Что будет если все ресурсы исчезнут
Когда это всё закончится. Что ждёт Россию, когда она исчерпает самые ценные ресурсы
Налоги от добычи полезных ископаемых приносят российскому бюджету более четверти всех доходов казны. В том числе на эти деньги государство обеспечивает россиянам бесплатное здравоохранение, образование, пенсии и соцвыплаты. Но что, если ресурсы исчезнут? Сценарий не такой уж апокалиптический: по оценкам экспертов, запасы российских полезных ископаемых начнут иссякать примерно через 20–30 лет. Какие ресурсы самые дефицитные и рухнет ли экономика, когда они закончатся, «Секрет» узнал у экспертов.
Нефть
Осенью 2021 года Минприроды сообщило о значительном снижении запасов нефти в России. По сравнению с 2010 годом показатель просел на треть: запасы снизились с 30 млрд до 20 млрд т.
Разговоры о том, что сырьевые запасы России сокращаются, идут уже давно. Главные месторождения страны начали разрабатывать ещё в советские времена — и неудивительно, что запасы истощаются, говорят опрошенные «Секретом» эксперты.
По оценкам «Росгеологии», без новых открытий нефтяных месторождений запасов нефти хватит на 30 лет. Министр природных ресурсов и экологии Александр Козлов полагает, что нефти хватит на 59 лет. При этом глава Роснедр уточнял, что рентабельными по нефти будут только ближайшие 19 лет (по мере выработки месторождения добывать нефть и газ становится сложнее и затратнее, но с развитием технологий рубеж исчерпаемости может сдвигаться).
Цифры так сильно разнятся из-за того, что общий объём запасов не константен: нужно учитывать темпы добычи и потребления, уровень развития технологий и ситуацию на мировых сырьевых рынках, сказал «Секрету» независимый эксперт в области ТЭК Антон Соколов.
Во-первых, государство и добывающие компании ведут разведку новых и доразведку существующих месторождений, приращивая запасы. Во-вторых, сами запасы неоднородны по структуре. Есть геологические запасы, то есть весь объём того или иного полезного ископаемого, содержащегося в недрах. Есть извлекаемые — те, что можно добыть чисто технически (технически извлекаемые), и те, что можно добыть с определённым уровнем экономической эффективности (рентабельно извлекаемые запасы). В-третьих, меняются технологии, и те запасы, которые ранее были совсем недоступны для разработки, переходят в категорию трудноизвлекаемых, то есть добывать их можно, но это сопряжено с дополнительными сложностями технического, технологического и экономического характера.
Не учитываются и планы по разведке, добавил Андрей Дьяченко, главный аналитик по макроэкономике, рынкам нефти и нефтепродуктов «Петролеум трейдинга».
«Объективно практически все разведанные месторождения уже лицензированы и лицензии распределены. Но новая инициатива правительства «Геология. Возрождение легенды» предполагает масштабные инвестиции государства в «Росгеологию» — 15 млрд рублей в 2022–2024 годах. В планах — появление более 50 новых площадок для лицензирования к концу 2024-го и более 200 к концу 2030-го по углеводородам», — пояснил Дьяченко.
Впрочем, за 2021 год в России так и не смогли найти ни одного нового крупного месторождения нефти. Без новых источников запасы будут и дальше падать.
Так чем же грозит России нехватка углеводородов? На первый взгляд, сильнее всего пострадает экономика. Однако доля нефтегазового сектора в российском ВВП по итогам 2020 года составила 15,2%, подсчитал Росстат. Это значит, что российская экономика постепенно снижает зависимость от нефти и газа.
Об этой тенденции в декабре 2020 года заявлял и президент Владимир Путин: Россия начинает «слезать с нефтегазовой иглы», и называть нашу страну «бензоколонкой» уже некорректно.
Впрочем, едва ли Россия окажется в ситуации, когда добыта последняя тонна нефти или кубический метр газа, полагает Антон Соколов. Скорее речь идёт о постепенном изменении соотношения различных энергоносителей в глобальном энергобалансе. «Скажем, к 2050-му доля нефти уменьшится с текущих 30–35 до 15–20%, газа, напротив, возрастёт с нынешних 20–25 до 35–40%. Естественно, увеличится доля возобновляемых источников: воды, ветра и солнца — к середине столетия они вполне способны обеспечивать четверть, а то и треть мировой потребности в энергии», — сказал Соколов.
Представить себе реальное обозримое будущее без нефти не может и Андрей Дьяченко. «Нефть — универсальное сырьё. Из её компонентов получают продукты для передвижения, обогрева, строительства, тяжёлой и лёгкой промышленности. Поэтому, отвечая на вопрос об альтернативе, нужно рассматривать каждую категорию продуктов отдельно. Если говорить о моторном топливе, то здесь альтернатива уже более-менее очевидная — электричество, аммиак, водород. Если говорить о нефтехимии, то здесь пока что альтернатив в промышленном масштабе нет», — пояснил Дьяченко.
К 2050 году вполне реально перевести весь транспорт в мире на безуглеродное топливо — это позволит увеличить срок, на который России хватит разведанных запасов, предлагает Андрей Дьяченко.
Впрочем, мнения на этот счёт разнятся: Счётная палата заявила, что, хотя России принадлежит одна пятая мировых запасов газа, разведанных ресурсов хватит всего на 50 лет. «Росгеология» рапортует о значительном снижении запасов: по сравнению с 2010 годом газа стало меньше на треть (с 70 трлн до 50 трлн кубометров). И без открытия новых месторождений этого углеводорода хватит на 70 лет.
Аналитик «Сбер управление активами» Владимир Дмитрук полагает, что бить тревогу пока рано. По его мнению, нефти и газа в России хватит ровно на столько времени, сколько нефть и газ будут востребованы миром.
«Развитие технологий по добыче трудноизвлекаемых запасов открывает доступ к запасам, которые ранее не могли быть выработаны. Поэтому основным вопросом для запасов нефти и газа является не то, когда они закончатся физически, а когда закончится спрос на них со стороны потребителей энергии», — сказал Дмитрук.
По мнению аналитика, основная задача России в среднесрочной перспективе — не сберегать ресурсы, а максимально выработать свои запасы и продать их рынку, пока они востребованы как источник энергии. Полученные нефтегазовые доходы следует реинвестировать в другие отрасли промышленности, чтобы перестроить свою экономику и в будущем не зависеть от нефтегазовых поступлений.
Иными словами, главный вызов сейчас не исчерпание ресурсов, а смена энергетической парадигмы. «Даже инерционный сценарий Минфина предполагает, что пик мирового спроса на нефть будет пройден уже к 2025 году. А углеродная нейтральность (нулевые выбросы) приведёт к тому, что спрос на нефть за 30 лет упадёт почти в пять раз», — указал Дмитрук.
Не стоит думать, что Россия — это исключительно углеводороды, соглашается Антон Соколов. «В нашей стране доля низкоуглеродных решений в области энергетики достаточно высока благодаря использованию природного газа и крупным гидроэлектростанциям. Мы вполне способны вписаться в актуальную энергоклиматическую повестку, поскольку, во-первых, обладаем достаточными ресурсами как для солнечной, так и для ветроэнергетики, во-вторых, имеем огромный опыт разработки, строительства и эксплуатации ГЭС, а в-третьих, пока ещё можем (но времени с каждым годом всё меньше и меньше) занять серьёзную долю формирующегося водородного рынка», — пояснил он.
Впрочем, эксперты сходятся во мнении, что при понижении спроса на газ Россия может потерять важный внешнеэкономический инструмент — рычаг влияния на другие страны. России принадлежит треть потребляемого в Европе газа, а это значит, что, увеличивая или сокращая предложение, она напрямую влияет на то, будет ли в доме каждого европейца тепло.
Золото
Истощаются не только газонефтяные, но и золотые запасы России. По оценке гендиректора крупнейшей российской золотодобывающей компании «Полюс» Павла Грачева, драгметалл будет исчерпан уже через 10–20 лет. Оценка Роснедр чуть менее пессимистична: федеральное агентство предрекло истощение запасов через 36 лет.
Вице-президент компании «Золотой монетный дом», эксперт финансовых рынков и рынка драгоценных металлов Алексей Вязовский в беседе с «Секретом» заявил, что золота в России хватит для добычи в течение 22 лет.
«По данным Геологической службы США, на 2021 год в недрах России находится около 7500 т жёлтого металла. С 2016 года добывается в среднем 250–300 т золота. К 2030 году этот показатель может достигнуть 400 т. Следовательно, если ежегодно с 2021 года будет добываться в среднем 350 т, то добыча золота продлится около 22 лет, а значит, до 2043–2044 годов. Впрочем, уменьшение курса золота и ужесточение экологических норм могут отодвинуть этот срок. Так же как и открытие новых месторождений (эти события предсказать невозможно)», — сказал он.
Что будет, когда драгоценный металл кончится? Российская экономика потеряет весомый источник экспортной выручки и пополнения национального резерва вследствие истощения золотых запасов, полагает Вязовский.
Кроме того, запасы можно нарастить, если уделить внимание геологоразведочным проектам, например в русской Арктике, и извлекать золото из электронных отходов. По данным ООН за 2019 год, в России объём этих отходов составил 1,6 млн т. Согласно отчёту Мирового экономического форума, в мобильных телефонах находится в 100 раз больше золота, чем в 1 т золотой руды. Эту практику уже освоил Королевский монетный двор Великобритании, который в 2021 году начал извлекать золото из электронных отходов для производства золотых инвестиционных монет.
Серебро
Дефицитными в России считают не только нефть и золото, но и серебро. В 2018–2020 годах власти выделили 87 млрд рублей на поиск этих и других полезных ископаемых. Однако план во многих направлениях провалился: истощение стратегических месторождений ускорилось вдвое, а новых источников сырья не прибавилось.
По данным Геологической службы США на 2021 год, у России в недрах около 45 000 т серебра. «Если с 2021 года ничего не изменится, то добыча серебра продлится около 23 лет — до 2044–2045 годов. Впрочем, уменьшение попутной добычи при производстве цинка и свинца и ужесточение экологических норм могут отодвинуть этот срок», — прогнозирует ситуацию в России Алексей Вязовский.
Что будет, когда серебро кончится? На долю промышленности приходится около 60% мирового спроса на серебро (речь идёт о фотографической, медицинской, электронной отраслях промышленности). Однако из этих традиционных источников серебро стремительно вытесняется менее дорогими аналогами (нержавеющей сталью, титаном, алюминием, родием и пр.), сказал Вязовский.
Но вот со стратегической стороны серебро — крайне важный ресурс, который набирает популярность благодаря зелёным отраслям экономики. Без этого металла не обходится солнечная энергетика.
«Российским властям нужно сделать всё возможное для интенсификации геологоразведочных проектов, чтобы поспевать за современными экономическими и технологическими трендами. Кроме того, можно нарастить объёмы извлечения серебра из лома. Так, например, известно, что из 1 т электронного лома можно извлечь почти 2 кг серебра. Около четверти предложения серебра в России приходится на вторичную переработку», — предлагает Вязовский.
Алмазы
«Алмазы в Якутии скоро закончатся», «К 2030 году добыча алмазов в России сократится вдвое» — новости с такими заголовками выходили уже начиная с 2000-х. Но алмазы в России пока не кончаются. Наша страна — лидер не только по добыче, но и по разведанным запасам, на 2019 год они составляют 650 млн карат — около 60% от мировых резервов.
Исходя из разведанных запасов алмазов и динамики их разработки, их может хватить на 25–30 лет, полагает промышленный эксперт Леонид Хазанов. Правда есть ряд особенностей минерально-сырьевой базы в России, которые будут влиять на добычу в будущем.
Львиная доля запасов «блестящих камней» сконцентрирована в кимберлитовых месторождениях, распределённых между двумя регионами — Якутией и Архангельской областью. Россыпи же занимают в них подчинённое положение. Однако в России не выявлено крупных лампроитовых месторождений, подобно ранее обнаруженным в Австралии, также отсутствуют интересные запасы в пневматолитах Пермского края. Зато имеются два больших импактитовых месторождения, локализованных в Попигайском метеоритном кратере на границе Красноярского края и Якутии.
Поскольку за последние три года в России в эксплуатацию ввели лишь два месторождения, то в горизонте 10–15 лет можно ожидать постепенного спада добычи алмазов, полагает эксперт. Если новые кимберлитовые трубки (своеобразные древние вулканы, часть из них содержат алмазы) и россыпи не будут освоены, то к 2040 году запасы эксплуатируемых месторождений могут полностью истощиться, прогнозирует он.
«Надеяться на кимберлитовые трубки в Карелии или Мурманской области я не стал бы, равно как на объекты в других регионах, которые могут быть открыты в будущем (даже если их найдут в Московской и сопредельных с ней областях). Перспективы серьёзного роста добычи за счёт россыпей, мягко говоря, нереальны», — сказал Хазанов.
Нельзя сбрасывать со счетов и падение спроса на алмазы из-за снижения покупательной способности населения и изменений в предпочтениях — молодёжь равнодушна к алмазам. Тем не менее до нуля он не упадёт, так как алмазы нужны в микроэлектронике и приборостроении, в производстве часов и квантовых компьютеров, в ювелирной отрасли.
Зато есть хорошие возможности для развития синтеза алмазов — его технологии постепенно улучшаются, позволяя выпускать не только камни для индустрии, но и подходящие для изготовления ювелирных украшений. «Именно синтетические алмазы могут стать заменой природных, и инвестиции в разработку и внедрение инновационных технологий их производства в России, создание предприятий по их выпуску могут в долгосрочном плане компенсировать спад добычи из кимберлитовых трубок и россыпей», — говорит Хазанов.
Главной задачей для государства должно стать сбережение не минерального ресурса, а человеческого, резюмирует Антон Соколов: «Нужен, что называется, «план Б». Если в результате форсирования процессов энергоперехода, потенциальных запретов на доступ к отдельному рынку или рынкам, санкционного давления добыча какого-либо вида сырья упадёт настолько, что компаниям придётся закрывать добывающие активы, то куда пойдут работавшие там люди? Думаю, самым мудрым решением было бы оставить их в контуре прежних отраслей, обучив релевантным сложившейся ситуации профессиям».
Когда закончатся ресурсы Земли как будет поступать человечество?
Прочтите, какие источники невозобновляемых источников заканчиваются, и как человечество будем с этим бороться.
Песок: 2022
Текущая ситуация
Строительная промышленность зависит от песка, материала, который является самым удобоваримым минералом в мире. В таких странах, как Вьетнам, песок может быть потрачен впустую уже в 2022 году. Это привело к созданию международной биржевой индустрии, где государства продают свой песок. Неизвестно, сколько времени пройдет когда человечество потратит весь песок, но это все еще угроза.
Пока нет четкого решения проблемы. Эта проблема была не очень хорошо известна общественности и даже ученым до 2017 года, когда она начала исследоваться. Есть попытки сделать песчаный материал или исследовать альтернативы, такие как древесина.
Редкоземельные элементы: между 2033 и 2038 годами
Текущая ситуация
Многие из технологий, которые мы используем сегодня, содержат одни из самых редких металлов на Земле которые называют редкоземельные металлы. Современный сотовый телефон может иметь более 64 уникальных элементов внутри себя, и все они необходимы для правильной работы. В категорию «редких элементов» входят эти 17 элементов периодической таблицы которые обеспечивают значительную ценность для технического и экономического роста. Около 90% запасов редких элементов поступает из Китая. Добыча редкоземельных металлов проводится в основном в Китае, но китайские рудники опустели, и может случиться так, что в ближайшие 15-20 лет ничего не останется.
К счастью, в мире есть и другие места. Производители ищут эти места для потенциальных новых источников редких элементов. Кроме того, все чаще поощряется рециркуляция, поэтому несколько предметов можно использоваться более одного раза.
Золото: 2038 год
По мнению некоторых экспертов, похоже, что золотая лихорадка подходит к концу.
Золото — один из самых дорогих металлов на планете, а не только из-за его появления. Вы можете найти золото почти на каждом электронном устройстве, что является проблемой. Золотые рудники медленно опустошаются, а новые — меньше по запасам. Эксперты считают, что у нас осталось около 20 лет для рытья золота.
Люди продолжают искать новые источники, но нет никакой гарантии, что они что-то найдут. Между тем, утилизация может быть полезна.
Гелий: между 2043 и 2048 годами
Текущая ситуация
Большинство людей знает гелий как воздушный газ. Но этот элемент используется для магнитного резонанса в медицине, в ракетостроении, атомной промышленности. Это сопутствующее вещество при добыче нефти из гелионосных горючих газов, но доля по объему составляет порядка 0,055%. Нефтегазоконденсатное месторождение с гелием в Якутии и восточной Сибири. Текущие запасы гелия были созданы в течение миллиардов лет и могут истощаться в ближайшие 25-30 лет.
Небольшие шансы — найти источники гелия, и еще менее вероятно создать его в лаборатории. Лучшим решением является сокращение его использования и постройка заводов по производству гелия в Сибири.
Литий: 2068-й год
Текущая ситуация
Литиевые батареи являются наиболее распространенными и эффективными, поэтому это делает литий действительно ценным. Хотя прогнозы 2017 года показали, что лития хватит на 365 лет, недавнее увеличение спроса снизило это число на 50 лет.
Независимо от того, какую энергию мы используем, мы не всегда можем производить автомобили. У нас нет хорошей альтернативы литию. В какой-то момент необходимо будет адаптироваться к миру без лития, потому что постоянного решения не существует.
Скорее всего к огда закончатся ресурсы на Земле энергия будущего уже будет работать на человечество. А может и нет?!
Что будет если все ресурсы исчезнут
Кризис изобилия
Парадоксальность последнего экономического кризиса заставляет вновь и вновь задумываться о его причинах, отыскивать в нем новые грани и задумываться о тех изменениях, которые он с собой принес.
Томас Мальтус считал, что население Земли не может заметно вырасти, его ограничивают физические ресурсы Земли. Через 6 лет после выхода его книги население Земли перевалило за свой первый миллиард. 1.11.11 оно превзошло уже 7 миллиардов человек, которые не просто смогли себя прокормить все на той же Земле, но стали жить в разы лучше, чем два века назад.
Первые упоминания об исчерпании ресурсов нефти и угля в течение 30—50 лет появились в 1912 году. Однако после часа Х прошло еще полвека, добыча углеводородов во много раз увеличилась, и конца им пока не видно.
Наверное, эти люди не умели считать.
Ученые «Римского клуба» написали свои знаменитые «Пределы роста» в 1972 году и на основе математического моделирования на не так давно появившихся компьютерах отсчитали миру полвека до катастрофического исчерпания ресурсов и загрязнения окружающей среды.
Это казалось тогда так круто и достоверно. И вот мы живем в это время и катастрофического исчерпания и загрязнения не наблюдаем.
Примеры можно продолжать, но и так ясно, что сэр Т. Мальтус и неомальтузианцы (которые крайне не любят, когда их так называют) ошибались и продолжают ошибаться, пугая нас всех своими громкими апокалиптическими «открытиями».
Впрочем, в логике им не откажешь. Но и в систематической ошибке тоже.
Есть одна принципиальная разница между Мальтусом и его современными последователями: Мальтус изучал силы саморегулирования природы и общества и показывал, как они регулируют численность популяции людей на основе стабилизирующих (отрицательных) обратных связей. Современные алармисты полностью отбросили эту идею. Они считают, что регулировать может только само человечество. И, конечно, прежде всего через свои правительства и международные межправительственные структуры. Только воля человека должна все поправить, не дожидаясь милостей от природы и ее обратных связей. И действовать надо немедленно, чем раньше начнешь — тем эффективнее будут действия.
Неомальтузианцев можно понять. Ведь очень они неприятные, эти обратные связи Томаса Мальтуса, — голод, войны, эпидемии и прочие несчастья.
Но все ли мы изучили и поняли? Только ли эти, выявленные Т. Мальтусом, обратные связи управляют человеческим обществом? Нет ли других, которые мы просмотрели?
Железо, добытое из Земли, никуда с Земли не девается (не считая космических аппаратов, отправленных к другим планетам). Оно все остается здесь, его можно снова использовать. В каком смысле может настать его истощение? Оно меняет свои формы, превращаясь из железной руды в чугун и сталь, ржавея и т. д. Но ведь и ржавчина — это окисленное железо. Само количество химического элемента Fe на Земле остается неизменным, весь вопрос только в цене его добычи и переработки.
Сегодня до 30% производства железа и цветных металлов — из вторичных источников, из лома. Это в целом по миру, а в развитых странах — 50%. А по особо вредным или редким металлам (например, свинец) — до 80%.
Повторное использование (рециркуляция) не только экономит природные ресурсы, она еще и экономически выгодна. На производство алюминия или меди из лома затрачивается в 9 раз меньше энергии, чем если их добывать из руды. При производстве стали из лома экономится половина энергии.
Понятие «мусор» исчезает. Зато появляется специальная наука, которая занимается отходами человеческой деятельности — гарбология (от англ. Garbage — «мусор»), или мусороведение, мусорология. У нее большое будущее.
В сельском хозяйстве вторичное использование ресурсов — тысячелетняя практика. Навоз — это удобрение и топливо. Дети специально ходили за коровами и собирали его. Ничего не должно просто пропасть.
Сложнее с энергией. Тут, кажется, все очевидно: объем энергоносителей-углеводородов ограничен, рано или поздно если его сжигать, то он кончится. Но это только кажущаяся очевидность.
Во-первых, разведанных запасов углеводородов при нынешних объемах добычи хватит: нефти и газа — на 50 лет, угля — на 500. А за эти 50/500 лет будут разведаны новые запасы. Из этой кастрюли, которую природа готовила нам сотни миллионов лет, еще черпать и черпать. Впереди шельфы, глубинное бурение, сланцы.
Мы за один нефтяной век только пенку сверху сняли.
Во-вторых, как это ни парадоксально, но именно вопрос с энергией самый легко решаемый.
Энергия универсальна, ее добывать можно почти из всего и передавать на расстояние не очень сложно и дорого. А Земля — принципиально разомкнутая система, она получает колоссальное количество энергии от Солнца, а кое-что и от Луны. И напрямую — в виде тепла и света, и опосредованно — в виде ветра, текущей воды, приливов и т. д. И люди столетиями использовали эту энергию (например, ветряные и водяные мельницы).
Полный отказ от ископаемых источников энергии (ИИЭ, сегодня они дают 85% мирового энергопотребления) и переход на возобновляемые (ВИЭ) — это вопрос не какого-то отдаленного футуристического будущего. Есть расчеты, что уже к 2030 году можно перевести 100% мировой энергетики с ископаемого топлива на WWS — ветер, вода и солнце. 50% мировой энергетики будут давать 4 млн ветротурбин. Есть сценарий «Гринписа», по которому этот процесс завершится к 2050 году. Но это, конечно, радикальные сценарии.
Переход на возобновляемые источники энергии — это совершенно практический вопрос, отработанный технологически и связанный сегодня только экономическими ограничениями.
Как только ИИЭ станут достаточно дороги — переход произойдет автоматически. Он уже идет, несмотря на то что пока еще ВИЭ недостаточно рентабельны и очень капиталоемки.
Совершенно прав был министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Заки Ямани, который еще в 70-е годы сказал: «Каменный век закончился не потому, что в мире кончились камни. Также и нефтяной век закончится не потому, что у нас кончится нефть». Энергетический голод Земле не грозит.
Современный кризис — от изобилия, а не от истощения
Неомальтузианцы восприняли нынешний кризис как потрясающее подтверждение своих гипотез. Вот оно, начало предсказанных мальтузианских несчастий. Слушайте нас. Мы были правы. Надо скорее действовать по нашему плану. Но так ли это?
В 2005—2008 годах резко выросли цены на нефть. Но разве это произошло за счет снижения запасов нефти? За счет неостановимого падения ее добычи? Ничего подобного. Добывать нефть человечество может больше, чем сейчас, гораздо больше. Но сдерживает себя. ОПЕК сдерживается, чтобы поддержать высокие цены на нефть. США сдерживают добычу из-за претензий «зеленых». Американские нефтяники вынуждены были уйти, были буквально «выдавлены» с суши США — и ушли в остальной мир и на шельфы, где законодательство США не действует. Есть и чисто политические механизмы сдерживания добычи нефти — типа ситуации вокруг Ирана.
Может мир увеличить добычу нефти? Может — и быстро, и недорого. То же касается и продовольствия. Его в мире производится более чем достаточно для человечества.
Голод в отдельных регионах мира существует как локальное явление, как социальное явление, наконец, как явление политическое. Но не физическое, связанное с невозможностью произвести больше еды. Доказательства?
1. Несмотря на рост доходов людей, цены на продовольствие весь XX век практически не росли. А это значит, что в реальном исчислении продукты дешевели. Если в XIX веке расходы на продовольствие составляли 80—90% бюджета семьи, то сейчас в развитом мире — 10—20%. Доля населения, занятого в сельском хозяйстве, за этот период в развитых странах сократилась с 70—80% до 3—10%. 3% американцев кормят сегодня все население США и осуществляют огромный продовольственный экспорт.
2. Развитые станы дотируют сельское хозяйство. Но не для увеличения производства продовольствия, а для сокращения его производства, чтобы цены не упали слишком сильно и не разорили фермеров. Развитые страны могут легко и быстро увеличить производство продовольствия. Но это не выгодно экономически.
3. Посмотрите на колоссальные отходы пищи, которые вбрасываются во всем мире.
4. Наконец, вот статистика ООН. За последние 20 лет население Земли выросло на 26%, а производство еды — на 45%.
Эти аргументы можно множить, но и так уже ясно, что ни добыча нефти, ни производство еды, ни энергетика совершенно не наткнулись ни на какие барьеры, которые позволили бы говорить о влиянии на ценообразование физического истощения этих ресурсов. Наоборот, мир явно пребывает в состоянии изобилия ресурсов, позволяя себе даже не особенно экономно их использовать и стимулировать сокращение их добычи/производства.
Это явно не мальтузианский барьер истощения ресурсов. Но тогда все становится еще непонятнее: почему же произошел колоссальный скачок цен на нефть, продовольствие, металлы в середине нулевых годов?
Вопреки многочисленным алармистским прогнозам человечество не уткнулось в истощенные ресурсы и падающую энергетику. И в обозримом будущем это явно не грозит. Антропогенное влияние на климат Земли недостаточно доказано. В развитых экономиках экология парадоксальным образом лучше, чем в развивающихся. Получается, что экономический рост не несет гибели человечеству, наоборот, обеспечивает его процветание.
Кризис 2007—2009 годов был кризисом не истощения природных ресурсов, а произошел на фоне их изобилия.
Если все так, то встает вопрос, требующий ответа: почему? Почему при изобилии нефти, металлов и пищи в середине нулевых годов вдруг резко, скачком выросли цены на них? Должно же быть наоборот? Почему экономический механизм сработал так парадоксально?
Этот рост цен невозможно списать на очередной «мыльный пузырь». После кризисного падения в 2—4 раза цены на все биржевые товары вернулись к пиковым значениям до кризиса и стабилизировались на нем, вынуждая экономику адаптироваться к высоким ценам. Значит, этот скачок цен не был просто случайностью, очередным «пузырем». Под ним кроется какая-то перестройка экономики, которую мы еще не видим. Это явно действие каких-то стабилизирующих обратных связей в экономике, обеспечивающих ее выживание, это реакция самосохранения экономики.
У меня есть версия ответа на вопрос, почему цены растут при изобилии и что это за стабилизирующие связи — я дам эту версию в следующей статье. Но, может быть, читатель попробует ответить сам?