не гладко, но посмотрим, что будет дальше. Ведь Эйфелева башня тоже не сразу стала главным символом столицы.
Больше фотографий парижского квартала Les Halles тут: Фотогалерея
Электронная книга Чрево Парижа
Если не работает, попробуйте выключить AdBlock
Вы должны быть зарегистрированы для использования закладок
Информация о книге
Читать онлайн Чрево Парижа
По мере того, как век американского величия подходит к концу, величественный Филип Рот предлагает вашему вниманию роман неискусного величия, подводя итог всем обещаниям 20-го века: о всеобщем процветании, общественном порядке, и внутреннего благополучия.
Главный герой романа, получивший прозвище «Швед», талантливый спортсмен в средней школе, растет и процветает в послевоенные годы, женится на красавице, бывшей мисс Нью-Джерси, наследует от отца перчаточную фабрику, живет в большом доме в идиллической деревушке Старый Римрок.
Как мы выполняем свои такие разноплановые роли в течение жизни: отец и муж, жена и мать, ребенок и взрослый человек? Как мы можем состояться, если наша жизнь так тесно переплетена с жизнями других людей? Эти сложные вопросы легли в основу романа, потребовавшего от автора 11 лет жизни.
Другой главный герой – Вилли Старк, губернатор Луизианы, начинал как подлинный народный трибун, а заканчивает как беспринципный демагог и безответственный популист. Джек Бёрден – его пресс-агент, выполняющий политические заказы босса без возражений.
Сергей Сартаков – лауреат Государственной премии СССР, один из руководителей Союза писателей, видный член коммунистической партии Советского союза. Преданный коммунистическим идеям, он последовательно продвигал их в своем творчестве.
Вторая книга трилогии «Хребты Саянские», названная «Горит восток», продолжает историю рабочего движения в Сибири. Освоение этого сурового края требовало огромного напряжения. Строительство железной дороги, сформировало вокруг себя активное ядро рабочего класса, ведущего последовательную борьбу за свои права. К рабочему движению, видя чудовищную несправедливость социального устройства, присоединяются инженеры, учителя, врачи и прочие слои интеллигенции.
Повесть о предвоенной поре. Рассказывает о юных ребятах, учениках 9го Б класса, накануне войны, об их взрослении, об их дружбе и любви, об их кате горичной молодости, безоглядной и стремительной и слишком короткой. Эта повесть о первом серьезном выборе и противостоянии, о взрослении, о крушении надежд, которые сопровождаются ощущением нависшей, тягостной угрозы, которую невозможно предотвратить, которая забрала жизни тех ребят. Через год мальчишкам и девчонкам суждено будет попасть в пекло жестокой войны, мелькнуть яркой вспышкой, чтобы исчезнуть в жерле войны. Что такое долг, честь, настоящая дружба, что такое истина и где ее искать? (с) Leylek для Librebook.ru
Стивен Сейлор, мастер исторического романа, приглашает читателей в древний Рим, проследить судьбы членов семьи Пинариев, служащих римским императором в качестве предсказателей, сенаторов и ремесленников, стараясь не погибнуть в убийственных заговорах, окутавших политическую сцену империи.
Патриарх семьи, Люциус Пинарий, продвигает своего сына Люция младшего, чтобы тот заполучил место в древнем святилище в качестве предсказателя. Молодой Люций покорил своим талантом императора, завоевав его доверие.
Последующие поколения будут пользоваться благосклонностью Траяна и Адриана, страдать от жестокости Тиберия, Безумства Калигулы, порочности Нерона и убийственной паранойи Домициана.
Семья Пинариев выживет погибающих от вулканической лавы в Помпеях, вырвутся из горящего Рима, окажутся в числе преследуемых христиан.
©MrsGonzo для LibreBook
Один из первых антифашистских романов, опубликованный в послевоенной Германии. Основан на реальных событиях и представляет собой обстоятельный портрет берлинской жизни во времена нацизма.
История мужества и непокорности простой семейной пары, которая решает продемонстрировать свою антифашистскую позицию после гибели сына на фронте.
Не имея никакой иной силы, кроме взаимной поддержки и собственной скорби, они противостоят могущественным силам третьего рейха, они дают ход простой в исполнении подпольной компании сопротивления, которая приводит в ярость не только гестапо, но и перепуганных соседей, и циничных стучакей, готовых обнаружить их в любой момент.
Роман – обладатель Букеровской премии за 2015 год исследует покушение на убийство Боба Марли в конце 1970-х годов.
3 декабря 1976 года, перед днем выборов президента Ямайки и за два дня до запланированного концерта, молодые люди ворвались в дом «короля регги» и изрешетили его автоматными очередями. Боб Марли, его жена и менеджер получили ранения и покинули страну.
Чрево Парижа
Чрево Парижа (Le Ventre de Paris) — роман французского писателя Эмиля Золя, входящий в его цикл «Ругон-Маккары». Роман «Чрево Парижа» является третьим в этой серии произведений.
Содержание
История создания
Писатель начал работу над романом в 1871. Первое книжное издание состоялось в 1873. Действие романа происходит в середине 1850-х годов в условиях становления режима Второй империи. Название романа отсылает к Центральному продовольственному рынку, вместе с прилегающими к нему кварталами служащим местом действия произведения. Это первое произведение Золя, в котором изображается не только средняя буржуазия, но и низшие слои населения. Образ Центрального рынка, являвшийся одним из зримых примет городской культуры развитого капитализма, становится метафорой общественных отношений, складывающихся в эту эпоху.
Сюжет
Сюжет разворачивается вокруг судьбы Флорана, бывшего некогда школьным учителем. В 1851 году во время беспорядков, сопровождавших государственный переворот 2 декабря 1851, этот человек был по ошибке принят за противника нового режима и осуждён на каторгу в Кайенне. Отбыв несколько лет наказания, Флоран с риском для жизни бежал с каторги и смог добраться до Парижа, где с трудом пытается найти себе средства к существованию. Флоран описывается как человек, стихийно не приемлющий режим личной власти Наполеона III, но мало приспособленый к реальной жизни и борьбе за свои идеалы.
Поэтика
Роман отличает большое внимание автора к бытовым сценам жизни рынка и описаниям различных продуктов — овощей, фруктов, живой рыбы, мясных и колбасных изделий и тому подобного, — написаных ярким и образным языком. Особенно знаменитым стало описание сырной лавки, так называемая «сырная симфония»T. Золя описывает запахи различных сыров в лавке, как своего рода симфоническое произведение, используя музыкальные метафоры.
Роман в России
Роман впервые переведён на русский язык в 1873 году и получил в целом заинтересованную критику в русской печати. Именно после успеха этого романа можно говорить о начале популярности Золя в России. В советское время роман был заново переведён Н. М. Гнединой и неоднократно переиздавался.
eponim2008
eponim2008Жизнь замечательных имен
Короткие истории о вещах и о людях, давших им свое имя
Кто познакомил мир с «Чревом Парижа»?
Увидеть Париж – это счастье. Увидеть и, конечно, не умереть, а ходить по улицам его, набережным и бульварам, не чувствуя усталости и запоминая все мелочи, все прелести и все достопримечательности французской столицы.
Среди достопримечательностей Парижа – Ле Аль (Les Halles), парк и подземный культурно-торговый комплекс, находящийся на месте старого рынка. Этот рынок был в 18 – 20-м веках важной точкой на карте Парижа. Рынок получил название «Чрево Парижа». Во-первых, потому что, как и положено брюху, он находился в центре. С 12-го века рынок разместился в тогда новом районе французской столицы, Бобур. В двух шагах от Нотр-Дам. Сейчас это центральный, 1-й округ, Парижа.
Ну, а во-вторых, рынок был продуктовый. Здесь продавались и мясо, и рыба, и сыры, и вина. В общем, рынок безотказно снабжал желудки парижан всем необходимым.
Кто читал роман П.Зюскинда «Парфюмер», наверняка помнит, что герой романа родился именно здесь, в рыбном ряду, среди дикой вони и первобытной грязи. Вонь и грязь здесь не переводились никогда. Хватало также и лихих людей: брутальных мясников, визжащих и исходящих руганью торговок рыбой, воров и грабителей. Жизнь в квартале, который занимал рынок, не прекращалась ни днем, ни ночью.
Рынок в центре города был вечной проблемой для городского начальства. Отсюда начинались все эпидемии и все бунты. В 1854 году под руководством архитектора Виктора Бальтара «чрево Парижа» перестроили. Были возведены новые крытые торговые ряды (по-французски «les halles») из металла и стекла.
Именно в 19-м веке о «Чреве Парижа» узнал весь мир. Произошло это благодаря знаменитому французскому писателю Эмилю Золя (Émile Zola) (1840 —1902). Один из своих многочисленных романов о семействе Ругон-Маккаров он так и назвал: «Чрево Парижа». Это – третий из двадцати романов эпопеи. Роман вышел в свет в 1873 году. Действие же его происходит в середине 1850-х годов. Этот период во Франции принято называть периодом Второй империи.
Тем, кто еще не читал этот роман, настоятельно рекомендуется его прочесть. Роман сам по себе – интересное произведение, с живо развивающимся сюжетом. Скучно не будет.
Э.Золя – известный мастер слова. Поэтому роман написан выпукло, богатым языком. А поскольку Э.Золя исповедовал в своем творчестве даже не реализм, а натурализм, читать его роман, к тому же, – большое удовольствие. Словно кино смотришь, так классно автор описывает жизнь рынка.
Отдельная вдохновенная песня – описания различных продуктов, лежащих на прилавках: овощей, фруктов, живой рыбы, мяса и колбасных изделий. Аппетитно! Читателя так и тянет к собственному холодильнику! Знаменитым стало описание лавки, где продавались сыры. Золя описывает запахи различных сыров в этой лавке, используя музыкальные метафоры. Целая «сырная симфония»! Описать обоняние, самое неуловимое человеческое чувство – на это кроме Э.Золя решился только П.Зюскинд.
Название романа Э.Золя имеет еще один смысл. Сердце, как известно, находится не в животе. В советское время написали бы, что Э.Золя бичует бездушную буржуазию, которой грубая реальность, пузо, заменяет и сердце и душу. По мнению буржуа, толстый, упитанный, человек – добродетелен, бедняк, ворующий от голода, – преступник. Во времена, когда был написан этот роман, подобные идеи были очень распространены, казались верными и «милость к падшим призывали». Почти 150 лет спустя, отношение к «униженным и оскорбленным» несколько другое.
Отец Эмиля Золя – итальянский инженер Франческо Дзола (Francesco Zolla), принявший французское гражданство. Мать – француженка Эмили Обер (Émilie Aubert), и вполне возможно, свое имя он получил в честь матери. Родился Эмиль в Париже, но, когда ему было три года, семья переехала в Прованс, где отец строил каналы.
Отец Эмиля умер, когда его сыну было 7 лет. Без кормильца семейство медленно погружалось в нищету. Но благодаря усилиям матери Эмиль получил приличное образование. Школьным другом Эмиля Золя стал тогда Поль Сезанн, впоследствии знаменитый художник.
Когда Эмилю исполнилось 18 лет, они с матерью возвратились из провинции в Париж. По желанию матери он поступил на юридический факультет Сорбонны, но не доучился. После нескольких лет службы клерком Эмиль стал журналистом и писателем.
Семейная жизнь писателя была достаточно неординарной. В 1864 году он познакомился Элеонорой-Александриной Меле (она сама называла себя Габриэллой). Девушка была швеей и, как положено, немного подрабатывала натурщицей у бедных художников и немного проституцией. Они обручились в 1870 году. Детей в семье не было. У Александрины до встречи с Золя был ребенок, девочка. Но мать отдала ее в приют, понимая, что содержать ребенка не сможет. Когда после женитьбы она призналась в этом мужу, супруги пытались отыскать девочку. Но, оказалось, что та умерла вскоре после рождения. Как тут снова не вспомнить сюжет «Парфюмера»?
Женитьба сделала жизнь Эмиля Золя очень удобной в бытовом плане. Александрина замечательно готовила, полностью взяла на себя все заботы по дому и не мешала Эмилю работать. Даже матушка Золя, которая сначала не полюбила Александрину (обычное дело) вскоре поселилась в одной квартире вместе с сыном и его женой.
Подобная задумка обязывала к постоянной и нелегкой работе. Сага о Ругон-Маккарах писалась 10 лет. На эти долгие годы девизом Эмиля Золя стало: «Ни дня без строчки». Он установил для себя жесткий распорядок дня. Писатель поднимался в 8 часов утра и работал до обеда. После обеда – встречи с нужными людьми. Постепенно Золя стал своеобразной «литературной машиной», которая работала без сбоев и без перерывов, а что самое главное, приносила прибыль. Сказать по правде, многие писатели мечтали бы о такой жизни. Но многие ли смогли бы ее, такую жизнь, выдержать? Писать-то надо, словно заводному!
Несмотря на внешние пертурбации, франко-прусскую войну и крах Второй империи, Золя продолжал писать, его романы издавались и имели большой успех, не только на родине, но и в других странах, в том числе, и в России. Это позволило писателю не только подняться из бедности, но и почувствовать всю прелесть роскоши и ненужных вещей. Небольшая семья переселилась в пригород Парижа.
Пережившие нищету Эмиль и Александрина ни в чем себе не отказывали и никак не могли наесться. Довольно скоро Эмиль Золя, не слишком высокорослый достигает веса более ста килограмм. Александрина тоже становится вполне упитанной буржуазной дамой. Это еще раз к вопросу о морали романа «Чрево Парижа»: толстые – бездушные, истощенные бедняки – воплощение духовности. Не все так просто!
Впрочем, для парижских друзей, писателей и художников, которые часто наведывались в гости к супругам Золя, тоже был готов в их доме радушный и щедрый прием, обильные столы, много вина. Так что ни в жадности, ни в душевной глухоте Золя обвинить нельзя.
Уже в возрасте 48 лет Эмиль Золя влюбляется в 21-летнюю домработницу, Жанну Розеро, дочь местного мельника. Влюбиться было во что: Жанна была молодая, веселая и стройная и обладала мягким и добрым нравом. Влюбленность пошла на пользу писателю. Он замечает, что безобразно растолстел, отменяет послеобеденный сон, начинает больше двигаться, осваивает велосипед и в течение лета сбрасывает 25 килограмм.
Любовь прекрасна! Прекрасны и ее плоды. Жанна родила Эмилю Золя дочь Денизу, а два года спустя – сына Жака.
Ясно, что тайная страсть мужа очень скоро стала известной Александрине. Естественно, крики, скандалы, мольбы и слезы. Однако Золя, прежде мягкий и покладистый, не желает порывать со своей пассией. Ах, какой сюжет! Как это romantic!
Впрочем все разрешилось без убийств и без самоубийств. Вполне в рамках буржуазной морали, которую (как нам говорят) обличал Эмиль Золя. Александрина решила не допускать громкого скандала. Во-первых, она по-прежнему любила мужа, во-вторых, у Эмиля не было стремления покинуть законную жену ради «полюбовницы», а в-третьих, громкий скандал мог бы сказаться на трудах писателя, которые приносили вполне достаточно денег, чтобы кормить две семьи. При этом, как ни крути, но «мадам Золя» оставалась она, Александрина. Все остальное – решила она – пустяки.
Подобное решение устраивало и Эмиля Золя. Он был привязан к Александрине. 18 лет брака – это не пустяки! Но и от детей и Жанны отказываться ему не хотелось. Началась жизнь на две семьи, которая устраивала и Жанну, и на которую, скрепя сердце, согласилась «официальная» жена. Внешне все было вполне респектабельно и благопристойно. Эх, французы, могут же!
Писателю подобный компромисс пошел только на пользу. Спустя некоторое время Александрина признала детей Жанны, и теперь они часто навещали дом отца. Обе семьи жили в мире и согласии. Творчеству ничто не мешала и «писательская машина Эмиль Золя» работала по-прежнему мощно и продуктивно.
Когда-то в городе Свердловске (который в те годы еще не возвратил себе девичье имя Екатеринбург) я обнаружил улицу Мольера, чему был очень удивлен. Кстати, и улица Шекспира в Свердловске тоже была! Подобного торжества культуры не наблюдается ни Москве, ни даже в культурной столице России. Более того, в Москве, к примеру, нет улицы Салтыкова-Щедрина! И по моим сведениям, улицы Эмиля Золя тоже нет. Ни в Москве, ни в других городах на просторах России.
Между тем в Израиле улиц Эмиля Золя много. Практически в каждом крупном городе. Это не столько признак большой любви к французской литературе, сколько знак признания общественной позиции писателя, которую он проявил во время громкого «дела Дрейфуса».
Этот судебный процесс по обвинению в шпионаже в пользу Германии офицера французского генерального штаба Альфреда Дрейфуса (1859—1935), еврея из Эльзаса, проходил в декабре 1894 года. Суд признал Дрейфуса виновным, разжаловал и приговорил к пожизненной каторге. Но доказательства обвинения были шаткими и, как после оказалось, сфабрикованными. Поэтому общественное мнение больше ориентировалось на «нутряное чутье»: верю – не верю. И тут наружу вырвался как раз «нутряной» и давний французский антисемитизм. Французское общество разделилось на два лагеря. При этом и в лагере «дрейфусаров», и в лагере «антидрейфусаров» были весьма образованные и здравомыслящие представители французского общества. Оказалось, образование не гарантировало прививку от антисемитизма и даже не обеспечивало элементарной порядочности. Казалось бы, незыблемые ценности Просвещения и Гуманизма оказались под вопросом. Поэтому дело Дрейфуса сыграло огромную роль не только в истории Франции, но и истории Европы конца 19-го — начала 20-го веков.
На процессе Дрейфуса в качестве корреспондента одной из венских газет присутствовал Теодор Герцль. В то время он был вполне себе эмансипированный еврей из Австро-Венгрии, абсолютно уверенный в том, что Просвещение и Гуманизм способствуют тому, чтобы по всей Европе евреи добились равноправия и уважения. Как раз Франция показывала образец того, как из евреев, проживавших в стране, сделать равноправных граждан страны еврейского происхождения. И вдруг на улицах Парижа и даже в зале высокого суда Герцль услышал дикие крики: «Смерть евреям!», живо напоминавшие о средневековье. Оказалось, государство не может своей властью и силой обеспечить равенство и правосудие всем гражданам, не взирая на их происхождение. Ни одно государство не будет для евреев «своим». Следовательно, евреи должны создать собственное государство, чтобы обеспечить свое выживание в новую эпоху, эпоху национальных государств. Так родился сионизм, еврейское национально-освободительное движение, приведшее к созданию государства Израиль. Как видим, дело Дрейфуса сказалось не только на истории Европы.
В Израиле Эмиля Золя чтят за то, что в январе 1898 года он, известный писатель, выступил на стороне сторонников невиновности А.Дрейфуса, «дрейфусаров». В газете «L’Aurore» («Аврора») он публикует обличительное письмо к президенту республики под заголовком «Я обвиняю». Эта открытая и эмоциональная статья произвела впечатление разорвавшейся бомбы. С одной стороны на писателя посыпались обвинения в предательстве и в продажности. Но с другой стороны письмо Э.Золя было большим аргументом в пользу тех, кто утверждал: «Дрейфус не виновен». Например, Чехов, писатель очень аполитичный, под влиянием доводов, изложенных в письме Э.Золя стал горячим дрейфуссаром. «Золя вырос на целых три аршина; от его протестующих писем точно свежим ветром повеяло, и каждый француз почувствовал, что, слава Богу, есть еще справедливость на свете и что, если осудят невинного, есть кому вступиться».
Были и серьезные угрозы отомстить «национальному предателю». Поэтому Золя был вынужден покинуть родину и бежать в Англию. Вслед за ним последовали обе жены (!) и дети. Когда страсти вокруг процесса Дрейфуса улеглись, писатель возвратился в Париж.
Обе женщины, любившие Эмиля Золя, Александрина и Жанна, сблизились в результате его смерти. Александрина добилась через суд, чтобы дети Жанны получили фамилию отца. Дети Жанны стали и ее детьми. Когда Жанна умерла в 1914 году, Александрина приняла на себя все заботы и подняла на ноги детей писателя. Любимого писателя.
А центральный рынок, тот самый, «Чрево Парижа», был ликвидирован в 1972 году. Железные конструкции крытых рынков были разобраны. Тогдашний мэр Парижа, Жак Ширак, решил, что на месте центрального рынка должен быть центральный парк. Многие, в том числе, тогдашний президент Жорж Помпиду, этот проект не одобрили. Они не хотели, чтобы парк в центре Парижа стал обиталищем хиппи и бездомных-клошаров. Но все же «Les Halles» сейчас – парк и рекреационная зона. А еще – подземные магазины и большой, подземный же, пересадочный узел. От старого рынка остался только шедевр времен Ренессанса, фонтан Невинных. Почему Невинных? Потому что давным-давно, еще до переноса на это место рынка, здесь находилось кладбище для младенцев, умерших до крещения.