дудаев масхадов басаев кто такие
Судьба лидеров «независимой Ичкерии»
Судьба лидеров «независимой Ичкерии»
30 сентября 1999 года в ответ на вторжение боевиков под командованием Шамиля Басаева и Хаттаба, а также серию террористических актов в городах России подразделения российской армии и МВД вступили на территорию Чечни. Так началась контртеррористическая операция на Северном Кавказе, известная также как Вторая чеченская война.
Эта война положила конец существованию так называемой Чеченской Республики Ичкерия, которая в период с 1996 года, когда были подписаны Хасавюртовские соглашения, де-факто являлась независимым государством.
Ичкерийская независимость не принесла счастья ни самим чеченцам, ни их соседям. Три года независимости стали временем разгула преступности, беззакония, работорговли, убийств и захватов заложников.
Судьба лидеров и главных действующих лиц независимой Ичкерии в массе своей оказалась незавидной. Пересмотреть свои взгляды и осознать ошибки сумели лишь единицы. Большинство же, пролив реки чужой крови, нашли бесславный конец.
Аслан Масхадов
Бывший образцовый советский военный, Аслан Масхадов стал одним из главных руководителей чеченских формирований во время Первой чеченской войны, что и сделало его широко известным.
Именно Масхадов 31 августа 1996 года подписал Хасавюртовские соглашения, де-факто сделавшие Ичкерию независимой.
В январе 1997 года на всеобщих выборах Аслан Масхадов был избран президентом Чеченской Республики Ичкерия, собрав почти 60 процентов голосов избирателей.
Но в президентском кресле Масхадов не смог сделать практически ничего — ни обуздать преступность, ни консолидировать общество, ни восстановить экономику.
Именно полное отсутствие у Масхадова возможности контролировать действия боевиков привело к тому, что правительство России приняло решение покончить с бандформированиями путём проведения КТО.
После начала КТО Масхадов возглавил сопротивление российским войскам, а затем скрывался в горных районах Чечни.
На Западе к Масхадову в течение долгого времени относились как к лидеру чеченского народа, с которым Москва должна вести переговоры. Однако террористические акции чеченских радикалов, в первую очередь, теракты в Театральном центре на Дубровке и в школе города Беслана, окончательно заставили западных политиков отвернуться от Масхадова.
Во время проведения спецоперации Масхадов был застрелен своим племянником и телохранителем Висханом Хаджимуратовым. Убийца утверждал, что такова была просьба дяди, не желавшего попасть в руки российских спецслужб.
Шамиль Басаев
В августе 1991 года будущий одиозный лидер чеченских террористов был в числе защитников Белого дома, выступивших против ГКЧП. Сам Басаев уверял, что победа ГКЧП поставила бы крест на идее независимости Чечни.
В годы Первой чеченской войны Басаев получил известность после первого крупного террористического акта в современной истории России — атаки боевиков на Будённовск.
После заключения Хасавюртовских соглашений Басаев в качестве кандидата участвовал в выборах президента Ичкерии в январе 1997 года, заняв 2-е место и набрав более 20 процентов голосов.
В 1998 году Басаев был назначен премьер-министром Ичкерии, однако занимал этот пост недолго из-за острого конфликта с Асланом Масхадовым.
В 1999 году Басаев, намереваясь взять под контроль Дагестан, осуществил вторжение своих формирований в горные районы этой республики, рассчитывая на поддержку местного населения. Однако вторжение наткнулось на отчаянное сопротивление местных жителей и завершилось провалом.
Именно действия Басаева послужили причиной для начала второй чеченской войны.
Шамиль Басаев считается организатором крупнейших и самых кровавых террористических актов, совершённых в России. В отличие от других деятелей Ичкерии, Басаев никогда не отказывался от своей причастности к терроризму, а наоборот, широко её рекламировал в беседах с журналистами.
Зелимхан Яндарбиев
Бывший председатель Комитета пропаганды художественной литературы Союза писателей СССР стал одним из идеологов чеченского сепаратизма ещё до прихода к власти Джохара Дудаева.
Зелимхан Яндарбиев в 1993 году был назначен Дудаевым вице-президентом Ичкерии, а после его гибели на некоторое время стал политическим лидером сепаратистов. В 1997 году, после Хасавюртовских соглашений, участвовал в выборах президента Ичкерии, но потерпел поражение.
Уйдя в оппозицию к Аслану Масхадову, Яндарбиев был одним из идеологов вторжения в Дагестан в 1999 году. После начала второй чеченской войны вёл переговоры о помощи с радикальными исламистами разных стран, в том числе с движением «Талибан» в Афганистане.
Связи Яндарбиева с «Талибаном» и «Аль-Каидой» стали причиной его попадания в санкционный список ООН, где один из лидеров Ичкерии оказался первым из чеченцев.
С 2003 года Яндарбиев постоянно проживал в Катаре, где получил статус беженца без права заниматься политической деятельностью.
13 февраля 2004 года Зелимхан Яндарбиев погиб в результате подрыва его автомобиля в столице Катара Дохе. Вместе с Яндарбиевым погибли два его охранника, 13-летний сын был ранен.
По обвинению в убийстве Яндарбиева были арестованы и приговорены к пожизненному заключению два гражданина России, не имевшие дипломатического иммунитета. Впоследствии они были экстрадированы в Россию для отбывания наказания на родине.
Доку Умаров
Бывший рэкетир и один из самых кровавых чеченских полевых командиров времён первой чеченской войны, в годы независимой Ичкерии Доку Умаров занимал пост секретаря Совета национальной безопасности и возглавлял штаб по координации борьбы с преступностью.
Впрочем, своих должностей Умаров лишился ещё до начала второй чеченской кампании — Масхадов снял соратника с должности за причастность к похищениям людей.
С началом второй чеченской войны Умаров становится одним из главных лидеров бандподполья, организуя теракты и похищения людей.
В 2006 году Умаров объявил себя новым президентом Чеченской Республики Ичкерия, заняв этот пост после гибели Абдул-Халима Садулаева. Он же де-юре ликвидировал Ичкерию, объявив в 2007 году о её упразднении и создании Имарата Кавказ, первым амиром которого стал он сам.
Летом 2013 года Умаров призвал сорвать зимнюю Олимпиаду-2014 в Сочи путём проведения крупных терактов. Эта угроза стала для террориста последней.
Руслан Гелаев
Как и Доку Умаров, соратник Шамиля Басаева Руслан Гелаев в мирное советское время был простым уголовником. Во время первой чеченской войны Гелаев прославился массовыми убийствами, кровавыми расправами над пленными, совершавшимися с особой жестокостью.
Официальные посты в независимой Ичкерии Гелаев получил лишь в самом конце её существования, возглавив «шариатскую гвардию» в июне 1999 года и заняв пост первого вице-премьера в июле.
С началом второй чеченской войны Гелаев вновь стал полевым командиром, дослужившись в 2002 году до виртуального звания «главнокомандующего вооружёнными силами Ичкерии».
Командование федеральных сил считало Гелаева одним из самых умелых и опасных командиров бандформирований.
В декабре 2003 года в Цунтинском районе Дагестана отряд Гелаева уничтожил девять российских пограничников. По горячим следам федеральные силы начали преследование бандгруппы, завершившееся её полным разгромом.
Уходивший в одиночку в Грузию Гелаев 28 февраля 2004 года наткнулся на наряд российских пограничников. В ходе перестрелки погибли оба пограничника, а сам Гелаев был тяжело ранен.
Мовлади Удугов
Неудачливый абитуриент факультета журналистики МГУ Мовлади Удугов занял пост министра печати и информации Чечни с приходом к власти в 1991 Джохара Дудаева.
Удугова неоднократно сравнивали с министром пропаганды Третьего рейха Йозефом Геббельсом, отмечая, что именно благодаря ему чеченским сепаратистам удалось выиграть информационную составляющую первой чеченской войны 1994–1996 годов.
Лавры, однако, пожинали другие. Попытка Удугова баллотироваться на пост президента Ичкерии в 1997 году завершилась полным провалом — он смог набрать лишь 1 процент голосов.
Обиженный пропагандист решил повторить прежние успехи, поддержав вторжение Басаева в Дагестан в 1999 году, однако переоценил свои силы — на сей раз добиться широкой поддержки местного населения и представителей Запада ему не удалось.
Из Чечни Удугов эмигрировал ещё осенью 1999 года, ведя пропаганду издалека. Очевидно, эта осмотрительность и позволила ему оказаться в числе тех немногих деятелей Ичкерии, кто до сих пор жив.
У Удугова часто возникают конфликты с бывшими соратниками — им не нравится роскошный образ жизни пропагандиста, который, по некоторым сведениям, он ведёт в эмиграции. На Западе популярности Удугову не добавляют его откровенно антисемитские взгляды, а также призывы отказаться от либеральных ценностей в пользу исламского фундаментализма.
Тем не менее на Западе Удугов официально террористом не признан, что позволяет ему чувствовать себя уверенно и наслаждаться жизнью, путешествуя из стран Ближнего Востока в Европу и обратно.
Ахмед Закаев
В когорте бывших уголовников и бравых советских военных, составивших костяк руководителей Ичкерии, выпускник Воронежского государственного института искусств Ахмед Закаев выглядит белой вороной.
С 1991 года Закаев являлся председателем Союза театральных деятелей Чечни и членом правления Союза театральных деятелей России.
Тем не менее Закаев, выступавший за выход Чечни из состава России, в 1994 году занял пост министра культуры Ичкерии.
Во время первой чеченской войны Закаев сражался в рядах боевиков, а после заключения Хасавюртовских соглашений вернулся на пост министра культуры.
В 1997 году Закаев, очевидно, вдохновлённый примерами голливудского актёра Рональда Рейгана и чешского драматурга Вацлава Гавела, баллотировался на пост президента Ичкерии, но потерпел поражение.
В 1998 году Закаев был назначен вице-премьером правительства Ичкерии и в этом качестве встретил начало Второй чеченской войны.
В начале войны Закаев командовал личным резервом Аслана Масхадова, однако затем попал в ДТП, уехал для лечения за границу и в дальнейшем выступал в качестве представителя Ичкерии за рубежом.
Отношение к Закаеву в России и на Западе прямо противоположное. В России Закаева обвиняют в причастности к подготовке терактов, пыткам и убийствам.
На Западе доказательства этих преступлений считают неубедительными и называют Закаева жертвой политических преследований. Аресты Закаева в Дании и Великобритании завершались отказом в выдаче его России. В итоге Великобритания предоставила Ахмеду Закаеву политическое убежище.
Со временем влияние Закаева на террористические группировки в Чечне снизилось практически до нуля. Этому способствовал и острый конфликт Закаева с бывшим соратником Доку Умаровым — убеждённый чеченский сепаратист Закаев отказался признать упразднение Ичкерии и замену её Имаратом Кавказ, считая, что такое решение Умаров принял, находясь под контролем российских спецслужб.
В 2010 году Закаев вновь был задержан, на сей раз в Польше, на основании международного ордера на арест по обвинению в терроризме, который был выдан по запросу России. Однако спустя несколько часов Суд Варшавы ожидаемо отпустил Закаева на волю.
«Чеченцев нельзя победить силой!» Русский беспредел, пчеловод Басаев и дикие танцы: ичкерийская одиссея «Ленты.ру»
«Дай Бог пережить эту ночь!»
«Дудаев — злодей, российские войска в основном все делают правильно» — так я думал после ввода в республику военного контингента в 1994 году. Я видел дудаевскую Чечню своими глазами — она произвела на меня впечатление крайне опасного для России бандитского анклава. «Победить Дудаева с помощью чеченцев не удалось, что ж, придется ввести войска!» — рассуждал я примерно так.
Автор на первой чеченской
Особенно не по себе было иностранцам. По ночам, надев на голову каски, они ложились спать в коридоре, надеясь, что это спасет их если не от прямого попадания снаряда, то хотя бы от разлетавшихся во все стороны осколков. «Это самая страшная война из всех, на которых мы бывали. И в бывшей Югославии, и даже в Багдаде убивали в первую очередь военных, здесь же главная мишень — мирные жители», — испуганно говорили иностранные репортеры.
«Квартира ограблена три раза, просьба не беспокоить!»
На стенах грозненских домов можно было увидеть рисунки русских малышей. Они рисовали самолеты, бомбящие жилые дома, танки, ведущие огонь по зданиям. Сомнений в принадлежности самолетов не оставалось: детской рукой на крыльях были намалеваны звезды или же просто надпись «Россия». Часто с одной «с».
Когда российские войска взяли Грозный, сильно лучше не стало. По моим наблюдениям, значительная часть «федералов» отнюдь не испытывала угрызений совести. «Да русские тут сами виноваты! Нормальные уже давно в Россию уехали!» — неоднократно приходилось слышать мне от российских военных. Лично меня поразил эпизод с русским мужчиной, приехавшим в Грозный из Волгограда, чтобы вывезти свою сестру. Солдаты на блокпосту отобрали у него еду, которую он вез для родственницы: «Самим закусывать нечем!»
Грозный. Надпись от мародеров
В городе процветало мародерство. Чтобы хоть как-то обезопасить себя, жители писали на своих разгромленных жилищах надписи вроде «Здесь живут люди». Популярна была и такая надпись: «Квартира ограблена уже три раза. Просьба не беспокоить».
«Мы должны решать наши проблемы сами!»
Такое отношение к местным оттолкнуло от российской армии даже тех чеченцев, которые совсем недавно были противниками Дудаева. Я убедился в этом лично во время неожиданной встречи. В 1995 году я ночевал в одной из российских военных частей. Ночью меня разбудил наш офицер: «Не хотите взять интервью у Руслана Лабазанова? Прошу вас об одном: об этой встрече не должен знать никто из российских военных». Я согласился: не всегда выпадает шанс побеседовать с известным полевым командиром, бывшим дудаевским телохранителем.
Этого человека, внешне очень напоминавшего Абдуллу из культового советского фильма «Белое солнце пустыни», в республике называли «чеченским Робин Гудом». Считалось, что он грабит богатых, а деньги раздает бедным. Политическая карьера сидевшего за убийство мастера восточных единоборств началась неожиданно. Во время августовского путча в Москве заключенный Лабазанов поднял бунт в грозненской тюрьме и освободил всех заключенных. Дерзкий поступок настолько понравился Дудаеву, что он пригласил смутьяна стать начальником президентской охраны.
Союз оказался недолговечным. Уже летом 1994-го войска Дудаева взяли штурмом ставку Лабазанова. В бою погиб брат Руслана и его ближайший друг: их отрезанные головы на всеобщее обозрение выставили на одной из грозненских площадей. Лабазанов объявил кровную месть: поклялся, что убьет Дудаева собственными руками.
Грозный в первую чеченскую
Затем он вышел из комнаты и вернулся с фотографией в руках. Снимок был действительно жутким: две отрубленные головы на площади Минутка в Грозном. «Так расправился с моим братом и другом Дудаев. Этого я ему не прощу никогда! Рано или поздно я его поймаю и просто «скушаю»», — когда чеченец произнес эти слова, его глаза налились кровью. «Но если российские войска и дальше будут творить этот беспредел, я не смогу быть их союзником. Меня просто подталкивают стать махновцем!» — в сердцах завершил беседу Лабазанов. Ему, однако, не удалось сдержать клятву. Полевого командира убили в 1996-м, спустя месяц после гибели Дудаева от удара российской ракеты.
Первая чеченская война закончилась хасавюртовскими соглашениями, фиксирующими фактическую капитуляцию России. О причинах поражения спорят до сих пор. Военные, например, говорили, что как только они начинали побеждать, в Кремле сразу же заключали перемирие с сепаратистами, сводившее на нет все успехи. Наверное, эта точка зрения небеспочвенна. Но все-таки это не единственная причина.
В словах Лабазанова о том, что сепаратистов должны победить сами чеченцы, была доля истины. Много лет спустя этот сценарий был реализован, но не тогда. Разобщенное чеченское общество, напротив, сплотилось против федералов во многом «благодаря» неоправданным жертвам среди мирного населения. Наплевательское отношение к гражданским и проявления откровенной жестокости возмущали не только местных жителей, но и работающих в Чечне журналистов. В результате практически все материалы из республики содержали резкую критику российской армии: общественное мнение подготовили к необходимости вывода войск.
В чем-то ситуация вокруг Чечни напоминала страсти в американском обществе во время военной кампании во Вьетнаме: тогда резкая критика военных в прессе, недовольство левых, проводивших многочисленные пацифистские демонстрации, по сути предопределили поражение Белого Дома.
Исламское государство с бандитскими традициями
Увы, после ухода российской армии ситуация лучше не стала. В Чечне начали строить исламское государство, по степени суровости напоминавшее Афганистан времен правления талибов. В республике был принят новый уголовный кодекс Чечни-Ичкерии, практически неотличимый от аналогичного свода законов Судана, одного из наиболее ортодоксальных государств исламского мира. Забавно, что подстрочный перевод даже не удосужились адаптировать к местным условиям. В результате «плата за кровь» в Чечне взималась верблюдами, а штрафы надлежало платить суданскими фунтами. Это, впрочем, мало кого волновало.
Президентским указом в школах в обязательном порядке были введены предметы «Законы ислама» и арабский язык (впрочем, из-за нехватки преподавателей ему учили лишь в немногих школах). Категорически была запрещена продажа спиртного, перестали функционировать светские суды, преступников судили по законам шариата. Так же, как, например, в Иране автобусы поделили на две «половины» — мужскую и женскую.
Блок-пост в Грозном
На телевидении была введена нравственная цензура, иногда принимавшая гротескные формы. Однажды в Грозном я смотрел трансляцию футбольного матча из Москвы. Когда забив гол, футболисты кинулись обниматься, на экране немедленно появилась «заставка» — на чеченском телевидении сочли эту сцену недопустимой с точки зрения мусульманской морали.
В республике ввели публичные телесные наказания и даже казни. Однажды я зашел в шариатский суд: там было многолюдно. Среди посетителей был даже русский парень, которому не заплатили за работу. «К порке за воровство и пьянство мы приговариваем довольно часто, а вот дел о прелюбодеянии пока не было!» — с видимым сожалением сказал мне бородатый судья. По интонациям стало понятно: приговорить кого-нибудь к забиванию камнями ему очень хотелось.
Камнями в Чечне, действительно, не забивали, а вот публичные расстрелы периодически устраивали. «Когда снимал расстрел, то ноги тряслись. А вот народу, похоже, нравилось. Люди реагировали на автоматную очередь, как на гол на стадионе!» — рассказывал мне знакомый грозненский оператор.
«Европейские законы для чеченской натуры противоестественны. Они многими не воспринимаются, а потому и нарушаются, — убеждал меня в 1996 году тогдашний министр иностранных дел Чечни-Ичкерии Мовлади Удугов.— Нам нужны такие законы, которые понимает и уважает народ. Для нас это шариат. Поэтому пугаться ислама не надо. Иначе мы получим неуправляемую вооруженную массу, что создаст много проблем для всех, в том числе и для России».
Увы, справиться с «вооруженной массой» не удавалось и при помощи шариата. Если бы Чечня оставалась просто исламским государством, то это Кремль, наверное, мог бы стерпеть. Но беда заключалась в том, что новое независимое государство стало настоящей бандитской вольницей, существующей лишь за счет хищений нефти, набегов на российскую территорию и торговли заложниками.
Экономика Чечни лежала в руинах, восстанавливать ее никто не собирался. А криминальному бизнесу, который быстро разрастался, в республике становилось тесно. Чтобы прокормить огромную массу вооруженных людей, не желающих заниматься мирным трудом, нужна была новая война. Басаев вторгся в Дагестан. Не так важно, что его спровоцировало: Россия в любом случае не смогла смириться с существованием у ее границ бандитского анклава, становящегося с каждым днем все опаснее. Новый конфликт был неизбежен.
Война с шайтанами
На этот раз к войне готовились основательно, проведя работу над ошибками. Главой российской администрации был назначен бывший муфтий дудаевской Чечни, очень уважаемый в республике человек — Ахмат Кадыров. С его помощью Кремль надеялся сделать войну внутричеченским конфликтом.
Справедливости ради стоит сказать, что сражаться с сепаратистами руками чеченцев Кремль пытался и раньше: лидер антидудаевской оппозиции Умар Автурханов во время первой чеченской был явной креатурой Москвы. Я видел охрану Автурханова: бравые русские ребята, по выправке и манерам очень похожи на кадровых офицеров. Однако поход антидудаевской оппозиции на Грозный провалился, расколоть чеченское общество не удалось, и тогда Москва потеряла к своим ставленникам всякий интерес.
В 1999 году, когда Кремль решился на новый ввод войск в Чечню, ситуация в республике была принципиально другая. Еще во время первой войны в Чечню приезжали отряды добровольцев-ваххабитов из арабских стран. Эти отряды отличались хорошим вооружением и экипировкой, туда охотно шли молодые чеченцы. Многие из них приобщились к этому религиозному учению и со временем начинали проповедовать его на родине. Неофиты утверждали, что только в ваххабизме можно найти истинный ислам, а все, кто придерживается иного мнения, — искажают учение Пророка.
Грозный в первую чеченскую
«Действительно, мы долго пытались не выносить сор из избы и утверждали, что проблемы «ваххабизма» в республике не существует, — говорил мне Ахмат Кадыров в 1998 году будучи муфтием Чечни, то есть еще до своего перехода на сторону федералов. — Мы пытались договориться с ваххабитами миром: «Пожалуйста, делайте, что хотите, но не навязывайте своих убеждений нам, не обвиняйте нас в ереси». Увы, диалог не получился».
На самом деле, тех, кого Ахмат Кадыров называл «ваххабитами», правильнее назвать салафитами, или своего рода «исламскими протестантами» — сторонниками первоначального ислама времен пророка Мухаммеда. Салафиты выступают против всех нововведений, появившихся в исламе после смерти пророка. Этот вид ислама распространен в Саудовской Аравии и соседних с ней странах, однако после распада СССР «ваххабизм» стал распространяться и в СНГ.
В Чечне же традиционно распространено мистическое направление ислама — cуфизм (дословно «суф» — это шерсть, так как суфии предпочитают грубые шерстяные накидки). Суфии пытаются достичь Бога с помощью персонального опыта и медитации, во многом очень похожей на ту, что используют буддисты и йоги.
Особое значение в суфизме имеет зикр — специальная духовная практика, заключающаяся в многократном прославлении Бога. В Чечне зикр — это довольно громкий и воинственный танец, вводящий молящихся в настоящий экстаз. Именно на него каждую неделю собираются многочисленные гости в доме нынешнего лидера Чечни Рамзана Кадырова. Глава республики участвует в обряде вместе с другими верующими в общем круге.
С точки зрения «ваххабитов» и зикр, и многие другие суфийские обряды — страшная ересь. Салафиты вообще отказываются считать последователей суфийского ислама мусульманами. По их мнению, они ничем не отличаются от язычников. Как раз после окончания первой чеченской войны разногласия между суфиями и ваххабитами перешли в прямые вооруженные столкновения.
Лидером салафитов в Чечне был уроженец Саудовской Аравии Амир ибн аль-Хаттаб. До Чечни этот человек успел повоевать в Афганистане, Боснии, Азербайджане и Таджикистане. Он был убежденным сторонником «перманентного газавата» до полного освобождения мусульман, а чеченских суфиев называл «агентами русских кафиров». Я случайно встретился с Хаттабом в горах Чечни, но он не захотел говорить с российским журналистом.
«Извини, плохо по-русски знаю. Только военные слова: «резать», «убивать»!» — сверкнув глазами, буркнул в бороду Хаттаб. «А по-английски?» — спросил я. Увы, выяснилось, что знаменитый воин ислама не хочет говорить с кафиром ни на каком языке. Конфликтом «ваххабитов» и суфиев сумел воспользоваться Кремль. Федералам удалось привлечь на свою сторону как Ахмата Кадырова, так и многих видных полевых командиров, исповедующих традиционную для Чечни версию ислама.
Я достаточно много общался с Ахматом Кадыровым, еще когда он был муфтием Чечни. Он не произвел на меня впечатление утонченного интеллектуала — но это точно был честный человек, искренне считавший, что делает благое дело. На мой взгляд, Ахмата Кадырова нельзя обвинять в предательстве, как это делали сторонники сепаратистов, — просто его ненависть к салафитам (на него было совершено четыре покушения) была глубже, чем противоречия с Кремлем.
1996. Дагестанское село Первомайское после штурма российскими войсками
«Пусть весь мир заполыхает синим пламенем»
Правда, на беду Москвы, многие лидеры сепаратистов все-таки поддержали салафитов. Достаточно интересна трансформация воззрений одного из самых влиятельных полевых командиров, знаменитого террориста Шамиля Басаева.
Фото: Эдди Опп / «Коммерсантъ»
Создавалось впечатление, что гибель мирных людей не дает покоя его совести, и ему хочется доказать самому себе, что в Буденновске он поступил так, как подобает истинному мусульманину. Интересно, что Басаев даже пообещал Юзеллу пустить православного священника отслужить заупокойную службу на братских могилах русских солдат под Ведено. Шамиль тогда признался мне, что после окончания чеченской войны хочет уйти в горы и разводить пчел.
Следующая моя встреча с Басаевым произошла приблизительно через год. Обещания он не сдержал. Сомнений в том, что салафитское учение он принял полностью, не было. Он уже не проявлял веротерпимости: «Никаких попов на свою территорию я не пущу! Юзелл — американский шпион, и я не буду прислушиваться к его мнению».
Особый субъект Российской Федерации
Сегодняшняя Чечня совсем не похожа на истерзанную республику прошлого. То, что ты попадаешь в особый регион Российской Федерации, ощущается сразу. Портреты чеченского президента Рамзана Кадырова и его отца Ахмата-Хаджи Кадырова встречаются в Грозном через каждые сто метров. «Гордимся тобой, Рамзан, достойный сын народа!», «Заветам Ахмата-Хаджи верны!» — написано на стенах многих домов. «В новейшей истории чеченского народа Р. А. Кадыровым открыта страница, ставшая ярким примером для подражания многих поколений чеченской нации. Это пример мужественности и героизма, самоотверженности и преданности своему народу», — гласит плакат на стене грозненского университета.
Кажется, профессия художника сегодня стала одной из самых прибыльных в Чечне: портреты Кадыровых можно видеть на въезде в каждое чеченское село. Ближайшие приближенные чеченского президента ездят на машинах с номерами КРА (Кадыров Рамзан Ахматович); говорят, останавливать такие машины полиция не имеет права.
При этом в республике любят не только своего лидера, но и руководство России. Главная магистраль города поделена надвое. Верхняя часть носит имя Ахмата Кадырова, а нижняя названа в честь второго президента России Владимира Путина.
За мусор — штраф и физическое наказание
Не забывают в Чечне и о нравственном облике народа. В ресторанах не подается спиртное, а купить алкоголь можно только в специальных магазинах с 8 до 10 утра. В Грозном можно увидеть пропагандирующие благодетель плакаты. На одном из них, например, изображены две девушки: одна в платке на фоне мечети, другая с распущенными волосами на фоне пропасти. Правоверная мусульманка обращается к отступнице: «Я чеченка и горжусь этим. Поддерживаю традиции нации. А кто ты? Твое одеяние оскверняет образ чеченки».
Женщинам-служащим государственных учреждений запрещено появляться на работе с непокрытой головой. Тот же запрет распространяется и на учащихся. По сути, в Чечне де-факто действует «полиция нравов» — гвардейцы Кадырова следят, чтобы женщины ходили в платках, а мужчины не отпускали длинные волосы. Сейчас на улицах чеченских городов уже не встретишь неправильно одетую девушку или патлатого парня, но вот мусорить люди не перестали. И с этим тоже борются. Так, на мечетях можно увидеть надписи: «За мусор — штраф и физическое наказание!»
Фото: Саид Царнаев / РИА Новости
Впрочем, есть и некоторые странности: в республике при поддержке Рамзана Кадырова создан центр исламской медицины, где пациентов лечат, мягко говоря, нетрадиционными методами. «Здравствуйте, я джинн из Иерусалима! Мне 2000 лет. Я поселился в тело девушки, на которую вы смотрите!» — представляется миловидная женщина в коридорах этого центра. Нечто подобное мне говорили и другие пациенты. «Врачи» объяснили, что я беседовал отнюдь не с душевнобольными, а с людьми, пострадавшими от бесов. По мнению моих собеседников, человек вылечится после того, как джинн будет выгнан из него с помощью молитвы.
Путешествуя по Чечне, понимаешь: те права и возможности, которые получил сегодня Рамзан Кадыров, намного больше тех, что добивался Джохар Дудаев от Бориса Ельцина. Генерал Дудаев просил широкой автономии и уважения… Увы, российский президент попросту игнорировал «этого выскочку», и тогда гордый горец решил сам взять то, что ему нужно.