И увидел господь что это хорошо
Толкования Священного Писания
Содержание
Толкования на Быт. 1:31
Свт. Григорий Нисский
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
Поскольку увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма; то утверждаю, что в каждом из существ должно быть усматриваемо совершенство добра. Ибо присовокупление слова: зело, усиливая значение, ясно показывает, что нет никакого недостатка в совершенстве. Как в целом роде животных, хотя можно видеть между ними тьмочисленные различия пород, однако же утверждаем о каждой породе, что соответствует она общему одобрительному о существах приговору, а именно, что они равно добра зло; потому что одобрение относится не к видимому: будут ли это многоножка, земная лягушка, животные родящиеся от гниения нечистот, и они добра зело. Поскольку Божественное око взирает не на внешний вид сотворенного, то не по доброцветности, не по благообразию определяется доброта, но потому что каждое существо, каково оно ни есть, имеет в себе совершенное естество.
…Так и стихии, хотя иначе относятся одна к другой, но каждая сама по себе добра зело, потому что каждая сама по себе, по особенному для нее закону, исполнена добра. Земля есть добро; потому что не имеет нужды в гибели воздуха, чтобы ей быть землею, но пребывает с собственными своими качествами, соблюдая себя естественною, от Бога вложенною в нее, силою. Добро и воздух; для продолжения своего бытия не требует он, чтобы не было земли; но довольствуется теми силами, какие в нем по естеству. Так и вода – хороша, и огонь – хорош, потому что и вода и огонь имеют полноту по собственным своим качествам, и силою Божией воли в особых для них мерах первоначального бытия пребывают постоянно. Земля, сказано, пребывает во веки (Еккл. 1,4), не умаляясь и не прибывая. Воздух сохраняется в особых для него пределах; огонь не убывает.
О шестодневе, слово защитительное брату Петру.
Свт. Иоанн Златоуст
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
Кто может достойно восхвалить точность божественного Писания? Вот оно и здесь словами: «и виде Бог вся, елика сотвори», заграждает уста всем, кто только впоследствии решился бы противоречить. «И виде, – говорит, – «Бог вся, елика сотвори: и се добра зело. И бысть вечер, и бысть утро, день шестый». Как о каждой из созидаемых вещей (Писание) говорило: «и виде, Бог, яко добро», так и теперь, когда совершилось все и окончены дела шестого дня, когда уже создан и тот, кто долженствовал пользоваться всеми тварями, говорит оно: «и виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело». Смотри, как оно, обняв все твари в одном этом слове: «вся», каждой из них сообщает похвалу. Даже не удовольствовалось словом «вся», но прибавило: «елика сотвори»; да и здесь еще не остановилось, но говорит: «и се добра», и: «зело добра», то есть, совершенно хорошо. Итак, когда Господь, приведший из небытия в бытие, назвал свои создания добрыми, то кто дерзнет, хотя бы преисполнен был безумного самомнения, раскрыть уста и противоречить сказанному Богом? Так как в видимой природе создан не только свет, но и тьма, противоположная свету, не только день, но и ночь, противоположная дню, а между произрастаниями земли не только полезные травы, но и вредные, и деревья не только плодоносные, но и бесплодные, и животные не только кроткие, но и дикие и лютые, и между (животными), порожденными водою, не только рыбы, но и киты и другие морские звери, и на земле не только обитаемые места, но и необитаемые, не только ровные поля, но горы и дебри, и между птицами не только ручные и годные нам в пищу, но хищные и нечистая, наприм. ястребы и коршуны и многие другие подобные, также между происшедшими из земли животными не только кроткие, но змеи, ехидны, драконы, львы и рыси, да и в воздухе не только ветры и дожди полезные, но град и снег, и вообще, если подробно рассмотреть все, в каждом роде тварей найдешь не только полезное нам, но и кажущееся вредным, – то, чтобы впоследствии никто, смотря на творения Божий, не смог осуждать их и говорить: зачем то? на что это? или: это хорошо сделано, а это не хорошо, – св. Писание, заграждая, так сказать, уста всем, дерзающим судить неблагонамеренно, по создании всего в шестой день говорит: «и виде Бог вся, елика сотвори: се добра зело». Что может сравниться с таким удостоверением, когда сам Творец всего объявляет и говорит, что все созданное хорошо, весьма хорошо? Поэтому когда увидишь, что кто-нибудь, увлекаясь собственными соображениями, станет противоречить божественному Писанию, устранись от него, как от безумного, или лучше сказать – не устранись, но, сожалея о его невежестве, приведи то, что говорит божественное Писание, и скажи, что «виде Бог вся, елика сотвори, и рече: се добра зело»; может быть, ты успеешь сдержать необузданный язык его.
Беседы на книгу Бытия. Беседа 10.
Гомилии на Книгу Бытия.
Свт. Григорий Богослов
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
Бог, восхотевший устроить сей мир, который состоит из видимого и невидимого и служит великим и дивным проповедником Его величия, сей Бог для существ присносущих Сам есть Свет, а не иной кто (ибо нужен ли свет вторичный для тех, которые имеют Свет высочайший?)… Великому Свету прилично было начать мироздание сотворением света, которым уничтожает Он тьму и бывшие дотоле нестроение и беспорядок. И, как я думаю, в начале Бог сотворил не этот органический и солнечный свет, а другой, не заключенный в теле и в солнце и который позднее уже был дарован солнцу для освещения всей вселенной.
Для остальных творений Бог прежде создал вещество, а впоследствии облек его в форму, дав каждому существу устройство частей, очертание и величину. Но здесь, чтобы соделать еще большее чудо, Он сотворил форму прежде вещества (ибо форма солнца – свет), а потом уже присовокупил вещество, создав око дня, то есть солнце. Посему к дням причисляется нечто первое, второе, третье и так далее, до дня седьмого, приносящего покой от дел. И этими днями разделяется все сотворенное, приводимое в устройство по неизреченным законам, а не мгновенно производимое всемогущим Словом, для Которого помыслить или изречь значит уже совершить дело. Если же последним явился в мир человек, почтенный Божиим рукотворением и образом, то это нисколько не удивительно – ибо для него, как для царя, надлежало приготовить царскую обитель и потом уже ввести в нее царя в сопровождении всех созданий.
На неделю новую.
Свт. Амвросий Медиоланский
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
О бегстве от мира.
Свт. Димитрий Ростовский
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
В шестой, соответствующий нашей пятнице, Он создал зверей, скотов и гадов земных по роду их; после же всех тварей создал Адама и Еву и ввел их в рай.
Келейный летописец.
Свт. Филарет (Дроздов)
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
По совершении всего творения следует всеобщее одобрение тварей, произнесенное с большею силою, нежели прежде. И воззрел Бог на все, что ни создал: знает Он твари во всех, даже малейших частях, в сокровеннейших свойствах, в отдаленнейших действиях и следствиях, во всех отношениях и всецелом составе: и вот все хорошо весьма. Каждая тварь в особенности хороша, но в целом хороша весьма. Каждый день творения вносил в твари новое благо, но день сотворения человека возвысил благо всего мира.
…(Период 6 в истории Церкви) Наконец, и процветавшая некогда, но потом на время оставленная воссозидающею рукою земля Израилева покажет в себе миру жизнь из мертвых (Рим. 11:15). Когда же таинственное тело последнего Адама (1 Кор. 15:45), которое ныне, Им самим будучи слагаемо и составляемо, чрез взаимное сцепление членов, соответственным действием каждого из них, возрастает в своем составе (Еф. 4:15, 16), созиждется совершенно и окончательно, тогда, воздвигнутое своею Главою, проникнутое Духом Святым, торжественно явит оно во всех своих членах единый образ Божий, и наступит великая Суббота Бога и человеков.
…(Период 6 в жизни человека) Благодать и на мертвой прежде земле ветхого, чувственного, внешнего человека час от часа более полагает напечатлений истинной жизни внутренней. И земные помыслы получают вышнее направление, и страсти проницаются Божественною любовью, и рабский страх очищается духом сыновней Богу покорности. Таким образом весь человек воссозидается во Образ Сына Божия, и тогда совершенно в него вселяется, в нем живет, в нем владычествует, в нем покоится, его освящает Святый и во святых почивающий.
Толкование на Книгу Бытия.
Прп. Максим Исповедник
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
Тот, кто проводит шестой день по-евангельски, прежде умертвив первые движения греха, достигает посредством добродетелей состояния бесстрастия, лишенного всякой порочности; он справляет субботу в своем уме, [сохраняя] и само воображение чистым от страстей. Тот же, кто переправляется через Иордан, переносится в область ведения, в которой ум, таинственно созидаемый миром, как храм, становится в Духе жилищем Бога.
Шестой день обнаруживает логос бытия сущих; седьмой указывает на образ благобытия их; а восьмой намекает на неизреченное таинство вечного благобытия этих сущих.
Зная, что шестой день является символом практического делания, мы исполним в этот день весь долг добродетельных деяний, словно относительно нас было сказано: И виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело.
Главы о богословии.
Блж. Августин
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
Поистине, нельзя обойти молчанием и эти слова: И увидел Бог все, что Он создал; и вот, хорошо весьма. В самом деле, когда речь шла об отдельных [творениях], говорилось лишь: И увидел Бог, что это хорошо; когда же речь зашла обо всем [творении], мало было сказать просто хорошо, но следовало добавить: хорошо весьма. Ибо если отдельные творения Божии по внимательном рассмотрении отличаются, каждое в своем роде, похвальной соразмерностью, стройностью и упорядоченностью, то насколько более все это верно в отношении всех творений вместе, то есть в отношении вселенной, которую наполняют отдельные творения, собранные воедино? Ведь красота, присущая частям, гораздо более заслуживает похвалы в целом, нежели в частях.
О Книге Бытия против манихеев.
О различных вопросах.
О Троице.
Еп. Виссарион (Нечаев)
И виде Бог вся, елика сотвори: и се добра зело. И бысть вечер, и бысть утро, день шестый
Каждый день творения одобряем был Творцом. По суду Его хорош был свет, хороша твердь, хороши суша и море, хороши травы и деревья, хороши светила небесные, хороши животные, живущие в водах и на суше. Каждая из сих частей мироздания была совершенна в своем роде и вполне соответствовала своему назначению; но совокупность их, или целый состав мира гораздо совершеннее: «се вся добра зело». Творец, дающий одобрение целому, преимущественное пред частями, является подобным изобретателю какой-нибудь многосложной машины, который еще до окончательной отделки и установки ее доволен каждою частью ее, каждою пружиной, каждым колесом, находя их пригодными в целом, но несравненно более доволен своим делом, когда машина совсем готова и, пущенная в ход, вполне достигает своего назначения.
Толкование на паремии из книги Бытия.
Лопухин А.П.
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой
Заключительная формула божественного одобрения всего дела творения существенно разнится по степени своей силы от всех остальных, ей предшествовавших: если раньше, по сотворении различных видов растений и животных, Творец находил, что создание их удовлетворяло его и было «хорошо» (4, 8, 10, 12, 18, 21, 25 ст.); то теперь, окидывая одним общим взором всю картину уже законченного творения и видя его полную гармонию и целесообразность, Творец, как говорит Псалмопевец, возвеселился о своем творении (Пс 103.31) и нашел, что оно, рассматриваемое в целом, «хорошо весьма», т. е. вполне отвечает предвечным планам божественного домостроительства о создании мира и человека.
«день шестой…» Этот день был последним актом космогонического видения заключением всего творческого шестоднева. Глубоко историческая древность библейской космогонии подтверждается довольно согласными следами ее, сохранившимися в языке древности (argumentum ex consensu gentium).
И увидел господь что это хорошо
Светлой памяти философа
Арона Каценелинбойгена
(1917 — 2005)
Есть одно проявление троичности Бога, которое ранее, насколько мне известно, ускользало от внимания толкователей Библии. Проявление тем более знаменательное, что оно относится к самому началу Книги Бытия. В описании шести дней миротворения восемь раз повторяется загадочная формула: «и увидел Бог, что это хорошо».
Например, первый день творения:
3. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.
4. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы.
26. И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему…
27. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их…
31. И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой.
Сам процесс миротворения как бы распадается на три стадии: «сказал Бог,» «сотворил Бог», «увидел Бог, что это хорошо».
Эта троичность глубоко закономерна. Бог не просто творит мир, но сначала «выговаривает» его, задумывает в слове, а затем воплощает слово, творит по сказанному. Что в промежутке между словом и творением, нам не дано знать, но очевидно, между ними нет прямой предопределенности. Отсюда и необходимость третьего – взгляда. Бог смотрит на то, что получилось в результате творения, совпадает ли сотворенное с замыслом, запечатленным в слове. То, что труд творения затем оценивается самим Творцом, свидетельствует о непредсказуемости его результата, о свободе, заложенной в самом акте творчества. Одно дело – сказанное, другое – созданное, и третье – увиденное, между ними нет тождества, заведомой выводимости. [1]
Традиционное богословское истолкование шестоднева, как в иудаистской, так и в христианской экзегетике, как правило, проходит мимо этого откровения о свободе, лежащей в основе творения. «И увидел Бог, что это хорошо» чаще всего толкуется либо телеологически, либо педагогически. Телеологически такое завершение дней творения призвано подчеркнуть их конечную цель – что созданное «соответствует своему предназначению служить местом проживания человека». [2]
Примерно так же толкуются эти слова российским комментатором Ветхого Завета Д. В. Щедровицким:
«Каждый этап творения заключается словами «И увидел Бог, что это хорошо»… Под благостью («это хорошо») здесь подразумевается пригодность Земли для будущего обитания на ней живых существ». [3]
Остается, однако, неясным, почему нужно особо оговаривать эту благость после каждого акта творения, если его цель заранее известна всеблагому Творцу, знающему наперед результат творения. И еще один вопрос: из чего вытекает, что именно пригодность Земли для обитания живых существ выступает как высший критерий самооценки Творца? К тому же и по завершении шестого дня, когда были созданы все живые существа и сам человек, для блага которого приготовлялась земля, звучит эта формула самоодобрения, саморадования Творца, причем впервые – с эпитетом усиления:
И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. 1:31.
Следует ли предполагать, что и живые существа, и человек теперь признаны пригодными для осуществления каких-то дальнейших целей творения, о которых дальше ничего не сообщается?
По другому способу толкования, «и увидел Бог, что это хорошо» характеризуется как риторический или педагогический прием, который ничего существенного не проясняет в актах творения, но доводит его пользу и красоту до слабого человеческого ума. Сообщение о том, что Бог одобряет свое творение, рассматривается как «снисхождение речи», чтобы божественная истина могла быть удобно усвоена в «человеческом» образе. Вот толкование Иоанна Златоуста:
«После слов: да будет свет и бысть свет, прибавлено: и виде Бог свет, яко добро. Смотри, возлюбленный, какое и здесь снисхождение речи. Неужели до появления света Бог не знал, что он добро, а только уже после его появления воззрение на него показало Создателю красоту сотворенного? Какой умный человек может сказать это? Если и человек, занимающийся каким-нибудь искусством, прежде, чем окончит свое произведение, прежде, чем обработает его, знает употребление, для коего полезно это произведение, то тем более Создатель вселенной, приведший словом все из небытия в бытие, знал, еще прежде сотворения света, что он добро. Для чего же (Моисей) употребил такое выражение? Снисходя к обычаю человеческому, блаженный пророк говорит так, как люди, делая что-либо с великою тщательностью и окончив труды свои, уже по испытании произносят похвалу своим произведениям; таким же образом и божественное Писание, снисходя здесь к слабости слуха нашего, говорит…» [4]
В этом толковании можно заметить некоторое противоречие. Если даже ремесленник знает заранее, какое произведение выйдет из его рук, то тем более Творец Всего знает об этом. В чем же тогда отличие Бога от ремесленника? И для чего нужно «снисходить к обычаю человеческому», объясняя действия Бога, если Бог и сам по себе действует, как Высший Ремесленник? Такое толкование дважды противоречит себе, представляя Бога существенно как человека и тем самым делая необъяснимым библейское очеловечивание Бога как всего лишь условный прием «снисхождения».
Но если читать в Откровении то, что действительно открывается в нем, а не под предлогом «снисхождения» скрывается от нас, то весть о непредсказуемом исходе творения выступает ясно и недвусмысленно. Бог видит свое творение и находит его «хорошим» – такова нечаянная радость свободного творчества. Результат лишь в конечном счете совпадает с проектом, между ними помещается не предопределенность, а открытость творческого акта. Бог сам как бы удивляется созданному, выступает как свидетель своей работы, соотносит «увиденное» со «сказанным». «Хорошо» означает меру совершенства творения в соотнесении с мерой его свободы: оно «получилось», «случилось» в некоторой независимости от Творца, а затем одобрено им уже в меру его отдельности, самостояния, на расстоянии оценивающего взгляда.
Эта троичность миротворения: проект – акт – результат, или слово – дело – взгляд, – уже предвосхищает собой ту трехипостасность Бога, которая позже выявилась в христианском вероучении. Причем три ипостаси: Бог-Творец, Сын-Слово и Дух-Утешитель (тот, кто утешает, т.е. говорит «хорошо»), будучи нераздельными, вместе с тем свободны по отношению друг к другу, взаимно невыводимы и несводимы, что и объясняет троичность самого процесса миротворения.
О том, насколько архетипически глубока и устойчива эта троичная схема творческого акта, свидетельствует то, что впоследствии она многократно воспроизводилась в светской культуре, особенно в идеологиях, сконструированных по образцу теологий. Например, поэма Маяковского «Хорошо!» своим заглавием и рефреном последней части сознательно или бессознательно использует ту же библейскую формулу: революция как сотворение нового мира, который «удался», вышел на славу по слову и делу основоположников – теоретиков (Маркса-Энгельса) и практиков (Ленина-Сталина) – и теперь подлежит оценке и удостоверению самого поэта как «третьей ипостаси» этого «коммунного» божества:
Я
земной шар
чуть не весь
обошел, –
и жизнь
хороша,
и жить
хорошо.
А в нашей буче,
боевой, кипучей, – и того лучше.
«Хорошо» и «лучше» здесь звучат гимнически, ибо поэт сочиняет слова для новой «литургии» во славу революции как творения нового мира. Главное в этой заключительной части – хозяйски-горделивый взгляд поэта: он сверяет окружающий мир с «заветами» – и удостоверяет: «хорошо!» «В газету глаза: молодцы – вЕнцы!» «Полки идут у меня на виду». «Надо мною небо. Синий шелк! Никогда не было так хорошо!» Слово Маркса – дело Ленина – и, наконец, свидетельство самого Маяковского, как очевидца воплощенного слова.
1. Интерпретация начала Книги Бытия как свидетельства об индетерминизме творения была мне подсказана в устной беседе профессором Ароном Каценелинбойгеном, за что я выражаю ему глубокую благодарность. Эта мысль развивается в его последней книге о религии и индетерминизме. – Примечание декабря 2001.
2. Пятикнижие и Гафтарот. Ивритский текст с русским переводом и классическим комментарием «Сончино». Комментарий составил д-р Й. Герц, главный раввин Британской империи. М., Мосты культуры, 2001; Иерусалим, Гешарим, 5761, с. 9.
3. Д. В. Щедровицкий. Введение в Ветхий Завет. Пятикнижие Моисеево, тт. 1-3. Изд. 2-е, исправленное и дополн. М., «Теревинф», 2001, с. 42.
4. Иоанн Златоуст. Избранные творения. Беседы на Книгу Бытия. т.1. М., Издат. отдел Московского Патриархата, 1993, с.17.
Толкование Евангелия на каждый день года.
Суббота 16-й седмицы по Пятидесятнице
Сказал Господь своим ученикам: истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все сие будет; небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут. О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один; но, как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого: ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех, – так будет и пришествие Сына Человеческого; тогда будут двое на поле: один берется, а другой оставляется; две мелющие в жерновах: одна берется, а другая оставляется. Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет. Но это вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего. Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий.
Господь говорит, что мы должны ждать событий, предваряющих конец света, и заранее готовиться к ним. Он уверяет нас в несомненности предсказанного Им. «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут». Слово Христово надежней и прочней, чем небо и земля. Мы можем строить на слове Христовом с большей уверенностью, чем на столпах небес или на крепких основаниях земли. Ибо когда их уже не будет, слово Христово останется. В Божие время, которое есть лучшее время, и Божиим путем, который есть Божий путь, оно с несомненностью исполнится. Каждое слово Христово надежно, потому что неложно.
Господь говорит о временах и сроках. Все, о чем Он говорит, в особенности гибель Иерусалима – «не прейдет род сей, как все сие будет». Некоторые из живущих теперь увидят это. Поскольку пророчество Господа казалось невероятным, Он подкрепляет его торжественным утверждением: «Истинно говорю вам». Поверьте слову Христову, что все это – близ, при дверех.
Потому мы должны ждать эти события и готовиться к ним. Это будет внезапный день, и это будет день разделения. Кроме Первого Пришествия ради спасения мира наступит Пришествие Суда. «На суд пришел Я в мир», – говорит Господь. И на суд Он придет. Суд Христов совершается во времени – в особенности тот, который надвигается на некогда избранный народ. Хотя они были предупреждены об этом, однако продолжают с неслыханной самоуверенностью возвещать: «Мир и безопасность». Человеческое неверие не может упразднить грозные предупреждения Бога. Но будет и вечный Суд, Суд великого дня. Христос сравнивает состояние мира накануне Его Второго Пришествия с тем, что было, когда пришел Потоп. Люди были всецело погружены в мирские заботы и радости. Они «ели, пили, женились и выходили замуж до того дня, как вошел Ной в ковчег». В этом смысле наша жизнь всегда – «во дни Ноя». То, что было тогда, происходит и сегодня: работа, пища, брак. Ничего, кроме самого естественного. В книге Бытия ( Быт. 6, 5–13) Потоп изображен как наказание за развращенность людей того времени. «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их было зло во всякое время» (Быт. 6, 5 ).
Однако Христос совершенно ничего не говорит об этом. Люди живут нормальной человеческой жизнью. В чем же их вина? За что их обличает Господь? «Они жили и ни о чем не думали, пока не пришел потоп». О развращении людей, о их грехе как будто даже и не обязательно упоминать. Они не думали, они не заботились о самом существенном, у них не было истинного понятия о том, что такое жизнь. Они жили так, будто смерти нет. Их взор всецело был устремлен на земное. Надо было, чтобы их поглотили воды смерти, чтобы они увидели, что они не «боги» и что если они хотят жить, им нужен Бог!
Наша жизнь всегда – «во дни Ноя». И сегодня человечество – в состоянии анестезии. Сам материальный и технический прогресс усыпляет. Мир, в котором люди привыкли жить, кажется прочным, пока не наступит пробуждение – которое будет тем ужасней, чем менее мы задумывались об опасности. Можно перечислить целый ряд современных вариантов Потопа: будь это международная валютная инфляция, которая потопит всю экономику, будь это экологическое отравление всей земли или эпидемия новой непредвиденной болезни, или небывалая планетарная катастрофа. И весь наш «мир и безопасность» будут сметены.
«Так будет и пришествие Сына Человеческого». Многие из нас склонны отодвигать это грозное событие на конец времен, полагая, что мы не доживем до этого. Господь предостерегает нас против такого ложного понимания жизни. Он говорит, что это может произойти во время наших самых обыденных занятий – на месте нашей работы, в наших домах, где мы едим и пьем, в наших деловых или интимных отношениях друг с другом. В любое мгновение мы должны быть готовы к Его Пришествию, потому что Он – здесь.
«Тогда будут двое на поле: один берется, а другой оставляется; две мелющие в жерновах: одна берется, а другая оставляется». Это наша каждодневная жизнь. Господь приходит во время самых обыкновенных наших дел – среди работы на поле, и можно добавить, среди работы в конторе, на улице, или когда мы за рулем нашего автомобиля.
«Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет». Господь советует нам бодрствовать – не подвергаться сну среди ночи этого мира. «Душе моя, восстани, что спиши». Вместо будущего «придет» можно перевести это слово в настоящем времени «приходит». Ибо пришествие Бога, присутствие Его среди нас совершается во все дни. Пришествие Христово производит некую выборку. Там, где люди не видят никакого различия, ибо ничто не различает этих двух людей на одном и том же поле, этих двух женщин у одной и той же мельницы. Но Бог видит разницу: один – готов, а другой – не готов! Один был с Богом, уже в свете, другой оказался без Бога во мраке. Здесь не может быть какой-либо несправедливости. Все Священное Писание повторяет нам без конца, что Бог спасает. И даже в самом событии Потопа надо видеть спасение. Когда человечество подошло к полной катастрофе, вмешательством Бога течение жизни повернулось – ради рождения нового человечества. Ной – это человек, спасенный Богом.
Постараемся увидеть, что ковчег готов и сегодня – для каждого из нас – среди нового всемирного потопа греха. Христос Спаситель, войдя в воды смерти, влечет за Собой в Свою Церковь, в этот ковчег всех, кто хочет идти за Ним. И, обратите внимание, если во времена Ноя, согласно Писанию, исчезло практически все первое человечество, Господь говорит о половине спасающихся: один из двух, пять мудрых дев против пяти неразумных. И мы знаем с очевидностью, что речь идет не о математических исчислениях.
Господь далек от того, чтобы создавать атмосферу страха. Он хочет, чтобы мы бодрствовали, чтобы мы были теми, к кому за Божественной Литургией не напрасно взывает Церковь: «Встанем добре», чтобы мы вкусили, как благ Господь. Человек, который живет, не задумываясь о Боге, может потерпеть полное поражение в час Пришествия Господня. Потому, бодрствуйте! Ибо не знаете, в какой час ваш Господь приходит. «Но это вы знаете, что, если бы ведал хозяин дома, в какую стражу придет вор, то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего».
Не проспать свою жизнь! Тот, кто бдит, сделаем такое сравнение – как зверь настороже, – остается живым. Но бодрствовать не означает «обеспечить системы безопасности», забаррикадироваться в своем доме, чтобы избежать несчастного случая. Бодрствовать означает быть готовым – к любым испытаниям, чтобы встретить их лицом к лицу. Быть постоянно собранным духовно, чтобы действовать. Бодрствовать – это то, что противоположно беспечности, расслабленности, попустительству злу. В тот день бесполезно будет говорить: «Если бы я знал», ибо мы все основательно предупреждены. Если бы хозяин дома знал, в какой час придет вор, «то бодрствовал бы и не дал бы подкопать дома своего».
В нашем представлении образ вора связан со страхом. Но бодрствование – означает ли состояние постоянного беспокойства и тревоги? Святые отцы предлагают другое прочтение этого образа. Что делает вор, согласно Евангелию? Он «подкапывает дом», он вскрывает то, что заперто. Нам дается внезапно иное чудесное значение этой притчи. Господь всегда приходит, чтобы открыть мир, замкнутый на себе. Когда Господь приближается к нашим дверям, Он входит к тем, кто бодрствует и потому может открыть Ему. Но у тех, кого Господь застает врасплох, Его вхождение не происходит без взлома. Единственный смысл нашего пребывания на земле – открыться Божественной жизни. «Потому и вы будьте готовы, ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий». Христианин не должен связывать себя сроками, он должен быть всегда готовым. Ибо Сын Человеческий приходит к нам во всякой мгновение нашей жизни. Он приходит столь часто, Его приход так прост, что кажется нам всегда неожиданным.