Зодчий и архитектор разница в чем
В чем суть ошибки? Объясните, в чем суть ошибки: «зодчий» по-русски значит «архитектор».
Зодчий и архитектор.
В словарях современного русского языка это слово дается с пометкой «книжное, устаревшее». Со словом зодчий связана любопытная история, относящаяся к недавнему прошлому. Однажды группа школьников отправилась на экскурсию по Ленинграду. Остановившись перед Зимним дворцом, экскурсовод сказал ребятам, что это здание построил зодчий Растрелли. Некоторые школьники не знали, что такое зодчий. И тогда экскурсовод объяснил им: «Зодчий по-русски значит архитектор».
Экскурсовод, видимо, знал, что слово архитектор по своему происхождению не является русским словом. Оно представляет собой латинизированное заимствование из греческого языка, в котором слово аrchitekton [архитектон] означает «строитель». Но заимствованное слово архитектор нам понятнее, чем устаревшее, хотя и исконно русское, слово зодчий. Именно поэтому экскурсовод и сказал, что зодчий по-русски значит «архитектор».
В самом деле, если мы возьмем слова ловчий, ловить и лов, то в корне каждого из них выступает один и тот же гласный о. Поэтому наличие связи между этими словами ни у кого не вызывает никаких сомнений. А вот у древнерусских слов зьдъ, зъдати, зежду «строю», а также у современных русских слов созидать и зодчий мы встречаем в корне различные гласные: ь, ъ, е, и, о. Более того, в древнем корне слова здание (зд-) вообще нет никакого гласного. Как же можно объяснить столь явное, казалось бы, противоречие?
Приведенный пример наглядно показывает, какое важное место в исследованиях по этимологии русских слов принадлежит истории языка, анализу тех слов, которые в современном русском языке или совсем не сохранились, или же существенно изменили свое первоначальное значение.)) )
Зодчий и архитектор в чем разница
В чем суть ошибки? Объясните, в чем суть ошибки: «зодчий» по-русски значит «архитектор».
Зодчий и архитектор.
В словарях современного русского языка это слово дается с пометкой «книжное, устаревшее». Со словом зодчий связана любопытная история, относящаяся к недавнему прошлому. Однажды группа школьников отправилась на экскурсию по Ленинграду. Остановившись перед Зимним дворцом, экскурсовод сказал ребятам, что это здание построил зодчий Растрелли. Некоторые школьники не знали, что такое зодчий. И тогда экскурсовод объяснил им: «Зодчий по-русски значит архитектор».
Экскурсовод, видимо, знал, что слово архитектор по своему происхождению не является русским словом. Оно представляет собой латинизированное заимствование из греческого языка, в котором слово аrchitekton [архитектон] означает «строитель». Но заимствованное слово архитектор нам понятнее, чем устаревшее, хотя и исконно русское, слово зодчий. Именно поэтому экскурсовод и сказал, что зодчий по-русски значит «архитектор».
В самом деле, если мы возьмем слова ловчий, ловить и лов, то в корне каждого из них выступает один и тот же гласный о. Поэтому наличие связи между этими словами ни у кого не вызывает никаких сомнений. А вот у древнерусских слов зьдъ, зъдати, зежду «строю», а также у современных русских слов созидать и зодчий мы встречаем в корне различные гласные: ь, ъ, е, и, о. Более того, в древнем корне слова здание (зд-) вообще нет никакого гласного. Как же можно объяснить столь явное, казалось бы, противоречие?
Приведенный пример наглядно показывает, какое важное место в исследованиях по этимологии русских слов принадлежит истории языка, анализу тех слов, которые в современном русском языке или совсем не сохранились, или же существенно изменили свое первоначальное значение.)) )
в чём ошибка?: зодчий по-русски значит архитектор.
Архитектор — слово заимствовано из латинского языка, в переводе означает «строитель»
До нашего времени дошли лишь некоторые имена архитекторов древности. Первые упоминания имени строителя-архитектора имеют место в Древнем Египте, Древней Греции и Древнем Риме. Известны, например, Иктин и Калликрат, строители Парфенона в Афинском Акрополе, скульптор и архитектор Фидий, автор статуй Зевса в Олимпии, Афины Промахос, Афины Парфенос.
Древнеримский архитектор и инженер, крупнейший античный теоретик архитектуры Марк Витрувий Поллион (I в. до н. э. ) предъявляет достаточно жёсткие требования к квалификации архитектора:
…Он должен быть человеком грамотным, умелым рисовальщиком, изучить геометрию, всесторонне знать историю, внимательно слушать философов, быть знакомым с музыкой, иметь понятие о медицине, знать решения юристов и обладать сведениями в астрономии и в небесных законах…
…Я не думаю, чтобы кто-нибудь мог внезапно объявить себя архитектором, кроме того, кто смолоду постепенно восходил от одной отрасли образования к другой и, впитав в себя знания многих наук и искусств, дошел до самых высот архитектуры…
— Десять книг об архитектуре. Книга IСтроители готических соборов эпохи Средневековья неизвестны, делаются только предположения об авторстве, это связано с влиянием церкви, авторское клеймо расценивалось как гордыня. Сохранились, однако, клейма артелей и поставщиков.
В период Высокого Возрождения в Италии профессия архитектора становится весьма уважаемой, равной по престижу профессии художника или скульптора, а имена наиболее выдающихся из них сохраняются в памяти поколений.
Архитектор в Средневековье (илл. из Словаря Виолле-ле-Дюка)
Первыми «архитектонами» в российских документах XV-XVI веков названы итальянцы: Пьетро Антонио Солари, Петрок Малый,
Обязанности архитектора XIX — начала ХХ вв. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона характеризует так:
На архитекторе лежат следующие обязанности: во-первых, он составляет проекты по данным условиям и делает сметы, то есть изготовляет чертежи и рисунки будущих сооружений и определяет их стоимость; во-вторых, он руководит производством работ, то есть иными словами, практически осуществляет проект; и, наконец, в-третьих, он свидетельствует существующие здания и делает им оценку при продажах, залогах, страховках и т. п.
…Он должен превосходно теоретически и практически знать свою специальность; но и помимо этого он должен обладать еще многими разносторонними познаниями…
Во-первых, он должен отлично знать строительную механику, дабы иметь возможность точно рассчитать прочность и устойчивость всех частей своего сооружения…
2) Он должен быть знаком с минералогией, геогнозией и геологией, дабы иметь верное представление о свойствах и качествах разных естественных материалов…
3) Он должен хорошо знать физику и химию, ибо ему на каждом шагу приходится встречаться с ними в вопросах
Об актуальных проблемах современной архитектуры — в эксклюзивном интервью президента Союза архитекторов России
В чем разница между архитектором и градостроителем? Чем отличается архитектор от урбаниста? Существует ли для архитектора угроза превратиться в обслугу для девелопера? Вопросы, на самом деле, далеко не праздные. Журнал «Строительство.RU» задал их президенту Союза архитекторов России Андрею БОКОВУ.
Все великие архитекторы изобретали свой город
— Андрей Владимирович, во-первых, спасибо, что согласились на интервью. Скажите, пожалуйста, в чем, на Ваш взгляд, принципиальное отличие архитектора от градостроителя? Сейчас об этом очень часто говорят…
— Отличие? Во-первых, они близкие родственники. Более актуально было бы сегодня обсуждение отличий градостроителя и урбаниста.
Считается, что разница между архитектором и градостроителем в том, что архитектор видит результаты своей деятельности, а градостроитель, как правило, лишен этого счастья. Все, что он делает, связано с весьма продолжительными сроками, огромными пространствами, которые меняются не так быстро.
К числу градостроителей, которые видели придуманный ими город, относятся великие. Борис Рафаилович Рубаненко, который построил несколько городов. Лючио Коста, который сделал Бразилию. Константинос Доксиадис, создавший Исламабад. Ле Корбюзье, автор индийского Чандигарха, и забытые сегодня авторы «моногородов».
Все они люди ХХ столетия, создававшие новые города. Города, к которым было принято предъявлять множество претензий. Сегодня мы вправе отнестись к этому опыту менее предвзято, спокойно и аргументированно оценив прорывы и проблемы.
Ле Корбюзье. Дворец Ассамблеи в Чандигархе
— А градостроитель выходит из среды архитекторов?
— Как правило, да. Ведь и те и другие готовятся в одних вузах.
А. Боков: «Архитектор и градостроитель всегда дополняли друг друга. Более того, все выдающиеся архитекторы прошлого были одновременно и градостроителями»
По идее, в градостроители должны идти люди, которые имеют архитектурное образование и обнаруживают способность работать с «большими числами», с отвлеченностями, знают и умеют больше, чем их коллеги, занятые домом или интерьером, и, главное осознают свою ответственность.
Словом, градостроитель — это суперархитектор.
— В российских условиях архитектор и градостроитель мешают друг другу или дополняют?
— Архитектор и градостроитель всегда дополняли друг друга. Более того, все выдающиеся архитекторы прошлого были одновременно и градостроителями. Это «родовая черта» отцов современной архитектуры — тех, кем воспитывалась профессия, которой я принадлежу.
Все эти люди считали своим долгом создать свое видение, собственную модель города, без которой они не могли проектировать и строить свои дома.
Фрэнк Ллойд Райт, который прославился частными резиденциями, придумал Бродакр-Сити — некий город, вбиравший, по сути, все им построенное.
Каждый думающий архитектор выстраивает свою картину мира, которая есть не что иное, как внятная визуализация его представлений об идеальном городе. И присутствие этих идеальных представлений существеннейшим образом отделяет и отличает архитектора от сегодняшнего урбаниста или дизайнера.
Фрэнк Ллойд. Gammage Auditorium
— А в нынешних условиях российской действительности, как Вы считаете, в регионах должен быть отдельно архитектор и отдельно градостроитель — или это можно совмещать?
— Идея такого разделения кажется противоестественной, правда, если забыть о маячащей где-то фигуре «урбаниста», поэтому этот вопрос более сложен, чем может показаться на первый взгляд.
Благополучные города, которые нам нравятся, на которые мы привыкли ссылаться, могут функционировать на основании того, что называется зонированием (от англ. zoning — Ред.), а в нашем законодательстве — Правилами землепользования и застройки (ПЗЗ). В идеале это следование исчерпывающему набору правил, которые приобретают силу закона. То есть обязательны к исполнению и определяют судьбу каждого квадратного метра земли.
Сегодня у нас такого зонирования, культуры его формирования и следования ему нет. До революции это было и опиралось на культуру землепользования, когда земля ощущалась ценностью.
В отсутствие и грамотного генерального плана (культура составления которого также во многом утрачена), и зонирования (культура которого еще не сложилась) уничтожать фигуру главного архитектора, теоретически еще способного отстаивать осмысленность и порядок, — дело рискованное.
Коста Лусио. Проект новой столицы Бразилии
Архитектор обслуживает интересы заказчика, а должен — общества
— Почему архитекторы в регионах превращаются в своего рода обслугу, а архитектура — в откровенный бизнес?
— Как только судьбу города начинает определять не архитектор, не профессионал, а предприниматель, лицо, облик города, меняется.
Архитекторы объединяются в корпорации, палаты и союзы, чтобы формировать и отстаивать высокие профессиональные стандарты. Причем делать это не в собственных корыстных интересах, а обеспечивая защиту интересов общества, его будущего.
Люди, которые, занимаясь проектированием или становясь главными архитекторами городов и регионов, ведут себя иначе, принадлежат, видимо, другой профессии.
А. Боков: «Архитекторы объединяются в корпорации, палаты и союзы, чтобы формировать и отстаивать высокие профессиональные стандарты. Причем делать это не в собственных корыстных интересах, а обеспечивая защиту интересов общества, его будущего»
Иван Владиславович Жолтовский тратил свои деньги на то, чтобы его работы завершались именно так, как он того хотел: качественно исполнялся декор, расписывались потолки, ковались решетки, а лепщики, кузнецы и живописцы получали за свой труд им положенное. Для него важны были не его доходы, а репутация и качество того, что он делает.
И. В. Жолтовский. Дом на Моховой
— Нынешние архитекторы вряд ли будут делать что-то за свой счет…
— Сегодня требуются другие формы самопожертвования. Если для человека главное корысть, то тогда его занятие — не архитектура, а проектный или иной бизнес. И речь не о расточительстве — архитектор обязан считать и зарабатывать деньги. Речь о приоритетах, о том, что для многих бизнес становится важнее архитектуры.
В известной степени такая модель пришла к нам из промышленного дизайна. Принципиальное отличие архитектора от дизайнера в том, что один строит в соответствии с некой картиной мира, работая на общество и будущее, неся за это ответственность, другой же выполняет узкую, вполне конкретную задачу, за которую ему платит заказчик, несущий ответственность за конечный результат.
Архитектор охватывает суть и сущность задачи целиком во всех ее аспектах, ощущая все последствия своих решений, стремясь найти компромисс и нащупать баланс интересов. Дизайнер решает конкретную проблему: например, повышение привлекательности пачки сигарет или обеспечения успешной продажи квартир.
— То есть между добросовестным архитектором и архитектором-бизнесменом есть определенная грань…
— Конечно. Что предписывают правила профессионального поведения, диктуемые международным сообществом человеку нашей профессии? Если заказчик обращается с требованием спроектировать нечто абсурдное, выходящее за пределы дозволенного, архитектор обязан напомнить ему о социальных обязательствах, уберечь заказчика от возможных рисков, объяснить, с чем эти риски связаны, какие репутационные, финансовые и прочие потери могут заказчику грозить.
И. В. Жолтовский. Здание Московского ипподрома
Почему мы строим чуть ли не дороже всех в мире
— В свое время президент Союза строителей Виктор Никитович Забелин рассказал мне такой строительный анекдот. Приезжает в лихие 90-е заказчик принимать свой объект. Его подводят к объекту и спрашивают: «Это здание похоже на то, что Вы заказывали?» — «Ну да, примерно похоже». — «Ну, тогда все, принимайте!», — отвечают ему подрядчики. Неужели и сейчас, через 20 лет, у нас в России приблизительно такая картина?
— Вы упомянули человека, к которому я отношусь с глубочайшим почтением. Людей такого масштаба, как Виктор Никитович, почти не осталось. И хотя он описал ситуацию с участием заказчика, на месте заказчика легко представить архитектора. При этом картина будет выглядеть даже более оптимистичной, чем нынешняя.
Сегодня архитектор — автор проекта, тот, кто придумал дом, вообще никуда не призывается. Его не спрашивают, то построено или не то, хорошо или плохо. Он вообще отсутствует в момент сдачи-приемки.
Архитектор низведен до положения человека, который отвечает за какой-то раздел документации, да и самой этой документации не обязательно следовать. Проект у нас не является законом, тем, что подлежит обязательному исполнению. Поэтому мы плохо, быстро и некачественно проектируем и очень долго и дорого строим. Качество того, что делается, нас все меньше заботит, и это тесно связано с состоянием и проекта, и профессии.
Между тем в окружающем мире происходит нечто противоположное. Наши коллеги долго думают, изучают и формируют задачу, потом долго проектируют и работают над качеством проектных решений. И только потом строят — быстро, уверенно и не меняя заявленной цены.
Сегодня высокий профессионализм не является пропуском к высотам профессии
— Каким же должен быть статус архитектора в России? У государства в лице Минстроя, судя по всему, пока нет никакого понимания на этот счет. А Ваше мнение?
— Статус профессии — самая болезненная и тревожная для нас тема. Сегодня профессионализм, к глубокому сожалению, не ценится. Он не является условием успеха, персонального благополучия, пропуском к «социальному лифту», не становится аргументом при определении того, кто выполняет тот или иной заказ, занимает тот или иной высокий пост.
А. Боков: «Учиться, страдать, мучиться, овладевать знаниями, накапливать опыт, защищать диссертации сегодня не нужно: актуальны другие каналы достижения счастья. Депрофессионализация архитектурной практики — это огромная угроза для всех»
Учиться, страдать, мучиться, овладевать знаниями, накапливать опыт, защищать диссертации сегодня не нужно: актуальны другие каналы достижения счастья. То, что мы получаем в итоге непрофессиональных действий, будь то рекомендации по развитию города или проекты школы и детского сада, все чаще грозит реально ощутимыми или отложенными рисками — рисками, которые напомнят о себе позднее.
Депрофессионализация архитектурной практики — это огромная угроза для всех.
— Вы считаете, что на местах должна быть должность архитектора региона, области, района?
— В отсутствие качественного генерального плана, действенных правил землепользования и застройки такая фигура обязательна. Ее уничтожили, по сути, не предложив ничего взамен.
Другое дело, что такой архитектор не должен быть простым исполнителем, фигурой, вызывающей насмешку, не должен быть деятелем, пекущемся о своем бизнесе. Это должен быть ответственный, профессиональный, вызывающий всеобщее доверие избираемый человек, реализующий ясную, прозрачную политику, которая должна поддерживаться городским сообществом.
Минстрой зачастую превращается в лоббиста интересов девелоперов
— А в Минстрое должен быть соответствующий департамент архитектуры, который…
— …он есть, но там, к сожалению, нет архитекторов. И в Совете при Минстрое тоже, по-моему, всего один архитектор. По сути, это отражает реальную ситуацию, в которой стройка превратилась в самоцель, и места для адекватной градостроительной политики уже не остается.
— Ее должен разрабатывать Минстрой?
— Во времена плановой советской экономики функции министерства, которое занималось вопросами строительства, были понятны. Когда же стройка стала бизнесом и уделом девелоперов, Минстрой рискует поневоле превратиться в лоббиста их интересов.
Так получилось: должно было повезти городам и людям, а пока повезло строителям, точнее предпринимателям от строительства.
— Но ведь если их не поддерживать, то и строительства не будет, утверждают чиновники…
— Это заблуждение! Давайте тогда заведем отдельное министерство на каждый вид бизнеса — от выпуска игрушек до производства мыла.
Если провести аналогию между строительством жилья и автопромом, то мы по-прежнему выпускаем «Жигули» первой модели, а вот продаем их по цене «Мерседеса». Увлечение огромными жилыми панельными и непанельным домами, от которых окружающий мир давно отказался, лишил необходимого внимания другие сегменты рынка.
Обширная и растущая область индивидуального жилья лишена регулирования и поддержки, и там вовсю буйствуют непрофессионалы. Если вспомнить, что индивидуальные дома составляют половину вводимого жилья и построены кустарно, практически «на коленке», непонятно где и как, то становится ясно, куда и на что должны быть направлены сегодня усилия власти и банков.
Зодчий должен совершенствоваться в профессии всю жизнь
— Разговаривая с архитекторами старой советской школы, часто слышу такое мнение, что не может быть архитектором города или области человек, не являющийся членом профессионального союза. А Ваше мнение?
— От мнений я, и не только я, перешел к убеждениям. Сегодня творческие союзы советских времен уступают место организациям другого рода, в которых не только обсуждаются и формируются взгляды и убеждения, но задаются стандарты деятельности и правила поведения — этический кодекс.
В таком сообществе могут присутствовать два типа участников. Первые — это архитекторы, занимающиеся наукой, преподаванием, работающие в компаниях.
Вторые — это квалифицированные архитекторы, которые несут прямую персональную ответственность, застрахованы, получили после вуза необходимый практический опыт, сдали квалификационный экзамен и имеют документ о третьем (после бакалавра и магистра) уровне квалификации.
Они в первую очередь обязаны быть членами профессионального сообщества и следовать определенным этическим нормам. В этом отношении архитектор напоминает врача, дающего клятву, или военнослужащего, принимающего присягу.
— Некий кодекс чести?
— Да, именно так! Архитектор добровольно подтверждает, что не будет действовать вопреки интересам общества. Однако юридически, формально профессионального архитектора в стране нет.
Чиновники просто забыли, что в соответствии с Болонской декларацией существует еще один этап или ступень подготовки, что есть люди, которые должны эту подготовку получить, которых сегодня в России нет и в которых страна остро нуждается.
Умение рисовать перестало быть нормой
— В завершение беседы, позвольте задать Вам наш традиционный вопрос. Вы человек творческий, много путешествующий, много видящий. Как Вы используете свободное время, чем занимаетесь в часы досуга? Есть ли у Вас какое-то хобби?
— Сейчас у меня больше времени писать и рисовать, то есть я вполне могу, наконец, воспользоваться имеющимся художественным образованием: когда-то я закончил художественную школу.
А. Боков: «Умение рисовать — одно из основных отличий отечественной архитектурной школы. Это то, чем мы вправе гордиться, та ценность, которую мы должны всячески хранить и беречь, то, что существенно расширяет наши возможности и способности думать и делать»
— А правду говорят, что каждый профессиональный архитектор обязательно должен уметь рисовать?
— Нет, неправда. К глубокому сожалению, сегодня это перестает быть нормой. В западных школах этому уже не учат. Потому, возможно, умение рисовать — одно из основных отличий отечественной архитектурной школы.
Это то, чем мы вправе гордиться, та ценность, которую мы должны всячески хранить и беречь, то, что существенно расширяет наши возможности и способности думать и делать.
— Спасибо за очень интересный разговор, Андрей Владимирович!
Беседу вел Александр ГУСЕВ, подготовила Елена МАЦЕЙКО
Зодчий
Акад. А. И. Соболевский предполагал, что слово зодчий вошло в русский литературный язык в период второго югославянского влияния, т. е. не ранее конца XIV – начала XV в. Это слово родственно словам здание, здати, созидати, и, по мнению А. И. Соболевского, в русском языке оно должно бы звучать зедчий, если бы русские книжники не прочитали югославянского ъ после з как о, т. е. если бы югославянское написание этого слова как зъдчий не повлияло бы и на его русское произношение. Таким образом, слово зодчий проникло в русский литературный язык чисто книжным путем в период «второго южнославянского влияния».
Акад. А.X. Востоков в «Церковно-славянском словаре» приводит слово зьдьчий в значении «мастер, строитель, владетель» («Зьдьчий. – τέκτων, faber Pat., κτήτωρ, possessor. Dial. male») (Востоков, Сл. ц.-сл. яз.).
Кроме того, Востоков отмечает слова зьдечий и зьдичий из сочинений Ефрема Сирина по списку XIV в.: писець ли еси, помяни зьдечья и камение дѣлающихъ (χλείοτας καί λεπτούργους). Востоков предполагает здесь значение «горшечник» (ср. зьдарь «гончар, лепящий из глины, κεραμεύς, figulus». Ant.). (Ср. зьдъ «глина», зьдьный «глиняный» – Срезневский, 1, с. 1009).
Зодчий в ц.-слав. зьдьчий «aedificator; «possessor; ст.-серб. зьдьрь «faber» (Дан.); ново-серб. зидар «faber murarius» (Вук.), хорв. zidar, zidarc, zidatelj «structor» (Стул.); чеш. zednik «Maurer» (Ранк. Будилович, ч. 2, вып. 1, с. 103).
У Кариона Истомина в «Орации при поднесении царевне Софии Алексеевне книги блаженного Августина ”Боговидная любовь“» слово зодчество употреблено в переносном, метафорическом смысле: «Но паче елея (?) жаждущаго источников воды, жаждеши ты Господня на таковое пречестнѣйшаго художества зодчество чистых мыслей блаженных разумѣний и чистых словес» (Браиловский, Приложения, с. 475).
В 17-томном академическом «Словаре современного русского литературного языка», в котором обычно указывается, когда впервые то или иное слово фиксируется лексикографическими источниками, для слова зодчий в качестве такого первоисточника отмечен «Лексикон треязычный» Федора Поликарпова (1704), для зодческий – «Словарь Академии Российской» (1792), для зодчество – Дополн. к «Церковному словарю прот. П. Алексеева» (1776) (БАС, 4, с. 1309–1310). Все эти сведения являются очень запоздалыми, так как слово зодчий зарегистрировано в русских текстах с конца XIV – начала XV в.
Слово зодчий в русском литературном языке XVIII в. считалось принадлежностью высокого стиля. Так, Г. Р. Державин посвятил свое стихотворение «Зодчему Тончию». Ср. также:
Там зодчий зиждет храм молитвы
(На кончину благотворителя);
Здесь тонут зиждущих плотину
Работников и зодчих тьма.
Но в карамзинской школе оно было признано архаическим славянизмом. А. С. Шишков защищал его в своем «Рассуждении о старом и новом слоге российского языка», объединив с такой группой устарелых славянизмов: «Как могут обветшать прекрасные и многозначащие слова, таковые например, как: дебелый, доблесть, присно, и от них происходящие: одебелеть, доблий, приснопамятный, приснотекущий и тому подобные? Должны ли слуху нашему быть дики прямые и коренные наши названия, таковые, как: любомудрие, умоделие, зодчество, багряница, вожделение, велелепие и проч.?» (Шишков, Рассужд. о ст. и нов. слоге, 1813, с. 47).
«Вот беда для них [нынешних писателей. – В. В.], когда кто в писаниях своих употребляет слова: брашно, требище, рясна, зодчество, доблесть, прозябать, наитствовать и тому подобные, которых они сроду не слыхивали, и потому о таковом Писателе с гордым презрением говорят: ”он Педант, провонял славянщиною и не знает Французского в штиле Элегансу“» (там же, с. 27–28).
Характерно, что в «Словаре церковно-славянского и русского языка» слово зодчий объявляется старинным: «Зодчий, я, и аго, с. м. Стар. Знающий науку зодчества, архитектуру; архитектор» (сл. 1847, 2, с. 94). Правда, при словах зодчество и зодческий этой пометы нет: «Зодчество, а, с. ср. Наука располагать, строить здания; архитектура. Искусен в зодчестве». «Зодческий, ая, ое, пр. Относящийся к зодчеству. Зодческое искусство» (там же).
Слово зодчество, по словам Шишкова, так же редко в простых разговорах употреблялось, как слова угобзиться, непщевать, доблесть, прозябать, светоносный и другие подобные. Оно «токмо тем известно было, которые прилежно в языке своем упражняются» (Шишков, назв. соч., с. 295).
А. С. Шишков свидетельствует, что в разговорном языке конца XVIII – начала XIX в. было в ходу слово архитектор, слово же зодчий многим образованным людям казалось странным и непонятным: «Слово зодчий, – писал Шишков, – есть настоящее Русское, происходящее от глагола созидать; но ежели бы кто в разговорах сказал: я нанял зодчего строить дом, то верно бы многие нашлись у нас такие, которые бы спросили: ково он нанял? а другие бы с насмешкою сказали: он говорит странным языком! И так разговаривая с Русскими и по-русски, надлежит непременно употреблять иностранные слова: я нанял архитектора строить дом» (Назв. соч., с. 303).
В 20—30—е годы ХIX в. слово зодчество входит в широкий литературный оборот. В «Дневнике» А. И. Герцена (под 8 января 1843 г.): «. можно ждать еще развития византийского зодчества, а уж готического нельзя» (Герцен, 1954, 2, с. 258). У Аполлона Григорьева в «Дружеской песне» (1845):
Отложив земли печали,
Возлетимте к светлой дали,
Буди вечен наш союз!
Слава, честь и поклоненье
В горних зодчему творенья,
Нас сотворшему для дел.
У А. Г. Венецианова в письме Милюковым (19 декабря 1837 г.): «. дворец горит, за век невредимо простоявший и бывший памятником того духа зодчества» (Венецианов, с. 179). В «Воспоминаниях» Е. М. Феоктистова (1848–1896): «. можно очень верно судить о положении дел и оказаться не совсем искусным зодчим, когда самому приходится воздвигать здание на место признанного негодным» (Феоктистов, с. 249–250). У Н. И. Пирогова в «Дневнике старого врача»: «Цель и мысль, пойманные, так сказать, в сеть материала, – на полотно в красках живописца, в мрамор зодчего, на бумагу в условные знаки и слова поэта, – живут потом целые века своею жизнию, заставляя и полотно, и мрамор, и бумагу сообщать из рода в род содержимое в них творчество» (Пирогов, с. 18).
Очерк опубликован в сборнике «Этимология – 1968» (М., 1971). В архиве сохранилась рукопись на 13 листках, написанных в разное время, на разной бумаге. Здесь публикуется по оттиску, сверенному и дополненному по авторской рукописи.
О слове зодчий см. также комментарий к статье «Жупел». – М. Л.
Ср. у Герцена в «Записках одного молодого человека»: «. в Греции все было так проникнуто изящным, что самые великие люди ее похожи на художественные произведения. Не напоминают ли они собою, например, светлый мир греческого зодчества“» (Герцен, 1954, 1, с. 277).
Kunn’s Zeitschrift 1902–1903, с. 322.
Фортунатов Ф. Ф. Старославянское тъ в 3 лице глаголов // Изв. ОРЯС АН, т. 13, кн. 2, 1908, с. 5.
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»