Что будет дальше после выборов в госдуму
Госдума сдала президента. Впереди суд?
Проект закона о публичной власти в субъектах России был принят во втором чтении без поправок Татарстана, отстаивавшего президента республики. Впереди – технические третьи чтения, и финал. Лишится ли Татарстан привычного наименования первого лица республики?
Путин и татарстанцы за. Но…
Бастовали депутаты Госсовета республики, после чего были сформулированы поправки в законопроект. Глава профильного комитета Госсовета РТ Альберт Хабибуллин приводил аргументы в защиту «президента Татарстана».
Депутат подчеркнул, что новое наименование должности руководителя республики не будет учитывать устоявшиеся исторические и национальные традиции республики. Таким образом, решение не может быть принято без учета мнения самих татарстанцев.
Помимо всего прочего, Хабибуллин заявил, что именно высказывание Путина о наименовании должности руководителя Татарстана сыграло исключительно важную роль в поддержке избирателями на выборах президента в 2015 и 2020 годах. Наконец, зарубежным инвесторам удобнее иметь дело с президентом Татарстана, а не иным должностным лицом.
Будем судиться или нет? В конце ноября спикер Госсовета РТ Фарид Мухаметшин в ответ на предложение Рыбушкина сказал: «не думаю, что мы меньше вас знаем свои права». А после добавил, что предложение услышали, на этом все.
За, против, воздержались
Из всего пакета поправок республики приняли лишь одну, совпавшую с мнением других регионов России. Субъектам разрешат самостоятельно выбирать название высшего исполнительного органа власти, хотя ранее предлагалось остановиться на едином – правительстве. Кроме того, решено сохранить действующий срок предоставления отзывов регионами на законопроект – 30 дней, за исключением особых случаев, когда срок сокращается по требованию Госдумы до 15 дней.
Остальные поправки Татарстана пустили «под нож», а том числе, не понравились пункты:
Отстаивать позицию Татарстана в Госдуме было поручено Ильдару Гильмутдинову. С речью на заседании комитета он выступил, а сегодня проголосовал в пользу законопроекта, по всей видимости, руководствуясь партийной дисциплиной «Единой России». В общем и целом, представители Татарстана в думе голосовали за спорный для республики проект следующим образом :
Впереди третьи чтения – они пройдут 14 декабря, а затем визы Совета Федерации и президента России. Даст ли кто-то из участников обсуждений шанс «президенту Татарстана»? Пока вопрос открытый.
«Удалёнка» для голосования: КПРФ возмущается, «Единая Россия» скажет, что всё чудесно
Коммунисты внесли в Госдуму законопроект об отмене ДЭГ
Депутаты от КПРФ — Геннадий Зюганов, Юрий Афонин, Николай Коломейцев, Иван Мельников, Валерий Рашкин и Юрий Синельщиков — внесли на рассмотрение Госдумой законопроект об отмене дистанционного электронного голосования (ДЭГ) в России.
В пояснительной записке к документу говорится, что исключить действие определяющих ДЭГ норм законов предлагается «до завершения формирования полноценной системы дистанционного электронного голосования, обеспечивающей на программно-техническом, организационном и правовых уровнях реализацию всех основополагающих принципов выборов».
Электронное голосование применялось на последних думских выборах в семи регионах России: в Курской, Мурманской, Нижегородской, Ростовской и Ярославской области, а также в Севастополе и Москве. Применение ДЭГ выявило серьёзные недостатки этой системы, а в Москве — и вовсе опасения о честности подсчёта голосов избирателей. Среди наиболее скандальных эпизодов применения ДЭГ в столице: возможность переголосования он-лайн, серьёзная задержка с публикацией результатов и сенсационное изменение итогов выборов по одномандатным округам в результате подсчёта голосов из системы ДЭГ.
КПРФ не оставила без внимания результаты в Москве. Коммунисты не признали это голосование. После выборов представители партии провели несколько публичных встреч с избирателями, оспаривали итоги ДЭГ в суде. Негативное отношение партии к процедуре электронного голосования выразил лидер КПРФ Геннадий Зюганов на встрече с Владимиром Путиным.
В регионах России, кроме Москвы, использовали платформу, разработанную Центризбиркомом, Минцифры и «Ростелекомом». Сразу после выборов председатель Центризбиркома Элла Памфилова частично признала недостатки ДЭГ в Москве и заявила, что в будущем столичная платформа применяться не будет.
«Мы проводили электронное голосование в других регионах на федеральной платформе, и ни одного замечания или жалобы ни в одном из регионов нет, ни у кого не вызывают сомнения результаты, — сказала Памфилова в эфире радиостанции „Коммерсантъ FM“. — Дальше, конечно, будет единая федеральная платформа. Мы будем расширять возможность голосования регионов именно на общей платформе. В конце концов, Москве придется подчиняться общим правилам».
Инициатива коммунистов имеет чёткую цель — отменить непроверяемое электронное голосование, чтобы в Государственной Думе не было «фейковых» депутатов, избранных электронными ботами, — заявил член президиума Компартии, секретарь ЦК КПРФ и один из основателей Центра исследований политической культуры России Сергей Обухов.
— В нынешней Думе сидит порядка 50 человек из «Единой России», которые избраны так называемыми надомниками, когда скорость надомного голосования составляла порой 50 секунд! И ещё порядка 20 человек избраны так называемыми электронными ботами. Это пора прекращать! Надо отменять непроверяемое электронное голосование. Никакой общественный контроль за этим невозможен.
Напомним, Конституционный суд Германии и все ведущие страны запретили эту форму голосования как неподдающуюся общественному контролю. Поэтому в данном случае мы в общемировом тренде и защищаем конституционные права наших граждан.
«СП»: — ДЭГ себя полностью дискредитировал или это касается только московского формата?
— То же самое и электронное голосование, которое было в других регионах — его результаты также в корне отличаются от результатов голосования по обычным физическим бюллетеням. И оно также не контролируемо. Поэтому хрен редьки не слаще. Московский ДЭГ построен, как нам представляется, на одном из облаков криптовалюты «Эфириум». Да и вообще у нас есть подозрения, что использовали для майнинга криптовалюты это оборудование (для проведения дистанционного электронного голосования, — ред.). Но это мы будем дальше в судах выяснять и доказывать.
«СП»: — Каковы перспективы внесённого коммунистами законопроекта об отмене электронного голосования?
— В Думе сейчас, когда конституционное большинство у «Единой России», у всех законопроектов известные перспективы. Но это не отменяет политической борьбы и формирования законодательной базы на постолигархический период, когда не будет этой партии олигархата. А это неминуемо и довольно скоро произойдёт.
«СП»: — Что ещё можно сделать для отмены электронного голосования в России, кроме законодательных инициатив?
— Общественная борьба, массовые протесты, борьба за общественное мнение.
«СП»: — КПРФ готова на эти шаги?
— КПРФ только этим и занимается.
Экономист Василий Колташов считает, что закон об отмене ДЭГ в Госдуме принят не будет. Но это не значит, что его не имело смысла подавать.
— Электронное голосование ещё является экспериментальной формой голосования в России. Оно только-только вводится в оборот. И будет продвигаться дальше, несмотря на то, что в Москве было много шума по поводу того, что подсчёт результатов электронного голосования вёлся как-то неправильно. Было понятно, что оппозиционно настроенные избиратели не пойдут на электронное голосование в принципе. И то, что их там не было по итогам голосования, — закономерно.
Критика дистанционного электронного голосования логична, отражает определённые настроение — и поэтому важна. Критика может как-то положительно повлиять на этот процесс — и процедура голосования будет более прозрачной и будет вызывать меньше вопросов. Однако она бесполезна, в том смысле, что законодательство будет всё равно предоставлять возможность электронного голосования, Ограничение ДЭГ специальным законом не пройдёт.
«СП»: — Что мешает утверждению законодательной инициативы коммунистов сейчас?
— Для принятия такого закона необходимо большинство в Госдуме. А у инициаторов такого большинства нет. Поэтому я не ожидаю, что эта тема вообще проживёт долго.
Что будет после выборов в Госдуму в 2021 году в России
Итоги голосования по партийным спискам практически предопределены, но в мажоритарных округах, при совпадении ряда условий, очаги конкуренции могут возникнуть, считает директор по исследованиям Центра перспективных управленческих решений Михаил Комин.
Что будет после выборов в Госдуму в 2021 году в России
Сегодня началось голосование на выборах в Государственную Думу, а значит избирательный ландшафт, который сильно менялся на протяжении последних месяцев самой кампании — окончательно сформирован. 17-19 сентября 2021 года нас ждут 14 партий в бюллетене, и в среднем порядка 10 кандидатов по мажоритарным округам, что почти совпадает с показателями выборов 2016 года. Несмотря на такое «техническое» совпадение, в этот раз выборы достаточно сильно отличаются: за прошедшие пять лет пространство для реальной политической конкуренции в России еще больше сократилось, а ключевые политические институты еще больше деградировали.
Эти политические процессы сформировали три наиболее важных фактора, которые повлияли на нынешнюю думскую кампанию.
Зачистка перед боем
Первый и основной фактор — снижение рейтингов президента и «Единой России». Пенсионная реформа, пандемия и затухание «крымского» эффекта мобилизации общества — ключевые причины падения. Реагируя на эту угрозу, политические менеджеры Кремля попытались, с одной стороны, обновить списки партии власти по мажоритарным округам, через праймериз выводя на выборы от «Единой России» новых кандидатов — либо медийных персон, либо представителей бюджетного или некоммерческого сектора без высокого антирейтинга. С другой стороны, в наиболее оппозиционно-настроенных округах представители партии власти в принципе не выдвигались, уступив место якобы беспартийным кандидатам. По предварительным оценкам, эти усилия позволят «Единой России» сохранить контроль над 175-200 из 225 мажоритарных округов.
А чтобы поднять рейтинги «Единой России» в голосовании за партийные списки были призваны лидеры доверия среди политиков — министр обороны Сергей Шойгу и министр иностранных дел Сергей Лавров. Тем не менее, этот ход не слишком помог: к началу сентября даже ВЦИОМ прогнозировал чуть более 40% у «Единой России» по партийным спискам. Как известно, в 2016 году партия власти получила 54,2% голосов.
Второй важный фактор, который сильно повлиял на избирательный ландшафт текущей кампании — разгром политической инфраструктуры Алексея Навального и его сторонников. Сам факт признания связанных с Навальным организаций экстремистскими, не только лишил его соратников возможности баллотироваться, но и зачистил региональную сеть организаций, которые могли оказывать поддержку другим кандидатам или обеспечивать данными проект «Умное голосование».
После разгрома протестов и суда над самим Навальным личный рейтинг политика также просел, что может говорить о растущей апатии у его сторонников и непонимании дальнейших перспектив. Это вероятно скажется и на эффекте самого «Умного голосования» (УГ) на текущих выборах. Согласно исследованиям российских политологов, эффект УГ на муниципальных выборах в 2019 году составил порядка 6-7%, на региональных в 2020-м — порядка 5-10%. На этот раз, итоговый эффект УГ по наиболее оппозиционным московским и петербургским округам, скорее всего, не превысит 10% (и это очень много для конкурентных округов), а в большинстве случаев составит 5% или менее. На масштабах эффекта негативно скажутся и блокировки Роскомнадзором ресурсов «Умного голосования».
Третий фактор — дальнейшее сокращение возможностей для наблюдения за голосованием. Выборы-2021 заимствовали все накопленные худшие практики прошедшей пятилетки: трехдневное голосование, территориальные ограничения для наблюдателей, расширение практики электронного голосования, и наконец, серьезное сокращение возможностей по видеонаблюдению. Все это увеличит шансы по «корректировке» результатов в нужную сторону.
Совокупность этих факторов почти не оставляет места для интриги в части голосования по партийным спискам. Вероятно, по сравнению с 2016 годом, просядет число голосов за «Единую Россию» и ЛДПР, основными бенефициарами оппозиционных настроений станет КПРФ, у которой есть шансы преодолеть отметку в 20%. СР и «Новые люди» будут балансировать на 5%, с той лишь разницей, что первые ее преодолеют и останутся парламентской партией, а «Новые люди», вероятно все же в парламент не попадут, но (как и «Яблоко», и возможно еще одна из малых партий) получат госфинансирование, набрав более 3%.
Власть или никто
Менее предсказуемы результаты в мажоритарных округах, которых на этих выборах можно разделить на три типа.
Первый тип — наиболее распространенный, это округа без сильных оппозиционеров, с максимально комфортными условиями для «Единой России» и других провластных кандидатов. Можно вспомнить «зачистки», проводившиеся по принципу потенциальных шансов кандидата (а не, например, по партийному принципу): снятие Льва Шлосберга («Яблоко»), Антона Фургала (сына бывшего губернатора Хабаровского края, идущего самовыдвиженцем), Романа Юнемана (самовыдвиженец в Москве). Тем не менее, в некоторых из таких округов сохраняется интрига.
Наиболее показательна ситуация в 208-м округе в центре Москвы. Это один из самых сложных округов для партии власти, и «Единая Россия» не стала здесь выдвигать своего кандидата. Наиболее активно ведет кампанию в округе Олег Леонов — представитель некоммерческого сектора, координатор «Лиза Алерт» и по некоторым данным, согласованный с властью кандидат. Однако обеспечить решающего преимущества Леонову пока не удается: традиционно невысокие шансы «яблочника» Сергея Митрохина в округе, согласно последним опубликованным соцопросам, в этот раз достаточно велики.
В российских регионах такими неожиданными сюрпризами для власти могут стать представители парламентских партий — в основном КПРФ. Таким образом, в части мажоритарных округов может возникнуть ситуация, когда, несмотря на прямую зачистку политического поля, недовольство все равно прорывается и победителями становятся до этого малоизвестные или имевшие низкие шансы кандидаты.
Разделяй и властвуй
Второй тип округов — это округа, где до голосования допустили несколько оппозиционных кандидатов, борьба между которыми должна принести кандидату от власти победу, пусть и с небольшой долей голосов. Такие ситуации требуют более тонкой работы политических менеджеров Кремля и из-за этого встречаются не очень часто — на всю Россию таких округов не более десятка. Именно эти округа создают ощущение постоянного раскола оппозиции, неспособности договориться, что подпитывает апатию демократически-ориентированного избирателя.
Так, наиболее известный скандал случился в округе №198 по Москве, где столкнулись представители демократической оппозиции. От «Яблока» была выдвинута кандидатура Марины Литвинович. Ей фактически противостоит самовыдвиженец Анастасия Брюханова, поддерживаемая технологом и урбанистом Максимом Кацем. Последние опубликованные опросы здесь показывают преимущество Брюхановой, но скорее всего, раскол демократического электората в округе приведет к победе давнего депутата Думы от «Справедливой России» Галины Хованской. Схожая ситуация, но уже с партийными кандидатами – Михаилом Лобановым от КПРФ и Кириллом Гончаровым от «Яблока» в соседнем 197-м округе. Почти со стопроцентной вероятностью неумение договориться здесь приведет к победе кандидата от «Единой России» — телеведущего Евгения Попова.
Раскол элит
Наконец, третий тип округов — наиболее интересный, но также редко встречающийся, это округа, где власти не удалось до конца договориться о едином кандидате. Для эффективной работы административной машины нужно четкое понимание, кто является действительно согласованным кандидатом. Только в таких случаях мобилизация «зависимых» групп электората (сотрудники госучреждений, крупных предприятий, бюджетники и их семьи) происходит успешно. Когда однозначности нет, политическая машина может быть дезориентирована и голоса либо распределятся между двумя кандидатами, либо, что более вероятно, мобилизация просто не получится.
Подобная ситуация сложилась в Санкт-Петербурге. К достаточно сильным оппозиционным настроениям в городе добавляется непубличный конфликт между администрацией, которую поддерживает федеральное руководство «Единой России», и действующим спикером Заксобрания — Вячеславом Макаровым. Пользуясь слабостью петербургских губернаторов, он долгое время контролировал парламент, местную ячейку ЕР и часть районных администраций. Однако сейчас Макарова фактически вынудили выдвинуться в Госдуму, а его сторонники уже не воспринимаются на выборах как кандидаты от власти. Таким образом, в некоторых питерских округах сложилась ситуация потенциального раскола, например в округе 215, где Олег Нилов из «Справедливой России» противостоит единороссу Николаю Цеду или в округе 214 — Елена Драпеко (СР) против Елены Раховой (ЕР).
Схожая ситуация сложилась и в московском округе №202, где идут кандидатами Дмитрий Саблин из «Единой России» и Виктор Сиднев («Партия Роста»). Саблин — действующий депутат Госдумы от «Единой России». Тем менее, Виктор Сиднев — бывший мэр Троицка (наиболее крупного города в округе) до сих пор пользуется административной поддержкой в городе. Дезориентированность политической машины в этом округе может создать условия для победы одного из других кандидатов. Именно для округов третьего типа выбор «Умного голосования» может стать наиболее значимым, поскольку в условиях даже скрытого раскола среди провластных кандидатов, 5-10% голосов могут стать решающими.
А самое интересное начнется после выборов…
Думские выборы, выборы, выборы… Ну сколько уже можно?! Скучно же. Ибо совершенно ясно, что никаких существенных перемен – даже вне зависимости от того, возьмет ли «Единая Россия» конституционное большинство или нет, получат ли мандаты представители одной или двух малых партий или не получат – ждать не приходится. По большому счету, как был наш парламент ручным и манипулятивным, таким он и останется (о чем, собственно, и свидетельствуют слухи, что полномочия Вячеслава Володина на посту спикера будут пролонгированы, учитывая его заслуги в нелегком деле превращения Госдумы в послушный администрации президента и правительству орган легитимации антинародных решений). Тут без вариантов. Поэтому выборы и безынтересны. Куда любопытнее, что ждет нас после этих самых выборов. Поскольку уже сейчас вовсю раздаются сигналы (впрочем, далеко не всегда прямые и четкие, что подбавляет интриги), по которым можно это будущее (с высокой долей вероятности) спрогнозировать.
Фото: globallookpress.com © Kremlin Pool
Начнем с очевидного: с самой думской кампании, которая, по мнению политолога Татьяны Становой, куда ближе прошлогоднему референдуму по «путинским поправкам» в Конституцию, чем, собственно, полноценной (даже с поправкой на российские реалии) избирательной кампании:
…та же плебисцитарность голосования, та же подавленная и дезориентированная оппозиция, то же доминирование процедур над смыслами,
На основе этого Становая выводит два сценария будущего «Единой России», которые, в принципе, можно экстраполировать на развитие всей внутренней политики в целом. Первый заключается в том, что «“Единая Россия” по-прежнему нужна как незаменимый фундамент режима», пишет она, буквально апеллируя к словам президента («Работа “Единой России” создает прочную базу, прочный фундамент российской государственности, имея в виду необходимость принятия необходимых стране решений», – заявил Владимир Владимирович на прямой линии). Согласно второму сценарию, власть исходит из того, что «перспективы у “Единой России” туманные» (что можно сказать и о внутриполитическом курсе, добавлю от себя, так как «закручивать гайки», как показывает историческая наука, до бесконечности нельзя).
И по какому из них пойдет страна (иначе – какой ближе Владимиру Владимировичу) – здесь вопроса даже не стоит (это как во время проливного ливня задаваться вопросом, идет ли дождь или нет). Однако было бы большой ошибкой думать, что все элитные группы согласны с таким направлением пути. Соответственно, на выхлопе мы, как отмечает Становая, получаем «президента, который не хочет ничего менять и верит, что счастливое будущее уже наступило, и заметную часть элиты, ощущающую все больший дискомфорт от проблемного статус-кво».
И косвенным подтверждением, что российские элитные группы от «рысканья глазами» перешли непосредственно к военным действиям за дележ активов и влияния в будущей постпутинской России, служит… резкий и неожиданный уход Владимира Владимировича на самоизоляцию. Даже прокремлевский политолог Сергей Марков – и тот изумился, назвав эту новость «удивительной» и «какой-то необычной». «Вот он все без маски всегда, а тут вдруг сразу на карантин?» – написал он в своем телеграм-канале.
При наличие таких «нестыковок» версия, которую, в частности, приводит* политолог Анатолий Спирин, о том, что президент на самом деле отправился в свою сочинскую резиденцию поправить здоровье, при этом усилив охрану ряда высокопоставленных чиновников (в частности, Медведева, Шойгу, Патрушева и Бортникова) силами ФСО, чтобы те не натворили глупостей в его отсутствие (тем более что оные – еще одна случайность? – не попали, как сообщает «Маяк», в список приглашенных на заседание по Афганистану и саммиты ШОС и ОДКБ), – не выглядит уж такой конспирологической. Скорее уж, общепринятой, если брать политические и околополитические круги. Как отмечает политолог Павел Салин, «мы сейчас не смотрим на то, обоснованы эти слухи или нет, но факт в том, что политический класс уделяет этому повышенное внимание. Трактуются различные сигналы, активность Путина через призму состояния его здоровья». Поскольку, по его словам, «есть предположение о том, что мы стоим накануне транзита, который произойдет гораздо раньше 2024 года, и получаем многочисленные косвенные подтверждения. Элита понимает, что мы накануне каких-то серьезных изменений. Направлений этих изменений они не понимают. Это порождает определенные беспокойства и желание следить за второстепенными признаками, которые что-то могут им подсказать».
Что может подсказать уход Путина на карантин со всем ворохом сопутствующих странностей?
На самом деле, не так уж и много. По существу, только одно: что в скором времени нас ожидают серьезные (если не сказать больше) перемены, которые будут заключаться: а) в дальнейшем курсе на «консервацию режима» (до Северной Кореи с ее образцовой диктатурой – нам покамест не сказать что подать рукой); б) в запуске активной фазы транзита, подготовкой к которому и были выборы в Госдуму («репетицией президентских выборов» – по словам Салина).
Тем более что сам президент уже завуалированно намекнул о следующем шаге, напомнив гражданам РФ в своем обращении в преддверии выборов депутатов Госдумы, что «обновленная Конституция России наделила Государственную Думу и крайне значимыми полномочиями утверждать кандидатуры Председателя Правительства, его заместителей и федеральных министров». Как полагает* политолог Илья Гращенков, после начала работы обновленного парламента «правительство может уйти в отставку, чтобы уже к 2022 году оно было пересобрано заново, но уже Госдумой».
Причем, по мнению политолога, первый кандидат на вылет – министр финансов Антон Силуанов как один из самых видных представителей либерального блока в кабмине, что соответствует информации о взятии Кремлем курса на «изоляционизм» и перехода на режим «осажденной крепости». А значит, и президентские выборы не за горами (не будут же правительство менять несколько раз подряд!), что выльется в жесточайшую межэлитную борьбу (о чем нам говорит, допустим, резкое усиление Шойгу на фоне того, что консолидированной фигурой на данный момент считается Мишустин).
В общем, именно после выборов в Госдуму, по всей видимости, и начнется самое интересное. Можно даже допустить, что уже в скором времени мы окажемся в новой политической реальности, как оказались после принятия «путинских поправок». Так что скучно не будет, это точно. Главное – чтоб не стало так «весело», что мороз по коже. Хотя и этого исключать нельзя.