Что будет если не ходить на диализ
Осложнения на процедурах гемодиализа
Средняя продолжительность жизни больных, находящихся на программном гемодиализе составляет более 10−15 лет. Имеются случаи, когда пациенты проживали более 20-ти лет. В любом случае, проведение гемодиализа представляет собой серьезную процедуру и сопряжено с развитием ряда осложнений. Все они условно разделяются на ранние и поздние. Первые связанны с самой процедурой гемодиализа. Вторая группа осложнений является результатом течения хронической почечной недостаточности. Так же к последней категории можно отнести осложнения, возникающие после нескольких лет проведения процедур.
Снижение артериального давления или гипотензия. Возникает у каждого третьего пациента на первом году проведения процедур. Возникает в результате снижения объема циркулирующей крови по причине быстрого удаления жидкости из крови, что приводит к понижению АД.
Лихорадка и озноб. Могут возникать вследствии бактериальных инфекций у диализных больных, наблюдаются чаще, чем в общей популяции, прогрессируют быстрее, разрешаются медленнее.
Бактериальные инфекции могут быть связаны с сосудистым доступом. Источником бактериемии в 50-80% случаев являются инфекции временного сосудистого доступа (имеет значение время использования катетера). Могут быть инфекции постоянных сосудистых доступов (частота инфицирования AV-фистул ниже, чем AV-протеза).
Также лихорадка может быть обусловлена пирогенными реакциями.
Неврологические расстройства: нарушение равновесия, головокружения вплоть до тошноты и рвоты. Возникают как результат колебаний артериального давления.
Синдром водно-электролитных нарушений: слабость, головные боли, тошнота, судороги.
Аллергические реакции на диализирующий раствор и применяемые во время процедуры антикоагулянты.
Острый гемолиз и развитие анемии.
У больных на гемодиализе (ГД) имеется множество причин возникновения кожного зуда. Накопление в крови уремических токсинов, контакт с синтетическими материалами во время процедуры ГД, использование значительного количества медикаментов, кожные изменения, склонность к инфекциям, частые психические нарушения создают фон для появления уремического зуда.
Кожный зуд является частым осложнением течения хронической почечной недостаточности и диализной терапии. Существует множество возможных причин развития зуда. Вследствие этого зачастую невозможно определить, какой фактор или группа факторов являются пусковыми.
2.Реакция на диализатор
3.Уремическая (смешанная) полинейропатия
5.Аллергия на медикаменты(гепарин)
6.Хронический гепатит с холестатическим компонентом
Основой лечения кожного зуда является моделирование адекватной диализной программы, строгое соблюдение гипофосфатной диеты и рекомендаций по медикаментозной коррекции нарушений кальций-фосфорного обмена, исключение из терапии медикаментов, являющихся возможной причиной лекарственной аллергии. Кроме того, нельзя забывать о лечении сопутствующей соматической патологии и кожных заболеваний различной этиологии.
Патогенез развития связан с дисфункцией субкортикальных областей мозга, с нарушением обмена железа и дофамина. Также могут играть роль анемия,гиперфосфатемия и психологические факторы.
Все эпизоды синдрома «беспокойных ног» делятся на две группы, в зависимости от причины возникновения. Соответственно им выделяют:
первичный (идиопатический) синдром беспокойных ног;
вторичный (симптоматический) синдром беспокойных ног.
Вторичный синдром «беспокойных ног» является следствием ряда соматических и неврологических заболеваний, устранение которых ведет к исчезновению симптомов. Среди таких состояний чаще встречаются:хроническая почечная недостаточность (до 50% всех ее случаев сопровождаются синдромом беспокойных ног);анемия из-за дефицита железа в организме; сахарный диабет; недостаточность некоторых витаминов (В1, В12, фолиевой кислоты) и микроэлементов (магния); амилоидоз; ревматоидный артрит; криоглобулинемия; болезни щитовидной железы;алкоголизм;нарушение кровоснабжения нижних конечностей (как артериальные, так и венозные проблемы); радикулопатии; рассеянный склероз; опухоли и травмы спинного мозга.
Терапия вторичного СБН базируется на лечении причинного заболевания.
Инфекционные. Гепатиты и некоторые другие неспецифические инфекции.
Обменные нарушения. Среди них на первом месте стоит развитие амилоидоза почек.
Анемия. Как результат отсутствия в крови эритропоэтина, который в норме вырабатывается почками.
Развитие артериальной гипертензии. Артериальная гипертензия у диализных больных наблюдается очень часто: более чем у 80% перед началом терапии диализом, у 60% больных, длительно находящихся на гемодиализе, у 30% больных на перитонеальном диализе. Причины АГ при этом следующие:
задержка натрия и воды вследствие снижения почечной экскреции;
наличие артериовенозной фистулы у больных на гемодиализе и обусловленное этим состояние гиперциркуляции;
анемия и связанное с этим повышение сердечного выброса;
активация симпатоадреналовой системы;
повышение уровня эндогенных вазоконстрикторных факторов (эндотелина-1, адреномедуллина, ингибиторов Nа+K+-АТФазы) и снижение уровня вазодилататоров (NO, сосудорасширяющих простагландинов);
увеличение содержания внутриклеточного кальция вследствие избытка паратиреоидного гормона;
ночная гипоксемия, апноэ во сне.
Вместе с тем, это не означает, что все перечисленные осложнения должны в обязательном порядке быть у каждого пациента. Современные аппараты «искусственная почка», квалифицированный персонал позволяют проводить процедуры гемодиализа наиболее физиологично и с минимальными осложнениями.
Жизнь на диализе: монолог пациента
Сосед говорит: «А чего это за тобой все «скорая» приезжает? Ты на ней работаешь, что ли». Получается, что работаю. Пациентом
В настоящее время в России ежегодно производится 1000 трансплантаций почки.
Сосед говорит: «А чего это за тобой все «скорая» приезжает? Ты на ней работаешь, что ли». Получается, что работаю. Пациентом.
15 291– это мой код. Каждый больной на диализе получает такой номер. Когда я звоню в транспортную «скорую» и заказываю себе перевозку, то называю этот номер, и на том конце провода сразу все понимают. Два-три слова, и: «Заказ принят». Транспорт нормально организован, грех жаловаться.
На диализ нужно попасть через день к определенному времени вне зависимости от пробок, опаздывать нельзя. Приезжает за мной либо «скорая» либо автобус с красным крестом, та же «скорая», но без права обгона, проезда на красный свет. Я живу в центре, а мой диализный центр – на Щукинской. Дорога занимает около часа, если пробки, то больше. Выбирать не приходится. В интернете есть карта диализных центров Москвы. Центр и восток –«большое белое пятно». Есть только ведомственные – не для нас.
В провинции с диализом сложнее, из маленьких городов возят в область, собирают автобус и привозят в областную больницу. На дорогу уходит целый день. Гемодиализных центров в России меньше, чем хотелось бы, и если у человека почечная недостаточность, ему лучше переселиться поближе к диализу.
Справедливости ради, надо сказать, что кроме гемодиализа существует еще диализ перитонеальный, когда в живот вшивают емкость с раствором, наружу выводят трубки, и больной должен этот раствор периодически менять. Но, как говорят, на это уходит очень много времени, только успел залить, а уже снова пора. Причем это нужно делать в стерильной комнате, которую нужно все время кварцевать. При таком диализе довольно легко заработать перитонит, правда, говорят, что перитониты там не такие суровые, как в других случаях.
Больные с почечной недостаточностью не сразу идут на диализ, а только тогда, когда почки уже совсем не справляются с нагрузкой. Год назад мне сделали фистулу, вход для аппарата, для этого провели операцию на сосудах, у меня на руке теперь такая штука, она гудит как моторчик. Я до сих пор, честно говоря, так и не понял всей этой физики-химии. Когда подключают к аппарату, иглу вкалывают в эту одну руку, возле фистулы, одну – в вену, другую – в артерию. Но эта фистула со временем может испортится. У кого-то она вылетает через пару месяцев, у кого-то держится несколько лет. Когда она приходит в негодность, и ее делают снова, в другом месте.
В больнице, где мне ставили фистулу, я попал в двухместную палату. И ко мне положили Васю. Он приехал в Москву на заработки, работал где-то на складе, там же, судя по всему и жил. Мужик он было простой, грязный, вонючий. Он вроде знал, что у него с почками проблемы, но терпел до последнего. Привезли прямо с работы, он только стонал и хрипел: «Все, с жизнью прощаюсь». Он бы простился, если бы не наш добрый доктор Коля. Правда, Коле потом коллеги выговаривали: «Зачем ты, взял какого-то бомжа»? Но спасли Василия, дали ему бумажки и выписали, типа отправили к месту прописки. Куда он там отправился, не знаю. А потом у меня был сосед другой. Такой диализный ветеран, весь изрезанный, он лет десять на диализе, но ничего, бодрячком.
Езжу по Москве на скорой, когда с мигалками, когда без. Говорят, что с нового года нас лишат «скорой» и будем ездить на автобусах. Автобусы 6-местные, и нас уже разок пытались шестерых загрузить. Две тетки из Новокосино, посмотрели на это дело, сказали: «Ну, нет, мы так приедем домой часа через три, лучше своим ходом». Но это единственный раз, правда, обычно возят по 2-3 человека. Как правило, едешь с одними и теми же людьми
Хоть и без опозданий, но получается, довольно долго. У меня подключение в два, а мне надо быть на месте в половине второго, пройти осмотр у врача, взвесится, переодеться. Увозят меня в 12 часов, а то и раньше. Процедура у меня занимает 4,5 часа. Фактически тратится на это целый рабочий день. Домой возвращаюсь в девятом часу.
Диализный центр работает круглосуточно, в четыре смены. Считается, что дневные смены для тех, кто не работает, а вечерняя и ночная для тех, то помоложе. Оказывается, многие совмещают диализ с работой, днем работа, ночью – диализ.
На диализе я уже год. Стою в очереди на пересадку почки. Средний срок ожидания для Москвы – три года. В регионах – хуже, тамошние больные, когда подходит очередь, едут в Москву и ждут здесь. Это может занимать несколько лет. Иногда больной живет в стационаре, кто может – снимает жилье. Бывает, что у больного ухудшается состояние здоровья, и он живет в подвешенном состоянии. Уехать – значит потерять очередь, а пересаживать почку ему с ухудшением тоже не могут. Центры пересадки почки есть в Москве, Санкт-Петербурге, и, кажется, еще в двух-трех городах. Так что москвичи – счастливчики. В Москве таких центров целых три.
Лично я на пересадку не особо рвусь. Очереди своей жду спокойно. У людей, с которыми я общаюсь, в основном отрицательный опыт был, оно и понятно, те, у кого все хорошо, на диализ не возвращаются.
Разговаривал, например, с женщиной, которой в 2010 году почку пересадили, причем она на очереди на пересадку практически не стояла, месяца три всего. Пересадили в Склифе. Говорят, что Склиф – лучший, но, тем не менее, у нее не пошло. Это было тем летом, когда торфяники горели, и почка не прижилась. Женщина эта год промучилась с пересаженной почкой, говорит, очень плохо себя чувствовала, весь год сплошные мучения. Те, кто прошел через отторжение почки, уже довольно скептически к перспективе пересадки относятся. Но я с пенсионерами в основном общаюсь. У молодых другие взгляды, они не жили еще, пересадка для них – шанс, конечно.
Умирают, конечно. Как-то при мне умер человек – сердце прихватило. Он сидел на диване в холле в ожидании преддиализного медосмотра, и вдруг кричит его жена: «Петя, Петя!» А Петя – все. Откачивали, надо отдать им должное, наверное, минут 40. И «скорая» приехала еще дополнительная, и сами врачи местные, откачивали.
Конечно, диализ не панацея, постепенно начинаются ухудшения: фосфор накапливается, калий. Весной вот один помер. Нормальный дядька, не инвалидного вида, тем не менее, скоропостижно скончался. Избыток калия – нарушение ритма сердца.
Жизнь у нас с определенными ограничениями, за диетой надо следить, за уровнем калия, фосфора. И чтобы кальция не было слишком мало. Лекарств я принимаю целую коробку. Уехать из Москвы мне никуда нельзя. То есть, можно, но туда, где есть диализ, но для этого деньги нужны за диализ и за отдых.
Но на диализе люди десятилетиями живут и радуются, что живы. Я езжу в «скорой» с бабушкой, ей за 70, 10 лет на диализе, живет. Нормально. И еще, даст Бог поживет. Не то чтобы мы все такие оптимисты и жизнелюбы… Но, с другой стороны, все понимают, что если бы не диализ, то все уже, кладбище. Это нам время – дополнительное, как в футболе. Так что – живу!
Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.
Приходится выстраиваться больным с почечной недостаточностью
О диализе в нашей стране широко заговорили во времена Андропова, ведь генсек сам был “почечником”. В кремлевской больнице оборудовали отсек, где размещалась искусственная почка, палата для пребывания главы государства, помещения для охраны и врачей.
Удивительно, но к 2007 году диализ оказался снят с федерального финансирования. Что делать сегодня миллионам нефрологических больных, которые далеки от кремлевской больницы? Неужели умирать?
КОГДА ОНИ ПЕРЕСТАЮТ РАБОТАТЬ
Нет ничего удивительного в том, что почечную недостаточность замечают только когда болезнь сильно запущена. Это заболевание протекает бессимптомно и незаметно. Только сдав анализ крови, можно выяснить, в каком состоянии у человека почки. Но часто ли люди, считающие себя здоровыми, сдают биохимический анализ крови?
Конечно, таких помещений в институте не было.
Мест на всех не хватает, в диализе отказывают по нескольку человек в сутки, в больницах разыгрываются жуткие трагедии. Вот что рассказала Татьяна Алпацкая:
— Когда я попала в больницу, рядом со мной лежала женщина, не москвичка. Ей сказали: “Мы ничего не можем сделать, вы умрете через два дня”. Москва не может обслужить даже москвичей. Ко мне подходила женщина, приехавшая с юга России. Ее сыну срочно был нужен диализ, и она меня умоляла: “Я вас очень прошу, я заплачу вам, нельзя ли оформить фиктивный брак? Ему нужен диализ, а в его городе нет центра! Пожалуйста, ему нужно остаться в Москве, иначе он умрет”. И вот таких ко мне подходило несколько человек.
Люди умирают, но это как-то незаметно, потому что происходит не одномоментно.
О трансплантации, то есть пересадке донорской почки, все, с кем я общалась, рассказывали с восторгом. Да, это серьезная, тяжелая операция, сопряженная со множеством рисков, однако она дает человеку главное: свободу передвижения и возможность жить полноценной жизнью. Им уже не надо каждые четыре часа вливать себе в живот специальный раствор, не надо ездить три раза в неделю на гемодиализ.
По словам главврача Московского международного диализного центра, сейчас делается примерно в два раза меньше операций по трансплантации, чем раньше. В чем же дело? Дело в истории с “врачами-убийцами”. Напомню, что 11 апреля 2003 года в реанимацию поступил избитый до смерти 53-летний Анатолий Орехов. Видя, что шансов на спасение нет, медики позвонили в Центр органного донорства. У Орехова, находившегося в состоянии клинической смерти (когда мозг уже умер, а сердце еще не остановилось), готовились забрать почку, когда в операционную вломились МУРовцы и реаниматологи госпиталя ГУВД Москвы. МУРовцы готовили операцию заранее, поставив в реанимации скрытую камеру, прослушивая телефонные разговоры. По ее итогам к уголовной ответственности привлекли заместителя заведующего реанимационным отделением 20-й больницы Ирину Лирцман, врача этого отделения Любовь Правденко, а также двух врачей-трансплантологов Московского координационного центра органного донорства Петра Пятничук и Баирму Шагдурову. Их обвинили в “приготовлении к умышленному убийству по предварительному сговору”.
Но даже после пересадки почки государство не имеет морального права оставлять людей без финансирования. Потому что, хоть они и стали полноценными членами общества, они все же остались больными.
ДЕЛО РУК УТОПАЮЩИХ.
Как рассказали мои собеседники, люди вынуждены либо скрывать, что они инвалиды, либо работать неофициально. Причем трудятся даже те, кто находится на диализе: днем работают, а ночью проходят процедуру гемодиализа, благо центры работают круглосуточно.
Однако такие простые анализы и последующее лечение не очень дорогими лекарствами способны спасти здоровье и жизнь людей, и надолго отсрочить необходимость диализа! Причем в первую очередь их необходимо проводить среди людей группы риска, то есть тех, у кого шанс заболеть почечной недостаточностью наиболее высок: это больные сахарным диабетом, артериальной гипертонией, ожирением и курильщики.
Что будет если не ходить на диализ
Пациенты, находящиеся на гемодиализе, представляют собой группу риска в отношении COVID-19. Для того, чтобы повысить безопасность сеансов гемодиализа для таких пациентов, необходимо соблюдать ряд правил.
Необходимо проинформировать всех диализных пациентов о признаках и симптомах коронавирусной инфекции и об общих мерах предосторожности, включая такие меры, как соблюдение правил поведения при респираторном кашле, гигиена рук и социальное дистанцирование.
В зонах ожидания диализных центров следует разместить постеры с описанием симптомов заражения коронавирусной инфекцией и перечнем мер по минимизации контакта с инфекцией.
Необходимо проанализировать маршрут пациента до диализного центра. В частности, удостовериться в наличии способа транспортировки в диализный центр пациентов с симптомами респираторной инфекции, не имеющих личного транспорта. В случае поступления в центр пациента с симптомами респираторного заболевания должен быть готов алгоритм действий по срочному забору биоматериала и проведению теста на коронавирус COVID-19. По возможности следует избегать обращений в другие центры за помощью в целях ограничения контакта с инфекцией и сокращения сроков ожидания результатов теста.
Также нужно проанализировать маршрут пациента внутри диализного центра и обеспечить пациенту изолированное место для прохождения процедуры гемодиализа.
В диализном центре необходимо обеспечить доступ к дезинфицирующим средствам на спиртовой основе и бумажным салфеткам.
По возможности следует обеспечить пациентов хирургическими масками для того, чтобы они имели необходимый запас дома и могли воспользоваться ими при необходимости посещения диализного центра в случае появления у них симптомов респираторного заболевания. При отсутствии у пациентов симптомов респираторного заболевания повседневное использование ими хирургических масок при посещении диализного центра НЕ рекомендовано.
Пациент без симптомов респираторного заболевания может проходить процедуру гемодиализа в обычном порядке, применяя стандартные меры предосторожности. Пациент без симптомов респираторного заболевания, имевший тесный контакт с лицом, у которого подтверждено инфицирование коронавирусом COVID-19, должен проходить процедуру гемодиализа, находясь на расстоянии не менее одного метра от других пациентов. При этом следует соблюдать стандартные меры предосторожности. Несмотря на тот факт, что обычно дистанция в 1 метр считается достаточной для минимизации прямого контакта с воздушно-капельной инфекцией, в данный момент, согласно определению органов общественного здравоохранения, «тесным контактом» считается нахождение на расстоянии 2 метров от инфицированного коронавирусом COVID-19. Поэтому следует по возможности соблюдать дистанцию более 1 метра.
В случае появления у находящегося дома диализного пациента клинических симптомов заражения коронавирусом COVID-19 следует дать указание пациенту оставаться дома. В целях принятия необходимых мер следует уведомить об этом нефрологический центр, филиалом которого является диализное отделение, в котором пациент проходит лечение. В случае наличия у диализного пациента, прибывшего в диализное отделение, клинических симптомов инфицирования коронавирусом COVID-19, следует поместить его в отдельную палату и уведомить об этом нефрологический центр, филиалом которого является данное диализное отделение. Если отсутствует возможность изолировать пациента, следует выдать ему хирургическую маску, обеспечить ему доступ к дезинфицирующему средству и салфеткам и проследить, чтобы он находился на расстоянии не менее 1 метра от других людей.
Анемия у больных с хронической почечной недостаточностью: принципы терапии
Анемия является одним из серьезных осложнений хронической почечной недостаточности (ХПН), влияющих на качество жизни и общую выживаемость больных. Анемия — нормоцитарная нормохромная, при развитии недостаточности железа — гипохромная, появляется у больн
Анемия является одним из серьезных осложнений хронической почечной недостаточности (ХПН), влияющих на качество жизни и общую выживаемость больных.
Для диагностики почечной анемии редко требуется измерение уровня эритропоэтина в сыворотке крови, поскольку имеется прямая корреляция между выраженностью анемии и степенью снижения почечной функции [3].
Выраженность и длительность почечной анемии при ХПН во многом определяют тяжесть астенического синдрома у больных, степень переносимости ими физической нагрузки, снижение эффективности умственной деятельности, чувствительность к инфекциям и увеличивают опасность развития постгемотрансфузионного гемохроматоза. В консервативной стадии ХПН лишь менее 25% больных получают антианемическую терапию [1, 4], при этом лечение, как правило, начинают поздно — при среднем уровне гемоглобина (Нb) 9 г/дл [4]. Между тем в настоящее время установлено, что частота обнаружения, например, эксцентрической формы гипертрофии левого желудочка (ГЛЖ) прямо пропорциональна тяжести эритропоэтиндефицитной анемии (табл.) [2].
При далеко зашедшей ГЛЖ смертность больных с ХПН увеличивается в 4 раза, риск развития острого инфаркта миокарда — в 3–6 раз, острой левожелудочковой недостаточности и тяжелых нарушений ритма — в 4 раза [5]. Уменьшение уровня Нb на 1 г/дл повышает летальность от сердечно-сосудистых и инфекционных осложнений ХПН почти на 20% и существенно снижает качество жизни больных [6, 7].
Принципиально новые возможности в лечении почечной анемии появились, когда в 1985 г. было проведено успешное клиническое испытание препарата рекомбинантного человеческого эритропоэтина, полученного методом генной инженерии. При этом фармакологическая коррекция дефицита эритропоэтина при ХПН — заместительная гормональная терапия — обеспечивала адекватную стимуляцию костного мозга и прекращала неэффективный эритропоэз. Был обнаружен разносторонний стимулирующий эффект препарата эритропоэтина на пролиферацию эритроидных клеток, их созревание, скорость синтеза глобина, порфиринов, а также на утилизацию железа, скорость выхода ретикулоцитов из костного мозга в кровь и превращение их в зрелые эритроциты.
Современные препараты эритропоэтина — это высокоочищенные гликопротеиды, состоящие из полипептидных цепей и карбогидратной части (альфа или бета), на концах которой расположены сиаловые группы, предотвращающие инактивацию гормона. В соответствии с классификацией выделяют: эпоэтины альфа (эпрекс, эпокрин), эпоэтины бета (рекормон). Они сопоставимы по антианемическому эффекту, дозам, частоте побочных эффектов и фармакодинамике. Препараты рекомбинантного человеческого эпоэтина применяются внутривенно или подкожно. Однако способы введения эпоэтинов отличаются. Только препарат эпоэтин бета (рекормон) разрешен для подкожного введения. Подкожный способ введения эпоэтина является более безопасным и экономичным: коррекция анемии достигается в те же сроки, что и при внутривенном способе, но за счет применения меньших (в 1,5–2 раза) кумулятивных и поддерживающих доз [1, 7]. При внутривенном способе концентрация эпоэтина в крови достигается быстрее, но и период полувыведения в 2–3 раза короче.
В последнее время апробирован одноразовый способ введения подкожно суммарной недельной дозы эпоэтина бета и получен сравнимый с обычным режимом введения (2–3 раза в нед) эффект, что значительно облегчает практическое применение препарата. При этом частота и характер побочных эффектов не отличаются от тех, которые возникают при стандартном режиме введения эпоэтина бета [5, 7].
Клинические эффекты препаратов эпоэтина
Антианемический эффект эпоэтина заключается в быстрой нормализации числа эритроцитов, Нb и показателя гематокрита (Ht) крови. Ранними признаками эффективности лечения являются 2–3-кратное увеличение ретикулоцитов крови и быстрое снижение уровня сывороточного ферритина, отражающее мобилизацию запасов железа организма больного. За счет ликвидации зависимости больных ХПН от гемотрансфузий и активного потребления эндогенного железа для синтеза эритроцитов устраняется перегрузка железом — постгемотрансфузионный гемохроматоз. Лечение эпоэтином уменьшает повышенную кровоточивость при уремическом геморрагическом синдроме, восстанавливая адгезивные свойства тромбоцитов [8].
Кардиопротективный эффект развивается через 3–6 мес лечения. Коррекция анемии эпоэтином через воздействие на гиперкинетический тип кардиогемодинамики и гипоксическую вазодилатацию уменьшает преднагрузку и ведет к обратному развитию ГЛЖ в консервативной стадии ХПН и у части больных на диализном этапе. Кроме того, коррекция анемии снижает риск смерти от ишемической болезни сердца (ИБС), что объясняется уменьшением ишемии миокарда, активацией миокардиального неоангиогенеза, стабилизацией центральной гемодинамики и сердечного ритма [1, 6, 9]. Однако у части больных на гемодиализе наблюдается недостаточный кардиопротективный эффект эпоэтина, что объясняют поздним назначением эпоэтина и неполной коррекцией анемии [9].
Длительное лечение эпоэтином оказывает анаболический эффект, что важно для профилактики прогностически неблагоприятного синдрома белково-энергетической недостаточности (mal-nutrition), часто встречающегося у диализных больных. Под влиянием эпоэтина улучшается аппетит и усиливается синтез альбумина в печени, а также увеличивается «сухой» вес за счет прироста мышечной массы [9]. Лечение эпоэтином стимулирует рост у детей при уремическом нанизме и уменьшает проявления уремического гипогонадизма у взрослых больных с ХПН [7].
Кроме того, при длительном применении эпоэтина отмечается снижение заболеваемости инфекциями. Ликвидация зависимости больных ХПН от гемотрансфузий оказывает существенное влияние на распространенность диализных гепатитов В и С. Повышение резистентности к инфекциям связано также с уменьшением тканевой гипоксии и снижением частоты вторичного гемохроматоза. Вакцинация, антибактериальная и противовирусная терапия более эффективны у больных с ХПН, систематически получающих эпоэтин [5, 7].
Показания и противопоказания к лечению эпоэтином
Поскольку по мере удлинения срока персистирования анемии у больных с ХПН увеличивается риск кардиальной смертности, целесообразно начинать лечение эпоэтином при первых проявлениях анемии [1, 9]. Рекомендуется добиваться ранней, полной коррекции Нb с целью кардиопротекции — профилактики развития эксцентрической ГЛЖ [1, 7].
Показанием к назначению эпоэтина является впервые выявленное снижение Нb (ё 12 г/дл), развивающееся при ХПН задолго до наступления ее терминальной стадии [1, 7, 9].
Больным с терминальной стадией ХПН, находящимся на заместительной почечной терапии, эпоэтин назначают внутривенно после сокращения микрокровопотерь и оптимизации режима гемодиализа (или ПАПД). Абсолютные показания к лечению: Нb 50 мг/мл) показано обследование больного ХПН с целью диагностики сопутствующего или сохраняющегося воспалительного процесса (острая инфекция, активность системного заболевания) и последующего антибактериального и/или противовоспалительного лечения перед началом терапии эпоэтином [1, 10].
Дефицит железа должен быть устранен до назначения эпоэтина [10, 11]. При выявлении гипоферритинемии ( 10%): на додиализной стадии ХПН на 2–3 нед назначают препараты трехосновного железа (мальтофер или феррум лек) внутрь (200 мг/сут). При отсутствии эффекта препараты железа вводят внутривенно. Для внутривенного введения используют венофер (трехосновное железо) 100–200 мг/нед или феррлецит (двухосновное железо) 62,5–125 мг/нед. У больных на гемодиализе предпочтительно внутривенное введение препаратов железа во время очередной процедуры диализа.
В додиализную стадию ХПН эпоэтин вводят больным подкожно в дозе 90–120 ЕД/кг/нед. При этом необходимо постепенное (за 4 мес) достижение целевого Нb (13,5–14 г/дл), соответствующего полной коррекции анемии. Баланс железа можно поддерживать с помощью перорального приема препаратов железа (мальтофер или феррум лек), назначаемого 1 раз в день за 2 ч до еды. При этом доза элементарного железа должна быть не менее 200 мг/сут. Несмотря на то, что препараты трехвалентного железа (мальтофер и феррум лек) всасываются менее активно, чем препараты двухвалентного железа (например, фенюльс или сорбифер дурулес и др.) они меньше повреждают слизистую. Препараты железа не следует принимать вместе с продуктами и лекарствами, резко подавляющими его всасывание или вызывающими раздражение слизистой оболочки (антибиотики). В процессе лечения необходим поcтоянный контроль за остаточной функцией почек (динамикой СКФ и креатинина крови), артериальной гипертензией (включая суточное мониторирование), гидратацией (ОЦК), кардиогемодинамикой. Поэтому особенно важное значение имеет комбинация эпоэтина с антигипертензивной терапией, а также с соблюдением малобелковой диеты (0,8–0,6 г белка на 1 кг массы тела) и ограничением натрия [1, 7].
Лечение эпоэтином начинают после нормализации уровня ферритина и увеличения TSAT. При исходно нормальных показателях обмена железа или отсутствии признаков перегрузки железом (повышение уровня ферритина более 800 мкг/л, а TSAT — более 50%, снижение гипохромных эритроцитов 2 г/дл, Нt > 2%) [7]. Гипертензия приcоединяется в первые недели лечения эпоэтином, может сопровождаться острой энцефалопатией с гипервискозным синдромом, негативно влиять на остаточную функцию почек. Для профилактики усугубления артериальной гипертензии у больных с ХПН следует начинать лечение с низких доз эпоэтина, вводить его подкожно, мониторировать артериальное давление и не допускать высокого прироста Нb, контролируя дозу эпоэтина. При наличии факторов риска систолической артериальной гипертензии дозу эпоэтина следует повышать не чаще 1 раза в месяц и не более чем на 20 ЕД/кг массы тела, чтобы ежемесячный прирост Hb был ниже 1 г/дл (соответственно прирост Ht не более 0,5%). Для коррекции эпоэтинассоциированной гипертензии в первую очередь нужно интенсифицировать режим гемодиализа. Если этого недостаточно, присоединяют антигипертензивные препараты (антагонисты кальция) и антиагреганты (дипиридамол). В случае если антигипертензивная терапия не позволяет полностью контролировать дозозависимую гипертонию, доза эпоэтина должна быть снижена еще в фазе коррекции уровня Hb. При развитии острой энцефалопатии необходима временная отмена эпоэтина [1, 7].
Таким образом, препараты эпоэтина как средство патогенетической заместительной терапии существенно увеличивают выживаемость и повышают качество жизни больных с ХПН. Безопасность и эффективность лечения эпоэтином определяются правильностью выбора дозы препарата, целевого Hb (Ht), адекватностью контроля за гипертензией, скоростью прироста Hb (Ht) и содержанием железа в организме больного.
Литература
Ю. С. Милованов, кандидат медицинских наук, доцент
Л. В. Козловская, доктор медицинских наук, профессор
А. Ю. Николаев, доктор медицинских наук, профессор
В. В. Фомин, кандидат медицинских наук
Л. Ю. Милованова
ММА им. И. М. Сеченова, Москва