Избранник божий о чем
Рецензия на книгу «Избранник Божий»
Лучшая цена:
220
Боже, Царя храни.
«Избранник Божий» П. Н. Полевой
«Пожар пылал, и меч сверкал,
Так длилось много дней,
И дети в пламени войны
Теряли матерей.
Потеря близких, мор и беды —
Вот какова цена победы».
(Роберт Саути, стихотворение «Герой»)
Эта книга была подарена мне ещё в начальной школе, к окончанию мной 3-го класса. Мама написала для меня стихи, а первая учительница — табель с оценками.
Моя книга — это переиздание первоисточника, напечатанного в 1900 году в «Книгоиздательстве А.Ф. Девриена». А в современном книжном мире данное переиздание относится к категории «букинистика».
Каждая страница книги украшена орнаментом, в начале каждой главы — цветная картина, характеризующая данную главу, и, в конце книги слово «От издателя» — о достоинствах книги, авторе, о династии Романовых. У книги три посвящения:
«К 380-летию воцарения на российском престоле династии Романовых и окончания Смуты на Руси
125-летию Государя Императора Николая II Александровича
75-летию мученической кончины Государя Императора и Августейшей Семьи»
Непросто написать рецензию книгу, посвящённую исторической эпохе. Сведения могут быть разными; по-разному может быть описано одно и то же историческое событие, факт истории. И для, хорошей рецензии на историческую книгу, необходимо ознакомиться с большим количеством источников, сравнить их, обдумать и извлечь главное.
Смутное время в истории России — одно из самых непростых периодов в истории великой страны. Откроем любую энциклопедию по истории России, учебник (не важно, для школы или вуза) и посмотрим оглавление — о Смутном времени и о событиях, ему предшествующих, обязательно будет подробно рассказано, с картами, пояснениями, с мнениями авторов книг.
Вы спрóсите, недоумённо пожимая плечами, а чем же отличается книга Петра Николаевича Полевого «Избранник Божий»? Ведь о том же Смутном времени, о тех далёких событиях XVII века. На первый взгляд вроде всё так, но взглянем глубже, и начнём знакомство не с первой главы, как поступили бы «правильные» читатели, а начнём с конца, «с неправильного» начала, со слова издателя.
И именно слово «От издателя» и раскрывает глубину и отличие книги. Именно здесь скрываются особенности: во-первых, это исторические документы — 1613 года и 1896 года («венчался России последний самодержец Всероссийский из рода Романовых. »), во-вторых, раскрывается «. бессмертная формула: «Вера, Царь, Отечество», её смысл и значение для русского народа; и, наконец, раскрывается, в чём сила русского народа:
«. Нет переводу уповающим на таланты иноземцев насадить у нас порядок, устроить на свой «цивилизованный» лад корявую жизнь российскую. Все позабыв, зовут и зовут спасителей, а те, чуждые сердцем, лишь творят смуты и тесноты. И всякий раз надеются на окончательную победу. Не ведают они, что в тайных глубинах народа под пеплом беспамятства жив древний завет:
Придут за именем твоим — отдай,
Придут за жизнью твоей — отдай,
Придут за Верой твоей — восстань. »
Этот завет говорит о русском мировосприятии, национальной идее и силе. Раскрывает мистический смысл России, её духовное содержание и значение.
И это всё при «. весьма скромном литературном достоинстве произведения»!
И всё же, возвращаясь к теме Смутного времени, к сюжету книги. Аннотация скупо и сухо перечисляет факты — «. о боярах Романовых, о трудном и тернистом пути, который прошел этот род, чтобы сын их Михаил Федорович стал в 1613 году «Избранником Божиим», положив конец Смутному времени и дав начало династии Романовых, которым предстояло управлять страной в течение трех столетий». Да, аннотация в чём-то права, но она не раскрывает главной идеи книги, которая состоит в следующем:
«. автору удалось главное — отразить историческую правду. Она же состоит в том, что уже не впервые волею прежде всего народных низов на Руси было насаждено и утверждено Самодержавие. ». Вот идея книги, вот её внутренний стержень и значение!
Перед читателями проходят исторические картины 12 лет, с зимы 1601 года до 21 февраля 1613 года, дня воцарения Михаила Романова. 12 непростых лет, навсегда изменивших судьбы России и отдельных людей; 12 лет Смуты, распри, войны, бед и страданий, оставивших в нашей истории глубокий след. 12 лет пути России к воцарению династии Романовых, царствовавшей в России 314 лет (с 1613 по 1917 гг.), пути непростого и сложного, тернистого, но увенчавшегося победой и миром.
События Смутного времени навсегда изменили судьбы главных героев книги — бояр Романовых. Многие из них были в ссылке, под арестом; преследования и гонения постигли и верных слуг романовских.
Инокиня Марфа и инок Филарет. А когда-то, до воцарения Бориса — бояре Романовы. А теперь узники, как их дети. Разлука и насильный постриг, горе и печаль. Это история целой семьи, попавшей под опалу, но не сломавшейся духом, сохранившей веру, верность, надежду и любовь. Но сколько будет счастья от долгожданной встречи! Мы читаем со слезами на глазах и сопереживаем, сострадаем героям.
Не забыт автором и подвиг Ивана Сусанина. Его мужество, верность боярам, любовь к России. Подвигу Сусанина автор посвящает целую главу «Не на того напали». Как точно название! Как ёмко передаёт суть великого подвига любви и уважения!
Полевой мáстерски владеет богатой русской речью, её оборотами, эпитетами и красками, — ярко, образно описывая Смуту, воссоздавая картины, героев, русскую природу, русский быт, церковный календарь (по нему ведётся счёт дням, событиям). «Заняв прочные позиции в русской литературе, Петр Николаевич Полевой не пользовался славой писателя-классика». А жаль! Ведь Полевой — мастер русской речи, его обороты так точны и ярки, что читая, представляешь себе все события. Мастер ныне забытый, к сожалению.
«. Вечная память не пощадившим живота своего во бранех за Русь и Веру Православную.
. Жива Русь Святая во прахе Святителей и самодержцев в усыпальницах Кремля и Петропавловки. В церковном Предании, во храмах Божиих. »
Роман «Избранник Божий» является как бы продолжением романа «Корень зла» и рассказывает о боярах Романовых, о трудном и тернистом пути, который прошел этот род, чтобы сын их Михаил Федорович стал в 1613 году «Избранником Божиим», положив конец Смутному времени и дав начало династии Романовых, которым предстояло управлять страной в течение трех столетий.
Пётр Николаевич Полевой
Зима 1601 года была суровая и стала очень рано. Еще с конца октября закурили в поле метели, задул суровый северяк, озера и реки подернулись ледком таким, что лошадь с дровишками держать на себе стали, а немного спустя нагрянули такие морозы, что к Михайлову дню и снег умяли, и мосты по болотам да по топям намостили, и такой-то стал первопуток гладкий да славный, что хоть куда по нему поезжай. Везде ровень-гладень, везде путь-дорога: кони по ней без кнута бегут, сани сами катятся.
И словно поманил первопуток мужиков с теплой печи на дорогу, всюду по узким проселкам и по широким прямоезжим дорогам потянулись к белокаменной Москве обозы за обозами, а обок с ними поплелись православные, пожимаясь в своих худеньких зипунишках, попрыгивая с ноги на ногу в коротеньких валенцах, похлопывая новыми рукавицами, нахлобучивая на уши косматые шапки ушастые… Высоко задрали голову кабатчики и харчевники, почуяли поживу обильную. «Хошь сто верст пройдешь, а нас не минешь! К нам вашу братию мороз — красный нос волей-неволей загонит, заставит раскошелиться!» — думали они про себя, поглядывали с крылечка на нескончаемые обозы, припасая корм для коней и всякую немудрую снедь для добрых людей, которых выгнала на мороз нуждишка горькая либо поманила корысть востроглазая…
Как раз за два до Михайлова дня большой обоз саней в двадцать, поскрипывая полозьями, подъезжал по Троицкой дороге к подмосковному селу Рахманову.
Около возов, запряженных сытыми крестьянскими конями, шли и мужики-молодцы один другого здоровее, ражие да красивые… Все молодежь, как на подбор! А всех-то краше был тот, что шагал около обозного старика хозяина: малый лет двадцати, кровь с молоком, кудри кольцами из-под шапки лезут, а подбородок да щеки румяные чуть-чуть еще темно-русою бородкой опушаются. Пригож и красив был этот молодец, да не плох был и тот высокий, бородатый старик, что шел с ним рядом: на полголовы молодца того повыше и в плечах пошире, с живыми быстрыми глазами, он смотрел бодрее всех в обозе и, видимо, менее всех своих спутников тяготился трудностями далекого пути, несмотря на то что нес на богатырских плечах своих седьмой десяток. Широко шагая около своего сивого и дюжего мерина, старик хозяин, не переставая вести беседу со своим молодым спутником, то и дело оглядывался назад на остальных возчиков и покрикивал то одному, то другому:
— Эй, Сеня, чего там ворон считаешь? Аль не видишь, что у карехи седелка на боку. А ты чего зазевался, Мишук? Потяни супонь-то покрепче. Да помахивай, ребята, помахивай, до тепла недалечко… Вон дымки-то рахмановские за косогором по небу стелются.
И он указал кнутовищем вдаль, на показавшиеся из-за косогора верхи крыш села Рахманова.
— И то до тепла-то поскорей бы добраться не мешало, — проговорил, пожимаясь и покряхтывая, молодой спутник старика, — а то уж меня мороз-то и сквозь полушубок пробирать стал…
Старик посмотрел на него искоса с насмешливой улыбкой.
— Ишь тоже! Туда же, мерзнет, ровно боярчонок. Очень тебя твоя женушка, моя доченька, больно забаловала, занежила. Да вот постой: тут на самом краю, как въедешь в село, мой давний приятель Кокша Семен харчевню держит, к нему и подкатим всею гурьбой… Небось найдется у старого плута чем нас и обогреть, и накормить…
Немного спустя весь обоз полегоньку сполз с косогора и, побрякивая колокольцами, подошел к крайней огромной избе, с высокою кровлей и обширным крытым двором, у ворот которого стоял и хозяин постоялого двора, приземистый, обрюзглый, краснорожий мужик лет за пятьдесят.
— К нам, к нам, гости дорогие! К нам заворачивайте! У нас щи горячие, каша масленая! — начал было он обычное причитание, низко кланяясь и снимая шапку с косматой головы.
И вдруг, взглянув в лицо старика хозяина, смолк, словно воды в рот набрал, и попятился к крылечку.
— Здравствуй, здравствуй, Семен Иванович! — приветливо крикнул старик харчевнику. — Аль не узнал старого приятеля? И всего, кажись, год не видались…
Но Семен Иванович ничего не отвечал на приветствие и, допятившись наконец до крыльца, стал подниматься на ступени, видимо собираясь уйти в дом.
— Ну, ну, отворяй, что ль, ворота! Отворяй, не держи. И так прозябли!
— А ну вас к шуту! — пробурчал вдруг хозяин, хватаясь за кольцо калитки. — У нас на дворе нет для вас места!
Старик и глаза вытаращил, и руки расставил от удивления.
— Да что ты? Никак, угорел? Иль не видишь, что это все романовские холопы. Или и меня не признал, Ивана Сусанина?
— Чаво не признал! Вестимо, признал, да нету вам места — вот и сказ весь! — огрызнулся харчевник, хлопнул калиткою и задвинул ее засовом.
Иван Сусанин с добродушною улыбкой оглянулся на товарищей, порядочно-таки озадаченных выходкою харчевника, и проговорил как будто в оправдание ему:
— Видимо, к Михайлову дню пиво варил да лишнюю ендову хлебнул… Угар еще в голове бродит… Ну, да что ж нам ждать — поедем дальше! Тут что ни изба, то харчевня!
И обоз двинулся далее и остановился у следующей избы. Хозяин ее, стоявший с соседом у ворот, видел издали, как принял заезжих гостей Семен Кокша, и потому не спешил распахнуть ворота, а предпочел сначала вступить с Сусаниным в переговоры.
— Вы, братцы, откедова? — спросил он осторожно.
— Сам видишь откедова! С поля да с мороза… Впускай скорей в избу, там расспросишь, — уже с некоторою досадой ответил ему Сусанин, начиная отвязывать повод от дуги.
— Да нет, старина, ты погоди выпрягать… Вишь, как вас много: мне, пожалуй, вас в избе и не поместить будет. Люди незнамые, боязно…
— Да какие ж незнамые? Бог с тобой, братец! Об эту пору, а не то к Рождеству, я тут ежегодь обозы моим боярам гоняю. А Романовых-бояр кто же на Руси не знает?
— Так вы романовские? — как-то особенно многозначительно протянул харчевник.
— Ну, да! Романовские холопы, из-под костромских вотчин запас им везем! — подтвердил Сусанин, не вникнув в смысл заданного ему вопроса.
Но харчевник и руками замахал.
— Нет, нет, голубчики! Ступайте, ступайте дальше.
И тоже юркнул в калитку.
— Да что они тут, белены, что ли, объелись, живоглоты проклятые? — воскликнул Иван Сусанин, пожимая плечами, и тронул своего мерина с места.
Но, к величайшей своей досаде и крайнему изумлению, он встретил такой же недружелюбный прием и еще от двух-трех следующих харчевников, наотрез отказавшихся впустить их и во двор, и в избу, и только один из них указал на другую сторону улицы и сказал Сусанину:
Конспект урока по теме «П.Н. Полевой «Избранник Божий» 8 класс
Онлайн-конференция
«Современная профориентация педагогов
и родителей, перспективы рынка труда
и особенности личности подростка»
Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику
Тема урока: П.Н. Полевой. «Избранник Божий».
Цель: представить учащимся русского писателя Х І Х века Петра Николаевича Полевого и его книгу «Избранник Божий».
— рассмотреть произведение П. Полевого как одно из произведений отечественной литературы, раскрывающее тему русского национального характера в литературе; познакомить учащихся с биографией писателя, историческими сведениями об одном из персонажей произведения — героем, отдавшим жизнь ради народа; проверить знание учащимися текста произведения;
— развивать навыки анализа произведения; развитие навыков связной устной речи; способствовать формированию аналитического мышления; создать условия для самостоятельной познавательной деятельности;
— воспитывать интерес к чтению, к истории России; формировать личностные качества учащихся: любовь к своему Отечеству, силу воли, мужество, жизнестойкость, выносливость, веру в себя, оптимизм; воспитывать учащихся в духе патриотизма.
Тип урока: изучение нового материала.
— личностные: гордиться ее историческим прошлым России; адекватно эмоционально откликаться на произведения литературы;
— регулятивные: осознанно действовать на основе разных видов инструкций для решения учебных задач; осуществлять взаимный контроль в совместной деятельности, адекватно оценивать собственное поведение и поведение одноклассников; осуществлять самооценку и самоконтроль в деятельности, адекватно реагировать на внешний контроль и оценку, корректировать в соответствии с ней свою деятельность;
— познавательные: использовать логические действия (сравнение, анализ, синтез, обобщение) на основе прочитанного текста в соответствии с индивидуальными возможностями; работать с текстом и различного рода информацией.
2. Мотивация к учебной деятельности.
Мы сегодня поговорим об удивительной книге П. Полевого « Избранник Божий », вспомним героев. Пусть этот урок будет данью памяти всем защитникам нашего Отечества.
Забыты имена былых героев,
А молодых не ведает страна.
Скажи, что будет с мелодичным строем,
Когда порвётся первая струна?
За ней ещё одна, ещё, ещё и дальше…
Когда не знаешь нот своей страны,
То сыгранное с откровенной фальшью —
Воспринимается, как плавный скат с волны,
Как продолженье должного звучанья,
Как современность — в пику старине…
Какое ноте сможешь дать названье,
Как ни назвав её здесь нотой «ге»?
Чем прозвучит она, когда страной забыты
Герои и не только имена
Их святости, их смыслы ею смыты,
И переплавлены на пробки ордена.
Куда идти, когда повсюду гонят?
Куда ей, Родине, податься, подскажи.
Одни величие имён былых хоронят,
Другие просто ставят на ножи.
Какое верное название у ноты
Для, с перетяга порванной, струны.
Глядишь, дойдёт обжорище до рвоты,
А там недалеко и до Весны…
Весны той самой! Верно, не ошибся,
Когда подумалось о мае голубом…
Всего-то нужно, просто — жить решиться —
Жить, не позоря жизнью Отчий дом.
— О чем это стихотворение? К чему призывает? Как связано с темой нашего урока?
II. Слово учителя с элементами беседы.
1. Краткая биографическая справка.
Родился 9 марта 1839 года, в Санкт-Петербурге. Окончил 5-ю Санкт-Петербургскую гимназию в 1857 году; затем — историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета.
После защиты магистерской диссертации «Опыт сравнительного обозрения древнейших памятников народной поэзии германской и славянской» (1864) был приват-доцентом Санкт-Петербургского университета по кафедре всеобщей литературы, затем доцентом русского языка и литературы в Новороссийском университете, наконец, профессором Варшавского университета по кафедре языков русского и церковно-славянского. Подготовленная им докторская диссертация «Исторические очерки средневековой драмы» (1865) осталась незащищённой. В 1871 году вышел в отставку, чтобы целиком отдаться литературной деятельности. По собственному признанию Полевого, был «самопишущей машиной, которую кто-нибудь заведет, а она пишет, что угодно: драму, повесть, историю, критику». Составленные Полевым истории русской и всемирной литературы носят компилятивный характер. От биографического метода эволюционировал к культурно-исторической школе. Под редакцией П. Н. Полевого в петербургском издательстве Маркса вышел в 1893 году перевод знаменитого сборника братьев Гримм «Детские и семейные сказки». В 1895 году переиздан под названием «Сказки, собранные братьями Гриммами». Также Полевой первым перевёл на русский язык классический роман «Годы учения Вильгельма Мейстера». Умер 13 февраля 1902 года. Могила Полевого находится на Литературных мостках Волковского кладбища.
Сегодня на уроке мы постараемся с вами понять, каким представляет писатель русский национальный характер, что означает словосочетание «верный человек», кого считает писатель таковым. А для этого обратимся к главам романа «Избранник Божий», которые вы прочитали к уроку.
Центральными фигурами данного романа являются бояре Романовы, которым предстоит пройти тернистый путь на вершину власти, чтобы их наследник Михаил Федорович положил конец Смутному времени и стал полноправным властителем России, дав начало династии Романовых… Но человек, персонаж романа, которому мы посвятим наш урок – простой крестьянин. Иван Сусанин — реальная историческая личность. О его героическом поступке известно практически каждому жителю нашей страны. О нем слагали легенды и песни, писали рассказы, романы и стихотворения, запечатлели на своих полотнах художники, снимали фильмы кинорежиссеры. Он «образец» верности своему правителю и народу. О нем мы сегодня и поговорим.
III. Работа с учебником.
1. Самостоятельная работа с учебником с. 6-9.
û Работа с текстом с использованием метода критического мышления «Инсерт. После самостоятельной работы с текстом обсуждаются фронтально моменты, которые были помечены знаком «?». Сначала пробуют объяснить сами учащиеся, если нет версий, объясняет учитель.
û Беседа по вопросам 2, 3, 5 учебника с. 9
IV. Работа с текстом произведения П.Н. Полевого.
1. Беседа по содержанию.
è Какому историческому событию посвящены главы романа П. Полевого «Избранник Божий»? Определите место и время действия, описанные в романе. Зачитайте отрывок, который это подтверждает.
è Какими автор показывает поляков и как их называет с самого начала? (Шайка, воры). Верно ли это утверждение? Найти и зачитать.
è Каковы были цели литовско-польских всадников?
è Каким предстает перед нами Иван Сусанин?
è Какое положение он занимает в семье Романовых? Докажите, что к его мнению прислушивается будущий император.
è Почему Иван остался дома, а не пошел с остальными односельчанами?
è Как Иван Сусанин смог расположить к себе недоверчевых «гостей»?
è Какие качества присущи этому персонажу? (Составление схемы «Фишбоун», где сверху прописываются качества, черты характера героя, а внизу — подтверждение его поступками.)
è Можем ли мы с уверенностью сказать, что поступок Ивана Сусанина был не напрасным?
è Почему автор не описывает сцену гибели Ивана Сусанина?
è В начале прочитанных нами глав автор описывает природу той местности, какое значение имеет это описание?
è Является ли Вася, внук Ивана, достойным своего деда?
2.Работа с приемом «Снежный ком».
Отвечаем на вопрос: каким вырастит внук Ивана Сусанина Вася?
И дальше работаем фронтально с классом. Первый человек называет предложение. Передаёт «эстафету» следующему. Второй повторяет предложение, которое назвал первый ученик и добавляет свое. Третий повторяет предыдущее предложение и добавляет свое и т.д.
3. Составление синквейна по теме «Иван Сусанин».
u Литовско-польские всадники прибыли к деревне Деревищи.
u Иван Сусанин остался в доме со своим внуком Васей.
u Действия происходили весной.
u Иван накормил гостей кашей и щами.
u Поляки предложили Ивану в задаток коня.
u Поляков было около 10 человек.
u Внуку Васе дед велел спрятаться за бочкой с квасом.
u Михаил Федорович и Марфа Ивановна укрылись от врагов в Ипатиевской обители.
u Иван Сусанин был варварски убит врагами.
u Черная изба — изба без труб.
Самопроверка работы и самооценивание.
Если Вы считаете, что материал нарушает авторские права либо по каким-то другим причинам должен быть удален с сайта, Вы можете оставить жалобу на материал.
Избранник божий о чем
Пётр Николаевич Полевой
Зима 1601 года была суровая и стала очень рано. Еще с конца октября закурили в поле метели, задул суровый северяк, озера и реки подернулись ледком таким, что лошадь с дровишками держать на себе стали, а немного спустя нагрянули такие морозы, что к Михайлову дню и снег умяли, и мосты по болотам да по топям намостили, и такой-то стал первопуток гладкий да славный, что хоть куда по нему поезжай. Везде ровень-гладень, везде путь-дорога: кони по ней без кнута бегут, сани сами катятся.
И словно поманил первопуток мужиков с теплой печи на дорогу, всюду по узким проселкам и по широким прямоезжим дорогам потянулись к белокаменной Москве обозы за обозами, а обок с ними поплелись православные, пожимаясь в своих худеньких зипунишках, попрыгивая с ноги на ногу в коротеньких валенцах, похлопывая новыми рукавицами, нахлобучивая на уши косматые шапки ушастые… Высоко задрали голову кабатчики и харчевники, почуяли поживу обильную. «Хошь сто верст пройдешь, а нас не минешь! К нам вашу братию мороз — красный нос волей-неволей загонит, заставит раскошелиться!» — думали они про себя, поглядывали с крылечка на нескончаемые обозы, припасая корм для коней и всякую немудрую снедь для добрых людей, которых выгнала на мороз нуждишка горькая либо поманила корысть востроглазая…
Как раз за два до Михайлова дня большой обоз саней в двадцать, поскрипывая полозьями, подъезжал по Троицкой дороге к подмосковному селу Рахманову.
Около возов, запряженных сытыми крестьянскими конями, шли и мужики-молодцы один другого здоровее, ражие да красивые… Все молодежь, как на подбор! А всех-то краше был тот, что шагал около обозного старика хозяина: малый лет двадцати, кровь с молоком, кудри кольцами из-под шапки лезут, а подбородок да щеки румяные чуть-чуть еще темно-русою бородкой опушаются. Пригож и красив был этот молодец, да не плох был и тот высокий, бородатый старик, что шел с ним рядом: на полголовы молодца того повыше и в плечах пошире, с живыми быстрыми глазами, он смотрел бодрее всех в обозе и, видимо, менее всех своих спутников тяготился трудностями далекого пути, несмотря на то что нес на богатырских плечах своих седьмой десяток. Широко шагая около своего сивого и дюжего мерина, старик хозяин, не переставая вести беседу со своим молодым спутником, то и дело оглядывался назад на остальных возчиков и покрикивал то одному, то другому:
— Эй, Сеня, чего там ворон считаешь? Аль не видишь, что у карехи седелка на боку. А ты чего зазевался, Мишук? Потяни супонь-то покрепче. Да помахивай, ребята, помахивай, до тепла недалечко… Вон дымки-то рахмановские за косогором по небу стелются.
И он указал кнутовищем вдаль, на показавшиеся из-за косогора верхи крыш села Рахманова.
— И то до тепла-то поскорей бы добраться не мешало, — проговорил, пожимаясь и покряхтывая, молодой спутник старика, — а то уж меня мороз-то и сквозь полушубок пробирать стал…
Старик посмотрел на него искоса с насмешливой улыбкой.
— Ишь тоже! Туда же, мерзнет, ровно боярчонок. Очень тебя твоя женушка, моя доченька, больно забаловала, занежила. Да вот постой: тут на самом краю, как въедешь в село, мой давний приятель Кокша Семен харчевню держит, к нему и подкатим всею гурьбой… Небось найдется у старого плута чем нас и обогреть, и накормить…
Немного спустя весь обоз полегоньку сполз с косогора и, побрякивая колокольцами, подошел к крайней огромной избе, с высокою кровлей и обширным крытым двором, у ворот которого стоял и хозяин постоялого двора, приземистый, обрюзглый, краснорожий мужик лет за пятьдесят.
— К нам, к нам, гости дорогие! К нам заворачивайте! У нас щи горячие, каша масленая! — начал было он обычное причитание, низко кланяясь и снимая шапку с косматой головы.
И вдруг, взглянув в лицо старика хозяина, смолк, словно воды в рот набрал, и попятился к крылечку.
— Здравствуй, здравствуй, Семен Иванович! — приветливо крикнул старик харчевнику. — Аль не узнал старого приятеля? И всего, кажись, год не видались…
Но Семен Иванович ничего не отвечал на приветствие и, допятившись наконец до крыльца, стал подниматься на ступени, видимо собираясь уйти в дом.
— Ну, ну, отворяй, что ль, ворота! Отворяй, не держи. И так прозябли!
— А ну вас к шуту! — пробурчал вдруг хозяин, хватаясь за кольцо калитки. — У нас на дворе нет для вас места!
Старик и глаза вытаращил, и руки расставил от удивления.
— Да что ты? Никак, угорел? Иль не видишь, что это все романовские холопы. Или и меня не признал, Ивана Сусанина?
— Чаво не признал! Вестимо, признал, да нету вам места — вот и сказ весь! — огрызнулся харчевник, хлопнул калиткою и задвинул ее засовом.
Иван Сусанин с добродушною улыбкой оглянулся на товарищей, порядочно-таки озадаченных выходкою харчевника, и проговорил как будто в оправдание ему:
— Видимо, к Михайлову дню пиво варил да лишнюю ендову хлебнул… Угар еще в голове бродит… Ну, да что ж нам ждать — поедем дальше! Тут что ни изба, то харчевня!
И обоз двинулся далее и остановился у следующей избы. Хозяин ее, стоявший с соседом у ворот, видел издали, как принял заезжих гостей Семен Кокша, и потому не спешил распахнуть ворота, а предпочел сначала вступить с Сусаниным в переговоры.
— Вы, братцы, откедова? — спросил он осторожно.
— Сам видишь откедова! С поля да с мороза… Впускай скорей в избу, там расспросишь, — уже с некоторою досадой ответил ему Сусанин, начиная отвязывать повод от дуги.
— Да нет, старина, ты погоди выпрягать… Вишь, как вас много: мне, пожалуй, вас в избе и не поместить будет. Люди незнамые, боязно…
— Да какие ж незнамые? Бог с тобой, братец! Об эту пору, а не то к Рождеству, я тут ежегодь обозы моим боярам гоняю. А Романовых-бояр кто же на Руси не знает?
— Так вы романовские? — как-то особенно многозначительно протянул харчевник.
— Ну, да! Романовские холопы, из-под костромских вотчин запас им везем! — подтвердил Сусанин, не вникнув в смысл заданного ему вопроса.
Но харчевник и руками замахал.
— Нет, нет, голубчики! Ступайте, ступайте дальше.
И тоже юркнул в калитку.
— Да что они тут, белены, что ли, объелись, живоглоты проклятые? — воскликнул Иван Сусанин, пожимая плечами, и тронул своего мерина с места.
Но, к величайшей своей досаде и крайнему изумлению, он встретил такой же недружелюбный прием и еще от двух-трех следующих харчевников, наотрез отказавшихся впустить их и во двор, и в избу, и только один из них указал на другую сторону улицы и сказал Сусанину:
— Вон попытайте разве к Арефьичу постучаться. Авось тот вас пустит, которую уж неделю без постояльцев сидит… Чай, у него животы подвело.
Сусанин с обозом двинулся к Арефьичу, постучал в его ворота кнутовищем, и на пороге калитки тотчас явился сухощавый, корявый мужичонка с жидкою бородкой, в рваном зипунишке, и без всяких расспросов распахнул ворота и, низко кланяясь Сусанину, проговорил скороговоркой:
— Милости прошу с холоду в наше тепло, Божьи люди!
— Насилу-то на крещеного напали! — проворчал Сусанин, поворачивая своего мерина в ворота и въезжая под дырявую крышу двора.
Полчаса спустя кони у обозников были выпряжены и, прикрытые рогожками, привязаны к столбам двора, а все романовские холопы сидели в низкой и темной избе Арефьича, теснясь на узких и грязных лавках около плохого стола, на который хозяйка поставила корчагу пустых щей да жбан жиденького квасу, а рядом с корчагою положила две больших ковриги ржаного хлеба, пододвинула деревянную солонку и подала два ножа да с дюжину крепко потертых и почерневших ложек.
— Не взыщите, голубчики! — говорил при этом скороговоркою хозяин, также суетившийся около стола. — Хлеб-то у нас с мякиной. Да и щи-то тоже, чай, не по скусу вам… Мы к дорогим гостям необычны, всех у нас богатеи наши отбивают — вон Кокша Семен, да Нилка Журавль, да…