Иранская конференция о чем
Зачем смотреть «Иранскую конференцию» — новый спектакль по пьесе Ивана Вырыпаева
О поисках бога, любви и смысла жизни
Фото: Архивы пресс-служб
«Иранскую конференцию» в Москве ждали: новую пьесу Ивана Вырыпаева, законченную меньше двух лет назад, уже успели поставить в Варшаве и на нескольких международных фестивалях. В декабре оригинальную версию спектакля драматург привёз в театральный центр «На Страстном» — но она, как и подобает оригиналу, шла на английском языке. Через три месяца «Иранскую конференцию» уже на русском представил Театр наций. Режиссёром стал Виктор Рыжаков, а главные роли достались Евгению Миронову, Чулпан Хаматовой, Авангарду Леонтьеву, Ингеборге Дапкунайте, Ксении Раппопорт, Станиславу Любшину и другим актёрам и актрисам, выступающим в нескольких составах. Мы побывали на предпремьерном показе и спешим поделиться впечатлениями о новом театральном блокбастере.
В Копенгаген на политическую конференцию приезжают видные представители датской интеллигенции. Всего выступают девять человек: три профессора, две журналистки, политолог, писатель, дирижёр и поэтесса. Завязка напоминает сюжет хорошо знакомого анекдота, но вот развязка неизвестна: в начале спектакля нельзя даже представить, куда заведут героев их горячий нрав и пламенные монологи.
Выступающие по очереди отстаивают спорные, часто противоречивые и ещё чаще взаимоисключающие взгляды и концепции. Профессор гуманитарных наук резко осуждает консьюмеризм и «чисто европейское» стремление к комфорту. Выступающий вторым теолог предлагает довериться фатализму и постигать мир через универсальное знание о Боге. Единственная, кто помнит о теме конференции, — журналистка Астрид Петерсен. Она рассказывает, как в Иране нарушаются базовые человеческие права и возвращает дискуссию на земной уровень. Но ближе к финалу градус абсурдности заявлений выступающих вновь растёт. Бывшая телеведущая и жена датского премьер-министра Эмма Шмидт-Паулсен на голубом глазу уверяет, что бедные народы счастливее — «потому что они все как будто бы имеют некое знание о чём-то невероятно важном и прекрасном, но скрытом от глаз». А 90-летний дирижёр Паскуаль Андерсон доказывает, что открытие атомов и изобретение смартфонов «не поможет обрести никакого Знания». Какое всё это имеет отношение к заданному курсу и злободневной теме конференции? Никакого.
То, что иранской повестки на сцене Театра наций не будет, становится понятно ещё до того, как падает занавес. Проблемы мусульманской страны почти никого из выступающих не интересуют, и вместо обсуждения нарушений базовых человеческих прав герои всё глубже погружаются в пространные философские рассуждения о Боге, судьбе и смысле жизни. Однако это совсем не значит, что следить за их умозаключениями неинтересно. Напротив, позиция каждого героя — это законченное высказывание, и каждый зритель волен сам решать, соглашаться или протестовать. Нельзя сказать, что «Иранская конференция» — это рефлексия на тему «таких непохожих» Запада и Востока. «Иранская конференция» не отвечает на вечные человеческие вопросы, вроде «что есть Бог?» или «что есть смысл жизни?», а только чётко проговаривает их. В конце концов, вопросительных знаков в тексте пьесы насчиталось 209, а восклицательных — всего 105: двукратная разница отлично иллюстрирует это утверждение.
Впрочем, также нельзя сказать, что герои пьесы — ходячие манифесты, о которых зрители так ничего и не узнают. Вырыпаев доказывает, что наши убеждения вырастают из пережитого в прошлом, а суждения мы выносим из наших прошлых отношений — и они совсем не обязательно должны быть романтическими. Журналистка Петерсен критикует подспудную гомофобию писателя Йенсена, потому что знает о ней лучше всех. Петерсен признаётся, что «несколько чудовищных лет» была его женой, на что сам писатель обвиняет экс-супругу в предвзятости суждений — ведь она же не может критиковать его объективно, так? Политолог Томсон буквально накидывается на отца Августина, обвиняя священников во вседозволенности и педофилии — и получает в ответ чудовищное по своей сути обвинение в незакрытом гештальте. «Ваше страдание, Магнус, происходит не оттого, что с вами это произошло, а оттого, что вы не можете выпустить своё страдание наружу», — цинично заявляет священник.
Но не только герои пьесы предстают живыми — так же и сама пьеса совсем не кажется набором монологов на скучной официозной конференции. Каждое выступление сопровождалось видеопроекцией, и чем глубже копал выступающий — тем больше менялась картинка. Не то чтобы видео на театральной сцене — это революционная находка, но оно оживляло всё происходящее при почти полностью статичной картинке. Следуя этой логике, сценарий пьесы мы можем легко переделать в киносценарий, в котором психоделический видеоряд станет отличной режиссёрской находкой и необычным пластическим решением — так что не удивляйтесь, если однажды услышите о фильме «Иранская конференция». Но оценить его получится только в том случае, если вы доберётесь до Театра наций и увидите спектакль своими глазами: постановка такой величины достойна этого, как никакая другая.
Присоединяйся офлайн к аудиовизуальной инсталляции «Портрет поколения» по случаю 10-летия BURO. — получи иммерсивный опыт.
сахар сладкий, вода жидкая: «Иранская конференция» И.Вырыпаева в Театре Наций, реж. Виктор Рыжаков
Редуцируя «права человека» до «права на сексуальную ориентацию», Вырыпаев ставит западных апологетов «духовности» и критиков «комфорта» в заведомо выгодную позицию по отношению к уязвимой позиции журналистки с именем популярной шведской сказочницы (а помимо всего прочего Вырыпаев с этими культурно-языковыми ассоциациями обращается филигранно!). И тогда уже слова тележурналистки Эммы про «секрет в глазах» у «счастливцев», живущих в неблагополучных, некомфортных странах, обретают вес, значение и полемическую убедительность в противопоставлении убожеству (якобы) «спокойствия» и «комфорта», на которых держится западная цивилизации и которые (оказывается) в действительности являются для нее не средством, не основанием, но целью.
«Терпеть не могу праздных рассуждений и абстрактных философий. Я хотел бы обращаться к «умным чувствам». Не просто к чувствам, а к чувствам, возникающим в результате открытий, которые человек делает, сталкиваясь с жизнью. Я много ставил Достоевского. А он очень не любил Запад вообще, в частности Вольтера и все рационалистическое и просветительское. Вспомните знаменитую скульптуру: Вольтер в вольтеровском кресле. Сидит старичок с ехидной улыбочкой, подагрические ноги сунул в очаг. Вот так, сидя у очага, он философствует, жонглируя остроумными парадоксами. Персонажи Достоевского тоже много рассуждают, но они рассуждают с пальцами, прищемленными в дверях, иногда до такой степени прищемленными, что уже от рук ничего не остается. Их рассуждения рождены невыносимостью жизни. Не потому, что она невыносима сама по себе, а потому, что даже замечательная жизнь невыносима: она огромна, непостижима, потому что мы маленькие, мы смертные, и потому что мы меньше, чем мы бы хотели. Потому есть муки. (. ) Европа рассуждает иначе. Они всегда были и остаются более сытыми, у них всегда есть очаг, дрова, и всегда есть слуга, который подбрасывает дрова в очаг. Даже самому не надо с вольтеровского кресла вставать. У меня это вызывает юмор».
Иранская конференция о чем
Постепенно вопросы о том, кто виноват в происходящем в мире, сменяются размышлениями о человеке и смысле жизни. А рассуждения о трагедии, развернувшейся в ближневосточном регионе, переходят к разговорам о личном и самом сокровенном. Премьера новой пьесы Ивана Вырыпаева, одного из главных драматургов, пишущих сегодня на русском языке, состоялась на Основной сцене Театра Наций. Спектакль с участием Евгения Миронова, Игоря Верника, Чулпан Хаматовой, Авангарда Леонтьева, Ингеборги Дапкунайте, Ксении Раппопорт, Станислава Любшина, Вениамина Смехова и других ведущих российских артистов поставил художественный руководитель театра «Современник», директор Центра имени Мейерхольда, лауреат многих российских и зарубежных театральных премий, режиссер Виктор Рыжаков.
Евгений Миронов, художественный руководитель Театра Наций и исполнитель роли Отца Августина: «Этот материал произвел на меня впечатление своей честностью и открытостью. Пьеса, по сути, состоит из ярких и контрастных монологов, поэтому и возникает такая жесткая, откровенная дискуссия. Мы думали, как лучше донести все это до зрителя и решили пригласить больше, чем просто хороших артистов: у каждого, кто выйдет на сцену, есть свой взгляд, своя позиция и в искусстве, и в жизни. Это спектакль-акция о том, о чем мы, может быть, молчали или не хотели говорить. Мы хотим задать тон и положить начало этому разговору, потому что сейчас – самое время».
Спектакль «Иранская конференция» лауреат премии «Золотая маска» в номинации: драма / спектакль большой формы
Лауреат Московской театральной премии СТД России «Гвоздь сезона».
Гастроли спектакля проходили в Стамбуле (Турция) в ноябре 2019 года.
Cпонсор спектакля
Партнер премьерного блока спектакля ресторан Аркадия Новикова
Москва, Петровский переулок, д. 3 м. Чеховская, Пушкинская, Тверская Телефон кассы: +7 (495) 629–37–39 Касса театра работает с 11:00 до 20:00 по будням, в субботу и воскресенье – с 12:00 до 19:00, без перерыва на обед
Все отзывы о спектакле Иранская конференция
Постановка Театр Наций
Лучшие отзывы о спектакле «Иранская конференция»
Кухонные разговоры с моим другом о Боге, смысле жизни, лжи и т.д. нашли свое отражение на сцене театра Наций. Для кого-то это сеанс погружения в себя для анализа. Я критически отношусь к себе и анализирую свои действия постоянно, поэтому, к сожалению, ничего нового о себе и Героях на сцене не узнала. Внешний психоанализ.
От театрального прочтения «Иранской конференции», мне кажется, в принципе не стоит ждать каких-то уникальных режиссерских решений. Им там нет места, потому что. Потому что иначе будет слишком громоздко. «Иранская конференция» настолько самодостаточна по смыслам, содержанию и объему затрагиваемых тем, что надстраивать туда какое-то свое особое режиссерское видение, было бы ложным ходом.
Про «Иранскую конференцию» у каждого из нас будет свое впечатление, свое мнение и свой отзыв, и это будет созвучно самой «конференции», где каждый участник вроде бы высказывался по иранскому вопросу, но довольно быстро съезжал с темы Ирана, потому что начинал говорить про себя и на темы, волнующие именно его, потому что. Потому что так устроен каждый из нас, у каждого своя правда, «каждый мыслит сообразно тому, кем он является» и в каких обстоятельствах находится.
Ожидала большего, более мощного и наполненного. Здесь. просто читка текстов по очереди, не пропуская через себя.
Может быть, я попала не на тот состав актёров (в этом спектакле их великое множество), но не пошло, не зацепило, несмотря на глубокую, актуальную и многообещающую тему.
Спасибо. У меня всё.
Мне не понравилось. Затянуто, не ново. Да, актуально. Но не интересно и не впечатляет. Есть авторы, которые пишут на эти темы гораздо более глубоко. Про смысл, например, лучше почитать Франкла, чем слушать однообразные нудные монологи. Актерский состав ничего не меняет, просто неинтересно. Совсем.
Спектакль Виктора Рыжакова по пьесе Ивана Вырыпаева.
Весь спектакль — последовательные монологи, иногда переходящие в диалоги, посвящённые «иранской проблеме». Справедливости ради, собственно теме посвящено в лучшем случае половина «выступлений».
Герои, каждый по-своему, ставят сложные вопросы о жизни и мире, преломляют глобальные проблемы через свой опыт, подходят к одному и тому же то с политических, то с философских (да и квази-философских), то с богословских, то с житейских позиций.
Кто-то пришёл на конференцию с твёрдыми намерениями переубедить других, кто-то — просто чтобы попиариться на теме конференции.
Монологи превращаются то в диалоги, то в ожесточённое противостояние…
Это интересная и в общем-то не провальная идея донести что-то важное и даже вечное до зрителя на основе совсем нетеатральной темы.
Многие идут на спектакль за звездными именами в афише — но здесь есть риск разочарования, ибо актёры просто говорят свою роль, какой-то динамики и действа не будет вообще.
Мнения же полярны от того, как это гениально, до того, что это даром потраченное время и деньги (кстати, немалые, ибо театр наций).
Не скажу, что остался в восторге, но спектакль неплох, хотя совершенно точно не пойду его пересматривать.
Раппопорт какая то безумная просто,как она живет вообще с такая гениальная и не умирает от восторга?🤣🤣🤣 при том что ее позиция в спектакле для меня не совсем близкая,(хотя я конечно понимаю о чем она говорит)но как она играет! Какая она крутая.
Дапкунайте совершенно очаровательная,она мне никогда особенно не нравилась,а тут просто открылась с какой то невероятной стороны. Ей очень идет эта восторженность.
Антон Кузнецов чудесный! Он очень хороший актер,не первый раз убеждаюсь. Дерзкий и резкий. Но и его я понимаю. Вообще я в этом спектакле понимала всех. Они все хотели как лучше. Просто «лучше»у всех разное)
Самый созвучный мне это герой Игоря Хрипунова. Такой четки и правильный. Без всяких иллюзий,а очень твердо стоящий на ногах. Имеющий очень осознанное мышление. Я конечно подрастроилась что не Миронов играл,а другой состав,но я все равно получила колоссальное удовольствие от этого персонажа.
Так же очень понравился первый оратор. В моем составе- д. лысенков. Классная роль. Интересное мышление,правильные акценты. Про то что «не я решаю что отдавать» и про то что «вас не устраивает Бог» такой то и такой.Здорово играл.
Чулпан Хаматова моя безусловная фаворитка всегда. Она такая чувственная и искренняя.
Не могу перечислить всех,потому что не всех актеров я знаю. Но мне понравились все.
А по поводу ответов,да их нет. И я не знаю есть ли эти ответы на нашей планете в принципе?. Да мне не очень нравится что кого то за глоток виски посадили,но извините вседозволенность в этом вопросе свои плоды нам демонстрирует ежедневно. Пьяные разборки,начинающие пить в 10 дети, зачатие детей по пьяни,люди которые ни одно событие в своей жизни (как плохое так и хорошее)не могут пережить без допинга и тд.это лучше что ли?
Мир противоречив. И нет в нем правды. Поэтому мне и кажется что очень важно развить духовность. Настоящую. Не такую что «не убий» но это касается только наших,а кто нарушается законы того можно.нет всех не надо убивать. Всех надо уважать. Так надо детей воспитывать.
Вот эта мысль про то что-
Весьма умная пьеса с прекрасными монологами. Никогда бы не подумал, что Вырыпаев может написать что-то стоящее.
Абсолютно согласна с отзывом Антона Белова. Это потрясающий спектакль! Лучшее, что есть на нашей сцене. Все же для понимания нужен интеллект, глубина разума. К сожалению, многие в современном мире находятся где-то в районе «Дома 2», оттого негативные отзывы. Нну и ладно) А на премьере был аншлаг!
Редкостное говно. Никогда еще у меня не было такого разочарования от постановки. В афише спектакля активно рекламируется звездный состав участников, на нашем спектакле из заявленных Ч.Хаматовой, К.Раппопорт, Е. Миронова, И. Дапкунайте, В. Смехова, был только Игорь Верник. По факту за 10-15 тыс. рублей 2 часа слушаешь сомнительные монологи неизвестных людей. От Театра Наций такого не ожидала.
Отзывы о «Иранская конференция»
Прошли первые показы самой громкой театральной премьеры сезона — спектакля «Иранская конференция». В главных ролях заняты почти все крупные российские актеры. Зрительский ажиотаж огромен. Кто-то остается недоволен, кто-то идет второй и третий раз в надежде увидеть всех.
В подробностях о спектакле рассказывает редактор раздела Театр «Вашего досуга», Аня Банасюкевич. Кто, с кем и как его поставил? Почему это скорее дискуссия, чем спектакль? И отчего после просмотра становится не по себе?
Кто написал?
Но, может быть, вы вдруг не знаете, кто такой Иван Вырыпаев. Тогда надо сказать, что свои пьесы он называет «текстами для исполнения», так как они не похожи на обычные пьесы. Смыслы важнее сюжета, действия и коллизии. Можно сказать, что это манифесты, притворившиеся материалом для спектакля. Режиссеры и актеры Вырыпаева любят – он как никто чувствует сцену (поскольку сам актер), и роли прописывает блестяще. Да, тексты многословны. Да, там много размышлений о смысле жизни и Боге, но театр Вырыпаева – это совсем не занудно. Хотя режиссер спектакля «Иранская конференция» Виктор Рыжаков, на всякий случай, перед началом, призывает зрителя поработать вместе с театром и не ждать от этого вечера только развлечения.
Кто поставил?
Виктор Рыжаков – признанный мастер постановки вырыпаевских текстов. После «Кислорода» и «Бытия №2» были «Июль» (когда-то шел в «Практике), «Пьяные», «Иллюзии», «Dreamworks» (можно посмотреть в МХТ), в прошлом сезоне вышла «Солнечная линия» в ЦиМе. Когда-то Рыжаков угадал природу текстов Вырыпаева, которой сопротивлялся существующий театр. Угадал их поэтические свойства, предложив ритмическое решение взамен психологического, а актерскую дистанцию вместо перевоплощения. Тексты Вырыпаева со временем менялись, менялся и режиссерский подход: те же «Пьяные» были решены в жанре буффонады, с эксцентрическим существованием актеров.
В поэтическом же духе Рыжаков сделал и чудесные «Пять вечеров» в Мастерской Петра Фоменко – по пьесе Володина, про которую часто думают, что она возможна лишь в контексте советской жизни и советского быта. Поэзия сквозит и в спектакле Центра им. Мейерхольда «Саша, вынеси мусор» по пьесе Натальи Ворожбит, что, впрочем, не мешало звучать болезненной теме прощания с иллюзиями 90-х и «нулевых». Помимо этого Рыжаков известен радикальным постмодернизмом по отношению к старым текстам: в «Сатириконе» шли «Маленькие трагедии», где тексты Пушкина были мелко нашинкованы и перемешаны между собой. А совсем недавно на «Золотую маску» привозили «Оптимистическую трагедию», в которой в сюжет советской пьесы вплетались цитаты из всевозможных эпох и источников – от Розанова до Гребенщикова. Однако в «Иранской конференции» режиссер впервые работает сразу с плеядой ведущих российских актеров.
Кто играет?
Актерская игра – это то, в чем можно проследить режиссерское решение. Впрочем, оно совпадает с предложением драматурга, задавшим характеры персонажей еще в списке действующих лиц. Например, Эмма Шмидт-Паулсен – жена премьер-министра Дании и глава благотворительного фонда – описана у автора как «восторженная идиотка». Такой и играет ее Ингеборга Дапкунайте – сияющая богемная красавица, с неизменной улыбкой возбужденно щебечущая какой-то популистский бред о некоем «секрете», который знают счастливые бедняки из стран третьего мира. Или священник лютеранской церкви отец Августин – по пьесе «противный наслаждающийся собой, речь как у министра культуры». И да, Евгений Миронов играет самоуверенного, снисходительного к публике и, очевидно, закомплексованного человека, сан или должность которого, вроде как, априори придает значимость его недалеким назиданиям.
Как это выглядит и как это сделано?
Спектакль минималистичен: ряд прозрачных стульев на сцене, в глубине – экран. Когда кто-то говорит на авансцене у микрофона, можно наблюдать за реакцией других участников конференции: кто-то хмурится, кто-то насмешливо улыбается, кто-то, не слушая, тоскливо ждет своей очереди. Здесь, в этих молчаливых этюдах – много театра, уравновешивающего груду слов, впрочем, и каждый текст, каждый доклад тонко простроен режиссером и актерами: выступающий не просто высказывает свое мнение, но и интонацией, языком тела рассказывает про себя. А свет и звук помогают отделить внутренний монолог от публичного.
Зачем идти?
Если вы ждете от театра только развлечения и отдыха, то вряд ли здесь вам будет интересно. Да, это актерский театр, тут можно насладиться игрой, но все же от текста никуда не деться. Его много – и он, про политику, про мораль, про соотношение Запада и Востока, про кризис христианского сознания и прочее, и прочее. Формат даже для Вырыпаева достаточно радикальный – это, действительно, конференция — есть модератор, есть выступающие, есть вопросы из зала.
Что касается смыслов, то тут режиссер осторожен и вслед за автором, стремится представить всю палитру позиций — от ультра-либеральной до самой консервативной. Ситуация эта двоякая: с одной стороны, современный театр не должен брать на себя ответственность за зрителя, лишая его права на самостоятельный вывод, но, с другой стороны, когда видишь как одобрительно кивает женщина ерническим словам про «вселенское право художника ходить в туалет там, где ему захочется», становится как-то не по себе.