Что будет если зюганов станет президентом
Если Зюганов станет президентом России,что хорошего он сделает для народа?
Наш ближайший план действий в этих вопросах НАРОДНОГО РЕФЕРЕНДУМА, на которые мы отвечаем ДА!
1. Считаете ли вы, что природные ресурсы и ключевые отрасли экономики должны находиться в государственной собственности и в связи с этим необходимо провести национализацию предприятий нефтегазовой, угольной, металлургической и оборонной промышленности, электроэнергетики и железнодорожного транспорта?
2. Согласны ли Вы с тем, что плату за жилье и коммунальные услуги следует ограничить 10% от суммарного дохода семьи?
3. Считаете ли Вы, что государство должно взять на себя ответственность за недопущение произвольного роста цен на продукты питания, лекарства и товары первой необходимости?
4. Согласны ли Вы, что 40-часовая рабочая неделя и возраст выхода на пенсию по старости не должны увеличиваться?
5. Согласны ли Вы, что любые изменения в законодательстве, ухудшающие доступ граждан к образованию, охране здоровья и культуре, не должны допускаться и подлежат немедленной отмене?
6. Поддерживаете ли Вы предложение о замене плоской шкалы подоходного налога на прогрессивную, с увеличением налога на сверхдоходы богатых и освобождением от налога малоимущих?
7. Считаете ли Вы, что граждане Российской Федерации независимо от желания властей вправе решать любые общественно значимые вопросы на референдумах всероссийского, регионального и местного значения?
Что стало бы с Россией, если бы Зюганов стал президентом в 1996 году
В 1996 году была высока вероятность победы на президентских выборах Геннадия Зюганова. Как бы сложилась жизнь в нашей стране, если бы выиграл главный коммунист России, что ожидало бы нас за этим крутым политическим виражом?
На пороге сенсации
Весь парадокс политической ситуации в 1996 году был в том, что путем демократических выборов к власти могла прийти партия, которая ассоциировалась у граждан с подавлением любых проявлений демократии. Тем не менее разочаровавшийся в либеральных реформах народ готов был голосовать за Зюганова.
Первый тур президентских выборов не выявил победителя, а во втором, по официальным данным, Борис Ельцин вырвался вперед с отрывом примерно в 13% голосов. Правда, многие уверены, что победа тогда должна была достаться именно Зюганову. Ему просто не повезло, что сработал пресловутый административный ресурс. Попробуем же представить ситуацию, в которой президентом России стал коммунист.
Смелая программа
Накануне выборов Зюганов посетил Всемирный экономический форум в Давосе, где, по свидетельству очевидцев, вел себя так, словно уже был хозяином Кремля. Он прекрасно знал результаты опросов, согласно которым примерно треть россиян ностальгировала по советскому прошлому.
Предвыборная кампания коммунистов была весьма смелая и напористая. Они обещали провести национализацию, вернуться к советским ценностям и отменить Беловежские соглашения. Последнее звучало слишком самонадеянно, так как бывшие союзные республики вряд ли поспешили бы обратно в состав СССР.
Однако в нижней палате парламента коммунисты все же добились принятия документа о признании недействительной той части соглашений, в которых речь шла о прекращении существования Советского Союза.
Журналист Максим Шевченко считает, что коммунисты все-таки не были сторонниками реставрации СССР в прежнем виде. А лидерство Зюганова, по его словам, позволило бы преодолеть тот чудовищный раскол в обществе, который произошел после расстрела Белого дома.
Возвращение в «Совок»
Многие полагают, что возврат к СССР после победы Зюганова был неминуем. Политолог Дмитрий Орешкин не сомневается, что Геннадий Андреевич стал бы использовать ресурсы бывшего советского номенклатурного аппарата. Однако, по его мнению, это ввергло бы страну в еще более глубокий кризис.
«Пятилетние планы, разрыв с Западом, гонка вооружений, пионерские галстуки, исчезновение продуктов из магазинов и прочие прелести «Совка» – это бы нас ждало вскоре после прихода коммунистов к власти, уверен журналист Алексей Дурново.
Вероятно, Зюганов отменил бы многие ельцинские указы, препятствующие деятельности Компартии, и вернул бы горкомы, райкомы и обкомы. Затем бы последовал новый передел собственности, названный национализацией. Олигархов бы убрали, вынудив спешно ретироваться за границу. Однако на их смену пришла бы партийная элита – ведь свято место пусто не бывает.
Без амбиций
Сегодня Зюганов все чаще воспринимается как «карманный оппозиционер». А мог ли он стать в случае победы более решительным и жестким? Экс-глава МВД Анатолий Куликов называет Зюганова человеком «неконфликтным и не очень амбициозным». «Уже около четверти века Зюганов возглавляет Компартию, но мы ни разу не видели, чтобы он пытался всерьез претендовать на власть. Говорит библейские истины, принимает в пионеры», – констатирует Куликов.
Многие помнят, в каком состоянии находилась страна – задержки зарплат, повышение цен, акции протеста. Все понимали, что по мановению волшебной палочки жизнь не наладится. Вероятно, и сам Зюганов как достаточно трезво мыслящий политик не рассчитывал, что его президентство кардинально и быстро изменит ситуацию. Скорее всего, его действия были бы взвешенными и острожными, так как любой промах грозил бы ему и его партии серьезными последствиями.
Хорошо знающий Зюганова юрист Михаил Федотов считает, что Геннадий Андреевич попытался бы возродить советские порядки, но в условиях рынка и относительной демократизации политической системы. Однако рано или поздно он все равно пришел бы к выводу, что это совместить невозможно, и сдал бы свои позиции, убежден Федотов.
Переход к диктатуре
Некоторые российские политики эпохи 1990-х полагают, что если бы Зюганов стал главой государства, то в стране мог бы быть введен режим чрезвычайного положения. Но инициатором его стал бы не лидер коммунистов, а еще действующий президент Борис Ельцин. Ведь до инаугурации нового президента прежний остается у власти.
Подобный сценарий развития событий, скорее всего, сопровождался бы полным запретом Компартии (об этом своем намерении Ельцин неоднократно заявлял в узком кругу) и переходом к жесткой диктатуре. Как утверждают некоторые источники, беспроигрышный, хотя и не совсем конституционный, вариант сохранения власти был предложен Ельцину силовиками: в стране вводится чрезвычайное положение, результаты выборов аннулируются, а полномочия действующего президента продлеваются на неопределенный срок.
Реализовывать такой план было кому. Накануне второго тура выборов о поддержке Ельцина заявил генерал Александр Лебедь, занявший в первом туре третье место. Лебедь всегда высказывался за применение максимально жестких мер. Так, проблему уличной преступности он готов был решать с помощью ввода в города военных частей и постоянного патрулирования.
Но чем мог закончиться процесс насильственного сохранения власти? Вероятно, баррикадами на улицах или даже гражданским конфликтом. Фактически Ельцину советовали возродить ГКЧП, а мы прекрасно помним к чему привела деятельность этого комитета в 1991-м. Полномасштабные военные действия в ядерной державе – это путь к настоящей катастрофе.
Олигархи желают видеть президентом Зюганова, устав от нынешней власти
Ожидает ли Россию в 2024-м интрига, как в 1996-м и возможны ли у нас честные выборы
Победа лидера КПРФ Геннадия Зюганова на президентских выборах в 1996 году могла бы позитивно отразиться на жизни России. Такое мнение, пишет «Лента.Ру», в интервью проекту «Русские норм!», высказал председатель совета директоров и совладелец Альфа-банка, Петр Авен.
Олигарх напомнил, что во время той предвыборной кампании поддерживал оппонента Зюганова — действующего президента Бориса Ельцина, для победы которого тогда был задействован «большой административный ресурс». Однако, по его словам, до сих пор существуют разные точки зрения относительно того, чья победа оказала бы более позитивное влияние на развитие страны. В частности, он напомнил, что занимавший в тот момент пост вице-премьера Анатолий Чубайс уверен, что прихода Зюганова допустить было невозможно. Чубайс и ряд других политиков считали, что в случае прихода коммунистов к власти забрать ее в дальнейшем у них было бы очень сложно
Сам Авен признал, что у него самого были сомнения на этот счет.
«Я думаю, что лично для меня это было бы плохо, потому что нам было бы гораздо тяжелее заниматься бизнесом и жить вообще в целом… Но для страны, возможно, прожить несколько лет под Зюгановым тогда было бы, может, и неплохо», — отметил он.
Президентские выборы 1996 года — единственные в России, где для определения победителя потребовалось два тура и единственные в истории по-настоящему конкурентные выборы, в которых результат не был известен заранее.
Напомним, Борис Ельцин начал тот год с рейтингом около 2%, однако при помощи масштабной антикоммунистической пропаганды и использования админресурса в первом туре он набрал 35,32%, опередив Зюганова более, чем на два процента. Во втором же туре, во многом благодаря поддержке крайне популярного тогда и занявшего в первом туре третье место Александра Лебедя он смог выиграть с 53,82% против 40,31% у Зюганова.
КПРФ тогда не стала оспаривать результаты, однако ряд российских политиков заявляли тогда и продолжают заявлять сегодня, что победу на выборах на самом деле одержал Зюганов, который под мощнейшим давлением не стал ее отстаивать. Но совершенно точно не завел бы страну в тупик, в котором она оказалась сегодня.
— Президентские выборы 1996 года были пиком в политической карьере Геннадия Зюганова, — подчеркивает политический аналитик Фонда развития институтов гражданского общества «Народная Дипломатия» Евгений Валяев.
— Сегодня уже нет смысла рассуждать, мог ли лидер КПРФ претендовать тогда на победу, так как для этого нужно было не просто иметь поддержку избирателей, но и иметь поддержку среди бизнеса и силовиков, а также иметь политическую волю для того, чтобы защищать свой результат. Хотя позже многие заметные политические фигуры и бизнесмены признали, что та победа Ельцина во многом была достигнута с применением административного ресурса. Но даже с учетом этого, та избирательная кампания является наиболее яркой и конкурентной в истории новой России.
«СП»: — Почему Авен сейчас делает такие заявления?
— Петр Авен много размышляет о событиях 90-ых годов, он даже написал книги про те времена, в которых содержится много фактов из первых уст от заметных участников тех событий: в 2013 году вышел сборник интервью «Революция Гайдара: История реформ 1990-х из первых рук», в 2017 году вышла книга «Время Березовского». Петр Авен чувствует медийно себя более уверенно, чем другие представители бизнесменов-олигархов 90-ых годов, которые участвовали в приватизации, ведь он не владеет какой-то нефтегазовой компанией, а построил частную финансовую структуру, ставшей заметной и успешной на российском рынке.
Размышления Авена о том, что президентство Зюганова могло быть полезным, вполне вероятно строятся и на предположении, что это могло породить в России более открытую и демократическую политическую систему в будущем. Это кажется невероятным на первый взгляд, но Зюганов при своей победе не стал бы разворачивать страну обратно в СССР или проводить национализацию. Ему пришлось бы работать в новых условиях, когда как минимум половина страны не поддерживает возврата к старым порядкам. Такая ситуация могла бы привести к развитию более конкурентной политической среды в стране. С одной стороны, кажется, что бизнесмен Авен вряд ли мог радоваться тому, что коммунист Зюганов бы пришел к власти на какой-то этап, но, с другой стороны, Авена не устраивает та политическая стагнация, в которой пребывает Россия в нынешнее время. Поэтому он и размышляет о том, как бы пошло развитие России, если бы в 1996 году все пошло по-другому сценарию. Петр Авен чувствует, что Россия упустила возможность перейти на западную модель в те годы, когда международная обстановка была для этого более благоприятной.
Олигархи и крупный российский бизнес обеспокоены тем, какие могут быть сценарии в 2024 году, ведь от этого во многом зависит долгосрочное планирование. С одной стороны, сохранение у власти Путина продемонстрирует бизнесу стабильность и определенность, но, с другой стороны, это не повлияет на улучшение внешнего фона — продолжится режим международных санкций, не будет либерализации в политике и экономике, продолжится стагнация. На данный момент нет никаких предпосылок к тому, что российский крупный бизнес будет активно участвовать в обсуждении возможных сценариев, а тем более участвовать в них, но это может измениться, если появится какая-то осязаемая альтернатива. До 2024 года много времени и нет смысла занимать какую-то сторону прямо сейчас.
«СП»: — Увидим ли мы еще конкурентные выборы в ближайшее время?
— В российском обществе сформировался запрос на политические изменения и новые лица. Мы это видели, когда в выборах президента 2012 года принимал участие Михаил Прохоров, а также когда в выборах мэра Москвы в 2013 году принимал участие Алексей Навальный и набрал тогда более 27 процентов голосов. Результаты муниципальных и городских выборов в Москве в последние годы, а также победы в ряде регионов на выборах губернаторов некремлевских кандидатов — все эти примеры показывают, что люди хотели бы политических реформ и изменений. Это важный симптом того, что демократия пробивается снизу, происходит вовлечение в политику тех, кто прежде молчал. Но на сегодняшний момент нет никаких предпосылок к тому, что выборы в 2024 году будут конкурентными и чем-то напоминать 1996 год. Можно говорить о том, что пока побеждают иррациональные страхи элиты от того, что из-за либерализации системы они будут терять контроль над ситуацией в стране. Большое отличие с теми временами во внешнем фоне, ведь в 1996 году против России не действовали международные санкции. Тогда шла разморозка в отношениях с Западом, никто не обвинял друг друга во вмешательстве во внутренние дела. В 2024 году обстановка вряд ли сильно изменится — в международных отношениях строят заборы и вводят санкции, такая обстановка будет сохраняться в ближайшие годы.
— Очень трудно делать выводы даже спустя 23 года, — считает историк, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ Вадим Трухачев.
«СП»: — Неожиданно слышать такое от Авена. Как его понимать?
— Авен сыграл тут роль «господина очевидность»… Но, возможно, он сделал заявку на более тесное сотрудничество с КПРФ как ведущей оппозиционной силой. Решил не класть все яйца в одну «единороссовскую» корзину.
«СП»: — Гипотетически представим себе приход Зюганова к власти в 1996-м. Что ждало бы Авенов?
— Трудно сказать. Думаю, олигархов бы заставили заплатить больше за полученное имущество. Залоговые аукционы прошли бы иначе. Но полного их «раскулачивания» и тем более полной отмены частной собственности не было бы. Вероятнее всего, олигархи сохранили часть имущества, а с притязаниями на власть пришлось бы расстаться.
«СП»: — Насколько сегодня олигархи озабочены трансфером власти в 2024 году. Кого они хотели бы видеть президентом?
— Они очень этим озабочены, ибо от президента в России зависит почти всё. Думаю, их бы вполне устроил Дмитрий Медведев. Он едва ли станет оспаривать их нынешний статус.
«СП»: — Реально ли повторение сценария 1996 с конкурентными выборами и непредсказуемым финалом?
— Это реально, но не в 2024 году. Сначала его опробуют на думских выборах (возможно, в 2026 году), и только потом — на президентских. И то, скорее всего, не сразу.
Читайте новости «Свободной Прессы» в Google.News и Яндекс.Новостях, а так же подписывайтесь на наши каналы в Яндекс.Дзен, Telegram и MediaMetrics.
У водителя даже домашние тапочки могут стать причиной смертельного ДТП
Тема чиновного беспредела на дорогах снова актуальна
Под раздачу попали те, кто издавна живёт в прибрежной зоне
Что будет если зюганов станет президентом
Не врите СССР был развитой хорошей страной и дефицит стал при горбаче и из-за горбача… Из-за того что при нём начали торговать за нефть с странами СЭВ по мировым ценам, а не назначали из кремля и страны СЭВ понизили на сырье из СССР, плюс Горбачу на советовали чтобы он зарубеж начал зарубеж продавать товары народного потребления которых селе не хватало в итоге кризис усугубился и был из-за горбача
И из-за ельцинской экономического хаоса уровень жизни 99% упал в разы… Так что не надо врать при СССР куда лучше жилось чем при ельцина и предатели щас хуже
09:05
РУССКИЕ ЛЮДИ! — ЧИТАЙТЕ, СЛУШАЙТЕ, СМОТРИТЕ, И ДЕЛАЙТЕ ВЫВОДЫ БЫСТРО, ДО ВЫБОРОВ 18 г. МАРТ! — ЖИТЬ ВАМ ОТЛИЧНО КАК РУССКИЕ, ИЛИ ПОМЕРЕТЬ БЕЗ СВОЕЙ НАЦИИ КАК БАНДИТУ! — ТОЛЬКО БАНДИТИЗМ НЕ ИМЕЕТ НАЦИОНАЛЬНОСТЬ (СТАТУС НАРОДОВ В ГОСУДАРСТВЕ!).
Всё было бы как сегодня, только по СПРАВЕДЛИВОСТИ.
Если бы Зюганов одержал победу, тогда бы не появились олигархи и господа паразиты сколачивающие себе состояние обкрадывая народ. народ бы жил, а не выжживал.
Зачем вспоминать прошлое и делать предположения? Сколько людей- столько и мнений. Общество разношёрстное. Кто-то подсел на потребительство. А иным снится стабильность, которая существовала в СССР.Люди имели работу. Каждый гражданин имел право на очередной отпуск, на компенсацию в случае болезни. Без трудовой книжки на работу не брали. Людей не унижали как рабов, не обманывали. А сегодня во многих «ООО» не делают записей в трудовых книжках, не отчисляют взносы в Пенсионный фонд. Или отчисляют только с МРОТ. Отпуск за свой счёт, болей без оплаты. Всем известно как жируют олигархи. А люди, которые создают им богатства получают в тысячи раз меньше. Несправедливость ужасающая. Снежная лавина обмана накрывает одураченный народ России. А что касается Зюганова, то я думаю следующее. Спустя 5 лет после развала СССР, он бы не стал заниматься его реставрацией. В России, как и в коммунистическом Китае, мирно сосуществовали бы и частная собственность и государственная. С олигархами, получившими в собственность заводы и фабрики на липовых залоговых аукционах с помощью правительства, он бы разобрался, заставив заплатить в казну за купленное имущество по рыночным ценам. Просто Зюганов дал слабину, прикинув в каком окружении ему придётся работать. Ну, а сегодня мы пожинаем плоды либеральной экономики извращённого вида, когда группа людей правит государством в собственных интересах. Они смотрят в своё светлое будущее, тратя на оборону и силовые структуры в 11 раз больше, чем на здравоохранение. Непонятно, кого при таком бюджете нужно будет охранять: государство с народом, или географическое название?
ох уж эти тупые совки, со своими влажными мечтами))
Что, если бы Зюганов победил в 1996-м
Парадокс, но демократическая процедура могла привести к власти те силы, которые более всего ассоциировались с диктатурой.
Могло ли такое быть?
Математически — да. Во второй половине 1995-го рейтинг Бориса Ельцина составлял что-то около одного процента. К декабрю он чуть-чуть подрос. Правда, цифра 8−9 процентов мало что меняла. Победа Зюганова вовсе не выглядела не смешной шуткой. Существует, конечно, мнение, что лидер коммунистов сам слегка вздрагивал от мысли, что он может стать президентом. Что на самом деле Зюганов отчаянно этого не хотел, потому что быть лидером крупнейшей Думской фракции (а КПРФ имела в нижней палате втрое больше мест, чем поддерживавшая президента партия «Наш дом — Россия»), которая сидит в парламенте и критикует Кремль, куда комфортнее, чем самому принимать решения и нести за них ответственность. Но это все больше домыслы, чем реальности.
Информации об умонастроениях Зюганова первой половины 1996-го у нас почти нет. А его деятельность в этот период прямо противоречит теории, что лидер коммунистов боялся победить. По состоянию на начало нового года он был очевидным фаворитом, который не скрывал президентских амбиций. В феврале Зюганов съездил на всемирный экономический форум в Давос, где о нем говорили, как о будущем хозяине Кремля.
Опросы показывали, что около трети населения хотели возврата к советскому образу жизни и связывали свои надежды на подобное возвращение именно с фигурой Зюганова. Между тем, предвыборная кампания коммунистов, а особенно их агитация, становились все более дерзкими. Окружение Зюганова декларировало новую национализацию, возврат к марксистско-ленинской идеологии, а также отмену Беловежских соглашений. Последнее, разумеется, было проще сказать, чем сделать. Отмена договора в одностороннем порядке была невозможна.
Впрочем, те люди, которые собирались отдать свои голоса лидеру коммунистов, кажется, не задумывались о тонкостях. Для них «отмена Беловежских соглашений» означала восстановление СССР в былых границах. И бог с ними, с бывшими республиками, которые этого явно не хотели. О серьезности намерений коммунистов говорила их деятельность в Думе. В марте 1996-го нижняя палата приняла постановление о признании недействительной той части соглашений, в которых говорилось о прекращении существования Советского Союза.
Весной в избирательную кампанию активно включился глава Заксобрания Кемеровской области и будущий губернатор этого региона Аман Тулеев. Его лозунги были очень близки к лозунгам Зюганова. Существовала надежда, что Тулеев оттянет у лидера КПРФ некоторое количество голосов, кто-то даже называл нового участника гонки кремлевским спойлером (само собой, в то время употреблялось другое слово). Но вот какая закавыка. Незадолго до выборов Тулеев свою кандидатуру снял, заявив о поддержке Зюганова. Надежда на раскол умерла.
Судя по всему, ранней осенью 1995-го Ельцин и правда подумывал об уходе. Об этом говорил, например, Сергей Филатов, который до января 96-го руководил администрацией президента России. По его словам, Ельцин передумал только в декабре, после победы коммунистов на выборах в Думу. Советник главы государства Сергей Станкевич уверял, что до этого момента в качестве потенциального кандидата от демократических сил рассматривался мэр Петербурга Анатолий Собчак. В любом случае, как бы ни были сильны позиции Зюганова, а к лету 1996-го года рейтинг Ельцина стал расти, а его победа перестала выглядеть утопией. «Единый кандидат от демократов», о котором так долго говорил российский истеблишмент оказался вполне реален. Демократы стали консолидироваться вокруг президента. И даже Егор Гайдар, находившийся в оппозиции, привел свой «Демократический выбор» под знамена президента.
Впрочем, кандидат был, все-таки, не совсем «единым». Лидер «Яблока» Григорий Явлинский поддерживать Ельцина не стал и выдвинул свою кандидатуру на выборы. Впрочем, значительно важнее были другие процессы. Чем больше Зюганов говорил о «национализации», тем больше вздрагивал бизнес, боявшийся, что его ждут погромы и посадки. Крупные финансисты, забыв о внутренних противоречиях, в конце концов, объединились и встали на сторону Ельцина. В прессе появился термин «Семибанкирщина», по аналогии с Семибоярщиной, что недолго управляла Московским царством в начале XVII-го века, в годы Смуты.
Любопытно, что финансистов, поддержавших Ельцина было не семь, а заметно больше (минимум девять). Сами они факт какого-либо союза отрицали, а над словом «семибанкирщина» посмеивались. Тем не менее, Борис Березовский, Михаил Ходорковский, Петр Авен, Владимир Потанин, Владимир Гусинский и многие другие «олигархи» оказались по одну сторону баррикад. Консолидация разных сил вокруг Ельцина приобретала все более причудливые формы. Незадолго до выборов «1-й канал Останкино» показал весьма необычный выпуск «Поля Чудес» с Леонидом Якубовичем.
Ее гостями были персонажи пародийной программы «Куклы», которая выходила на НТВ. Программа эта пародировала именно политиков. У Якубовича играли латексные Ельцин, Зюганов, Жириновский, Святослав Федоров, Явлинский и другие кандидаты. Победил, разумеется, Ельцин. Вроде бы, без агитации, но было очевидно, два крупных телеканала сделали совместный проект, потому что очень хотели, чтобы действующий глава государства остался на своем месте еще на четыре года.
Что было бы. Вариант 1
В своей предвыборной кампании Ельцин сделал ставку на политтехнологов. И эта ставка сработала. Новая команда проделала колоссальную работу, и подняла рейтинг президента со дна, на высоту небольшого холма. После первого тура, в котором Ельцин победил с отрывом в три с небольшим процента (35,28 против 32,03 у Зюганова), именно политтехнологи нашли главе государства мощнейшего союзника. О поддержке Ельцина заявил генерал Александр Лебедь, который в первом туре занял третье место, набрав 14 процентов голосов избирателей. Сергей Зверев — будущий глава администрации, а в тот момент один из ее высокопоставленных сотрудников — был участником переговоров с Лебедем. На встречу пришлось привести двух генералов, потому что первый вопрос, который задавал потенциальный союзник звучал так: «В каком звании служили?» Когда же речь зашла о насущных трудностях страны, Лебедь предложил решать проблему уличной преступности вводом в города военных частей и постоянным патрулированием.
Задача переговорщиков состояла в том, чтобы убедить генерала не делать таких заявлений до начала второго тура. В итоге же, после окончательной победы Ельцина, Лебедь стал главой Совета Безопасности России. Для Зюганова союз двух его основных конкурентов явно стал большим сюрпризом. Впрочем, тут важно другое. Ставка на политтехнологов была большим риском. Ценой ошибки было бы поражение. Между тем силовики из окружения Ельцина предлагали ему беспроигрышный, пусть и совершенно не конституционный, вариант сохранения власти.
Все просто: в стране вводится чрезвычайное положение, что означало отмену выборов и продление полномочий действующего президента на неопределенный срок. Михаил Ходорковский утверждал, что лишь активное вмешательство тех самых «семи банкиров» помогло переубедить Ельцина. Сторонниками чрезвычайного положения были первый зампред правительства Олег Сосковец и глава Службы безопасности президента Александр Коржаков. Оба были людьми очень влиятельным, Коржаков и вовсе казался незыблемой глыбой и слыл лидером среди всех многочисленных российских силовиков. По словам Ходорковского, Коржаков встретил олигархов, пришедших на встречу с Ельциным, прямо у дверей президентского кабинета и с улыбкой сообщил им, что из этого кабинета все они отправятся в Лефортово.
20-го июня, через четыре дня после первого тура, Коржаков и Сосковец отправились в отставку, что расценили и как следствие возвышения Лебедя и как знак того, что Ельцин уже совсем не боится проиграть выборы. Однако сценарий с чрезвычайным положением, видимо, долго просуществовал в статусе плана В. Ходорковский утверждает, что Ельцин не отдал бы власть. В этом смысле, поражение от Зюганова, могло привести к экстренному введению чрезвычайного положения. Ведь до инаугурации нового президента еще оставалось время. Это жесткий сценарий. Чрезвычайное положение, запрет компартии в любом ее виде, аресты тех, кто мог бы встать на пути у Ельцина и верных ему силовиков. Фактически — это переход к диктатуре. Государство защищается, как раненный хищник. А раненый хищник гораздо опаснее хищника здорового. Но тут есть и еще один фактор. Ельцин, подписавший указ о чрезвычайном положении, утратил бы легитимность в глазах большой части общества. С учетом того, что президент и без того не был образцом популярности, такой ход мог обернуться баррикадами на улицах, революцией или гражданской войной. Гражданская война в ядерной державе — это настоящий ад.
Что было бы. Вариант 2
Вариант с победой Зюганова и уходом Ельцина ничем не лучше предыдущего. Допустим, Ельцин проиграл, признал поражение и передал бы власть победителю. Хозяином Кремля стал бы коммунист-популист. Нет сомнений, что Ельцину после инаугурации нужно было бы ехать не в ближнее Подмосковье, а за границу. Зюганов не оставил бы его на свободе. Арест бывшего президента и его окружения прибавил бы лидеру КПРФ популярности среди тех, кто вопил «Банду Ельцина под суд» и хотел вернуться в СССР. Это, правда, мелочи. Россия снова занялась бы самым бесперспективным делом в истории ХХ-го века — строительством социализма. Национализация стала бы реальностью. Страну ждала бы нищета, милитаризация, а заодно восстановление всех протухших еще во времена застоя лозунгов.
