Гомеровский вопрос что это такое назовите 3 основные теории гомеровского вопроса

Гомеровский вопрос

Гомеровский вопрос — это вопрос об авторстве Гомера, о происхождении гомеровских поэм. Вопрос этот занимает ученых уже несколько столетий и очень труден для разрешения, а может быть, и совсем неразрешим.

а) Гомер в древности. Естественно прежде всего спросить, что знали о Гомере сами греки. Имеются сведения о том, что в первой половине VI в. до н. э. афинский законодатель Солон постановил исполнять поэмы Гомера на празднике Панафиней в определенном порядке и что во второй половине того же века тиран Писистрат созвал комиссию из четырех человек для записи поэм Гомера. Следовательно уже в VI в. до н. э. текст Гомера был вполне известен. Но что это был за текст и какие поэмы здесь нужно иметь в виду (Гомер считался автором многих произведений), неизвестно. В античной литературе имеется девять биографий Гомера. Но биографии эти наполнены сказочным и фантастическим материалом, на основании которого очень трудно делать какие-нибудь определенные научные выводы.

Относительно места рождения Гомера не было единого мнения, хотя подавляющее количество источников все же относит его к Ионии, причем города назывались самые разнообразные. О времени жизни Гомера тоже не существовало единого мнения. Разные греческие писатели относили его жизнь к столетиям, начиная от XII и кончая VI до н. э. Александрийские ученые IV — II вв. до н. э. сделали очень много для исправления и комментария “Илиады” и “Одиссеи”. Но кто такой Гомер, где и когда он жил и что писал — об этом ничего не знали и они.

Общее и популярное мнение всей античности о Гомере сводилось к тому, что это был старый и слепой певец, который, вдохновляясь музой, вел страннический образ жизни и сам сочинил как две известные нам поэмы, так и много других поэм. Такой образ народного певца встречается почти у всех народов.

Но еще в древнейшие времена были известны и другие певцы, называвшиеся аэдами, т. е. создателями песен (“аэд” значит “певец”), а также рапсодами (“рапсод” значит “сшиватель песен”), которые являлись целым сословием исполнителей эпических песен со своими строгими традициями и специальными приемами исполнения.

“Илиада” и “Одиссея” были самыми популярными произведениями в греческом народе и в греческой литературе и притом в течение всей античности.

б) Н о в о е и новейшее время. До конца XVIII в. господствовало общее мнение о том, что Гомер — это единоличный автор “Илиады” и “Одиссеи”, народный сказитель и исполнитель своих произведений. Только отдельные голоса раздавались в защиту того, что единоличный автор сам не мог создать и запомнить в условиях отсутствия письменности такие огромные произведения, В самом конце XVIII в. немецкий ученый Ф. А. Вольф, находясь под влиянием романтического понимания народности, доказывал чисто народное происхождение поэм Гомера, а самого Гомера считал одним из авторов, более или менее поработавшим над созданием обеих поэм.

После Вольфа в течение 150 лет выдвигалось множество разнообразных теорий по гомеровскому вопросу, из которых ни одна не получила общего признания.

Прежде всего, многие филологи продолжали стоять на точке зрения авторского единоличия поэм, понимая это единоличие в самом разнообразном смысле. Была так называемая “теория малых песен”, раздроблявшая эпос Гомера на отдельные мало связанные между собой соединенные только впоследствии уже рукой какого-либо

писателя или редактора. Роль этого писателя или редактора тоже понималась бесконечно разнообразно, начиная от механической склейки отдельных песен и кончая подведением отдельных песен под какую-нибудь собственную творческую концепцию.

Была так называемая “теория зерна”, признававшая за Гомером (.создание только одной небольшой поэмы и приписывавшая развитие и окончание поэм целому ряду других авторов. Этих авторов иной раз насчитывали несколько десятков, базируясь на разного рода противоречиях в поэмах Гомера и считая, что противоречащие части поэм должны обязательно принадлежать разным авторам.

Не раз возобновлялась также теория абсолютного единоличия, которая приписывала создание обеих или по крайней мере одной поэмы только одному автору, подобно созданию такого же рода поэм в новое время.

Были многочисленны также и теории коллективного творчества. Коллектив этот тоже понимался весьма разнообразно. То говорили о народе в общем и неопределенном смысле слова, то об отдельных греческих племенах и их передвижении.

Можно сказать, что в течение 150 лет со времени Вольфа не был упущен ни один аспект в понимании авторского единоличия поэм Гомера и ни одна теория коллективного творчества. Теории эти продолжают появляться до последнего времени; и уже раздавались голоса о бесплодности всех таких теорий и необходимости совсем отказаться от всякого гомеровского вопроса.

в) Наше современное отношение к гомеровскому вопросу. Считать всю эту филологическую работу по разрешению гомеровского вопроса бесплодной и бесполезной нет никаких оснований. Она дала возможность изучить с разных сторон каждое слово гомеровских поэм и накопила огромный научный материал, без которого понимание гомеровских поэм было бы в настоящее время наивным и примитивным. Тем не менее совершенно не правы те, которые считают, что возможно какое-то окончательное решение этого вопроса и что такой чрезмерно аналитический подход к тексту Гомера является единственно возможным подходом.

Думается, что подлинным и настоящим автором гомеровских поэм является сам греческий народ в своем вековом развитии.

Другой вопрос — это те периоды социального и художественного Развития, которые отразились в поэмах Гомера. Как мы видели, художественный стиль Гомера никак нельзя понимать стабильно.

Нужно уметь определить, какой период социального развития греческого народа отразился в поэмах Гомера по преимуществу, какие можно здесь находить рудименты прежнего развития и какие зародыши будущего. Это и будет решением гомеровского вопроса.

Вопрос о том, созданы ли поэмы Гомера одним автором или многими, с какого стиха нужно считать авторство одного певца, с какого- другого, а также самое противопоставление индивидуального и народного творчества — все это либо вовсе не является для нас существeнным, либо имеет второстепенное значение. С точки же зрения буржуазного индивидуализма, конечно, важно исследовать, где в поэмах Гомера народное творчество и где единоличное.

Всякие подобного рода вопросы являются просто неправильно поставленными.

У Гомера народ и отдельный индивидуум предстают в нерасторжимом единстве. Авторов, возможно, было и много. Но если все они выражали собой общенародную жизнь, то их различение и противопоставление не может играть принципиальной роли. Нисколько не отрицая аналитических подходов к творчеству Гомера, мы должны выдвинуть на первый план народность гомеровских поэм, которая как раз и является основным ответом на гомеровский вопрос.

Такой подход к исследованию гомеровских поэм нельзя назвать ни теорией единоличия, ни теорией коллективности. Обе точки зрения являются подчиненными и второстепенными в сравнении с проблемой народности у Гомера.

Источник

Гомеровский вопрос

Гомер как личность и как мифологический персонаж в трудах античных ученых: Ксенофан, Зоил, Аристотель и Аристарх. Характеристика теории «первоначального ядра» и «малых песен», их особенности. Основные признаки и следы фольклорного происхождения.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Коллоквиум по антике

1. Гомер как личность и как мифологический персонаж в трудах античных ученых (Ксенофан, Зоил, Аристотель, Аристарх и александрийцы, Плотин)

2. Почему сочинение аббата д’Обиньяка прошло незамеченным, “Пролегомены” Ф. Вольфа вызвали глубокую научную полемику?

3. Теория «первоначального ядра»

4. Теория «малых песен»

5. Обоснование основных положений теории «унитариев»

6. Современное состояние «гомеровского вопроса»

7. Функции и возможности богов

8. Как передаются переживания и размышления героев?

9. Следы / признаки фольклорного происхождения

1. Гомер как личность и как мифологический персонаж в трудах античных ученых (Ксенофан, Зоил, Аристотель, Аристарх и александрийцы, Плотин)

О жизни и личности Гомера достоверно ничего не известно.

Место рождения Гомера неизвестно. За право называться его родиной боролись семь городов: Смирна, Хиос, Колофон, Саламин, Родос, Аргос, Афины. Как сообщают Геродот и Павсаний, умер Гомер на острове Иос архипелага Киклады. Вероятно, «Илиада» и «Одиссея» были сложены на малоазийском побережье Греции, заселенном ионийскими племенами, или на одном из прилегающих островов. Впрочем, гомеровский диалект не дает даже точных сведений о племенной принадлежности Гомера, так как представляет собой сочетание ионийского и эолийского диалектов древнегреческого языка. Существует предположение, что гомеровский диалект представляет собой одну из форм поэтического койнэ, сформировавшегося задолго до предполагаемого времени жизни Гомера.

Традиционно Гомер изображается слепцом. Наиболее вероятно, что это представление исходит не из реальных фактов жизни Гомера, а представляет собой реконструкцию, характерную для жанра античной биографии. Поскольку многие выдающиеся легендарные прорицатели и певцы были слепыми (например, Тиресий), по античной логике, связывавшей пророческий и поэтический дар, предположение о слепоте Гомера выглядело весьма правдоподобным. Кроме того, певец Демодок в «Одиссее» слепой от рождения, что также могло восприниматься автобиографично.

Существует предание о поэтическом поединке Гомера с Гесиодом, описанное в сочинении «Состязание Гомера и Гесиода», созданном не позднее III в. до н. э., а по мнению многих исследователей, и значительно раньше. Поэты якобы встретились на острове Эвбее на играх в честь погибшего Амфидема и читали каждый свои лучшие стихи. Царь Панед, выступивший судьей на состязании, присудил победу Гесиоду, так как тот призывает к земледелию и миру, а не к войне и побоищам. Впрочем, симпатии аудитории были на стороне Гомера.

Кроме «Илиады» и «Одиссеи» Гомеру приписывается ряд произведений, несомненно созданных позднее: «гомеровы гимны», комическую поэму «Маргит» и др.

Остается еще вопрос, поставленный некоторыми исследователями: существовал вообще когда-нибудь Гомер и какие произведения он создал?

2. Почему сочинение аббата д’Обиньяка прошло незамеченным, “Пролегомены” Ф. Вольфа вызвали глубокую научную полемику?

В эпоху классицизма XVII в. развилось отрицательное отношение к поэмам Гомера (ср. стр. 5), и литературная критика отыскивала. в них всевозможные недостатки, главным образом с точки зрения невыполнения устанавливавшихся классицизмом «правил» эпической композиции. В «Илиаде» замечали отсутствие «единого плана», «единого героя», повторения и противоречия. Уже тогда аббат д`Обиньяк доказывал, что «Илиада» не является единым целым и представляет собой механическое соединение самостоятельных». не связанных между собой песен об осаде Трои, что единого Гомера не существовало, а было много «гомеров», т. е. слепых певцов, исполнявших эти песни. Идеи д`Обиньяка не имели успеха у современников: к проблемам «устного» творчества поэтика классицизма относилась пренебрежительно.

* Вольф представляет себе емкость репертуара древних певцов гораздо меньшей, чем она на самом деле бывает в бесписьменных обществах: певцы запоминают большие массы текста, размером в десятки тысяч стихов.

3. Теория «малых песен»

4. Теория «первоначального ядра»

5. Обоснование основных положений теории «унитариев»

6. Современное состояние «гомеровского вопроса»

По гомеровскому вопросу создалась колоссальная литература, какой нет ни по какому другому вопросу. И все-таки до сих пор его нельзя считать разрешенным.

Из всех противоречивых суждений, высказанных по гомеровскому вопросу, абсолютно доказанными можно считать следующие положения. Поэмы обнаруживают, несомненно, единство художественного плана. Созданию поэм предшествовал продолжительный период устного народного творчества, когда слагались сказания (саги) и небольшие эпические песни, отличные по характеру от крупных произведений типа «Илиады» и «Одиссеи». Несомненным является единство и цельность характеров. Если сюжеты поэм взяты из мифов, то некоторые части, как свидание Гектора с Андромахой, путешествие Телемаха и т. п., не имеют ничего общего с мифами. Расправа Одиссея с женихами представлена совершенно не в мифологическом плане, а похожа на бытовую новеллу. Да и сами мифы получили в поэме полную жизненность и художественную конкретность.

В разнообразных взглядах на происхождение гомеровских поэм нас поражает то, что даже ученые одного направления часто не сходятся и в основных пунктах, так как руководствуются чисто субъекивными мнениями. Так, например, один из крупнейших специалистов У. Виламовиц-Мёллендорф считал основной частью «Илиады» всю вообще историю Ахилла, из которой будто бы потом выпали события его юности. В эту часть, по его мнению, входил также рассказ о гибели Патрокла и мщении за него. Основой «Одиссеи» он считал эпизод у феакийцев. Французский ученый М. Круазе основным зерном «Илиады» считал ссору царей. Э. Бете определял первоначальную «Илиаду» как поэму в объеме около 1500 стихов, включавшую такие эпизоды, как ссора царей, поражение ахейцев, гибель Патрокла и мщение Ахилла. П. Мазон выделял из теперешней «Илиады» 14 песен.

Представляя каждый по-своему первоначальную поэму, исследователи нередко весьма произвольно выбрасывают из нее те части, которые, по их мнению, отступают от основного замысла и не связаны с ним органически. В результате не только такие обособленные части, похожие на отдельные былины, как «Подвиги Диомеда» («Илиада», V), «Посольство» (IX), «Ночная разведка» (X) и т. п., но и такие замечательные эпизоды, как «Свидание Гектора с Андромахой» (VI) и «Выкуп тела Гектора» (XXIV), оказываются выброшенными из плана как не принадлежащие основному поэту. Выпадают также и полные тонкого психологического понимания сцены встреч неузнанного Одиссея с Пенелопой в «Одиссее» (XIX, XXIII). Сцену примирения Ахилла с Агамемноном в «Илиаде» (XIX) одни относят к основному плану, другие признают побочной. Все эти данные показывают явную произвольность и несостоятельность такого подхода к научному вопросу.

Если попытаемся разобраться, в чем заключается ошибка этих «разделительных» теорий, то увидим, что эти ученые исходят из совершенно абстрактного представления о каком-то идеальном поэте и, не зная о нем ничего, на основании своего чисто субъективного мнения признают за ним одни части и отнимают другие; далее, они произвольно дробят цельное произведение на части, не считаясь с внутренней связью, соединяющей их; кроме того, критики открывают напластования разных эпох, не учитывая требований литературной традиции и намеренной архаизации эпического поэта. Увлекаясь своим предвзятым мнением, «разделители» забывают самое простое и естественное условие, что в огромном произведении великий поэт может обнаружить не только сильные, но и слабые стороны своего таланта и, следовательно, качественные различия между отдельными частями никак не могут служить доказательством участия разных поэтов. Если подобный вопрос представляет большие трудности даже в произведениях новых писателей, то дело во много раз осложняется тем, что мы совершенно ничего не знаем о личности Гомера. Из этого следует, что все наши суждения о нем должны строиться исключительно на изучении его произведений, особенностей их стиля и требований их жанра: надо представить эту поэзию в свете условий устного эпического творчества аэдов. А при этих обстоятельствах вполне естественны были и повторы, и даже некоторые противоречия.

В «Одиссее» даже самые придирчивые критики не могут отрицать единства плана. Однако она по содержанию явно делится на три части: 1) «Телемахию», 2) странствования Одиссея и 3) возвращение на родину и мщение женихам. «Разделители» стараются доказать разновременность их происхождения. Однако ясно, что наличие таких частей так же закономерно, как разделение на части «Войны и мира», которое не дает оснований по этой причине приписывать роман нескольким авторам.

Приведенные соображения показывают, что «разделители» относятся механически к тексту поэмы и вовсе не считаются с живой работой поэта. А между тем у всякого непредубежденного читателя, который читает поэму, построенную по единому художественному замыслу, выраженную в одном стиле, не может быть иной мысли, как о создании ее одним поэтом.

При этом нельзя не вспомнить в высшей степени меткое заключение В. Г. Белинского по поэзии Гомера в VII статье о Пушкине: «Его (Гомера) художественный гений был плавильною печью, через которую грубая руда народных преданий и поэтических песен и отрывков вышла чистым золотом»2 К этому пониманию близко подходит шведский ученый М. Нильссон.

Поэмы Гомера отличает эпический стиль. Его определяющие особенности: строго выдержанный повествовательный тон; неторопливая обстоятельность в развитии сюжета; объективность в обрисовке событий и лиц. Подобная объективная манера, беспристрастность, почти исключающая субъективизм, так последовательно выдержана, что, кажется, автор нигде не выдает себя, не выказывает своих эмоций.

Есть ли единство действия.

7. Функции и возможности богов

Орфей. Орфей, строго говоря, не был богом, но его следует здесь упомянуть, поскольку он был покровителем мистерий. По преданию, музыкант и поэт из Фракии (Северная Греция) был растерзан неистовыми вакханками. Орфей спустился в подземный мир, чтобы вернуть Эвридику. Согласно древнейшим версиям мифа, ему это удалось, однако по более распространенной версии, он оглянулся на нее до того, как закончился их путь обратно на землю, и потому вновь ее потерял.

8. Как передаются переживания и размышления героев?

гомер античный фольклорный

9. Следы / признаки фольклорного происхождения

Гомер с юных лет унаследовал вековую и даже тысячелетнюю традицию устного эпического творчества. У этого жанра фольклора есть свои закономерности, более или менее общие для всех народов, которые создают фольклорный героический эпос. Выявляются эти законы легче всего при изучении эпического творчества народов, у которых оно еще живо, где самый процесс

творчества можно непосредственно наблюдать и исследовать. Такие наблюдения были предприняты русским ученым В. В. Радловым в отношении эпоса тюркских народов еще в XIX в. В нашем веке еще живое эпическое творчество народов Югославии изучали с этой точки зрения Матиас Мурко, американцы Мильман Парри и его ученик Альберт Лорд. Исследовалось и исследуется и эпическое творчество других народов.

При этом выяснилось, что в фольклорном эпосе важнейшее место занимает импровизация в процессе исполнения. Певец или сказитель никогда не повторяет единожды созданный и раз навсегда заученный текст. Эпическая песнь в известной мере творится заново для каждого исполнения, но для того чтобы справиться с этой задачей, певец держит наготове у себя в памяти целый набор эпических клише, подходящих одинаково для песней на различные сюжеты. Объем этих клише колеблется от сочетания существительного с его постоянным эпитетом, переходящим из песни в песнь, как «добрый молодец» или «силушка великая» русских былин, принадлежащих к тому же жанру героического эпоса, до целых блоков в несколько стихов, описывающих какую-то повторяющуюся типическую ситуацию. Фольклорный эпос обычно однолинеен в развитии повествования: события, которые в жизни естественно происходили бы одновременно, развиваясь параллельно, эпос изображает как происходящие последовательно. Действующие лица всегда характеризуются однозначно положительно или отрицательно, рисуются либо сплошной черной, либо белой красной. Характеры героев изображаются статично, в них не видно развития, даже если цикл эпических песней изображает судьбу героя от рождения до самой гибели. Эту фольклорную эпическую поэтику вместе с техникой импровизации унаследовал от своих учителей и Гомер. Так, в частности, Гомер сохраняет фольклорную однолинейность повествования; этот принцип изображения событий был открыт у Гомера Ф. Ф. Зелинским и был назван им «законом хронологической несовместимости». Так, в III песни «Илиады» поэт сначала дает довольно длинную сцену между Еленой и Парисом, спасенным Афродитой от рук Менелая, а затем уже сообщает о том, как Менелай разыскивал Париса на поле сражения, в то время как Менелай, естественно, должен был ринуться на поиски Париса сразу после того, как тот исчез.

Источник

ГОМЕРОВСКИЙ ВОПРОС

Дискуссия об авторстве поэм «Илиада» и «Одиссея» и личности самого Гомера.

В античную эпоху гомеровского вопроса как такового не существовала: в существовании Гомера никто не сомневался, традиция единодушно приписывала ему авторство, по меньшей мере, «Илиады» и «Одиссеи», он считался величайшим греческим поэтом, на него ссылались, его постоянно цитировали, на нем основывалось все школьное образование и т.п. Хотя еще в древности находились критики, которые ругали Гомера за противоречия и даже высказывали мнение, что у «Одиссеи» мог быть иной автор (т.н. «разделители» – χωρίζοντες). Самым злокозненным критиком Гомера был некий ритор Зоил (IV в. до н.э.), прозванный «гомеромастикс» («бич Гомера»), имя которого стало нарицательным для обозначения придирчивого критика. Но сочувствия в античности позиция Зоила и ему подобных не вызывала. Ситуация изменилась в Новое время, в век Просвещения и скептицизма, когда охотно опровергали и ниспровергали многие устоявшиеся мнения и взгляды. Первым высказался французский аббат Д’Обиньяк: в своих «Академических предположениях по поводу «Илиады» (1715, опубликовано посмертно) он выразил сомнения по поводу существования Гомера и предположил, что поэмы представляют собою сборники песен. В 1725 г. была издана книга «Основания новой науки об общей природе наций» итальянского ученого Джамбаттиста Вико. В числе прочих рассмотренных в ней сюжетов была поставлена проблема авторства гомеровских поэм: Вико выражал сомнение в историчности Гомера и полагал, что «Илиада» и «Одиссея» были написаны разными авторами в разное время. Книга итальянского ученого долгое время была неизвестна за пределами Италии; в Европе ее стали читать только в начале XIX в., когда она была переведена на французский, и немецкий ученый Фридрих Август Вольф пришел к схожим выводам относительно Гомера хоть и позже Вико, но совершенно самостоятельно.

В 1795 г. было опубликовано сочинение Ф.А. Вольфа «Prolegomena ad Homerum» («Введение к Гомеру»), выход которого положил начало развернувшейся дискуссии вокруг «гомеровского вопроса». По мнению автора, гомеровские поэмы – не единое целое, созданное одним поэтом по известному плану, но собрание небольших отдельных песен разных авторов, приведенное в порядок и записанное не ранее времени Писистрата (VI в. до н.э.); в основе их лежала устная народная традиция. Последователи Вольфа, развивая взгляды зачинателя «гомеровского вопроса», подвергли содержание поэм тщательному внутреннему анализу, стали выискивать в их тексте противоречия, объявляя то или иное место подложным, поздней вставкой, интерполяцией и т.п., руководствуясь при этом нередко своим личным вкусом и произволом. Особое внимание они обращали на содержащиеся в поэмах противоречия: сюжетные, культурно-социальные, языковые (в поэмах присутствуют два диалекта греческого языка – в основном ионийский, но некоторые песни написаны на смешанном ионийско-эолийском наречии). Часть тех, кто разделял критические воззрения по гомеровскому вопросу («критики»), придерживались «теории малых песен»: поэмы были составлены при Писистрате из отдельных небольших стихотворений разного времени и разного достоинства; наиболее видный представитель – Карл Лахманн (1793-1851). Другие разделяли концепцию «основного ядра»: существовало несколько поэм, из которых впоследствии были составлены «Илиада» и «Одиссея»: так, И.В.А. Кирхгофф (1826-1908) выделил в «Одиссеи» две поэмы – древнюю и новую, поэму о приключениях Одиссея и «Телемахию», а Джордж Грот (1794-1871) в «Илиаде» видел соединение двух больших поэм: «Ахиллеады» и собственно «Илиады», а часть песен считал вообще отдельными произведениями. Единство поэм защищали унитарии (от лат. unitas – «одно целое, единство»): они полагали, что у поэм был один автор, но соглашались с тем, что в текст могли проникнуть позднейшие вставки или интерполяции.

Новый подход – неоаналитический – к трактовке гомеровской проблемы складывается в 30-40-х гг. XX в. Наиболее яркие его представители – немецкий исследователь В. Шадевальдт (1900-1974) и греческий ученый И. Какридис (1901-1992) – стремились соотнести гомеровские поэмы с предшествующей эпической традицией, которая в их понимании была неотъемлемой частью гомеровского текста: на место «интерполяции» критиков предлагалась «цитата». Примерно в середине XX в. наметился некий компромисс в идущей более ста лет дискуссии. Большинство современных исследователей сходятся на следующем: 1) При записи поэм в эпоху Писистрата они уже являлись художественным целым; при этом могла быть осуществлена какая-то редакторская работа – исправлены отдельные стихи, вставлены или убраны строчки и т.п. 2) Каждая поэма представляет из себя творение великого поэта, единое художественное целое, в котором почти каждая часть служит общей цели и которую поэтому никак невозможно «разрезать на куски». Вопрос: звался ли этот великий поэт Гомер, был ли он автором и «Илиады», и «Одиссеи» – остается открытым. 3) Работа древнего поэта существенно отличалась от работы нынешних пиитов. Он мог объединять и обрабатывать разрозненные стихи из бытовавших сказаний, писать по их образцу новые, дополнять и изменять существующие песни, т.е. зачастую работать как редактор, но имея в виду конечную цель: создание композиционно целостного произведения, объединенного общим планом и общей мыслью. Это утверждение не отменяет того, что в основе поэм лежит мощный пласт устной народной традиции, усвоенный и творчески переработанный великим Гением. 4) Гомеровские поэмы отражают главным образом историческую реальность эпохи, современной их создателю (IX – VIII вв. до н.э.), но встречаются также отдельные реминисценции микенского прошлого.

Источник